Мне кажется, ты не потопталась, а устроила массовое истребление моих нервных клеток. К слову, топтать там уже нечего, разве что можно танцы с бубном устроить на пепелище.
Остальное терпимо… Действительно. Все остальное можно пережить. Переболеть. Переждать. А смерть – нет.
Я отравляю себя ею, чтобы жить в полную силу, не ощущая тяжести прошлого. И плевать, что умираю от нее.
Чем измеряется ненависть и боль? Каков их предел? Сколько может вынести обычный человек? До какого предела можно ненавидеть?
Трудно забыть боль, но еще труднее вспомнить радость. Счастье не оставляет памятных шрамов. (с) Чак Паланик
И как же это больно – любить. Так больно, что хочется удавиться ею, утонуть в ней. Потому что моя любовь – отрава.
Моя любовь не такая, как у всех. Я люблю не нежно и ласково. Я не люблю до звезд в глазах. Я люблю до крови. До боли.
Есть люди, которые, уходя, забирают с собой какую–то часть дневного света. Когда они покидают нас, становится как будто темнее.