Отзывы на книгу «Море-океан»

Он ощутил пьянящий восторг, словно только что выбросился из окна.

Эта цитата из самого начала "Моря-океана" задала тон всему вихрю моих разнонаправленных мыслей по поводу этой книги. Вот так, вот так надо жить, - думала я, - чтобы пьянящий восторг! Как будто бы из окна.
А потом думала, ну что за глупости. Ведь разве я в том возрасте, чтобы восторг? И тем более чтобы из окна.
Напротив, мне пора уже жить-поживать да добра наживать. Давно пора. Да.

Понимаете, я в школе очень любила "Мцыри". "Героя нашего времени" и то меньше. "Таких две жизни за одну, но только полную тревог, я променял бы, если б мог" - это тогда было про меня.
В старших классах я любила уже Есенина. Он тоже хорошо душу рвал. "Вот так же отцветем и мы, и отшумим, как гости сада" - вроде и не сильно хотелось, чтобы про меня, но приятно щекотало нервы.

В университете много читали Байрона, но мне уже не ко времени пришлось. Что восемнадцатый век, что даже наполовину девятнадцатый уже казались наивными, почти смешными. Читаешь какого-нибудь Ромена Роллана и хочется сказать, саркастически пришмыгивая носом - "Как люди жили, как тонко чувствовали!" Вот Оскар Уайльд - это да. Наш человек.

Так казалось тогда.
А сейчас думаешь - какая все же это была поза. Оченно привлекательная, правда. Причем по сей день.

Так вернемся к нашему Барикко. Вот такое чувство, что для него романтизм - не поза. Что он живет не в нашем банальном мире, а где-то в глубине покрытых романтической дымкой веков.
А иногда даже думаешь, что может, не он смотрит на мир сквозь розовые очки. А через серые - мы.

Знаете, я давно и прочно считаю себя прагматиком. Но что-то меня зацепило. Что-то меня совсем проняло.
"Друг мой, друг мой, я очень и очень болен. Сам не знаю, откуда взялась эта боль..."

Так все же, пьянящий восторг или добра наживать?
(Сейчас-то я уже знаю, что все и сразу - не бывает).
А такую дилемму... разве ее так просто разрешишь...

P. S. Есть ближе к концу этой книги потрясающий фрагмент страниц на двенадцать. Это, пожалуй, единственный момент, который не вводил меня в противоречие с самой собой, а заставил искренне и от души повеселиться. Что очень редко бывает, когда читаешь книгу. (В последний раз я так угорала, как сейчас помню, над историей покупки дома на Кипре в книге Лоренса Даррела "Горькие лимоны").
Вот и тут я просто рыдала, а потом велела мужу выключить свой футбол прямо на середине, и читала ему вслух. Да-да, ту самую уморительную историю про сватовство Бартльбума. Все двенадцать страниц. Вслух. Имя Бартльбум на каждой из них по несколько раз. Это вам скороговорка покруче чем кукушка кукушонку купила капюшон. Но я справилась. И мы оба в голос рыдали от смеха.

P. P. S. А теперь СПОЙЛЕРЫ!
А потом уже я рыдала одна и не от смеха, дочитывая "Море-океан". Потому что в конце все умерли.
Ну ладно, на самом деле я уже не рыдала. (Потому что все слезы вышли еще на "Титанике").
И умерли не все, а почти все.
Но шорт его прям побьери, этот романтизм...

