Спектакль в юриспруденции

Скромность должна быть добродетелью тех, у кого нет других.

Георг Лихтенберг

Откинувшись на подушку, Мальвина устало выдохнула. Наконец-то нашелся достойный во всех отношениях мужчина, который в постели умеет делать больше двух движений. Рядом завозился Джимарик, обнял ее, притянул к себе.

– О, моя бесподобная Электра! Ты достойна блистать на небосклоне днем и ночью! Особенно ночью!

За окном было подозрительно светло, и мысли Мальвины приняли другое направление, не связанное с кроватью и Джимариком. Где-то здесь валялся телефон, сколько времени?

Восемь сорок пять! А еще душ принять! Накраситься. Собраться. И доехать до работы! Черт, черт, черт!

В это утро Мальвина поставила личный рекорд по скорости сборов, а обалдевший поклонник незаметно ушел. Обиделся, что не проводила его? Ну и фиг с ним.

Уже около двери в рабочий кабинет Бережковского она на полминуты остановилась перевести дыхание и посмотреть на себя в зеркало. Мало ли, вдруг один глаз забыла накрасить?

– Мои подчиненные должны быть счастливы уже тем, что имеют возможность работать со мной. Мои знания – это в первую очередь ваши деньги! Запомните, ваш главный порок – скудоумие! Оказывать помощь нищебродам в государственной юридической консультации – вот ваш потолок!

Голос великого адвоката гулко разносился по коридорам. Эти ежедневные «пятиминутки» больше соответствуют слову «часоговорильни»! Мальвина опоздала почти на час, а он все еще не закончил свою оскорбительную проповедь!

Что у нас на сегодня? Из сумочки выглядывал край ярко-зелено-попугайного ежедневника. При Бережковском Мальвина старалась лишний раз не доставать эту кричащую книжечку. Яркие цвета бесили шефа. Наверное, поэтому он с ней постоянно резок и неприветлив. Матово-бархатистая поверхность обложки приятно легла в руки, лаская кожу как тач-пластик. Так, вот мелко исписанная страница с сегодняшней датой. Четыре встречи, и одна уже через час, а она совершенно не подготовилась. Мальвина осторожно заглянула в приоткрытую дверь.

Господин адвокат Бережковский, толстый, как Джабба Хат из культового фантастического фильма, расплылся в своем громадном кресле. Над его курчавой головой, словно корона, возвышалась гора грамот в золоченых рамках. Четверо помощников трусливо сжались на неудобных стульях.

Стараясь быть незаметной, Мальвина просочилась в кабинет. Вот черт, еще и башка разламывается! Баккарди что ли паленый был?

Естественно, босс впился в нее своими заплывшими глазками, перевел взгляд на сверкающие стразами колготки, затем – на ярко-красные лаковые кроссовки. Все же красивая баба! Любая другая выглядела бы в этом наряде, как продавщица на базаре. Но не она.

И все же оставить опоздание без наказания нельзя. Тут же все на шею сядут и примутся филонить! Бережковский скривился и елейным голосом промолвил:

– А вот и наш очередной образец пунктуальности! Госпожа Мальвина обладает несомненными талантами. И один из них мне сегодня очень пригодится. Останетесь после совещания здесь, у меня есть поручение лично для вас.

А вот это уже плохо, очень плохо! Если уж Бережковский не стал хаять ее при остальных сотрудниках, жди беды.

Предчувствия Мальвины оправдались на полную катушку. Босс, с трудом согнув свое тело, достал из нижнего ящика стола тонкую голубую папку и швырнул на стол.

– Сегодня в двенадцать я обедаю в «Марчеллисе». Столик на втором этаже. Со мной будут двое мужчин и женщина. В двенадцать десять подойдете к нам и поздороваетесь со всеми. А одного из них обнимете и поцелуете в губы. В папке его фото и ваш текст. Ни одного лишнего слова! Надеюсь, хотя бы с этот раз вы не облажаетесь. И не перепутайте мужчин, внимательно запомните лицо.

Мальвина открыла папку и прочла текст на единственном листочке.

– Господин Бережковский, это… В общем, это…

– Это да! Вам что-то не нравится?

– Но я… удивилась. Вы же никогда не используете ненормативную лексику, – нашлась Мальвина.

– Я не использую. А вы, – с нажимом произнес Бережковский, – употребите эти слова. И не один раз. Все по сценарию, – он кивнул на листок.

Босс опустил глаза на какие-то документы и сделал ладонью жест, словно сгонял со стола надоедливую муху. Вот козел! Мальвина поднялась и нарочно неспешно пошла к двери. Ее остановил голос босса:

– Сегодняшние встречи перенесите. И блузку лучше бы сменить.

Поганый жирный козел! Мальвина смотрелась в зеркало, за ее спиной отражалась унылая стена уборной. Чем ему не понравилась шелковая коралловая рубашка? Пошел он, Бережковский, как можно дальше, не будет она переодеваться!

Перечитав текст внимательно, Мальвина почувствовала, что закипает от злости. Интересно, он сам придумал этот абсурдный спектакль? Вечно этот Бережковский раздает невыполнимые задания, хорошо хоть Андрюша иногда соглашается помочь. Но сегодня не тот случай.

