Отзывы на книги автора «Альфонс Додэ»

На протяжении многих столетий тема токсичных отношений в литературе остаётся одной из самых излюбленных как у писателей, так и у читающей публики. С какого только угла её не рассматривали, на какие только составляющие не разбирали... И отношения между более взрослой женщины и молоденьким юношей были описаны не раз и даже не сто раз. Но даже если Альфонс Доде и не открыл нам каких-то новых горизонтов, элегантность, с которой он преподносит нам историю бурных отношений между увядающей куртизанкой и молодым студентом, наделяет этот роман неповторимым шармом.

Жан Госсен и Фанни Легран познакомились на костюмированном балу в доме известного парижского инженера Дешелета, обладающего известным влиянием в художественном мире. Чуждый миру искусств, робкий в своей провинциальной необразованности, Жан оказывается ослеплён столичным блеском, шикарными интерьерами, непринуждённостью общения и яркой публикой. И конечно же, он не может устоять перед вниманием красивой женщины, обратившей внимание на симпатичного, загорелого блондина без малейшего налёта столичного лоска. Жан оказался лёгкой добычей для искусной Фанни, умеющей преподнести себя с лучшей стороны. И до поры до времени он даже не догадывается, что чувственная, умная Фанни на самом деле известная французская куртизанка, прошедшая через руки многих известных деятелей искусств.

К сожалению, как часто это случается, все его благородные помыслы разорвать затягивающие в омут нездоровые отношения ни к чему не привели. Он несколько раз пытался расстаться с Фанни, особенно после того, как узнал о её сомнительном прошлом, но каждый раз эти попытки завершались ничем.

Сложно понять, что в таких случаях удерживает на плаву такие отношения? Страсть угасает, ревность, напротив, разгорается с новой силой. Любил ли Жан Фанни или он любил себя в её глазах? Ведь так приятно осознавать, что ты умнее, благороднее, удачливее. А Фанни все же изменилась. Благодаря ли ему или для него, но она честно отдала ему всё самое себя без остатка, презрев деньги, привычный круг общения, любовь к комфорту. Её страсть к Жану переросла в болезненную любовь, от которой невозможно излечиться, которую можно лишь вырвать с корнем, оставив лишь зияющую пустоту. Сцена, в которой Жан объявляет Фанни, что он полюбил другую, они вскоре поженятся и уедут из страны, вызывает к ней даже жалость. Она совершенно теряет человеческое лицо и чувство собственного достоинства. Но её достоинство уже давно попрано, и терять ей больше нечего.

Тем неожиданнее финал, которым удивил Доде. Ожидаешь чего угодно, вспоминаешь все похожие произведения, и в конце понимаешь, что классики на то и классики, что их творения остаются актуальными в любое время, вызывая интерес к тонкому анализу человеческих душ. Героев можно осуждать, их можно понять, ими можно даже в какой-то мере восхищаться, но надо помнить, что любовь – это не всегда созидательное чувство. Порой она может пройтись катком по человеческим жизням, сметая всё на своём пути.

На протяжении многих столетий тема токсичных отношений в литературе остаётся одной из самых излюбленных как у писателей, так и у читающей публики. С какого только угла её не рассматривали, на какие только составляющие не разбирали... И отношения между более взрослой женщины и молоденьким юношей были описаны не раз и даже не сто раз. Но даже если Альфонс Доде и не открыл нам каких-то новых горизонтов, элегантность, с которой он преподносит нам историю бурных отношений между увядающей куртизанкой и молодым студентом, наделяет этот роман неповторимым шармом.

Жан Госсен и Фанни Легран познакомились на костюмированном балу в доме известного парижского инженера Дешелета, обладающего известным влиянием в художественном мире. Чуждый миру искусств, робкий в своей провинциальной необразованности, Жан оказывается ослеплён столичным блеском, шикарными интерьерами, непринуждённостью общения и яркой публикой. И конечно же, он не может устоять перед вниманием красивой женщины, обратившей внимание на симпатичного, загорелого блондина без малейшего налёта столичного лоска. Жан оказался лёгкой добычей для искусной Фанни, умеющей преподнести себя с лучшей стороны. И до поры до времени он даже не догадывается, что чувственная, умная Фанни на самом деле известная французская куртизанка, прошедшая через руки многих известных деятелей искусств.

