Глава 1
Станция Кило. Нейтральный сектор

– И вот ради этого ты нас всех и собрал? – с недовольной миной на лице произнёс Шнек, вертя в руках скукоженную и покрытую разнокалиберными дырками чешуйку.

Его недовольство было понятно – наша ситуация, в её финансовой части, была хреновая.

За прошедший, с момента нашего возвращения на Кило, месяц, удалось заключить только один контракт, на сопровождение, да и то, не очень-то и прибыльный. Ну, хоть прошли тихо, без проблем. Нанявший нас толстячок, нервировал, меня весь тот поход, скажу честно – если бы не глобальное затишье на этом рынке, чёрта лысого бы я согласился эскортировать его транспорт. Но – пришлось. Уж не знаю, да и знать не хочу, чего именно он вёз, но меры безопасности были приняты просто адовы. Первым в прыжок уходил Вжух – его пилотировал наш второй пилот, ещё из того, первого состава, отобранного лично Весельчаком. Прибыв в систему, он осматривался и прыгал назад, принося нам информацию о всём происходящем в той системе. Потом прыгал наш эсминец и, только после того, как истечёт время нашего перехода, прыгал наш наниматель. И так – все пять раз. Так что, как вы понимаете, расстался я с ним с чувством глубокого облегчения. Был бы выбор – никогда бы не взял такой контракт.

Но, как я уже говорил, деваться было некуда. Рынки – что охраны, что грузоперевозок, просто вымерли. Для нас.

Заказов было много – жизнь в галактике шла своим чередом, те события, в которые нам угораздило вляпаться – я про гибель Братства, разгром Баронов и аннексию их территорий и про сгинувших Копий, СМИ уже и не упоминали, переключившись на другие горячие новости. Про Копий, кстати, и так редко появлявшихся в кадре, забыли вовсе, будто такой расы и не было никогда. Что делать – СМИ, во всей их объективной и независимой красе. Это был сарказм, если что.

Так вот – работы было много, но – не для нас. Стоило только потенциальному заказчику узнать, что мы сами по себе, как он мрачнел и сворачивал разговор.

– Причина? – спросил я несостоявшегося клиента напрямик, получив очередной отказ – по его виду было видно, что и наш корабль, и экипаж, и цена его устраивает, но…

– Вы не обижайтесь, – покачал головой сухопарый мужчина с коротким ежиком немного седых волос, сильно контрастирующих с дорогим деловым костюмом: – Но вы, капитан Люциус, одиночка. За вами не стоит ни какая организация, так ведь?

– За нами стоит наш опыт.

– Опыт у вас что надо, но, – он снова покачал головой: – Есть мнение, что вот такие как вы, одиночки, ненадёжны. Вы только не обижайтесь, я не про вас – в вашей порядочности я не сомневаюсь, но, – он в третий раз повторил свой жест: – Есть мнение. Извините.

В общем выбор у нас был невелик. Либо запродаваться в одну из корпораций, благо приглашений получали мы много, либо надевать погоны. А ни то, ни другое нас не прельщало. От слова совсем…

– Сэм? Ты с нами? Или уснул? – окрик Шнека вернул меня к реальности.

– Прости, задумался.

– Ааа… Всё о делах… Да не бери в голову, Сэм! Прорвёмся. Что – в первой что ли, да, Жбан? Док, я верно говорю?

Сейчас, в моей каюте, в её деловой части, собрались все составлявшие мой ближний круг – старпом, штурман и док. Тему собрания я объявлять не стал – всем и так было ясно о чём пойдёт речь. Да и о чём еще, кроме нашего будущего она могла идти? Нашего, подчеркну – независимого, будущего. Так что – удивление Шнека, когда они обнаружили на столе пару чешуек, понять было можно.

– Интересный образец, – кивком подтвердив своё согласие со словами Шнека, Жвалг, наш эскулап, продолжил царапать вилкой поверхность более прямого образца: – Однозначно – биологического происхождения, но вот от кого, – он посмотрел на меня и отрицательно мотнул головой: – Даже и не представляю. Рыба? Вполне может быть. Вы где это достали, сэр?

Несмотря на наши более чем хорошие отношения, Док, будучи на людях, свято чтил субординацию и переходил на «ты» только когда мы были наедине.

– Если б я сам знал, Док. Это не мой трофей.

