Глава 6. Шелк и кружева

У времени есть поважней дела,

Чем вслушиваться в шепоты и вздохи.

Стивен Винсент Бене

Над крышами домов, стоявших вокруг площади Победы, в хмурое ночное небо от Северного вокзала поднимались клубы пара.

По залитому дождем проспекту, отражая ночной свет, как призраки скользили несколько блестящих черных автомобилей.

Узнав их, сотрудники элитного ночного клуба поспешили открыть дверцы остановившихся машин. Раскрылись черные зонты. Из тьмы салона на мокрый тротуар сошли люди в темных одеждах, с холодными глазами на белых лицах. Галдящая толпа желающих попасть в клуб, увидев прибывших, на мгновение позабыла о своей шумной суете. Торжественно мрачные, словно реквием, особые гости в следующее мгновение исчезли за дверями клуба.

Члены семьи Ворман регулярно проводили время в этом заведении. Для них была приготовлена VIP зона, куда двое солидных охранников никого не пускали, если только не поступит распоряжения от Виктора Вормана.

Отсюда, с большого балкона, открывался вид на залитый лазерными лучами танцпол, весь клуб был как на ладони. Здесь размещались отдельный бар и несколько столиков с удобными кожаными креслами вокруг, два роскошных дивана и подиум, на котором танцевали стриптиз лучшие танцовщицы клуба, работающие парами только в этом секторе и сменяющиеся каждый час.

Зону обслуживал отдельный администратор, официантки, готовые принести все, что только ни закажешь. А если в клубе чего-то не окажется, служащие доставят это специально для VIP-гостей в течение получаса. Причем такого сервиса не получали больше никакие гости этого клуба. Всё устроено только ради Виктора Вормана и сопровождающих его лиц.

Владелец клуба был знаком с Виктором и всякий раз не забывал об этом упомянуть. Он знал, что Ворман исключительная персона в этом городе, хотя понятия не имел, кем является и чем именно занимается Виктор Ворман. Он обожал своего щедрого и таинственного гостя, которого окружала извечная свита из красивых девушек и вооруженных молодых мужчин. Они разбрасывались деньгами как грязью. Клуб мог бы существовать только за счет редких визитов одного лишь Виктора и его друзей. К тому же, некоторые криминальные дела сходили с рук владельцу клуба благодаря покровительству Вормана.

Он опасался лишь, что в любой момент весь его бизнес может перейти к Виктору по щелчку пальцев. Но у лорда-маршала Вормана были другие интересы.

Сегодня Виктор привел Зана Вэллката и его подданных в довершение торжеств перед их отъездом. Подобные знаки уважения между кланами и лояльности к стражам практиковались часто в их диком обществе.

По пути в VIP-зону Джаред задержал Катрину, и они отстали от остальных:

– Я слышал, как Зан говорил сегодня с Виктором об этом Марке Меерсоне, – негромко начал он. – Похоже, судьба фотографа может измениться к худшему. Он свидетель и знает о нас слишком много. Твоего отца всерьез беспокоит твое увлечение им. И твое поведение.

При упоминании Марка, Катрина внезапно почувствовала себя уязвимой и тут же напомнила советнику его место:

– Ты будешь говорить со мной о моем поведении? Джаред, не забывайся.

– О напротив! Я лишь передаю то, что случайно услышал из разговора двух лордов-маршалов, – доверительно заверил Джаред. – Если существует конфликт интересов между тобой и Заном, то в интересах клана желательно уладить его как можно скорее. Я был бы рад помочь в этом деликатном деле. И поэтому я хочу спросить, как твой верный друг: какие планы на этого фотографа у тебя самой? Неравнодушна ли ты к его участи?

Сначала Катрина думала даже не отвечать на вопрос, настолько он показался ей дерзким, но, взглянув на Джареда, который с чистым сердцем ожидающе смотрел на неё, наемница решила, что он имеет право получить ответ.

– Если бы я не была уверена в том, что ты всегда честен со мной, то подумала бы, что тебя подослал отец, – сказала она.

– Я бы не позволил себе быть нечестным с тобой.

– Скажи мне, – начала Катрина, – ты когда-нибудь встречал такую женщину, что чувствовал: она другая, не такая, как все? Она не просто объект твоего интереса, она нечто большее?

На лице советника проступило смятение. Он замешкал с ответом, его глаза метнулись куда-то в сторону, затем он опустил взгляд вниз, словно Катрина спросила его о постыдном проступке, а потом Джаред утвердительно ответил.

– Да. Я встречал такую, Катрина.

– И жаждал ли ты, чтобы всё закончилось скорее? Разве желал вдруг беспечно расстаться с ней навсегда?

Джаред не сводил глаз с Катрины. Полных трепетного почтения.

– Нет, – серьезно отозвался он.

– Вот и я не желаю, чтобы всё закончилось так, как того хотел отец. Довольно говорить о Марке, вы все должны забыть о его существовании. Я не позволю причинить ему вред.

Дав ответ, Катрина нагнала остальных, а Джаред остановился. Озабоченный и мрачный, словно на похоронах. Он глядел ей вслед. Поражающая своей изящной красотой, она удалялась от него. Холодный металл блестел на томных изгибах её затянутого в черную кожу тела.