К сожалению, как часто это случается, все его благородные помыслы разорвать затягивающие в омут нездоровые отношения ни к чему не привели. Он несколько раз пытался расстаться с Фанни, особенно после того, как узнал о её сомнительном прошлом, но каждый раз эти попытки завершались ничем.

Сложно понять, что в таких случаях удерживает на плаву такие отношения? Страсть угасает, ревность, напротив, разгорается с новой силой. Любил ли Жан Фанни или он любил себя в её глазах? Ведь так приятно осознавать, что ты умнее, благороднее, удачливее. А Фанни все же изменилась. Благодаря ли ему или для него, но она честно отдала ему всё самое себя без остатка, презрев деньги, привычный круг общения, любовь к комфорту. Её страсть к Жану переросла в болезненную любовь, от которой невозможно излечиться, которую можно лишь вырвать с корнем, оставив лишь зияющую пустоту. Сцена, в которой Жан объявляет Фанни, что он полюбил другую, они вскоре поженятся и уедут из страны, вызывает к ней даже жалость. Она совершенно теряет человеческое лицо и чувство собственного достоинства. Но её достоинство уже давно попрано, и терять ей больше нечего.

Тем неожиданнее финал, которым удивил Доде. Ожидаешь чего угодно, вспоминаешь все похожие произведения, и в конце понимаешь, что классики на то и классики, что их творения остаются актуальными в любое время, вызывая интерес к тонкому анализу человеческих душ. Героев можно осуждать, их можно понять, ими можно даже в какой-то мере восхищаться, но надо помнить, что любовь – это не всегда созидательное чувство. Порой она может пройтись катком по человеческим жизням, сметая всё на своём пути.

Если сознательно укрыться лёгкой ресничной вуалью, блуждая по стройным тенистым аллеям строк романа Доде, можно почувствовать нектарный бриз морских поцелуев, вдохнуть румяное смущение персиковых плодов, подсмотреть томный вальс острокрылых голубей, укрыться в изумрудной неге девственных лесных объятий и раствориться в росистых лабиринтах юных виноградных лоз Прованса. Но, отпустив органы чувств в самовольное путешествие по ароматным французским тропинкам любви, не стоит обольщаться: идиллию неожиданно прервёт заплечная брань любовников, истерзанных взаимным чувством несвоевременного счастья. И эта подслушанная размолвка грязными кляксами расплывётся по гобеленам красоты, превращая лиловую гармонию рассветного пейзажа в грозовой коллапс прованского заката.

Почему пути любви столь тернисты? Потому что за дар чувствовать нам уготованы испытательные меры, шипами терновых веток пролагающие в наших душах кровавые борозды самоотверженности? Или истинная любовь несоразмерна болезненному искуплению человеческого несовершенства? Всё же, одна чистая любовь наполняет душу священным миром, исцеляющим потаенные раны эдемовым маслом... Так чем же была любовь между Фанни и Жаном? Иллюзией излечения от тлетворной язвы судьбы? Ведь взаимная вспышка чувства между ними возникла на пресечении рубикона жизненных путей каждого: 40-летняя инфернальная красавица Фанни медленно отпускает бразды шальной колесницы молодости, 20-летний белокурый херувим Жан жадно принимает поводья изящного кортежа юности. Они садятся в общую карету укромного ожидания перемен, пока хлыст чувственности не начинает стегать обоих безжалостными ударами несвоевременной любви. Фанни Легран или Сафо, куртизанка Искусства, влачащая грязный шлейф стареющих любовников Красоты, играми мрачных теней следует за Жаном Госсеном, юношей, полным противоречивых надежд на безоблачный взлёт светлых бликов судьбы. Не зря Доде использует символический образ Сафо, вальяжно раскинувшейся на нежных руках юноши, в опьянении чувственного экстаза несущего её тёплое благоухающее тело сквозь лестничные пролёты не сколько дома - жизни. Ему слишком тяжело, он совершенно устал, но женская ноша чрезмерно сладостна, чтобы избавиться от муки. Отношения когтистых ласк и ванильного яда постепенно подавляют амбиции Жана, непреклонно обостряют сомнения Фанни. Остаётся только тусклый флёр дворянского сословия да пыль былых привязанностей. А мезальянсы, пасьянсом разложенные перед любовниками, заставляют обоих играть в одиночку. Казалось, выходит странная ничья... Но великолепная Сафо выпьет Жана до дна, по-своему иссушив его душу, как стебель прованской лаванды, сорванной на закатном вздохе дня... Но любовь ведь призвана наполнять, разве нет?..

