Глава первая
Мозг этого парня может изменить мир

– Ему ужасно больно. Его родители в отчаянии. Думаете, сможете ему помочь?

Это был декабрь 2016 года, и мне только что позвонил продюсер передачи «Врачи» – медицинского ток-шоу, которое выходит на канале CBS уже многие годы^[2]. В этом конкретном выпуске они пытались помочь Кейси, 16-летнему подростку с хроническими болями в животе, настолько сильными, что из-за них он постоянно терял сознание. Врачи не понимали, что с Кейси происходит.

Будучи директором Центра психологии боли в Лос-Анджелесе, я специализируюсь на лечении хронических болей и других физических симптомов. Позвонивший мне продюсер хотел узнать, сможем ли мы с коллегами помочь бедному Кейси справиться с болью.

Всего за два года до этого Кейси был ничем не примечательным девятиклассником в средней школе Джона Берроуза в Бербанке, штат Калифорния. Он любил бейсбол и «Звездные войны», ненавидел алгебру и химию. Учебный год не предвещал ничего необычного – пока где-то через три месяца после его начала у Кейси резко не закололо в животе.

Решив, что это может быть аппендицит, родители спешно отвели мальчика в больницу, однако врачам не удалось обнаружить никаких проблем. Шли месяцы, а боль не утихала. Какие только методы диагностики не пробовали – МРТ, КТ, диагностические операции, – однако все результаты были отрицательными.

Кейси тем временем приходилось все тяжелее. Он ушел из бейсбольной команды и был вынужден бросить школу. Долгий мучительный путь наконец привел Кейси на передачу «Врачи», продюсеры которой связались со мной.

– Нам нужно ознакомиться с его медкартой, – сказал я, – но, думаю, велика вероятность, что мы сможем помочь.

– Отлично, – сказал продюсер. – И еще один момент: как мы могли бы показать на экране эффект избавления от боли?

Хороший вопрос. Они собирались показывать это по телевидению. Требовалось что-то наглядное для зрителей, которые будут смотреть передачу у себя дома^[3]. Как мы могли показать им боль Кейси, его внутренние ощущения?

Подумав немного, я ответил:

– Почему бы не сделать фМРТ его мозга до и после лечения?

Функциональная магнитно-резонансная томография, или фМРТ, – это томография, которая показывает активность головного мозга^[4]. Я подумал, что было бы интересно посмотреть, как изменится мозг Кейси, когда он избавится от боли. Тогда я еще не знал, что это случайное предложение приведет к одному из самых революционных исследований в истории боли.

Однако, чтобы полностью рассказать вам историю боли Кейси, мне нужно сначала поделиться с вами своей собственной.

Я, мой стул и моя мама

В 25 моя жизнь была хороша. Я учился в аспирантуре на кафедре психотерапии в Университете Южной Калифорнии. Я был общительным и активным. Я проводил время с друзьями, ходил на игры «Доджерс», играл в кикбольной лиге (моя команда даже вышла на национальное первенство!). На второй год аспирантуры, однако, все изменилось. У меня начались сильнейшие боли в пояснице, которые совершенно выбили меня из колеи.

Даже такие простые задачи, как просидеть двухчасовой сеанс в кино, превратились для меня в пытку. О матчах «Доджерс» не могло быть и речи. Я был не в состоянии наблюдать за спортивными соревнованиями, не говоря уже о том, чтобы самому в них участвовать. Жесткие сиденья в университетских аудиториях причиняли мне такую боль, что пришлось купить мягкий стул с откидной спинкой и перекатывать его между аудиториями. Чтобы вы понимали: когда повсюду таскаешь за собой огромный стул, это не особенно хорошо сказывается на твоей социальной жизни.

Я показался трем ведущим специалистам по спине в Лос-Анджелесе. Один из них сказал, что моя боль вызвана грыжей межпозвоночного диска. Другой заявил, что причина моих симптомов – дегенерация межпозвоночного диска. Наконец, третий сказал, что у меня болит спина, потому что я слишком высокий.

Ниже я сделаться не мог, но я перепробовал все возможные методы лечения: физиотерапию, биологическую обратную связь, акупунктуру, акупрессуру. Ничего не помогало. Я сделал столько МРТ позвоночника! Друзья шутили, что мой позвоночник превратился в магнит.

