Как-то на одной из выставок, на которую Елена попала по рекомендации новой подруги (такой же помешанной на эзотерике), она познакомилась с импозантным мужчиной с лёгким немецким акцентом. Нового знакомого звали Григорием Арнольдовичем. Как оказалось, позднее, он являлся коллекционером, который и проводил выставку собственных экспонатов. Господин Даммер увлечённо рассказывал про каждый, а в конце раздал некоторым приглашение на закрытый спиритический сеанс. В число приглашённых попала и Елена, чему была безмерно рада.

С тех пор, где-то раз в месяц она стала приезжать в особняк коллекционера на эти сеансы. Елена даже однажды затащила на них мужа, пытаясь пристрастить того к своему увлечению, где познакомила его с господином Даммером. Но к её сожалению, супругу её увлечения оказались неинтересны. И она оставила эту затею.

Постепенно, под влиянием Даммера, Елена стала увлекаться оккультизмом. Дома начали появляться книги авторства Кроули, ЛаВея, Блаватской и прочих, которыми суженая зачитывалась до одурения. Михаилу Харитоновичу всё это конечно не нравилось, но он смирился, решив, что уж пусть будет лучше так, чем дома опять начнутся скандалы из-за всяких пустяков.

Кабинет начальника полиции заполняла прохлада, создаваемая кондиционером. Боль в голове постепенно прошла так же, как и сухость во рту. В стоящей на столе полуторалитровой пластиковой бутылке воды было почти на донышке. Полковник посмотрел на бутылку, поморщился и тяжело выдохнул. Посмотрел на часы. До встречи оставалось около двадцати минут.

Встав с кресла, Михаил Харитонович взял со стола фуражку и, держа её в руках, вышел из кабинета. Лейтенантша-секретарша Люба, что-то разглядывающая на мониторе компьютера, увидев начальника, вскочила с места и вытянулась по струнке.

– Я уехал по делам, – буркнул Басов и, переваливаясь с ноги на ногу, направился к выходу.

Люба хотела что-то сказать, но растерявшись, просто стояла и хлопала ресницами. Когда дверь за полковником с грохотом закрылась, она села обратно за своё рабочее место и снова уткнулась в экран монитора.

Михаил Харитонович спустился по лестнице, прошёл по коридору и, махнув рукой вскочившему дежурному в окошке с надписью «Дежурная часть», вышел на улицу. Солнце по-прежнему продолжало нещадно палить. Сев в душный салон своего BMW, он включил зажигание и в панели под магнилой вдавил четвёртую снизу кнопку. Послышался лёгкий гул вентиляторов климат-контроля и подул прохладный воздух. Переключив рычаг автоматической коробки передач с «N» на «D», он надавил на педаль газа и выехал с территории отдела.

Неожиданно очень захотелось есть. Да так, что аж начало сводить живот. Но времени, чтоб заехать в какой-нибудь ресторан и пообедать, уже не было. Значит нужно по-быстрому отделаться от этого коллекционера и где-нибудь нормально поесть.

Как назло, впереди светофор переключился на «красный». Терять драгоценное время абсолютно не хотелось, но не проезжать же в наглую? Поэтому пришлось остановиться и дождаться разрешающего сигнала. Чтобы хоть как-то отвлечься от желания поесть, он на руле прибавил громкость радиоприёмника. Из динамиков запела какая-то модная молодёжная певичка. Кто такая полковнику было неизвестно. Но припев песни был довольно цепляющим.

Лишь на светофоре загорелся «зелёный», чёрный BMW рванул с места и, обгоняя еле плетущиеся попутные автомобили, помчался в сторону старой объездной дороги.

***

Подъезжая к нужному месту, ещё из далека Михаил Харитонович заприметил чёрную Audi последней модели с тремя шестёрками в номере. Остановив своего немецкого железного коня рядом с его земляком, он, чертыхаясь, вылез из салона и отрыв дверь в соседней машине присел на сидение рядом с водителем.

