Планы прикрытия

В период сосредоточения и развертывания войск, в период расстановки фигур на доске для грядущей шахматной партии границу предполагалось прикрывать от возможных вылазок противника быстро мобилизуемыми дивизиями приграничных армий. Задачами этих соединений было:

«а) упорной обороной полевых укреплений по госгранице и укрепленных районов не допустить вторжения как наземного, так и воздушного противника на территорию округа; прочно прикрыть отмобилизование, сосредоточение и развертывание поиска округа;

б) противовоздушной обороной и действиями авиации обеспечить нормальную работу железных дорог и сосредоточение войск;

в) всеми видами и средствами разведки округа своевременно определить характер сосредоточения и группировку войск противника;

г) активными действиями авиации завоевать господство в воздухе и мощными ударами по основным жел[езно]дорожным узлам, мостам, перегонам и группировкам войск нарушить и задержать сосредоточение и развертывание войск противника;

д) не допустить сбрасывания и высадки на территории округа воздушных десантов и диверсионных групп противника».

Не следует думать, что планы прикрытия как таковые были изобретением последних предвоенных недель. Ранее они были частью общего плана округа (будущего фронта). До определенного момента прикрытие границы и план первой операции совмещались в одном документе, но незадолго до войны было решено выделить их в отдельный документ. Сути дела это, разумеется, никак не изменило. Поэтому нет ничего глупее, чем представлять планы прикрытия как оборонительные планы первой операции. На удар главных сил противника планы прикрытия вовсе не рассчитывались.

Нехкорпуса

Если в руках немецкого командования были танковые группы численностью 130–200 тыс. человек, то в Красной Армии крупнейшим подвижным соединением был механизированный корпус численностью около 30 тыс. человек. Несмотря на штатную численность в тысячу танков, мехкорпус не шел ни в какое сравнение с танковой группой по своим боевым возможностям.

В Красной Армии формирование танковых соединений нового поколения началось с приходом на пост наркома обороны маршала С. К. Тимошенко. В конце мая – начале июня 1940 г. нарком обороны и начальник Генштаба представили в Политбюро и СНК несколько вариантов предложений, в которых предлагалось сформировать принципиально новые механизированные соединения – танковые дивизии. Однако догоняющий лидера, даже если бежит изо всех сил, не может достичь за год-полтора того же результата, что и начавший бежать несколькими годами ранее. По отношению к германским танковым войскам мехкорпуса РККА 1940 г. все равно оказывались вчерашним днем.

Во-первых, по опыту первых кампаний немецкие танковые дивизии были сбалансированы, приведены к примерно равному числу танковых и мотопехотных батальонов. Советские мехкорпуса были перегружены танками в ущерб мотопехоте. Немцы к 1941 г. пришли к своего рода «золотому сечению» организации танковых войск – на 2–3 батальона танков было 4 или 5 (если считать с мотоциклетным) батальонов мотопехоты, т. е. соотношение танков и мотопехоты было 1:2,5, 1:1,7 в пользу последней. В ходе Второй мировой войны воюющие стороны постепенно приходили к балансировке числа мотопехотных и танковых батальонов по немецкому образцу. Красная Армия в 1941 г. от этого была еще страшно далека. На 375 танков советской танковой дивизии 1941 г. приходилось примерно 3 тыс. человек мотопехоты, а на 150–200 танков танковой дивизии Вермахта приходилось б тыс. человек мотопехоты. Если считать в батальонах, то на 6 танковых батальонов (если даже не учитывать два батальона огнеметных танков) советской танковой дивизии приходилось всего три батальона мотопехоты. Соотношение 2:1 в пользу танковых батальонов. Такая «перегрузка танками» была одним из этапов строительства самостоятельных механизированных соединений. Однако у нас на этот этап наложился 1941 г.

Тракторы СТЗ-5 с гаубицами М-30 и М-10 на буксире на параде на Красной площади. Для механизированных соединений эти тягачи уже не годились

Во-вторых, имеющаяся на вооружении техника, которая вынужденно пошла на формирование мехкорпусов (за отсутствием альтернатив) была создана исходя из более простых задач. В первую очередь это касалось мехтяги артиллерии. Еще на совещании руководящего состава РККА в декабре 1940 г. командир 6-го механизированного корпуса ЗапОВО Михаил Георгиевич Хацкилевич говорил: «…мы имеем в артиллерии трактора СТЗ-5, которые задерживают движение. Наша артиллерия, вооруженная этими тракторами, имеет небольшую подвижность и отстает от колесных машин и от танковых соединений. (Из президиума: 30 км в час.) М. Г. Хацкилевич: Теоретически это так, а практически он такой скорости не дает»^[11]. Транспортный трактор СТЗ-5 действительно был не лучшим образцом для подвижных соединений. Имея мощность двигателя всего 50 л.с., он существенно уступал полугусеничным тягачам немецких танковых дивизий, оснащенных двигателями 100–140 л.с. В результате артиллерия мехкорпусов в ходе их маневрирования во время сражения отставала от танков. Кроме того, юный возраст советских танковых соединений накладывал отпечаток на их использование. Командиры и командующие далеко не всегда понимали принципы использования мехкорпусов, привычно раздергивая их на мелкие части для решения узких задач. Иногда это было обусловлено обстановкой на фронте, иногда нет.

