Алексей Лисаченко
Один год из жизни кролика

© А. В. Лисаченко, текст, 2018

© А. В. Реутова, макет, илл., 2018

© “ГРИФ”, 2018

* * *

Январь

На опушке одного леса, Между двумя могучими вязами, в маленьком домике с круглыми окошками и красной дверью жил-был белый кролик. Весь год кролик работал не покладая лап: морковь растил, грибы собирал, варенья-соленья на зиму заготавливал, статьи писал в газету «Морковные вести». Зато как хорошо ему отдыхалось в новогодние каникулы: за окном мороз, ёлки заснеженные стоят, а в домике печка натоплена, чай с вареньем, тёплый плед и уютные тапочки. В большом горшке маленькая новогодняя ёлочка растёт, морковками украшенная. Каждый день съедать по морковке с ёлочки – и вкусно, и полезно, и празднично.

А совсем неподалёку, в тёмном лесу, в логове под корнями, жил волк. Зимними ночами подходил он к опушке и смотрел, как у кролика окошки светятся. Облизывался.

Однажды решился волк кролика съесть. Зубы заточил, когти навострил, да и пошёл. По дороге соседа встретил – рыжего лиса.

– Здорово, сосед, – говорит лис. – Куда крадёшься?

– Кролика иду есть, – волк отвечает, – уж больно он стал упитанный.

– Ох и отсталый же ты волчище, – засмеялся лис. – Вот, допустим, съешь ты сегодня этого кролика. А что ты будешь кушать завтра? Меня?

– Может, и тебя, если обзываться станешь, – буркнул волк. Однако же прислушался: лис в лесу за самого умного слыл.

– В наше просвещённое время умные волки так просто кроликов не едят, – сказал лис. – Они их разводят. Ежели с умом к этому делу подойти, можно круглый год свежую крольчатинку есть, а её только прибывать будет.

Задумался волк. Не пошёл кролика есть, а побежал на почту и журнал «Кролиководство» себе выписал.

Февраль

Пришёл февраль. Кролик живёт – не тужит. По утрам зарядку делает, вокруг домика бегом-скоком занимается. А волк на него с опушки из кустов смотрит и всё ждёт, когда же у кролика крольчата появятся, чтобы их есть регулярно. Так бы и сидел невесть сколько, да тут опять рыжий лис заглянул. Посмеялся над волком и объяснил:

– Понимаешь, волчище – нужно ведь два кролика, чтобы появился третий. Неужто тебе мама с папой ничего такого не рассказывали?

Задумался волк: где второго кролика взять? А лис тут как тут:

– Не печалься, сосед. Помогу тебе. Ты только меня потом не забудь, когда крольчатину делить будем. Достань-ка мне бумаги и чернил, а ещё сока морковного бутылки три – самого лучшего.

Побежал волк в магазин, бумаги и чернил притащил, да корзинку с соком. Лис тем временем в деревне гуся украл, перьев из него надёргал. Перо когтем заточил, в чернила обмакнул, и давай красивым почерком письма писать.

Тут надо сказать, что наш кролик давно на одну симпатичную крольчиху заглядывался. Да только кролик он был скромный, и потому ничего ей не говорил при встречах, кроме «здрасьте» и «погода сегодня хорошая». Вот этой крольчихе лис и написал:

«Любезная моя Крольчиха!

Преодолев своё стеснение, спешу сознаться Вам в самых тёплых с моей стороны чувствах, и притом – с самыми серьёзными намерениями относительно создания семьи и будущих крольчат. Посвящаю Вам эти строки:

На землю златоухая Крольчиха

Спускается с небесной высоты,

И я вздыхаю с чувством пустоты:

«Крольчиха – там». И мысли как гречиха.

Если Вам не безразличны мои чувства, молю: навестите мой уютный домик в День всех влюблённых! Буду очень ждать.

Любящий Вас Кролик».

– Ничего не понял, – сказал волк, – а гречиха тут при чём?

– Тебе понимать и не надо, – ответил лис, – твоё дело письма разносить. А про гречиху – это для рифмы и поэзии.

И написал второе письмо:

«Возлюбленный мой Кролик!

Не могу больше скрывать свои чувства к тебе. Я знаю, ты слишком скромен, чтобы признаться мне первым, а потому:

Я к вам пишу – чего же боле?

Что я могу ещё сказать?

Теперь, я знаю, в вашей воле

Меня презреньем наказать…

Молю, не наказывай меня презрением. Лучше жди меня в своём домике в День всех влюблённых. Я приду!

Твоя Крольчиха».

Дописал лис письма, а волк их отнёс и в почтовые ящики подложил. Заодно корзинку с морковным соком (марочным, урожая 1985 года) к двери кролика подбросил.

Вскоре настал День всех влюблённых. С самого утра лис с волком в кустах у дома кролика притаились. Смотрят: кролик вовсю наряжается, прихорашивается. Красный галстук-бабочку надел, пирог морковный испёк, на стол накрыл. Бутылку морковного сока в ведёрко со льдом поставил, два бокала приготовил. Даже свечи зажёг.

А ближе к обеду и крольчиха пожаловала: в красном бантике, вся нарядная, хвостик по последней моде расчёсан. Кролик её на пороге встречает – с букетом из морковок.

Вошла крольчиха в домик, да так там жить и осталась. Поженились они с кроликом.

Март

Где-то через месяц, когда первые проталины стали появляться и грачи прилетели, у кроликов сын родился. Беленький, лопоухенький – весь в маму с папой. То-то было радости, когда вывезли его на первую прогулку! Папаша-кролик гордый идёт, новенькую колясочку катит, вышитыми морковками изукрашенную. Мама-крольчиха принарядилась: в новом шарфике, в шапке с красным помпоном и с красной сумочкой – ни дать ни взять, ягодка на снегу, вишенка или смородинка красная.

Прошли мимо вязов, с грачами поздоровались:

– Здравствуйте, соседи! С прилётом вас!

– А вас – с прибавлением, – грачи отвечают, – Как назвали кроличка?

Задумались кролики. Вот ведь незадача – имя-то сыну на радостях забыли придумать! Стали имена перебирать. Поскок? Белохвост? Острозуб? Прыг-Прыг? Большой Ух? Как-то всё не то…

Тогда придумал кролик хитрую хитрость: кликнул клич через грачей: кто лучшее имя крольчонку придумает, тому приз – большая морковка.

Предложения так и посыпались. Крот предложил имя Морковничек – очень уж хотел морковку заработать, ни о чём другом думать не мог. Зайцы, кроликовы двоюродные братья – Логоморф, в честь общего предка. Белки – Попрыгун, чтобы прыгал как белка. Мыши полевые, под снегом зимующие – Снежок. Бурундуки – Пушистик. А учёный барсук, как всегда, заумничал: выискал в старых книгах имечко Арнеболагус, что в переводе с латинского означает что-то вроде «кролик из созвездия кроликов».

Но больше всего кроликам понравилось имя Мартик – ведь родился-то крольчонок в марте. Так его и назвали. Жаль только, непонятно, кому призовую морковку вручать: имя-то в записке было, а записка – без подписи. Кто-то её пером на бумаге написал корявыми буквами и в почтовый ящик опустил.

Волк тем временем с опушки всё за кроликами посматривал. Есть крольчонка ему лис пока запретил – пусть, мол, наплодятся в больших количествах, там и полакомимся. Но можно ведь посмотреть, как мясные запасы растут, помечтать. Вот волк и лежал, читал в журнале статью – как в Австралии кролики расплодились, так что из-за каждого кактуса уши торчали – и мечтал себе о сытых временах.