Примерно через шесть месяцев мне сделали эпидуральную инъекцию. Это не вылечило меня, но боль снизилась вдвое. Жизнь снова стала сносной… примерно на восемь дней. Пока однажды утром я внезапно не почувствовал, как в моей голове словно разорвалась граната. Это была самая невыносимая головная боль в моей жизни.

И она никуда не делась.

 Хроническая ежедневная головная боль, сказал мне интернет, не имеет ни известной причины, ни известного лечения.

Посетив еще больше врачей, я нашел специалиста по головной боли, который поставил мне диагноз «повышенное давление спинномозговой жидкости» (СМЖ). Он прописал мне несколько лекарств, но они не помогли.

Вот один факт о головной боли из-за высокого давления СМЖ: боль усиливается, когда ложишься. Таким образом, я не мог ни сидеть, потому что болела спина, ни лежать, потому что болела голова.

Мой отец, человек невероятно практичный, предложил мне поискать способ жить под углом 45 градусов. Спасибо, папа.

В течение следующих нескольких лет у меня появились дополнительные симптомы:

• боль в верхней части спины;

• боль в шее;

• боль в плече;

• боль в колене;

• боль в пятке;

• боль в языке (такое вообще бывает?);

• глазная боль;

• зубная боль;

• боль в пальцах ног (в трех разных пальцах!);

• боль в бедре;

• боль в животе;

• боль в запястье;

• боль в стопе;

• боль в ноге;

• синдром височно-нижнечелюстного сустава;

• изжога;

• головокружение;

• шум в ушах;

• зуд;

• усталость.

Откровенно говоря, я был в полном раздрае. Врачи боялись меня. У меня было множество диагнозов, поставленных на основе этих симптомов: протрузия межпозвоночных дисков, частичный разрыв вращательной манжеты плечевого сустава, травма от повторяющихся нагрузок и так далее. Вот только ни одно медицинское вмешательство мне не помогало.

Боль завладела моей жизнью. Мне было слишком трудно притворяться счастливым перед друзьями, поэтому я замкнулся в себе. Я не мог работать. Я полностью заморозил свою жизнь, чтобы попытаться справиться с болью. Я даже переехал обратно домой к родителям.

Однажды мама дала мне книгу о психосоматическом подходе к лечению боли. Она сказала, что сын ее подруги прочитал эту книгу и смог избавиться от боли в спине. Моя любящая мама искренне пыталась помочь мне. Поэтому я поступил так, как поступил бы любой здравомыслящий человек, страдающий от хронической боли. Я швырнул книгу через всю комнату.

– Книга мне не поможет, мама. Боль не в моей голове. Врачи поставили мне кучу диагнозов.

Она пожала плечами и вышла из комнаты. Не стоит спорить с человеком, страдающим от хронической боли.

 Год спустя я все же прочитал книгу и поговорил с сыном маминой подруги. Та книга не избавила меня от боли, но помогла моему разуму допустить, что я могу ее победить. Это был важный первый шаг.

Я решил узнать о боли все, что можно.

Я стал изучать нейробиологию боли. Я узнал, что боль затрагивает как тело, так и мозг. В норме мозг получает сигналы от всего тела и обрабатывает их. Если тело получает повреждение, мозг создает ощущение боли.

Проблема в том, что иногда эта система дает сбой. Иногда «переключатель боли» в нашем мозге может застрять во включенном положении, вызывая хроническую боль.

Мы называем это нейропатической болью. Обычная боль вызвана каким-то повреждением организма, в то время как боль, которая сохраняется после заживления повреждения, или боль, не имеющая четкой физической причины, обычно является нейропатической. Во второй главе я объясню, почему развивается нейропатическая боль и как определить, есть ли она у вас.

Я понял, что страдаю от нейропатической боли. Я сосредоточился на лечении тела, но, чтобы избавиться от боли, мне нужно было заняться мозгом. Психосоматический подход к хронической боли был относительно новым, и методы лечения на его основе только начинали разрабатывать, так что я создал новые методики, чтобы перепрограммировать свой мозг и восстановить естественный порядок вещей.

У меня до сих пор имеется протрузия межпозвоночных дисков. У меня по-прежнему повышенное давление спинномозговой жидкости. Возможно, у меня все еще частично разорвана вращательная манжета. Но у меня ничего не болит. Я устранил все 22 своих симптома.

Попутно я понял, что не одинок.