При всей моей искренней любви к французскому классическому наследию, данный роман оказался чрезмерно однозначным. Он был банальной одой воспалённой чувственности под раскалённым небом цветущего Прованса. Мои ожидания трепетно кружились вокруг психологической составляющей отношений между Фанни и Жаном, но тесный союз удушливой созависимости не скрывал бреши для прорыва ручья глубинных чувств. Алчная телом и душой Сафо стремилась к Жану, как последнему источнику привычных побед. Легка, словно парящая в лазури весенняя ласточка и расчётлива, как хищный ястреб над зимней степью, Фанни, на удивление, скучна. Неискушенному Жану льстила преданная любовница с развратным приданым баснословного прошлого. И молодой южанин, изнеженный заботливыми крыльями нежности родового гнезда, был обречён на бескрылое падение в пропасть собственных малодушных противоречий. Их общее будущее было выполнено в совершенно размытых акварелях... Сквозь чудесные краски пышного авторского слога проступали мерзкие очертания грязного упадка человеческих чувств. Признаюсь, низменные распри между влюблёнными отталкивали, заставляя закрывать глаза, сознательно игнорируя поток животного взаимоуничижения. Впрочем, подобную потребность я испытывала и в моменты сбора сиропных пенок их сладких слияний... Бескровная судьба любовников у пульсирующего Прованса казалась обреченной. И не даром. Солнечный зонт раскрыл над их головами кружевной нимб любовного рассвета, который под испепеляющими лучами жизни, превратился в рваную сень мрачного янтарного прованского заката. Грустно.

"Смерть Сафо" Мигель Карбонелл Сельва, 1881 г.

Если сознательно укрыться лёгкой ресничной вуалью, блуждая по стройным тенистым аллеям строк романа Доде, можно почувствовать нектарный бриз морских поцелуев, вдохнуть румяное смущение персиковых плодов, подсмотреть томный вальс острокрылых голубей, укрыться в изумрудной неге девственных лесных объятий и раствориться в росистых лабиринтах юных виноградных лоз Прованса. Но, отпустив органы чувств в самовольное путешествие по ароматным французским тропинкам любви, не стоит обольщаться: идиллию неожиданно прервёт заплечная брань любовников, истерзанных взаимным чувством несвоевременного счастья. И эта подслушанная размолвка грязными кляксами расплывётся по гобеленам красоты, превращая лиловую гармонию рассветного пейзажа в грозовой коллапс прованского заката.