– Не твой? – штурман Жбан, прозванный так за своё объемное, или скорее – практически необъёмное, чрево и любовь к пиву, в отличии от Дока не церемонился: – Тогда чей?

– Жерга, – я положил на стол его дневник и погладил планшет рукой: – И чешуйка эта и дневник его – он всё в сейфе хранил.

– Ну а ты… – штурман покосился на дневник.

– Ага. Трофеи же.

– Законно, – Жвалг отложил, оставив свои попытки процарапать поверхность, чешуйку в сторону и, откинувшись на спинку, сложил руки на груди: – И что, покойный, писал?

– Шнек, помнишь, как я ушёл от того крейсера? Ну, после Копий, – кивнув доктору, и дав ему понять, что его вопрос услышан, я повернулся к старпому.

– Помню. Ты каким-то чудом из его трюма выскочил. Что – невозможно. Неужто поделиться секретом решил? – он, как и Док, тоже отложил в сторону свой образчик Чужого и, подперев щёку кулаком посмотрел на меня.

– А я и не выскакивал из его трюма.

– Как это – не выскакивал?

– Я в гипер ушёл.

– Из трюма? А толку-то? С нулевой скоростью. – он недовольно поморщился: – Ты или дело говори, или, – он начал вставать, намереваясь покинуть кабинет: – Игрушка забавная, но…

– Шнек, сядь! Так и было – я прошёл гипер насквозь, понял?

– Это как – насквозь, сэр? – от удивления Док даже подался вперёд: – Даже я, хоть и мои знания лежат в другой плоскости, знаю, что гипер, как вы сказали, пересечь, невозможно?! Сэр. Это же, – он повёл руками в воздухе, очёрчивая нечто сферическое: – Пространство, гипер, но – пространство.

– Можно, Док, – я снова постучал пальцами по планшету: – Жерг получил эту технологию, незадолго до… До нашей встречи, ну а поскольку такого её финала он не ожидал – он и ничего не стёр, из своих записей.

– И что? – вернувшийся на своё место Шнек, снова принялся крутить в руках чешуйку: – Допустим. Нам то что с этого? Если всё так, и он там был, допустим, был. То никакого проку с того нет. Нам нет. Золото, камни, кристаллы? Не, только это, – он потряс чешуйкой в воздухе и бросил её на стол: – Да, прикольная штука, может пару сотен монет за неё и отвалят – умники из институтов и психи, собирающие подобный хлам. Нам то что с того?

– А что ты скажешь, – я взял отброшенный им образец в руки и зачем-то дунул в одну из дырок, проделанных мной в его поверхности ранее: – Если я скажу, что его ни пули, ни лазер не берут?

– Ага, – перегнувшись через стол, он выхватил кусок из моих рук: – А это что? И это? – просунув мизинец в одну из дырок он пошевелил им и продолжил: – Пули, может и не берут, а вот вилки – ещё как. Ты же его тут, – свободной рукой старпом показал на четыре характерные дырочки: – Точно вилкой проткнул?

– Шнек, не юродствуй! Да, вилкой! Но не я, это ещё Жерг. Понимаете, – я поочерёдно посмотрел на каждого из присутствовавших: – Если на него попадёт алкоголь, то чешуйка, то с ней можно делать что угодно, резать, гнуть… Стой, Жвалг! – крикнул я, увидев, что Док собирается вылить содержимое своей рюмки на пластину: – Возьми ту, – я кивнул на старпома: – Эту побережём.

Забрав целую пластинку я, некоторое время, крутил её в руках, пока ставшее уж слишком громким пыхтение, щедро приправленное сдержанными, вполголоса, ругательствами, не заставило меня поднять голову.

Шнек явно не подумал, когда засунул палец в дырку и сейчас они с Доком, объединив его знания с силой старпома, пытались высвободить застрявшую в ловушки конечность.

Покачав головой, я протянул эскулапу столовый нож: – Да режьте нафиг, Док! Всё одно он им только в носу ковыряет.

– Может бокорезами лучше, а? Я к Деду сбегаю, – подключился к беседе Жбан: – У него есть подходящие – раз и пальца нет. Он ими болты скусывает – ну что бы концы не торчали, говорит – эстетику портят.

– А не пойти бы вам, уважаемые, – сквозь зубы проворчал Шнек, удерживая зажатый палец другой рукой, в то время как врач пытался, покачивая чешуйку из стороны в сторону, выкрутить его из плена.