 Мы в самом разгаре эпидемии хронической боли. Только в США более 50 миллионов взрослых^[5] страдают от хронической боли. По всему миру их число оценивается в 1,2 миллиарда!^[6]

Лечение хронической боли стало делом моей жизни. Я основал Центр психологии боли и начал помогать другим страдальцам. По моему опыту, большинство хронических болей – это нейропатические боли. За годы работы мы усовершенствовали наши методики, создали эффективную систему – терапию переработки боли – и помогли людям преодолеть все формы боли, которые только можно себе представить.

И каждый пациент, которого мы с моей командой лечим, независимо от того, что у него болит и как долго он терпит эту боль, задает один и тот же вопрос.

Разговор

Пациент. Хотите сказать, моя боль ненастоящая?

Я. Ну а вы ее чувствуете?

Пациент. Да.

Я. И вам больно?

Пациент. Да.

Я. Тогда она настоящая.

Мне всегда казалось странным, что одни виды боли считаются настоящими, а другие – нет. Когда я учился в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, мое братство однажды пригласило гипнотизера на церемонию посвящения новых членов. Мой приятель Джейми вызвался добровольцем. Этот явно безнравственный гипнотизер ввел Джейми в транс и сказал ему, что у него горит рука. Джейми судорожно забегал вокруг и опустил руку в контейнер со льдом. Зрелище было уморительное.

После этого я спросил у Джейми, было ли ему больно. «Мне никогда в жизни не было так больно», – ответил он (ругательства я опустил). Как такое возможно?

В Питтсбургском университете проводилось исследование гипноза и боли^[7]. Ученые помещали испытуемых в аппарат фМРТ и вызывали у них боль с помощью горячего зонда. Болевые центры мозга участников ярко вспыхивали на экране. Затем исследователи загипнотизировали тех же испытуемых и вызвали у них боль с помощью внушения. На фМРТ засветились те же самые участки мозга. Независимо от того, была ли боль вызвана физически или посредством гипноза, мозг воспринимал ее одинаково.

Боль есть боль, и она всегда настоящая. А так как любая боль обрабатывается в мозге, наш мозг способен оказывать невероятное влияние на то, где, когда и насколько сильную боль мы испытываем.

Наши больные спины

Боль в спине – наиболее распространенная форма хронической боли^[8] и основная причина недееспособности во всем мире. Если вы страдаете от хронической боли в спине, то, возможно, вам приходилось участвовать в разговоре, похожем на этот.

Вы. У меня болит спина уже три месяца. Она болит, когда я сижу, болит, когда я стою, и болит, когда я хожу.

Врач-ортопед. Хм, МРТ вашего позвоночника показала, что у вас четырехмиллиметровая грыжа диска L2–L3 с частичной компрессией нервного корешка.

Вы. («Крик» Мунка.)

Этот диагноз звучит так, будто в вашем бедном, дефектном позвоночнике есть огромный диск, который выпирает и сдавливает один из ваших нервов. Картина ужасающая, но в то же время в чем-то привлекательная: у вас болит спина, и врач нашел там проблему. Все, что нужно сделать, – это устранить проблему в спине, и боль уйдет, верно?

К сожалению, нет. Исследования показали, что многие из наиболее распространенных операций на позвоночнике просто неэффективны^[9]. И мало того, после операции боль настолько часто не проходит, что для этого даже придумали специальное название – синдром неудачной операции на позвоночнике^[10].

На самом деле у большинства из нас есть протрузия или грыжа межпозвоночного диска. У большинства из нас можно найти дегенеративные изменения диска и признаки артрита. Знаете, у кого абсолютно безупречный позвоночник? У новорожденных детей. У них чудо какие кругленькие межпозвоночные диски, а в их очаровательных маленьких суставах нет и намека на воспаление. С течением жизни наш организм изнашивается, и состояние нашего тела ухудшается – это неизбежно и совершенно естественно. В ходе исследования, опубликованного в «Медицинском журнале Новой Англии», было обнаружено, что у 64 процентов людей, не испытывающих боли в спине, наблюдаются протрузии, грыжи и дегенерация межпозвоночных дисков^[11]. Вообще-то эти структурные изменения являются нормой, и обычно они не связаны с болью.