Почему пути любви столь тернисты? Потому что за дар чувствовать нам уготованы испытательные меры, шипами терновых веток пролагающие в наших душах кровавые борозды самоотверженности? Или истинная любовь несоразмерна болезненному искуплению человеческого несовершенства? Всё же, одна чистая любовь наполняет душу священным миром, исцеляющим потаенные раны эдемовым маслом... Так чем же была любовь между Фанни и Жаном? Иллюзией излечения от тлетворной язвы судьбы? Ведь взаимная вспышка чувства между ними возникла на пресечении рубикона жизненных путей каждого: 40-летняя инфернальная красавица Фанни медленно отпускает бразды шальной колесницы молодости, 20-летний белокурый херувим Жан жадно принимает поводья изящного кортежа юности. Они садятся в общую карету укромного ожидания перемен, пока хлыст чувственности не начинает стегать обоих безжалостными ударами несвоевременной любви. Фанни Легран или Сафо, куртизанка Искусства, влачащая грязный шлейф стареющих любовников Красоты, играми мрачных теней следует за Жаном Госсеном, юношей, полным противоречивых надежд на безоблачный взлёт светлых бликов судьбы. Не зря Доде использует символический образ Сафо, вальяжно раскинувшейся на нежных руках юноши, в опьянении чувственного экстаза несущего её тёплое благоухающее тело сквозь лестничные пролёты не сколько дома - жизни. Ему слишком тяжело, он совершенно устал, но женская ноша чрезмерно сладостна, чтобы избавиться от муки. Отношения когтистых ласк и ванильного яда постепенно подавляют амбиции Жана, непреклонно обостряют сомнения Фанни. Остаётся только тусклый флёр дворянского сословия да пыль былых привязанностей. А мезальянсы, пасьянсом разложенные перед любовниками, заставляют обоих играть в одиночку. Казалось, выходит странная ничья... Но великолепная Сафо выпьет Жана до дна, по-своему иссушив его душу, как стебель прованской лаванды, сорванной на закатном вздохе дня... Но любовь ведь призвана наполнять, разве нет?..

При всей моей искренней любви к французскому классическому наследию, данный роман оказался чрезмерно однозначным. Он был банальной одой воспалённой чувственности под раскалённым небом цветущего Прованса. Мои ожидания трепетно кружились вокруг психологической составляющей отношений между Фанни и Жаном, но тесный союз удушливой созависимости не скрывал бреши для прорыва ручья глубинных чувств. Алчная телом и душой Сафо стремилась к Жану, как последнему источнику привычных побед. Легка, словно парящая в лазури весенняя ласточка и расчётлива, как хищный ястреб над зимней степью, Фанни, на удивление, скучна. Неискушенному Жану льстила преданная любовница с развратным приданым баснословного прошлого. И молодой южанин, изнеженный заботливыми крыльями нежности родового гнезда, был обречён на бескрылое падение в пропасть собственных малодушных противоречий. Их общее будущее было выполнено в совершенно размытых акварелях... Сквозь чудесные краски пышного авторского слога проступали мерзкие очертания грязного упадка человеческих чувств. Признаюсь, низменные распри между влюблёнными отталкивали, заставляя закрывать глаза, сознательно игнорируя поток животного взаимоуничижения. Впрочем, подобную потребность я испытывала и в моменты сбора сиропных пенок их сладких слияний... Бескровная судьба любовников у пульсирующего Прованса казалась обреченной. И не даром. Солнечный зонт раскрыл над их головами кружевной нимб любовного рассвета, который под испепеляющими лучами жизни, превратился в рваную сень мрачного янтарного прованского заката. Грустно.

"Смерть Сафо" Мигель Карбонелл Сельва, 1881 г.

Будучи школьником я начинал читать первую книгу о Тартарене, но тогда она показалась мне скучной и я её отложил. Сейчас прочитал всю трилогию залпом и она не показалась мне такой уж скучной. Видимо до неё нужно было дорасти, как и до большинства классических книг, для понимания которых у школьников не хватает опыта, но которые изучаются в школе и отваживают детей от Великой классики. Поскольку читаются не в то время!
Действие всех книг начинается в прованском городке Тараскон, находящемся поблизости от родины Альфонса Доде, который родился в Ниме, поэтому он не понаслышке знает менталитет жителей Прованса.
Конечно автор гиперболизирует их темпераментность и склонность к преувеличению, но тем забавнее наблюдать за его героями.
Можно подумать, что Тартарен вырос из гоголевской Шинели, может оно и так, но Альфонс Доде был более дружен с Л. Н. Толстым и И. С. Тургеневым. Про отношения с Н. В. Гоголем его биографы умалчивают.
Как и в "Шинели", здесь показан маленький человек с большими амбициями. Живущий в консервативном обществе маленького прованского городка Тараскон.
Тартарена можно назвать гением пиара, он поднимает такую шумиху вокруг каждого своего начинания, что продвинется он в этом деле или останется на старте, никого не волнует. В глазах земляков он уже национальный герой.

