Она выглядывала из-под стола, за который спряталась просто автоматически, естественно, желая остаться в живых. Однако опомнилась она быстро:

– А убирать кто за вами будет? Набезобразничали, насорили здесь. Так всё моё заведение по кусочкам разнесёте. Устроили тут стрельбище.

Она словно была вне себя от ярости, но взяла веник, совок в руки и, ещё долго ругаясь и ворча, быстренько смела образовавшиеся осколки полностью с пола и со стойки.

– Это вы видели действие простых патронов, но есть ещё и разрывные, которые при попадании раздирают плоть жертвы на мелкие кусочки, – приговаривал Андрей, забирая пистолет обратно в карман. – Тогда уж точно грызунам несдобровать. Палыч снабдил меня аж целым десятком таких обойм так, что оборону держать можно.

Тут из дверей, ведущих из подсобного помещения наружу, показался отец Игорь, совсем проснувшийся, но помятый, держа в руках недопитую бутылку коньяка. Верхи его рясы сползли куда-то вниз, образовали некое подобие фартука, обмотавшись вокруг жирного объёмного брюшка, выставив напоказ его голое тело с бледновато-синим отливом, выдававшее нездоровое состояние своего владельца. Он осмотрел присутствующих безжизненно-пустым, полностью отрешённым от мирских забот взглядом. Затянутые мутной плёнкой глаза его выражали состояние полного безумства. Так что вряд ли их обладатель в такой момент чего-нибудь ещё соображал.

Завидев того в проёме дверей, Оксана медленно начала пятиться назад, уходить с глаз долой, пока окончательно не исчезла куда-то совсем.

– Что это за гром небесный низвергается здесь?! – произнёс он, пробуя бессмысленным взором очей своих исследовать все закоулки представших ему на обозрение апартаментов.

– Вам послышалось, наверное, преподобный? – попыталась обмануть его Людмила. – Ничего особенного мы и не приметили.

Батюшка тем не менее не унимался, решив именно сейчас, как положено, огласить свои праведные откровения в свет:

– Грохот колесниц слышу я, стук их колёс непрестанный! К нам спускаются нечисти, неся беды и разрушения для мира нашего, и без того опустошённого, богами истинными покинутого. Будет жизнь испепелена их лучами смертоносными, уничтожающими всё живое, обезображивая облик Создателя до неузнаваемости, ужасающими небо и землю, не давая возвышения и не принимая людей в сад цветущий. Нет спасения на планете этой, подёрнутой грехом и безверием, в наказание на времена вечные. Конец для тварей божьих близок будет и безжалостен!..

– Бредить изволите, святой отец? Устали за день от дел насущных? – мягко молвила Людмила, подражая манере его изречений в намерении как можно точнее сымитировать речь проповедника, тем самым несколько того утихомирить. – Пойдёмте на диванчик приляжете отдохнуть…

– Вещаю вам истинно! Конец света грядёт! Спускается антихрист, дабы навсегда истребить род человеческий. Гады и твари ползучие, звери невиданные выползают из нор своих и щелей, чтобы встретить приход его в величии превосходства и могущества над людскими жителями. Ад кромешный на Земле наступает! Гореть всем в Геенне Огненной!

– А вот как бы не так! Не бывать этому! – воодушевлённо выкрикнул было дядя Коля, хватаясь за Андрееву куртку, но буквально осёкся под пристальным взглядом Людмилы, замолкнул, как говорится: «в тряпочку», уведя взгляд куда-то в сторону.

– Пойдём давай, дорогой. Хватит тебе уже здесь безобразничать.

Хозяйка настойчиво подтолкнула священника к выходу, покуда тот, не противясь её давлению, не исчез за той дверью, откуда вышел всего пять минут назад.

Прошло ещё минут пятнадцать, пока Людмила, находясь в подсобке, усмиряла отца Игоря, проводив его прямо до опочивальни. Вернулась назад она уже заметно повеселевшая, продолжавшая пребывать под впечатлением от увиденного, в довольно-таки оживлённом состоянии после всех произведённых батюшкой духовных наставлений.

