Короли в изгнании

Оригинальное произведение. Необычный, интересный сюжет, отличный язык повествования, замечательно прорисованные характеры.
Понравилось, как по-разному на свое "изгнание" смотрят разные коронованные особы. Кто-то делает вид, что ничего не изменилось и они по-прежнему короли, а кому-то, грубо говоря, пофиг.
Что не понравилось - местами повествование показалось немного подзатянутым. Можно было бы немного подсократить без ущерба для сюжета.
Книгу слушала в исполнении Ильи Прудовского. Классическая манера, всё чётко, грамотно и по делу. Единственное - были проблемы с качеством записи.

Когда Христиан, оставшийся без гроша, без короны, без жены, без возлюбленной, спускался по лестнице, то вид у него был несколько необычный.

Альфонс Доде не новый для меня автор, но чтение от этого не стало менее интересным. В этом романе он поднимает вопросы о том, что из себя представляет королевская жизнь. Например, возможен ли король без королевства? А король с королевством, но с таким, из которого ему пришлось бежать? Остается ли король королем в изгнании? И каково это, пытаться совместить две разные жизни в одну. Со всеми этими вопросами (и вытекающими из них проблемами) пришлось столкнуться королевской чете из Иллирии - Христиану и Фредерике. Притом хоть и кажется, что роман представляет собой единое полотно, я бы скорее сказала, что истории Фредерики и Христиана почти не пересекаются. Они проживают очень разные жизни, притом, чем дальше Христиан увязает в разврате, тем сильнее он отделяется от Фредерики. А где-то на заднем плане маячит бедный бедный ребенок Цара, до которого сейчас никому по сути нет дела, поскольку все думают только о его будущем и о том времени, когда он сам станет королем.

Таким образом, все завязано именно на монархии. Доде досконально изучает предмет и в свойственной ему легкой манере преподносит эту монархию читателю на блюдечке. Вот то, что творится в головах у самих монархов, притом тут присутствуют два совершенно разных образа. У Христиана это образ монарха опустившегося, королем он никогда быть не хотел, ему бы развлечений побольше да любовницу посимпатичнее - вот и все его устремления. Корона мешает ему. Образ поведения или даже образ мыслей, который навязывают ему окружающие, ссылаясь на некие правила приличия, раздражают и отвлекают. В итоге становится понятно, что необходимость сбежать из собственной страны чуть ли не лучшее, что с ним случалось. И хотя он явно малоприятный человек, Доде не делает его совсем уж мерзавцем. Он может вызывать жалость, может быть легкое презрение, но ничего более.

А вот Фредерика демонстрирует совершенно другую линию поведения. Она в этом романе та, на ком все держится. На ее железной воле и холодном расчете кое-как все и балансирует. Именно она выступает движущей силой, когда возникает необходимость как-то спланировать возвращение. Именно она олицетворяет в себе все хорошее, что есть в принадлежности к королевской семье - она честь, она гордость, она достоинство. Недаром каждый, кто говорит о ней, упоминает прежде всего эти качества. И она очень умело прикрывает все слабые места своего мужа, сознательно выстраивая все так, чтобы он выглядел настоящим королем, при этом сама она скромно отступает в тень, считая, что нельзя королеве затмевать короля. Но разумеется все не ограничивается только Фредерикой и Христианом. Есть и другие персонажи. Есть, например, Меро, нанятый в качестве учителя для маленького принца, но который становится по сути учителем и наставником для Фредерики. Есть старый князь, про него нам говорят, что он ужасный скряга, но при этом он не задумываясь спускает огромные суммы на королевскую чету. Есть Том Льюис и его странная жена Шифра, которые задумали поживиться за королевский счет, мошенники, что же с них взять. Они в этом романе для того, чтобы показать то самое парижское дно, на которое так стремится опуститься Христиан.