Дон Кихот и Санчо Панса в одном лице! Вы не можете себе представить, до чего трудно им было ужиться! Вечные стычки! Вечные раздоры!..

Первый роман рассказывает о его охоте на львов в Алжире, куда он вовсе не собирался, но людская молва вынудила его выйти из зоны комфорта и отправится в пустыню. Хотя диких львов там не оказалось, он таки умудряется славно на них поохотиться.

Хорошо подсесть к котлу популярности, но гляди, как бы он не опрокинулся, иначе вот как ошпаришься!..

Второй роман повествует о его восхождении на Юнгфрау и Монблан. Здесь катализатором к путешествию послужило тщеславие, не желая отдавать президентское кресло в местном клубе альпинистов, Тартарен отправляется покорять европейские вершины, постоянно попадая в анекдотические ситуации и даже встречаясь с российскими нигилистами, которые хотят свергнуть царя.

Герцога в Тарасконе еще не бывало. Тарасконцы чего-чего только не видели на своем веку: и верблюда, и баобаб, и львиную шкуру, и коллекцию отравленных стрел, и почетные альпенштоки… Но герцогов — никогда!

Третий роман самый серьёзный, там даже есть человеческие жертвы, а речь в нём идёт о человеческой жадности. Некий граф Монский продаёт участки на полинезийском острове, уверяя тарасконцев, что это рай на земле. И простодушный Тартарен, размечтавшись об этой Утопии, жалует себе титул губернатора Порта-Тараскона - так они называют остров и агитирует среди друзей и знакомых акции этого Мавроди XIX века.
Атмосферности и колорита добавляют тарасконские пословицы, время от времени встречающиеся на страницах трилогии:

«Бери быка за рога, а на человека выходи со словом».

«Женитьба по любви — веселые ночи да грустные дни»

«Пизанские разбойники днём между собой дерутся, а по ночам вместе грабят.»

Заметил некоторую схожесть в трёх романах:
1. Обстоятельства вынуждают героя покинуть насиженное место и отправиться навстречу приключениям.
2. В каждом романе Тартарен влюбляется в девушку моложе себя, причём, чем он становится старше, тем девушки моложе, в третьем романе разница в возрасте составляет чуть ли не полвека.
3. Дело неизменно кончается тюрьмой и от романа к роману срок заключения всё продолжительнее.
Тут поднимается много тем актуальных и поныне. Например: социальное неравенство, зависимость индивидуума от общества, власть денег и т. д.
Автор, описывая своего героя, замечает, что у Тартарена душа Дон Кихота, а тело Санчо Пансо и ужиться им очень трудно, ведь у одного неуемная тяга к приключениям, а у другого потребность в комфорте.
Чем-то он напомнил мне Швейка, такой же незадачливый и простодушный толстячок себе на уме.
Если говорить о громких событиях второй половины XIX века, то некоторые из них нашли отражение в трилогии о Тартарене. Например:
В первой книге заметна аллюзия на французскую экспедицию 1830 г. с которой началось вторжение французских войск в Алжир, и которая продлилась до 1847 г.
Во второй части он сближается с нигилистами, которые подорвали Зимний дворец и готовят новые покушения на Императора. Судя по всему речь идёт об Александре II, ведь в тот период революционная партия "Народная воля" действительно покушалась на жизнь Императора. И эта новость имела резонанс во Франции и близлежащей Швейцарии. Которые испокон веку являлись прибежищем революционеров, вспомнить хотя бы Ленина, который в кон. XIX, нач. XX вв. жил в Швейцарии.
И в третьем романе обыгрывается колонизация Полинезии, ставшей камнем преткновения в противостоянии Франции и Великобритании.
Но главная аллюзия, а точнее пародия романа в том, что Доде представил Тартарена неким подобием Наполеона Бонапарта.
Подумайте сами: Сначала Наполеон предпринял поход в Африку, конечно не в Алжир, а в Египет, но схожесть налицо.
Позже совершил всем известный переход через Альпы, куда и отправился Тартарен во втором романе.
И закончил свои дни Французский Император на острове Святой Елены, который находится между Африкой и Южной Америкой. Теперь посмотрим, куда поехал Тартарен в третьем романе.
В Полинезию, которая также находится между Африкой и Южной Америкой. Конечно эти острова находятся по разные стороны Южной Америки и на значительном расстоянии друг от друга, но всё указывает на то, что Тартарен - это карикатурный образ Наполеона Бонапарта.
От себя добавлю, что трилогия довольно занимательная, местами смешная и с чистой совестью советую её к прочтению. А пока вы наслаждаетесь шедевром Альфонса Доде, я отправляюсь в море литературы, на поиски новых жемчужин.