– Док? – я кивнул на его рюмку: – Вы про коньяк забыли.

– Анестезия? Так я лучше укол поставлю, вернее будет, – покачал он головой, но тут же спохватился, припомнив мои слова и плеснул немного напитка вокруг отверстия.

– Не, не идёт, – старпом снова подёргал рукой: – Что-то наплёл тебе Жерг, не… – он дёрнулся снова и, к его удивлению, палец легко выскочил из плена, оставив после себя изогнутые края дыры: – Ха! Сработало! – осмотрев палец и не найдя ничего криминального, он немедленно опустошил рюмку Жвалга, пояснив: – Это что бы стресс снять.

За следующие полчаса бутылка коньяка, не самого дешёвого, кстати, была полностью опорожнена. И, к сожалению, не по прямому назначению – то есть внутрь. Каждый из присутствовавших, кроме меня – я уже наигрался, отливал из неё по чуть-чуть на дырявый образец, спеша убедиться, в том, что, до этого бывшая неподатливой поверхность, размякала и позволяла делать с собой что угодно.

Правда Шнек, изрядно наснимавший свой стресс в ходе данных экспериментов, изрядно набрался, так что нашему Доку пришлось сходить к себе за порцией анти-алка, но, в остальном, испытания прошли успешно – несчастный кусок тушки неведомого существа послушно мялся в руках исследователей, протыкался подручными предметами и резался столовыми, и не особо-то и острыми, ножами.

Микстура, которую Жвалг готовил по собственному рецепту, и по глотку, которой он заставил всех нас принять, действовала отрезвляюще во всех смыслах – когда мы добрались до одного из трюмов, переоборудованному под тир, наша компания была уже практически трезвой.

Конечно, до полноценного тира нашему трюму было далеко – мы его делали из подручных материалов, не ставя себе целью добиться такого же комфорта, как в подобных клубных заведениях. Собственно говоря, вся переделка заключалась в том, что у дальней стены появился щит из нескольких слоёв бруса, а на линии огня стоял стол со зрительной трубой и несколько матрацев для любителей пострелять лёжа. От возможных рикошетов предохраняться не стали, решив, что если стрелок настолько косой, что не сможет попасть в щит, размером в несколько квадратных метров, то так ему и надо, ну а что до зрителей… Ну – не свезло… Бывает.

К моему удивлению, тир, внезапно оказался весьма популярным местом среди членов экипажа – свободные от вахты люди предпочитали коротать свободное время за стрельбой и даже вели рейтинговые таблицы соревнуясь как в личном зачёте, так и выступая целыми подразделениями – пилоты против механиков, например.

Лидерство, в личном зачёте, уже вторую неделю, сохранял один из операторов связи – молодой и неприметный парнишка с прозвищем Злобный, или, для быстроты – Злоб. Впечатление злобной личности он не производил, отличаясь на редкость спокойным и даже чрезмерно уравновешенным поведением – правда до тех пор, пока в его руках не оказывалось что-то стреляющее. Вот тогда он преображался по полной – даже лицо, всегда открытое и приветливое, превращалось в какую-то застывшую маску Древнего и, несомненно злобного, Бога. Да и стрелял он – как Бог. Из всего, с любой руки, из любого положения. Где он так научился Злоб не рассказывал, а спрашивать, как вы помните, у нас было не принято, как и про то – по какой причине он оказался в штрафниках. Личное дело так же особо картину не проясняло, имея в соответствующей графе всего одну запись – «пренебрежение ТБ при стрельбах, повлекшее ранение среди ком. состава.». Кого и по какой причине он, скажем так – «ранил», было неясно, ну а расспрашивать я не спешил – всё по той же причине, что и изложил уже выше.

Сейчас здесь было пусто – мы были на Станции и народ предпочитал проводить время вне корабля, тратя своё жалованье, благо хорошо платить мои резервы ещё позволяли, по кабакам и прочим увеселительным заведениям.