Два часа пролетели вмиг, текст был вызубрен, в такси Мальвина еще раз пробежалась глазами по листку и вздохнула.

Витая лестница привела Мальвину на балкончик. Компанию Бережковского трудно было не заметить – остальные столики оказались пусты. Фигура босса выделялась огромной кляксой среди остальных гостей, он еле-еле втиснул свое тело между стулом и креслом. Какое надменное выражение лица! Точнее, морды, поправила себя Мальвина. Казалось, что его колыхающееся тело сейчас взорвется фонтаном спеси, жадности и непомерной гордыни.

Перед входом в ресторан Мальвина целых пять минут настраивала себя на нужную волну, но сейчас ощутила дрожь в коленках. Боже мой, ну что особенного? Сколько раз она говорила подобные вещи мужчинам! Но это было по велению души, а не по указке босса.

Медленно проходя мимо пустых столиков, Мальвина неуклонно приближалась к сладкой компании.

– Знаете, сколько я не занимался сексом? – визгливый голос одного из мужчин был хорошо слышен сквозь музыкальный фон ресторана, – Десять лет! Десять гребаных лет с первой брачной ночи! А все из-за нее. Она сделала из меня импотента! И прославила этим среди всех знакомых. Об этом сейчас знает даже самая распоследняя собака в Питере!

Так это ведь ее «клиент»! Вспомнив сценарий, Мальвина удивилась. Бережковский явно задумал ловушку для этого мужика-импотента. И ведь рассчитал все точно! Так, вот уже сейчас…

Ее заметили, двое мужчин синхронно повернули головы в ее сторону и с интересом осмотрели с головы до ног. Знакомое чувство собственной привлекательности слегка успокоило женщину, она остановилась возле их столика. Прямо перед глазами едва покачивалась огромная люстра, увешанная зелеными бутылками, ее нижний край спускался вниз, к залу, и не был виден с балкона. Она перевела взгляд на искомого мужчину, он оказался не совсем похож на собственное фото, но второй – точно не тот.

– Добрый день! – натянуто улыбнулась она.

Компания нестройно поздоровалась в ответ. Бережковский едва заметно одобряюще кивнул.

Свободного стула не было, как и указывалось в «сценарии», и Мальвина грациозно провела бедром по плечу своего ошарашенного «избранника» и уселась к нему на колени. Компания замерла, никто не нашелся, что сказать.

– Ты трахаешься как бог, милый! Я так соскучилась… – протянула она и осеклась.

По плану сейчас должен последовать страстный поцелуй, но обнаружилась одна проблема. Неразрешимая. У мужчины на нижней губе краснела болячка. Она блестела, сочилась сукровицей и выглядела настолько омерзительно, что Мальвину едва не стошнило прямо на белоснежную рубашку «клиента». Она поняла, не сможет поцеловать этого человека, даже если десять Бережковских будут ее пытать.

В щеку впился пронзительный взгляд босса, и Мальвина попыталась выкрутиться:

– Я очень спешу, заскочила буквально на секундочку увидеть тебя, но уже убегаю!

Внезапно ей стало жаль этого несчастного. А если у него и вправду десять лет не было… Мальвина представила на его месте своего бывшего мужа и неосознанным жестом погладила по волосам.

Молчание за столом приобрело угрожающий оттенок, исходивший в основном от Бережковского. Его план срывался, а этого он Мальвине не простит! Она поспешно встала и поправила юбку. Бежать отсюда!

– Сумасшедшая, – наконец отмер «клиент», – я вас впервые вижу!

– Неужели? – с издевкой спросил адвокат в попытке спасти ситуацию, – а вот нам всем показалось, что очень даже не впервые.

Дальнейший разговор остался за кадром, Мальвина развернулась и, стараясь не бежать, направилась к лестнице. Щеки горели. Боже мой, она выглядела не просто дурой, а самой настоящей безумной нимфоманкой! Стоит ли этого унижения работа у Бережковского? Его-то гонорары исчисляются шестизначными суммами. А ее оклад? Хоть раз он выдал ей премию за подобные «изыски»? Прав был Андрюша, пусть великий адвокат подавится своей штукой баксов и поищет другую идиотку для исполнения своих прихотей.

От воспоминания о болячке на губе ее передернуло. В конце концов, она – профессионал в юриспруденции, а не в проституции!

В конторе оказалось пусто и тихо, все разъехались по делам. Мальвина слегка остыла и теперь уныло ждала приезда босса и пыталась не переживать. В два часа раздался мелодичный звонок, и она глянула в экранчик домофона. Его заслонила необъятная тень. Явился адвокат.

Не успела Мальвина сесть на место, как сигнал раздался снова. Замок что ли не сработал?

У двери она столкнулась с вошедшим Бережковским, отпружинив от его объемного пуза. Никаких сомнений, что босс в ярости, у Мальвины не возникло. Он швырнул свое кашемировое пальто на пол и уставился на помощницу, словно решил прожечь в ней дыру. Мальвина кивнула ему и нажала на кнопку звенящего домофона, даже не посмотрев, кто пришел.