– Как же он достал своими выходками! – войдя в зал и глубоко вздохнув, произнесла она. – Я там баню затапливала, так что идите, кто хочет. Она вполне готова. Сами же просили.

Приятели меж тем успели налить себе ещё по стаканчику, обсуждая предстоящее мероприятие.

– И Палыч говорит, что ему коренья понадобились? – поинтересовался Антон. – А сколько, он не уточнил? Мешок, два мешка ему подавай, или сразу вагон необходимо предоставить? Можно будет их составом подвезти с погрузочной станции при желании.

– Где же мы их столько раздобудем? Хотя, думаю, стоит у людей поспрашивать, ради такого случая. Я уверен: помочь нам никто не откажется. Но тут без Александровича не обойтись. Так ведь, Оксана? – спросил Николай, обращаясь к пустому месту.

– Наверное, – отвечала она, как обычно материализуясь из воздуха. – Не знаю. Делайте что хотите, но уже без меня. Собак думала у него выпросить, так он не дал. Как будто из-за одной собаки оборона посёлка слабее станет. Они оказывают заметную помощь, но ведь и мы не для себя стараемся.

Тут она ненадолго задумалась и, обратившись после к Андрею, твёрдо и уверенно сказала:

– Нужно твоё оружие продемонстрировать в действии, тогда они могут заинтересоваться нашим предложением и собрать экспедицию.

– Это верно. Вот и займись делом: подготовь людей к сбору кореньев по всему посёлку, пока мы будем испытывать его на грызунах.

Людмила, наблюдавшая их разговор со стороны, к тому времени уже прилично подуставшая, которой, видимо, надоело слушать их пустую болтовню, наконец не выдержала:

– Ступайте давайте, а то баня остывает. Утром все вопросы решите, то, действительно, поздно становится, спать давно пора. Завтра будет день. Никуда грызуны от вас за ночь не денутся.

Антон и Оксана наотрез отказались куда-то идти, а вот Николай, одобрительно крякнув, весело и задорно произнёс:

– Ну как, Андрюха, попарим молодые косточки?! Где у вас тут веники живут?

– Там на месте всё и найдёте, – замахала руками Людмила в направлении дверей.

– Пойдём же, дядя Коля, уже вдвоём, раз другие не хотят, – отвечал Андрей, прихватывая с собой недопитую бутылку вина и пару стаканов за одним.

– Дурно вам не будет? На сытый-то желудок? – побеспокоилась Оксана. – Ещё и выпивку с собою берёте.

– Да мы ненадолго…

– …Ну, так часа на полтора, – пошутила им вслед Людмила, проводив взглядом до двери, покуда те окончательно не исчезли за её порогом.

– Вот же, у тебя Андрюша совсем не такой, нежели мой муженёк, – сказала после небольшой паузы Оксана. – Более или менее делом занимается. Какое-то оружие вот раздобыл.

Людмила только помычала в ответ, стараясь не замечать её реплики. Она вдруг ни с того ни с сего начала собирать грязную посуду со стола, громко стуча тарелками, чашками и ложками.

– А что это за мужчина там сидит? – полюбопытствовала Оксана позже, опасливо косясь на Антона, который, задумавшись о чём-то своём, тихонько сидел за столиком, опустив голову вниз. – Раньше я его тут не видела.

– Его Антон зовут, – вздыхая, не поднимая взгляда, а также не оставляя своего занятия ни на минуту, чуть слышно проговорила Людмила ей прямо в ухо. – Ну правильно, он же здесь недавно появился. Откуда ты можешь его знать. Это ведь только дядя Коля у нас везде свой нос сунет. Хотя можешь подойти и познакомиться. Те двое, которые в баню сейчас ушли, вроде как собираются взять его с собой.

– Да ладно, уж потом как-нибудь… – она сразу приметно замялась, совсем не зная, что ей следует делать дальше.