Зан, Виктор и Инга устроились на диване в темной дальней части балкона, откуда открывался неплохой обзор на танцпол и первый этаж. Стоявший поблизости диван заняли Катрина, Митра и Джаред. Остальные разместились в креслах за столиками.

Громыхала быстрая электронная музыка.

Мерцающие глаза лордоков жадно скользили по танцующей толпе. Это было не праздное любопытство. Нечто намного большее. Младшие дочери Виктора Анжелия и Селона изучали посетителей и обсуждали их с Фелицией. От их цепкого внимания не ускользало ничего. Взгляды, дыхание, движения, сердцебиение. Перед ними простирался пестрый букет человеческих чувств и эмоций, в котором лордоки читали, как в открытой книге.

– Посмотри на ту блондинку в клетчатом платье, – подавшись к Селоне, говорила Анжелия, – пришла сюда одна. Видишь, как смотрит на ребят вокруг? Уверена, её недавно бросил кавалер. Как её гложет печаль!

– И злость, – с мягкой улыбкой отозвалась Селона. – А девушке в голубом топе нравится юноша с крашеными волосами за стойкой бара. Они ещё не знакомы, и она думает, как обратить на себя его внимание.

– Смотри! Да в зале появился стоящий молодой человек! – воскликнула Фелиция, глядя на элегантного парня, пробирающегося в толпе к столику, за которым сидели его друзья. – Он уверен в себе, и не попусту. Что это блеснуло у него на руке? Запонка? Он начинает мне нравиться ещё больше. Обаятелен и не лишен чувства стиля.

Роберт подошел к перилам и облокотился на них руками.

– Позволь, дорогая, а не серебряная ли это запонка? – с усмешкой сказал он. – Ты уверена, что он тебе так уж нравится?

Роберт приходился кузеном дочерям Виктора. Франтоватый, энергичный он являл собой старомодный лоск XX столетия.

– Брось, Роберт, – капризно махнула рукой Селона. – У большинства из них на шеях висят кресты да серебряные кулоны, и почти всегда мы находим способ миновать подобные обстоятельства. Слабые, например, свои кресты сами снимают, стоит только их об этом попросить. А уж запонка не помешает никаким планам.

– К счастью, время крестов заканчивается. Обожаю этот век! – с упоением протянула Анжелия.

– Знаете, была у меня знакомая, похожая на ту конфетку в голубом… – начал свой очередной рассказ Роберт, усаживаясь в кресло и доставая сигарету из узорного портсигара.

Заиграла новая музыка. Инга пригласила Зана на танец, прошептав приглашение ему на ухо. Её сочно-рыжие волосы мягко легли на плечо лорда-маршала. Зан посмотрел на неё, она улыбнулась в ответ.

– Нет, – сказал Зан.

– Ну почему? Разве музыка не достаточно хороша? Не будешь же ты весь вечер обсуждать с моим отцом судей трибунала? Пойдем, – поманила Инга. – Я настаиваю.

Зан взял её за руку и подтащил к себе. Провел пальцами по её волосам, прошептал ей на ухо:

– Я не желаю искать причину, чтобы отказать тебе. Да и причины нет, я просто не хочу с тобой танцевать, дорогая.

В глазах Инги мелькнул укол разочарования, она покорно кивнула и опечаленная удалилась за дальний столик.

– Похоже, наш лорд-маршал вновь огорчил Ингу, – не то с сочувствием, не то с удовлетворением заметил Джаред. – Официантка! Вас Татьяна зовут? Подойдите, пожалуйста. Принесите ещё бокал такого же коктейля. Катрина, будешь что-нибудь заказывать? Нет? Тогда это все. Вы чудо, Татьяна.

Официантка улыбнулась, забрала на поднос опустошенный бокал и удалилась. Джаред похотливо проводил взглядом Татьяну.

– Митра, ты веришь в черную романтику? – спросил он.

Митра удивленно передернула бровями и усмехнулась:

– Тебя на лирику потянуло?

– Давай, отвечай. Мне правда интересно.

Она пожала плечами, и тяжелые пряди её короткого каре лениво качнулись.

– Я верю в многогранность любого опыта. Ты можешь переживать одно и то же по-разному. Когда что-либо наскучивает, просто добавляешь новых красок. Так же и с твоей романтикой.

Джаред, перед тем как задать Митре следующий вопрос, глянул на Катрину, слышит ли она его:

– А как думаешь, может ли чувство для одного быть теплым и нежным, в то время как для другого выражение этого чувства станет черным и отталкивающим?

– Конечно, – охотно согласилась Митра, – в этом и кроется вся печаль и многогранность чаяний сердца. Остальные чувства способны каждый раз по-новому окрашивать романтический интерес. Печаль, одиночество, страх перед чем-то фатальным, всё это в одно мгновение может стать почвой, из которой произрастет любовная привязанность. Во тьме искра либо гаснет, либо разгорается.

– Я согласна, – подтвердила Катрина.