Представьте себе Дон Кихота с внешностью (и характером) Санчо Пансы, живущего в солнечном и безудержном во всех своих проявлениях Провансе. Именно таков герой данной трилогии Тартарен. Он хвастлив, но добродушен; самодоволен, но при этом наивен и простоват; жизнелюбив, но довольно ленив; сердце его жаждет приключений и подвигов, а тело - покоя, комфорта и вкусной еды.

Это наше солнце виновато, мы родимся лгунами… Взять хоть бы меня… Сказал ли я за всю жизнь хоть одно слово правды?.. Только раскрою рот — и говорю уже не я: это юг Франции говорит во мне. Я рассказываю о людях, которых в глаза не видал, о странах, где никогда в жизни не был, и из всего этого получается такая хитросплетенная ложь, что в конце концов я сам в ней запутываюсь.
— Это все воображение, будь оно неладно! — вздыхает Тартарен. — Мы — лгуны в силу своего воображения.

Из-за своего южного темперамента (а также хвастливости и глуповатости) он постоянно попадает в самые невероятные ситуации: то в Алжир на сафари, где давным-давно нет львов; то в Альпийские горы, где знакомится с русскими революционерами-нигилистами; то оказывается жертвой жестокой шутки некоего проходимца.

Не смотря на вроде бы беззлобный юмор и довольно легкий язык книги, Тартарен почти все время меня неимоверно раздражал, а к концу книги стал вызывать жалость и восприниматься не столько комическим, сколько трагическим персонажем (его изгнание и смерть усиливают это впечатление). Хотя, наверное, странно было бы ожидать другого финала при столь явной аллюзии к «Дон Кихоту».

Кто он такой, этот Тартарен? – француз, южанин, провансалец, бахвал, врун, фантазёр. Хоть и трус, но человек чести. Хвастун, болтун, неунывайка, прокрастинатор и импульсивная натура, Дон Кихот и Санчо Панса в одном лице. Солнечный Прованс дарит ему жизнерадостность, а на все случаи жизни в ответ у него рождается песня. Тартарен – мирный обыватель и весёлый мечтатель из Тараскона – типичного провансальского городка, где зелёные холмы и садики, и синее-синее небо над рекой Роной.

Истинный тарасконец жаждет подвигов и славы, но не готов подвергать свою такую замечательную жизнь настоящему риску. Однако честь обязывает Тартарена сдержать слово, опрометчиво вылетевшее на слух всего города.

И Тартарен отправляется в Алжир на охоту на львов – это даёт автору возможность покачать головой над «подвигами» незадачливого охотника и подтрунить над южным темпераментом, а также «пройтись» по колониальной политике Франции и обычаям французской колониальной администрации.

Охота на львов – это первый триумф Тартарена. Второй его подвиг – это восхождение на гору в швейцарских Альпах, встреча со «страшными» русскими нигилистами, знакомство с особенностями альпийского туризма, где царит культ Вильгельма Телля, и посещение Шильонского замка, где натурально можно испытать на себе участь шильонского узника. Неунывающий Тартарен с альпенштоком – Тараскон встречает второй незабываемый подвиг своего героя.