– Здравствуйте, Мишенька. Что-то вы опаздываете, – хитро улыбнулся водитель Audi.

– Так служба государева, – обдав перегаром собеседника, попытался оправдаться полковник.

– Понимаю, – чуть сморщив нос, ответил тот. – Что-то давненько ваша Елена ко мне не приезжала, не случилось ли что?

– Да она на юг укатила, на днях должна вернуться, – сказал Михаил Харитонович и у него громко заурчал живот.

– Ах, вот оно что. Вы уж простите, что отвлекаю вас от службы, но сегодня у меня состоялся странный разговор. Мне позвонил один из моих знакомых, но разговор как-то внезапно оборвался. Я попытался ему дозвониться, но он почему-то больше не берёт трубку.

– Если не секрет, о ком идёт речь? – поинтересовался полковник.

– Да вы, скорее всего, должны его знать, – улыбнулся Даммер. – Это Борис Кольцевой.

– Прачечник? – удивился Михаил Харитонович. – А вы-то его, откуда знаете?

– Ну, скажем так, он иногда предлагал мне редкие экспонаты.

– Ворованные? – непонятно почему вырвалось у полковника.

– Ну, почему же сразу ворованные? – снова улыбнулся Даммер. – Например, у кого-то умирает пожилой родственник, остаются какие-то старинные вещи. На первый взгляд какой-то хлам, который можно выкинуть на свалку. Но ещё есть вариант отнести его скупщику. Тот посмотрит, оценит и, возможно, повторюсь, возможно, предложит неплохую цену.

– Ну-ну, – пробубнил полковник, и у него опять заурчало в животе.

– Так что, поможете?

– Попробую.

Полковник вылез из салона Audi на улицу, достал из кармана мобильник и набрал номер. Через несколько гудков в трубке раздался голос:

– Слушаю.

– Слушать ты будешь радио на гражданке, когда я тебя уволю! – рявкнул в трубку Михаил Харитонович. – Представляться не учили?

– Прошу прощения, товарищ полковник. Дежурная часть, старший лейтенант Соколов, – выпалил голос на том конце.

– То-то же, – чуть сбавив обороты, произнёс начальник. – Короче, старлей, глянь-ка какой экипаж у нас по близости к улице Халтурина, пусть в двадцать пятый дом заедут, проверят всё ли с хозяином в порядке. А то граждане беспокоятся. Как проверят, доложишь мне результат.

– Есть, товарищ полковник, – ответил «выдрессированный» дежурный.

– Есть на жо… – внезапно Михаил Харитонович осёкся и не договорив крылатую фразу выключил телефон.

Подойдя к водительской двери Audi, он тихонько постучал по стеклу, окно плавно опустилось.

– Экипаж сейчас отправят по адресу, как появится какая-то информация, я вам позвоню. А теперь извините, мне пора. Служба.

– Спасибо, Мишенька. Очень буду ждать вашего звонка.

Попрощавшись, полковник быстрым шагом обошёл Audi и сел в свой BMW. Живот от голода уже начинало сводить.

«Срочно надо поесть», – подумал он. – «Где тут ближайший приличный ресторан»?

***

– Четыреста двадцать шестой – Козлово! Четыреста двадцать шестой – Козлово! Приём! – затрещала рация в полицейском УАЗике. – Четыреста двадцать шестой – Козлово! Приём!

Сержант полиции, сидевший на лавочке, на которую падала тень от большого дерева, откусил от стаканчика с мороженым кусок и, встав, неспешно направился к автомобилю.

– Четыреста двадцать шестой – Козлово! Приём! – не унималась рация.

Открыв дверь УАЗика, сержант взял висевшую на панели рацию и лениво произнёс:

– Козлово – Четыреста двадцать шестой! Мы на обеде.

– Знаю. Парни, как отобедаете, сгоняйте на адресок – Халтурина двадцать пять. Гляньте, всё ли в порядке с хозяином дома. А то граждане волнуются. Результатик потом мне сообщите. Хорошо?