Но роман этот представляет собой не развлекательное чтение. В нем есть огромный политический подтекст. Это очень четко поставленный вопрос - республика или монархия? Для того времени, когда Доде его писал, вопрос этот был отнюдь не праздным. Это было время заката монархических династий, смена эпох. Отчетливей всего эта проблема прослеживается в линиях Меро и князя Розена - оба они ярые приверженцы монархии и именно они отчетливее остальных видят, что дни монархии сочтены. Они готовы сражаться, они готовы бороться, но несмотря на это оба понимают, что ничего поделать уже нельзя. И дело даже не в том, что им достался такой неудачный король как Христиан, о нет, этого то они даже помыслить не могут как раз из-за того, что готовы простить ему все за одну его королевскую кровь. И хотя их силами подготавливается восстание, и хотя им даже удается убедить Христиана его возглавить... во всем этом уже сквозит обреченность. Совершенно очевидно, что им уже не вернуть себе трон. И, как ни странно, выходит, что легкомысленный Христиан был прав с самого начала, попытавшись сбросить с себя это ярмо. Как бы Фредерика или ее соратники ни старались, у монархии нет будущего, хотя в случае с Фредерикой, понадобилась ужасная трагедия с маленьким Царой, чтобы она наконец это осознала.

"Короли в изгнании" это странная книга. С одной стороны забавная, с другой ужасно трагичная.

Меня зовут Карл-Алексей-Леопольд, граф Гетца и Цары, наследник Иллирии. Я покинул свою родину в возрасте шести лет, вместе с августейшими родителями, королем Иллирии Христианом Вторым и королевой Фредерикой. Помню, когда были мы еще в Иллирии часто по среди ночи приходилось вскакивать и под шум канонады идти куда-то. Уже в Париже, где мы искали спасения, мне часто во сне слышались оружейные выстрелы, но длилось это не долго, дети быстро приспосабливаются к новым условиям. И не только дети, но и взрослые порой тоже находят удовольствие в перемене декораций. Таким был мой отец, король не по природе, но по принуждению. Христиан никогда не хотел короны, он считал, что она для его головы слишком тяжела. А вот матушка моя была прирожденной королевой. Именно она во время восстания обходила поле сражения, придавая оборонявшимся сил одним своим видом. Отец в это время бегал к любовницам. Он был любвеобильным мужчиной, не пропускал ни одной красивой женщины.
Когда мы обосновались в Париже, он завел интрижку с фрейлиной моей матери. Христиан оказался олицетворением праздности, он прожигал свою жизнь как только мог. Матушка очень переживала по этому поводу, не из-за того, что ревновала, но потому что он пятнал честь короны и бросал тень на всю нашу династию. Как видите, они были совершенно разными людьми. По большому счету королем была Фредерика. Для нее ценность короны не уменьшилась благодаря изгнанию. А вот для отца все ценности вдруг перестали быть таковыми и лишь приобрели свою цену. Он продавал награды, драгоценности, даже камни в короне он заменил на фальшивые, чтобы обеспечить себя вечным праздником, чтобы не иссекал поток удовольствий.
Фредерика всеми силами стремилась вернуть нам королевство, а мне мой законный трон. Христиан же желал остаться обычным гулякой, не обремененным огромной ответственностью. Иногда я думаю, а что если матушка моя была просто слишком сильно привязана к прошлому? Именно из-за этой привязанности, мне нашли учителя, чтобы воспитать из меня настоящего короля, в то время как мысли мои в то время были полны сказок. Фредерика вместе с моим учителем собрали войско, дабы отвоевать у республиканцев престол Иллирии. Войско это было разбито. Отец отрекся от престола в мою пользу, но в скоре после этого несчастный случай лишим меня правого глаза, что привело почти к полной потере зрения. Таким я оказался не нужен ни моей стране, ни, подозреваю, своей матушке. Она так хотела сделать из меня короля, короля лучшего, чем был мой отец-тряпка. Но я так ее разочаровал, так расстроил. Так не лучше ли было для всей нашей семьи забыть про наше королевское прошлое и постараться жить как обычные люди, что и делал мой отец? Не был ли он в этом плане мудрее моей честолюбивой матушки? Чем больше я думаю об этом, тем чаще прихожу к выводу, что на самом деле Христиан не был мудрым в своем стремлении прожигать жизнь, а Фредерика не была глупа пытаясь снова утвердить монархию в Иллирии. Каждый из них всего лишь пытался быть собой, Фредерика - королевой, а Христиан - паяцем.