– Ты безмозглая бесполезная бессовестная курица, – прошипел адвокат, – у тебя не хватит мозгов осознать, какое дело ты мне порушила.

С каждым словом он наступал на Мальвину, вынуждая ее пятиться к стене.

– Ты хоть понимаешь, кто мой клиент? Сколько он заплатил за наш маленький спектакль? Который ты сорвала! Свидетели должны дать показания, что у этого мужчины есть любовница! Что они видели ее своими глазами! А что они скажут сейчас? То ли это любовница, то ли чокнутая шлюха с панели!

Еще два шага назад.

– Ты знаешь, что будет, если моего клиента все-таки посадят? Что он сделает с моей репутацией?!

Последние слова Бережковский просто провизжал.

– Ты! – он ткнул пальцем в горло Мальвине, и она закашлялась, – Знаешь! Что я. Никогда. Не проигрываю. В гребаном суде!!!

Отступать дальше было некуда, лопатки уперлись в стену. Одна из бесчисленных грамот, врученных великому господину Бережковскому, больно впилась в спину острой рамкой.

– Простите, я не вовремя? – раздался от дверей робкий мужской голос.

На пороге стоял холеный мужчина в коричневом пальто и с портфелем подмышкой. Профессор что ли?

– Почему же, заходите. Сюда, пожалуйста, в мой кабинет, – мгновенно приняв человеческий облик, проговорил Бережковский, – не обращайте внимания на нашу маленькую репетицию. Вы, наверное, слышали, что искусство адвоката сравнимо с игрой актера?

Произнося эту чушь, он искренне улыбался вошедшему, и Мальвина в очередной раз убедилась, насколько неординарный человек ее босс. Неординарная мразь, поправила она сама себя. Значит, клиент заплатил ЕМУ за спектакль. А целовать слюнявого незнакомого мужика в язвы на губах должна ОНА! И орать можно на НЕЕ. Как вообще можно обращаться с женщиной подобным образом? Если этот раздутый козел не извинится…

Мужчины закрылись в кабинете, но не прошло и пятнадцати минут, как дверь приоткрылась.

– К сожалению не смогу вам помочь, это не совсем мой профиль, здесь скорее в детективное агентство нужно обращаться, – услышала Мальвина.

– Я приму к сведению ваши рекомендации, – церемонно произнес гость, выходя из кабинета и протягивая адвокату сине-белую визитку.

Он чуть поклонился Мальвине, надевая коричневое пальто и застегивая портфель. Когда за клиентом закрылась дверь, Бережковский небрежно уронил визитку в мусорную корзину и повернулся к ней. Три его подбородка затряслись, как холодец.

– Вы еще здесь? Заявление пришлете почтой, расчет придет на карту. А сейчас покиньте мой офис. Здесь вы больше не работаете.

Дверь кабинета захлопнулась с такой силой, что ближайшая к ней рамка сорвалась и брякнулась на блестящий плиточный пол. Мальвина осталась стоять, хлопая глазами.

К глазам подступили непрошенные слезы. Так, нечего размазываться, подумаешь, уволили! Она сделала шаг к уборной, чтобы перед выходом на улицу привести себя в порядок. Дверь кабинета снова открылась.

– И блузочку все же смените, – с мерзкой улыбочкой добавил Бережковский, – красное вас старит. Еще сильнее, чем есть на самом деле. Кстати, перед уходом можете вынести мусор, потренируйтесь в будущей профессии.

Адвокат давно скрылся в кабинете, а Мальвина все еще осмысливала последнюю фразу. Старит. Блузка ее старит. Сильнее, чем есть. Слезы мгновенно иссякли, ее затопило давно сдерживаемое бешенство. «Значит, мусор тебе вынести! Ну сейчас я вынесу!»

Видеонаблюдения в конторе не было, и сейчас Мальвину это очень порадовало. Она вспомнила лицо адвоката, когда мастер назвал сумму сметы и стоимость ежемесячного обслуживания и хранения записи. Даже для доходов Мальвины эта сумма была вполне посильной, а уж для Бережковского и вовсе смехотворной. Но даже такая малая стоимость вызвала судорогу на его губах, и он в резкой форме обещал подумать насчет установки системы. Естественно, не надумал.

Жадный бегемот! Пусть теперь попробует доказать порчу имущества.

В уборной было чисто. Очень чисто, почти стерильно. Ну, сейчас станет вообще безупречно! Желтые хозяйственные перчатки были на месте, висели на батарее отопления, отлично! Крайне аккуратно Мальвина выдавила три дозатора жидкого мыла в сливные бачки и раковины, открыла краны на всю. Пена, как живая, поползла из труб вверх, перекатываясь через края раковин. Остатки мыла разлила в приемной и особо тщательно размазала возле кабинета Бережковского.

Суперклей, крошечный тюбик за тридцать рублей, хранился в хозяйственном шкафчике. Заклеить замки в туалете было делом двадцати секунд. Тюбика хватило еще и на замок входной двери, и Мальвина оставила ее приоткрытой.