– Кто, может быть, чаю хочет? Я поставлю, – спросила Людмила громким голосом, явно желая привлечь внимание гостя. – Антон, Вы не хотите чаю?

Тот поднял голову и медленно повернулся ей навстречу.

– Спасибо, не откажусь.

– Сейчас. Тогда я мгновенно за ним схожу.

Людмила составила грязные тарелки на поднос и быстро вышла из зала. Через минуту она вернулась назад, неся в руках горячий чайник, и после торжественно водрузила его на стол.

– Надолго Вы к нам прибыли? – справилась она, решив тем не менее немного его поспрашивать.

– Да я и сам не знаю точно. Покуда не надоест, наверное, – нехотя откликнулся Антон и как-то неестественно наморщил лоб. – Сейчас ещё в экспедицию уйдём…

– Потом-то вы все вместе вернётесь?

– Ну, хотелось бы. Я на это по крайней мере надеюсь, – он улыбнулся.

– Очень хорошо… – задумчиво вымолвила Людмила, ненадолго погружаясь в какие-то уже собственные размышления.

– …Ну а потом что будете делать? Поедете к себе домой? Далёко, вероятно, Ваш дом находится? – продолжила она свои расспросы. – А там у себя Вы чем занимаетесь, если не секрет? Или какую должность занимаете?

– Я – начальник охраны, – несколько резко и грубо ответил он, видимо не рассчитав сил, что получилось не очень тактично.

– Не хотите, можете и не говорить, – выразив обиду на лице, тихо произнесла она.

– Почему же. Но только рассказывать мне особо нечего. Сейчас вот отдыхаю, приехал в гости, а тут такое случилось. Понятно, что нужно помочь. Посёлок мой стоит недалеко отсюда, три остановки всего, в противоположную от Города сторону. Серёга Рыжий там грибы собирал. Так мы случайно и познакомились.

– Так же, как и с Николаем Петровичем?

– Нет. Скорее дело уж наоборот вышло, – Антон немного смутился. – Сергей здоровым детиной оказался. Одного грызуна аж голыми руками умудрился задушить. Приобнял так за шею, и – конец.

Людмила сделала вид, что не поняла сказанное.

– А вот про оружие это, какое Андрей нам демонстрировал, не знаете ничего, случайно?

– Я, как и вы, впервые его вижу. По мне так лучше арбалета или ножа ещё ничего не придумано. Андрей бы досказал свою историю до конца, то интересно всё-таки, чем дело-то закончилось.

– Вот они придут, так мы с них совместно и спросим, – подмигнула она Антону.

Здесь, словно по их просьбе, в зал ввалились красные как раки Андрей и Николай. От обоих шёл лёгкий пар, излучавший в воздух тепло и свежесть. Они оживлённо что-то обсуждали между собой, даже перекрикивали друг друга, выглядели заметно возбуждёнными и повеселевшими, прямо до безобразия.

– Э-э-э, ребята, хорошо же вы, так сказать, наобщались? Андрей, наверное, свою историю дяде Коле уже и без нас поведал?

– Нет, Людочка, как можно! – выговорил он, тем не менее хитро переглядываясь с Николаем. – Ну разве только самую малость.

– Придётся начинать заново!

Он вздохнул и начал заново, забыв об усталости, скопившейся за день, в очередной раз переживая моменты своего недавнего непредсказуемого перехода. Теперь уже и Николай Петрович совместно с ним оживлённо участвовал в повествовании, зная немного хронологию событий, даже норовил поправлять того по мере возможности, будто сам присутствовал при всём описываемом действии лично. После он, конечно, выдохся и только слушал, попивал вино, поглядывая на сказителя одним глазом, иногда лишь молча кивал головой, точно истинно соглашался с дальнейшим развитием сюжета, пока совсем не положил голову на стол и не захрапел. Андрей говорил дальше один, заунывно и монотонно, словно ввергал окружающих его людей в лёгкое полузабытье, навевал дрёму, пока все таким образом, сидя на своих местах, окончательно не уснули.