Стреляли мы долго – все, кроме меня, всадили по закреплённой на щите пластинке не менее пары обойм, благо чего-чего, а патронов у нас было с избытком. Лично я от стрельбы отказался, полностью доверяя словам Жерга, а вот остальные… Результат их стараний был предсказуем – чешуйка вздрагивала, подпрыгивала в удерживавших её скобах, но держалась, не позволив ни одной пуле пробить, да что там пробить – оставить хотя бы царапину на её поверхности. Рикошетов, которых я, признаюсь, поначалу опасался, тоже не было – все пули, даже с бронебойными сердечниками, которые решил использовать Жвалг, плющились об её поверхность, постепенно формируя небольшой холмик на полу у основания щита – все же стреляли все трое отменно, гораздо лучше меня, что собствственно и было ещё одной причиной, из-за которой я решил воздержаться от стрельбы – мазать у всех на глазах мне не хотелось.

– А что это вы тут делаете? – в наступившей после окончания стрельбы тишине, голос Мрака, нашего старшего артиллериста, так же принимавшего участие в стрелковых соревнованиях и твёрдо удерживавшего второе место в личном зачёте, прозвучал и неожиданно, и громко – особенно на фоне стихшего грохота выстрелов.

– Фуух! – выдохнул вздрогнувший Шнек: – Напугал, блин! Мрак! Нельзя к людям так внезапно подкрадываться! Заикой сделаешь!

– Подкрадываться? Да тут на танке кататься можно было – вы бы не услышали! Так делаете-то – чего?

– Вот, – кивнул я на чешуйку: – Прострелить её хотим.

– И ни как?

Мы дружно покачали головами.

– А бронебойными?

– Пробовали, – кивнул Док: – Плющатся.

– Сердечник плющится?

– Угу.

– Иди ты… Он же…

– Сам иди, – Жвалг махнул рукой к мишени: – Вон валяются. Иди и посмотри.

К мишени наш артиллерист не пошёл, наоборот – он покинул тир, попросив нас обождать несколько минут, после чего резво потрусил из трюма, снова оставив нас одних.

– Надеюсь он не за пушкой побежал? – нейтральным тоном, вытаскивая из пачки сигарету поинтересовался я.

– Не, пушку он вряд ли дотащит, Мрак у нас парень здоровый, – наклоняясь что бы прикурить, усмехнулся Шнек: – Но пушку вряд ли. Да и снимать её, со станины-то, долго – а он обещал быстро вернуться. Вот базуку он вполне припереть может, это да.

Долго ждать нам не пришлось – слегка запыхавшийся Мрак вернулся, прижимая к груди небольшой кейс, когда моя сигарета уменьшилась только на половину.

– Сейчас посмотрим, – опустившись на одно колено он раскрыл чемоданчик и извлёк из него длинноствольный, весьма изящно выглядевший пистолет: – Вот! – он, с гордостью, погладил ствол, точнее – два ствола, расположенных один под другим как у вертикалки – широко распространённого охотничьего ружья.

– Калибр двенадцать и семь, пуля под полста грамм – сверхзвуковая! Сначала лазер в атмосфере канал жжёт, – он постучал по нижнему стволу, а затем уже пуля – в вакууме летит. Вещь! Всю премию на этот ствол грохнул! – он снова, с любовью погладил своего монстра и, заметив какое-то, видимое только ему пятнышко, принялся протирать верхний ствол специальной салфеткой, вынутой всё из того же кейса.

– Лазер? Воздух жжёт? – недоверчиво переспросил Жбан: – Что-то мне сомнительно.

– Мы с продавцом тестировали! Сначала просто скорость пули, а, потом уже – с лазером. С ним она в три раза быстрее летела! – принялся горячо защищать своё приобретение Мрак.

– В три раза?

– Ага! В три!

– Развели тебя, Марков, как мальчишку. Где это видано, что бы пуля – в три раза об воздух замедлялась?! Наверное, продавец просто патроны разные тебе подсунул – с разной навеской, а ты и повёлся.

– Я?! Повёлся?! Это был лицензированный магазин, между прочим!

– Так, тихо, мальчики. – докурив, я бросил бычок в пустую коробку из-под патронов: – Чего спорить? Сейчас Мрак пальнёт из своего карамультука, и мы посмотрим. Всё же – двенадцать и семь, это вроде как у пулемёта, крупнокалиберного, да?

– Да, сэр, – кивнул артиллерист: – А ещё лазер, он как прицел работает – точка появляется, куда пуля попадёт.

– И с кошками играть можно, – глядя в сторону и старательно пряча улыбку произнёс штурман, отчего Мрак ещё больше надулся.