И третья эпопея Тартарена – это отбытие тарасконцев на острова Южных морей, которое он бесстрашно возглавил (как истинный Дон Кихот) и даже стал губернатором острова (как настоящий Санчо Панса). Основание новой французской колонии Порт-Тараскон обещало новые открытия и богатства, вольную и благодатную жизнь, на деле же обернулось непредугадываемыми трудностями, обманом и крахом иллюзий, наглым мошенничеством – случай, имеющий реальную основу во Франции в конце 19-го века.

Печальный финал для жизнерадостного провансальца. Без своего садика, без солнца и песен, без баобаба в кадке, без Тараскона - Тартарену не жить.

Памятник Тартарену в Тарасконе, Прованс

Это наше солнце виновато, мы родимся лгунами… Взять хоть бы меня… Сказал ли я за всю жизнь хоть одно слово правды?.. Только раскрою рот — и говорю уже не я: это юг Франции говорит во мне. Я рассказываю о людях, которых в глаза не видал, о странах, где никогда в жизни не был, и из всего этого получается такая хитросплетенная ложь, что в конце концов я сам в ней запутываюсь.
— Это все воображение, будь оно неладно! — вздыхает Тартарен. — Мы — лгуны в силу своего воображения.

Ложь или черезчур развитое воображение?
Тартарен смешной пухленький мужичок, проживающий в Тарасконе на юге Франции. Он человек контрастов, в нем уживается смельчак и трус, чревоугодник и аскет, лгун и борец за справедливость. Чтобы читатель смог узнать натуру и внутренний мир Тартарена, Альфонс Доде с самых первых страниц знакомит нас с местом, где он проживает. Его кабинет напичкан оружием разных стран и культур, в его саду растет "настоящий" баобаб, размером с герань, на словах он герой, а на деле смешной. Его душа жаждет подвигов настолько же сильно, как любит уют, тепло и комфорт.
В сборнике три полноценных приключения этого забавного персонажа. Первое происходит в Африке, второе в Альпах, а третье на одном из островов Полинезии. В каждом его приключении есть подвиг, но подвиг нелепый, смешной, неполноценный, вроде и есть этот подвиг, но все как-то мимо кассы. Охота на льва, покорение вершины, колонизация острова с аборигенами - все это достойно героя, все это может прославить его имя в веках и прославляет, поскольку людская молва имеет склонность преувеличивать не меньше самого Тартарена. Есть в романе сравнение Тартарена с Вильгельмом Теллем. Телль - кумир нашего героя, но в одной из поездок славный тарасконец узнает версию о мифичности героя швейцарского эпоса. Для Тартарена это оказывается ударом и он пускается в размышления о том, что возможно, спустя века, и о нем скажут, что он никогда не существовал. Ведь людская молва беспощадна, она сильнее подвигов и даже реальности того или иного героя. И если Телль на самом деле не существовал, то это говорит о мощи воображения того или иного народа, способного создать такого великого героя. В то же время, вполне возможно, что Телль был обычным человеком, подобным Тартарену, но люди приукрасили его поступки настолько, что он стал великим. Нам так хочется верить в героев.
Во всех трех частях присутствует любовная линия, в последней части дело даже заканчивается свадьбой, но любовь Тартарена такая же, как и подвиги: нелепая, смешная, неполноценная.
Поведение героя вызывает жалость и даже некоторый стыд, да, он часто лжет, преувеличивая свои достижения или выдумывая то, чего нет, но это не раздражает, не возмущает.
Тартарен выглядит жалким в своих попытках самоутвердиться за счет выдуманных подвигов, обладая на самом деле множеством достоинств. Он добр, щедр, общителен, у него наивная чистая душа, он доверчив, как дитя, справедлив, нет в нем тщеславия. Складывается ощущение, что он просто ищет любви и признания, он не кичится своими успехами, он просто такой, каков есть. Он сравнивает себя с великими личностями Вильгельмом Теллем и Наполеоном, пытаясь таким образом стать более лучшей версией себя, а в некоторых случаях, оправдывая свои проступки, успокаивая себя, спасаясь таким способом от уныния. Тартарен живет во власти воображения, витая в облаках, и закономерен конец истории, когда рано или поздно приходится заметить реальность, упасть с небес, столкнувшись с множеством предательств и измен. Его любили, ему завидовали, ему верили и не верили, им восхищались и смеялись над ним, он падал и вставал, он верил в то, что он великий герой, но был обычным необычным человеком — Тартарен из Тараскона.
Книга написана классическим языком, при этом читается легко. Истории о Тартарене насыщены приключениями, увлекательны, динамичны. Не могу сказать, что чтение было смешным, пару раз быть может я усмехнулась. Книга написана таким образом, что смешной она будет восприниматься, только если читатель подключит свое воображение, которое в купе с воображением героев, даст насыщенную полную картину и позволит посмеяться над событиями, происходящими в книге. И, опять же, в зависимости от воображения читателя, эта книга может быть, как легким чтением для отдыха и развлечения, так и глубоким произведением, над которым можно размышлять. Все зависит от того, кто в вас преобладает в момент чтения или по жизни: Дон Кихот или Санчо.