– А я всё же сомневаюсь. Едва ли эта Татьяна, к примеру, смогла бы принять меня таким, какой я есть, по собственной воле. Есть много способов склонить человека к лояльности к самым диким по их представлениям вещам, но при этом теряется сам смысл. С куклами и марионетками скучно. А без этого люди пугливы и слишком поддаются собственной впечатлительности, – Джаред мельком взглянул на Катрину, заслушавшуюся переливами глубокой опустошающей музыки, и сказал чуть громче. – Наш мир оказывается слишком холодным и мрачным для наших возлюбленных смертных. Слишком чуждым. Это тяжело как для первых, так и для вторых. И ни к чему хорошему не приводит.

Катрина, почувствовавшая скрытый намек в словах советника её отца, внимательно посмотрела в лицо Джареда, но тот улыбался двум подошедшим девушкам, и Катрина не стала уточнять, что именно своими многозначительными речами хотел сказать Джаред.

Фелиция и Вана, сестра Ханны, в качестве слушательниц присоединились к разговору Катрины, Джареда и Митры. Они сели по бокам их дивана. Джаред обнял сидевшую на мягком подлокотнике Фелицию за талию.

– А часто ли ты им открывался и всё рассказывал своим девицам? – спросила Фелиция.

– Каким там девицам, – ввернула Митра.

– С учетом перечисленных причин, предпочитаю этого не делать вовсе, – улыбнулся Джаред. – Хоть так, хоть так, а этой их пресловутой любви не вкусить, стоя на распутье между нашими двумя мирами.

– Ну и к черту! – весело выкрикнула Митра, поднимая бокал.

Все они в ответ дружно рассмеялись. Все, кроме Катрины Вэллкат.

Вечер продолжался. Веймар-лейтенант стражей Элиен, советник Виктора Норберт, и его друг Стеллан, на коленях которого примостилась, Ханна, были поглощены созерцанием танца стриптизерш.

Виктор тем временем рассказывал об одном криминальном происшествии, случившемся пять лет назад в Мюнхенской опере.

– Так вот, представляешь, во время третьего акта произошло невероятное…

Но Зан его не слушал. Поначалу он с ненавистью рассматривал обращенных пустоголовых Ханну и Ванну. Виктор имел среди недостатков привычку привечать обращенных на долгие годы. Это извечно становилось причиной многих проблем, а нынешний Калининград и вовсе кишел обращенными. Лорд-маршал Вэллкат планировал предложить Виктору услуги своих стражей, чтобы провести чистку в городе в следующем году. Очищение городов от обращенных грязнокровных упырей было на руку лордокам, и практиковалось стражами на регулярной основе. По мнению Зана, Ханну и Ванну тоже пора было обратить в прах.

А потом он вдруг почувствовал, как в зал вошла она.

Среди множества бьющихся в темноте сердец это сердце понравилось Зану больше остальных. Редко встречалось нечто столь уникальное.

Он медленно повернул голову в сторону и пристально взглянул вниз, в зал. Молодая женщина была стройной, с волнующими изгибами сексуального тела. Короткое черное кружевное платье без бретелек облегало каждую деталь её фигуры. Руку украшал золотой браслет. Роскошные темные волосы воздушными пышными локонами спадали, разделенные на боковой пробор. Искусно подчеркнутое макияжем нежное породистое лицо с удлиненными глазами выдавало в ней азиатские корни. А чувственный аромат как нельзя лучше подходил к аромату её тела.

Она была прекрасна, как и её сердце. Она была подобна бессмертной.

Все тем же пристальным взглядом извечно желтых глаз Зан долго смотрел только на неё. Так долго и внимательно, что почувствовавшая этот опутывающий взгляд броская молодая женщина подняла глаза и посмотрела прямо на него. В лице Зана ничего не изменилось. Он смотрел на неё сверху, а она ощутила, словно пальцы невидимой руки коснулись её шеи и опустились ниже.

Какой-то, явно подвыпивший молодой человек, в танце нечаянно толкнул девушку, и она опомнилась от забытья.

Зан обвел зал глазами, ища то, что ему было нужно. Его взгляд коснулся ещё трех девушек в толпе танцующих. Оторвавшись от них, он жестом подозвал охранника VIP зоны.

Прервав рассказ, Виктор с недоумением посмотрел на своего друга. Охранник торопливо подошел к Зану. Лорд-маршал Вэллкат молча указал на четырех девушек в зале, среди которых была и особо отмеченная им.

Не взглянув на охранника, он повелел:

– Приведи.

Охранник кивнул, потом, помявшись, проговорил:

– Простите, господин, вот эта девушка замужем за очень богатым человеком.

По-прежнему не сводя глаз со своей избранницы, Зан ответил:

– Так даже интереснее.

Растеряно помешкав, охранник кивнул и ушел исполнять веленное.

– Очередного богатея хочешь оставить вдовцом, – заметил Виктор.

Посмотрев на Виктора ничего не выражающим взглядом, Зан не счел нужным отвечать.

Он был уверен, что охранник поторопится выполнить поручение. И действительно, охранник уже возвращался сквозь толпу танцующих, а за ним следовали выбранные Заном девушки.