– Хорошо, – сказал сержант и повесил рацию обратно на панель.

Откусив снова мороженое, он толкнул спящего на водительском сиденье напарника.

– Серёг, подъём.

– Чего? – протянул младший сержант, повернулся на спину и открыл глаза.

– Ну, ты и давить на массу. Дежурный нам оборался. Как ты вообще на такой жаре можешь спать?

– Вот у тебя ребёнок родится, я тогда посмотрю, как тебе в любую свободную минуту не будет хотеться спать, – пробубнил Сергей.

Младший сержант вылез из УАЗика на улицу и, покрутил туловищем влево и вправо, разминая затёкшие мышцы. Достав из нагрудного кармана пачку сигарет и зажигалку, прикурил. Сел обратно на водительское сиденье и, выпустив струю дыма в открытое окно, спросил:

– Чего дежурный-то хотел?

– Хотел, чтобы мы съездили на Халтурина двадцать пять, проверили всё ли в порядке с хозяином дома, – ответил сержант и запихнул в рот остатки от стаканчика с мороженым.

– А полы ему дома не помыть? – возмутился младший сержант. – Делать больше нечего. Это вообще не наша работа, а участковых. Да и вообще, мы на обеде.

– Ладно, не бухти, – улыбнулся сержант. – Поехали, глянем.

УАЗик с рёвом тронулся с места. Через несколько минут, экипаж ППС свернув с главной въехал в частный сектор на узкую дорогу с в хлам разбитым асфальтом. Проехав вдоль нескольких деревянных домов, остановился возле калитки дощатого забора с облупившейся краской. Полицейские вылезли из «бобика» и, открыв калитку, по узкой песчаной дорожке направились в сторону дома с крыльцом.

– Хозяева! Есть кто дома? – крикнул сержант.

Ответа не последовало.

Подойдя к крыльцу, младший сержант костяшкой указательного пальца постучал в окно и тоже крикнул:

– Ау, живые есть?

Опять никто не ответил.

Переглянувшись, полицейские, молча, одновременно вытащили своё табельное оружие и привели его в боевую готовность. Осторожно ступая по ступенькам, поднялись на крыльцо. Сержант, шедший первым, толкнул дверь. Она была не заперта. Держа оружие наготове, соблюдая меры предосторожности, они зашли внутрь дома.

В коридоре сержант указал жестом напарнику, чтоб тот шёл в комнату, а сам проследовал в кухню. Завернув за угол, он увидел открытый люк в полу. Подойдя поближе и заглянув в него, обнаружил там лежащее на полу тело мужчины в неестественной позе.

– Серёга! – позвал своего напарника сержант. – Иди сюда!

Младший сержант зашёл в кухню и остановился в дверном проёме.

– Чё, такое?

– Тут, похоже, жмур, – сержант указал напарнику на люк. – Надо в дежурку сообщать.

– Точно жмур? – засомневался младший сержант. – Ты пульс проверял?

– Нет, но, если так хочется, сам слазай и проверь, – фыркнул сержант.

Младший сержант убрал пистолет в кобуру и, осторожно наступая на ступеньки лестницы, спустился в погреб. Достал из кармана маленький фонарик и посветил на лежащего мужчину. Голова того была неестественно повёрнута. Проверять пульс смысла уже не было.

– Звони в дежурку, – крикнул он из погреба. – Пусть группу сюда направляют. Хрен его знает, сам он упал или ему помогли.

– Ладно, ща, – отозвался сержант, доставая из нагрудного кармана серой формы мобильник. – Только ты там не усни.

– Ага, заснёшь тут, – посмотрев по сторонам, словно оправдываясь, сказал младший сержант, а потом подумав добавил:

– Хотя тут прохладненько.

***

Михаил Харитонович ловко отрезал от большого свежеприготовленного ароматного куска стейка кусочек поменьше, макнул его в соус и отправил в рот. Вкус был великолепный. Либо шеф-повар этого ресторана и вправду знал своё дело, либо голодному полковнику, да ещё и с бодуна, сейчас хоть подошву от ботинка можно было пожарить, и ту бы съел с удовольствием.