Я никогда не была на море и не умею плавать. Но я видела океан. Он большой, сильный, волнующийся и волнующий.
Знаете, как бывает перед сном? Поймаешь мысль и идёшь за ней. К примеру, думаешь про снег. Какой он мягкий, белоснежный, как он блестит на свету... А сонный мозг уже не может уследить за разумом и рождает новые, совершенно отвлечённые образы. Думал про снег, а мозг взял, и направил твои мысли в другую сторону, а ты ловишь себя на том, что размышляешь об огромном надувном мяче оранжевого цвета. И откуда он взялся в твоём мозгу?
Так и в этой книге. Поймаешь нить повествования и послушно бежишь по ней. А она внезапно обрывается. Или внезапно повествование меняет тему. И ты как в лабиринте без тупиков. Плавно так, но ты то вправо побежишь, то налево развернёшься, а может тебя вообще назад отбросит.
И в этой книге глубина и холод моря. В неё не зайдёшь постепенно, стоит только распахнуть страницы, и ты уже на самой глубине, на самом дне. Ты просто тонешь, захлёбываешься, но так не хочется возвращаться на берег...
Солёные истории. Каждая о своём, но все они вливаются в одну. Преодоление страха, который терзает и мучает, но так легко и быстро отступает, стоит только найти на него управу. Поиск длиною в жизнь, извечные надежды, письма неизвестному адресату. Картины моря морем. Но всё рассыпается, оно не для нас. Всё это лишь для усталых людей, которые в море ищут исцеление.

К сожалению, не смогла разделить повсеместных бурных восторгов, связанных с этой книгой. Мне в ней показалось всего слишком много. Всего, кроме смысла, погребённого под тоннами вычурных метафор. Я ничего не имею против хорошего литературного языка, в котором всегда есть место цепкой метафоре, хорошей аллегории, яркому олицетворению. Но когда всё произведение являят собой одну большую метафору – по-моему, это слишком. Честно говоря, выныривая из этого моря-океана цветистых фраз, чтобы понять, о чём вообще идёт речь, я искренне радовалась, что почитала аннотацию и рецензии. Иначе, мне пришлось бы перечитывать каждую страницу по пять раз.

Если коротко, то смысл такой: в таверне "Альмайер" собирается группа эксцентричных персонажей: художник, который рисует море морем профессор, составляющий "Энциклопедию пределов"; пятнадцатилетния девочка, которая боится жить, её сопровождающий, некий падре Плюш, сочиняющий молитвы, неверная жена, отправленная мужем к морю, чтобы излечиться от приступов неверности, и таинственный Томас, который на самом деле Адамс. Таверной заправляют (почему-то) двое детей – Дира и Дуда. Где вообще их родители или какие-нибудь вообще взрослые, помимо постояльцев таверны, – не понятно. Но наверное, это какой-нибудь мега-символический ход автора, моему зашоренному понятию не доступный. Потом все умирают. А кто не умирает – занимается неведомой фигнёй. Вот, собственно, и всё.

Любите ли вы море так, как люблю его я? Рожденная у моря, каждый день смотрящая на него из окна, я даже не представляю себе как можно его не любить. И даже не смотря на то, что у нас с морем довольно непростые отношения - при всем трепетном отношении к этому невероятному чуду природы я так до сих пор и не смогла его покорить, а оно каждый раз стремится поглотить меня, забрать к себе на глубину, которая манит и страшит одновременно, я все равно люблю море и не мыслю жизни вдали от него. Оно не отпустит.

Море это нечто большее, чем просто вода, постоянно обнимающая белой пеной берег или в гневе переворачивающая корабли. Море завораживает, море убивает, волнует, пугает... оно и мудрое, и нежное, и сильное, и непредсказуемое. Но главное - море зовет.

В истории рассказанной Алессандро Барикко море призвало к себе совершенно разных людей. У каждого из них своя непростая судьба, но линии их жизней ведут к одному и тому же - затерянному на карте месту - таверне "Альмайер" на берегу моря. Для кого-то здесь найдется надежда или новое знание, для кого-то вдохновение или долгожданные ответы, а для кого-то - спасение или же смерть. Чтобы не сулило море в конце пути, до этого каждому будет дарована новая жизнь и встреча с истинным самим собой. Бесценный подарок.

"Море-океан" - иллюзия, красивая сказка, в которой больше правды, чем вымысла. В ней море. Оно плещется на страницах книги, шумит в строчках и разбивается о слова.

Я не могу сказать, что мне нравится творчество Баррико. Несколько лет назад я не смогла проникнуться его "Шелком", в этот раз "Море-океан" несколько оттолкнул от себя своими героями, но что нельзя отнять у этих двух романов, так это образы. Они у Баррико прекрасны. Его образы всегда витиеваты, подчас совершенно невероятны и поразительны. Он умеет превращать слова в нечто совершенно невообразимое. Кажется, звучит немного пафосно, не так ли? Но на самом деле, здесь нет пафоса, здесь только яркие мелодичные образы, которые завораживают. Невозможно оторваться, и хочется заблудиться где-то между этих чарующих строк.