Даже если на МРТ обнаруживаются какие-либо изменения, они обычно не коррелируют с физическими симптомами. В ходе одного швейцарского исследования ученые искали дегенерацию и протрузию межпозвоночных дисков у людей, страдающих от хронической боли в спине. Никакой связи между структурными нарушениями и симптомами испытуемых обнаружить не удалось^[12].

Итак, если структурные повреждения не являются причиной большинства случаев хронической боли в спине, что же тогда ее вызывает?

Объединив передовую нейробиологию и толику Нострадамуса, группа ученых из Северо-Западного университета взяла курс на новый рубеж – предсказание боли^[13]. Они отслеживали пациентов после первого эпизода боли в спине и пытались предсказать, у кого в дальнейшем разовьется хроническая боль. Удивительно, но прогнозы оказывались точными в 85 процентах случаев.

Ученые не проводили никаких обследований спины. Они не смотрели на рентгеновские или МРТ-снимки позвоночника. Они вообще не смотрели на спину пациентов – они смотрели только на их мозг. Проведя сканирование мозга и изучив уровень связи между двумя ключевыми областями, исследователи смогли с высокой точностью определить, у кого боль сохранится, а у кого пройдет.

Большинство случаев хронической боли в спине не вызваны структурными повреждениями позвоночника. Боль на 100 процентов настоящая, но это нейропатическая боль. Чтобы избавиться от нее, нужно воздействовать на мозг, а не на тело.

Настоящие хлыстовые травмы и фальшивые автоаварии

Представьте, что вы за рулем. Вы останавливаетесь на красном сигнале светофора, как вдруг раздается визг тормозов. Вы смотрите в зеркало заднего вида и видите водителя позади вас – с мобильным телефоном руке и с ужасом в глазах. Вы понимаете, что удара не избежать, и, когда он происходит, ваша голова резко дергается назад, а затем вперед. Ай. Это называют хлыстовой травмой шеи, и она часто приводит к головным болям или боли в области шеи. Хлыстовая травма – это разновидность растяжения шейных мышц и связок, и, как и при других растяжениях, обычно достаточно нескольких дней отдыха, чтобы она прошла.

Между тем иногда боль от хлыстовой травмы так и не проходит. Когда такое случается, диагностируют синдром хронической хлыстовой травмы. Во многих странах этот синдром приобрел характер эпидемии, и до 10 процентов потерпевших в аварии становятся инвалидами на всю жизнь.

Самое странное здесь то, что, как показали исследования, у синдрома хронической хлыстовой травмы нет никакой структурной основы^[14]. Другими словами, тело выздоравливает, а боль по какой-то причине остается.

Группа исследователей решила, что ответ на эту медицинскую загадку можно найти в далекой Северной Европе. Литва – небольшая страна на берегу Балтийского моря, известная красивыми пейзажами и отличными баскетбольными командами (баскетбол там национальный вид спорта). Но вот чего вы не найдете в Литве, так это хронических хлыстовых травм. Там есть дороги, есть машины, которые регулярно врезаются сзади друг в друга, однако от хронической боли в шее никто не страдает.

Ученые обследовали сотни жертв аварий с наездом сзади и проследили за процессом их выздоровления. У многих пациентов сразу после аварии болела шея, однако год спустя их состояние ничем не отличалось от среднего по популяции.

 Хронической хлыстовой травмы в Литве попросту не существует^[15].

Но если автомобильные аварии не вызывают хронические боли в шее, в чем же тогда кроется их причина?

Исследователи из Германии провели блестящий и немного безумный эксперимент, чтобы выяснить это^[16]. Они набрали добровольцев для исследования автомобильных аварий. Участников сажали на водительское сиденье автомобиля, а сзади в него врезался другой автомобиль. Вот только на самом деле это было не так. Все было понарошку. Сами ученые называют это «плацебо-аварией».

Как можно инсценировать автомобильную аварию? Ученые разбивали бутылку, чтобы сымитировать звук удара при столкновении, а с помощью сложной системы шкивов и рампы автомобиль, в котором находились испытуемые, слегка дергался вперед. Фактического контакта с другой машиной не происходило, однако участники эксперимента были полностью убеждены, что в них врезались сзади.

Через три дня после инсценировки столкновения у 20 процентов участников появились боли в шее. Через четыре недели у 10 процентов из них симптомы сохранились. Боль была настоящей, но структурных повреждений в их теле не было. Им попросту неоткуда было взяться, ведь в их машину никто не врезался.