Прожевав нежное сочное мясо, он подцепил из салата вилкой дольку помидорины и только собрался съесть, как в кармане зазвоним мобильный.

«Кому это я, чёрт возьми, понадобился? Поесть спокойно не дадут», – выругался про себя Михаил Харитонович.

Положив вилку с помидориной на тарелку, он, вытерев салфеткой рот и достав телефон, произнёс:

– Да.

– Товарищ полковник, дежурный, старший лейтенант Соколов. Вы просили проверить адрес. ППСники проверили и обнаружили там труп. Криминальный он или нет пока непонятно. Группу я туда уже направил, – отрапортовал голос в трубке.

– Понятно, – задумчиво протянул полковник. – Как появится какая-то подробная информация, сразу докладывай мне, старлей. Всё ясно?

– Так точно, товарищ полковник! – ответил дежурный.

Михаил Харитонович положил телефон на стол и отрезал от стейка кусок. Прожевав его, он отхлебнул из стакана свежевыжатый апельсиновый сок. Организм постепенно оживал. Тело наполнялось энергией. А в мутной голове начали рождаться мысли.

«Позвонить сейчас коллекционеру и рассказать имеющуюся информацию? Или же дождаться результата группы? Вдруг появятся какие-то подробности? А там уже будет видно, что стоит ему говорить, а что нет? Хрен с ним, подождёт», – решил полковник, и принялся доедать, начинавший уже остывать, стейк.

Пообедав в ресторане, Михаил Харитонович вернулся в отдел и занялся текущей работой. Где-то через час снова позвонил дежурный и доложил, что группа вернулась с осмотра. По предварительным данным причиной смерти хозяина дома стало его падение в открытый люк, где, ударившись о пол, он сломал шейные позвонки. Никаких явных признаков насильственной смерти не выявлено. Обстановка в доме не нарушена.

Выслушав дежурного, полковник достал из кармана мобильный и набрал нужный номер. Спустя несколько гудков на том конце мужской голос тихо произнёс:

– Я вас слушаю.

– Тот, о ком вы просили узнать, сегодня умер, случайно упав в открытый люк погреба, – полушёпотом произнёс Михаил Харитонович.

– Понял. Спасибо, – сказал собеседник и в трубке послышались гудки.

Убрав мобильник обратно в карман, он вернулся к своей непосредственной работе. Когда же на часах, висящих над дверью кабинета, стрелки вытянулись в одну линию между цифрами двенадцать и шесть, Басов убрал документы в ящик стола и, потерев ладонями, хитро произнёс:

– А теперь можно и по пивку.

Встав из-за стола, он взял фуражку и вышел из кабинета. Лейтенант Люба, опять таращившаяся в монитор компьютера, вскочила и встала по стойке «смирно».

– Вольно, лейтенант, – подмигнул он подчинённой. – Рабочий день закончился. Я домой.

– Хорошего вечера, товарищ полковник, – сказала Люба в след уже выходящему за дверь начальнику.

Заехав по пути в магазин, Михаил Харитонович прикупил на вечер еды, не забыв прихватить упаковочку из шести бутылок пива. Проезжая по улице в сторону своего дома, с обеих сторон которой, словно красуясь друг перед другом, располагались двух, а то и трёхэтажные коттеджи с балконами, колоннами, лепниной (среди обычного населения этот район назывался «Долина нищих»), Михаил Харитонович заметил возле одного из них припаркованные старенькие красные «Жигули».

«Странно», – подумал он. – «Дом вроде нормальный такой, а ездят на каком-то „чермете“. Хотя, может, это и не хозяев машина, а каких-нибудь работяг, которые делают там ремонт. Вот это как раз более правдоподобно. Трудовая машина для рабочего класса. А, впрочем, мне-то какое дело? Пусть на чём хотят на том и ездят».