NB А ведь я могла пройти мимо "Моря-океана". Довольно долго меня отпугивало то обилие слов и восторгов, которое сказано об этом романе, но так сложилось, что благодаря одному очень хорошему человеку, ко мне в руки попала эта книга и я рада, что не упустила ее. Это было прекрасно, также как и море.

Море, море… Сам автор говорит о том, что есть три типа людей: те, кто живут в море, те, кто тонут в море, и те, кто возвращаются живыми. Три части крошечного романа (?) Барикко так и можно условно озаглавить.

Часть первая. Те, кто живут в море. Дышат морем, рисуют море морем, море-море-море-море-море-море (грека через реку), повторять, пока это не превратится в два бессмысленных слога. Первая часть не понравилась мне вот просто жуть как. Нарочитое, пафосное, чересчур утрированно романтическое повествование, периодически прерывающееся ванильными полупонятными «афоризмами», которые словно специально слеплены для туманных статусов в контактике, не очень при этом опираясь на основной текст романа. Все эти «он рисует море морем, так что остаётся только белый холст, пропитанный солёной водой» — ну просто удавиться веником, какой безумно богатый символизм. Создаётся впечатление, что все эти стереотипы-символы автор просто эксплуатирует, а эмоций в текст он впихивает такое зашкаливающее количество, что поневоле начинаешь ими давиться. К счастью, тут срабатывает право чтения по Пеннаку, и мозг автоматически начинает пропускать некоторые убаюкиващие пассажи.

Впрочем, есть и хорошее. Сюжет при большом желании можно в этом море воды откопать, он довольно интересный, да и некоторые детали вполне себе ничего. Даже если не рассматривать подробно архетип моря и всеобщую на нём зацикленность, то линия про составление энциклопедии пределов — очень интересная. Энциклопедия пределов — это ведь энциклопедия ограниченности. А тут ещё сингулярность притаилась прямо на морском берегу.

Коротко: на огонёк таверны на морском берегу начинают слетаться странные товарищи. Море-море-море.

Часть вторая. Те, кто в море тонут. Вот в этой части у меня почти шок: она прекрасна. Не без минусов и пафосной стружки, но моя воля — я бы её вынула к чертям из этого романа и опубликовала отдельно. Совершенно другой стиль повествования, плотный, от первого лица, предельно насыщенный… Вот это — годный романтизм.

Коротко: трагичная история морского бедствия, рассказанная несколькими очень тесно связанными персонажами.

Часть третья. Те, кто из моря возвращаются. Ну, или не возвращаются, как показывает конец. Третья часть привязывает к повествованию такую чужеродную вторую, а затем плотно затягивает узлы и обрезает лишние болтающиеся сюжетные нитки. Впрочем, некоторые нити так и остаются болтаться не при делах — зачем их автор вообще вводил? Автор так старательно прячет смысл всего этого действа, что и искать-то его не хочется. Удивительно: загадка, которую совершенно не хочется разгадывать, хотя на ней и висит такая большая блестящая записка «Ну разгадай же меня!»

Коротко: объясняет, кто такие персонажи из второй части, часть персонажей погибает, часть персонажей не погибает и продолжает заниматься странной ерундой по-новому.

Под катом — пара моментов про сюжет, которые не спойлерные, но не читавшему книгу про них знать бессмысленно.

Кто же всё-таки жил в комнате нумер семь? Не сам ли автор?

Вот эта линия про «я вернусь и убью твоего любимого человека, чтобы ты страдал в точности, как я, потому что ты убил моего любимого человека» — ну это фу и дёшево. Это моя самая любимая сюжетка в романе, и так бездарно и стереотипно она закончилась Т___Т

Увы, совсем не моё. Объективно эта книга получше двух звёздочек из пяти, но я ставлю субъективные оценки, не понравилось.