У героя этой изумительной трилогии довольно интересная судьба. Началось всё в 1863 году, когда Альфонс Доде опубликовал во французской "Фигаро" свой рассказ под названием «Шапатен, истребитель львов». Рассказ пришёлся публике по душе. Автор и сам настолько проникся своим героем, что решил расширить горизонты. В итоге рассказ превратился в первый роман о прославленном провансальце. Весь 1868 год газета «Пти Монитер» публиковала главы романа «Барбарен из Тараскона». Но к сожалению, по каким-то причинам публикацию пришлось прекратить и его окончание так и не увидело свет. Кроме того, очень скоро оказалось, что в Тарасконе действительно живут люди с фамилией Барбарен. Они были крайне недовольны её упоминанием в романе. И наконец, родился Тартарен.

Так как Альфон Доде, подобно импрессионистам, предпочитал писать с натуры, то неудивительно, что у Тартарена есть прообраз. Изначально им стал французский охотник на львов Сесиль Жюль Базиль Жерар, а все многочисленные детали были практически подчистую списаны с кузена Альфонса Доде, Анри Рено, жителя южного города Ним. Вообще, автор работал над образом главного героя всю свою жизнь, постоянно шлифуя и добавляя какие-то черты. Тартарен, обычный горожанин, болтун и хвастун, ценитель женского пола, вместе с тем, добродушный, по-своему честный и порядочный, безоговорочно стал символом юга Франции. В Тарасконе и по сей день ежегодно проводится фестиваль в его честь.

Несмотря на то, что во всех трёх частях приключений явственно прослеживаются отсылки к злободневным событиям (колонизация Африки, например, или русский нигилизм напополам с революционными настроениями, или же знаменитая афера с продажей островов), вряд ли у кого-то повернётся язык назвать произведение сатирой. Тут нет ничего злобного или резкого. Юмор в романе мягкий, добродушный, в нём нет горечи. А автор настолько любит своего героя и весь южный французский берег, что эта любовь способна растопить какие-угодно льдинки. Но их нет, так что в итоге у нас очень тёплое произведение. Может быть, последняя часть немного жестковата, но всё перекрывает гротеск суда, а позже грустный, но логичный финал выводит уже совсем другую ноту.

* Анатоль Франс о Тартарене

Я уже давно жалуюсь, что классика невозможно однообразная. Все сюжеты про любовь и нравы можно классифицировать и разложить по полочкам. Сафо опять попала в эту колею. Это классическая французская история о том, что мужчины влюбляются и быстро потухают, что не торопятся жениться, а потом страдают, не зная как избавиться от любовниц. О том, как любовницы до последнего верят, что на них женятся, стареют, старшнеют и прыгают из окон. Очень очевидный сюжет, да еще и устаревший к нашим дням. Не зацепили ни герои, не язык. Если бы мало читала книг до этого, может и восхитилась паре поворотов, а так - банальщина.