Так или иначе, весной 1940 г. в СССР начали создавать механизированные корпуса – подвижные соединения нового поколения. 6 июля 1940 г. СНК своим постановлением за № 1193-464сс утвердил штатную численность танковых дивизий и организацию механизированных корпусов. Следовало сформировать 8 таких корпусов и 2 отдельные танковые дивизии. 4 октября 1940 г. нарком обороны и начальник Генштаба докладывали в Политбюро и СНК, что формирование 8 мехкорпусов, 18 танковых и 8 моторизованных дивизий в основном завершено. На их формирование было обращено 12 танковых бригад танков БТ, 4 бригады танков Т-35 и Т-28, 3 «химические»^[12] бригады, 2 танковых полка Т-26 и танковые батальоны стрелковых дивизий. Эта реорганизация стала большим шагом вперед в развитии танковых войск Красной Армии.

Не остались без внимания танки непосредственной поддержки пехоты. В октябре 1940 г. нарком обороны и начальник Генштаба КА направили в СНК и Политбюро ВКН (б) записку с предложением сформировать 25 отдельных танковых бригад Т-26, в дополнение к 20 существующим. Число бригад должно было соответствовать числу стрелковых корпусов. В записке наркома обороны СССР и начальника Генштаба КА указывалось: «Считаю, что для успешного продвижения пехоты в современном бою нужно иметь на каждый стрелковый корпус одну танковую бригаду»^[13]. Планом предусматривалось завершить формирование танковых бригад Т-26 к 1 июня 1941 г. В итоге по мобилизационному плану редакции декабря 1940 г. в Красной Армии предполагалось наличие 20 танковых, 9 моторизованных дивизий и 45 бригад танков непосредственной поддержки пехоты.

Новшеством в наступающем 1941 г. должно было стать перевооружение на танки новых типов: с осени 1940 г. в войска поступали КВ и Т-34. На 1 января 1941 г. в войска уже было отгружено 208 танков КВ-1 и КВ-2, на 1941 г. планировалась отгрузка 800 машин этого типа (600 с ЛКЗ и 200 с ЧТЗ), в том числе 145 КВ – в первом квартале^[14]. Новых танков Т-34 в войсках на 1 января 1941 г. было всего 80 единиц. Однако в 1941 г. планировалось получить от промышленности 2500 «тридцатьчетверок» (1600 с завода № 183 и 900 с СТЗ), в том числе 400 танков – в первом квартале^[15]. В первую очередь новые танки получали сформированные в 1940 г. танковые дивизии восьми мехкорпусов. Это были без преувеличения элитные соединения Красной Армии. Укомплектованность этих восьми мехкорпусов вспомогательной техникой также находилась на сравнительно высоком уровне. Таким образом, в 1941 г. Красная Армия вступила с достаточно цельной и реалистичной программой строительства танковых войск.

Однако начало 1941 г. ознаменовалось широкомасштабной реорганизацией в этой области. 12 февраля НКО и Генштаб представили в Политбюро ЦК ВКП (б) и СНК СССР новый мобилизационный план, так называемый МП-41. Согласно этому плану предполагалось наличие в армии мирного времени 2 мотострелковых, 60 танковых, 30 моторизованных дивизий. Это фактически означало создание более 20 новых мехкорпусов.

Оно началось в феврале – марте 1941 г. Так, 8 марта 1941 г. Политбюро утвердило назначения командиров формируемых мехкорпусов, танковых и моторизованных дивизий.

Теперь подавляющее большинство танков РККА должны были быть объединены в механизированные корпуса со штатной численностью 1031 танк. Тем самым соединения и части, предназначенные для поддержки пехоты, исчезали как класс. Забегая вперед, следует сказать, что опыт войны не подтвердил это решение. В 1945 г. в танковых войсках были как танковые армии, так и отдельные бригады и полки для непосредственной поддержки пехоты.

Однако главной проблемой в реализации столь обширной программы строительства танковых войск было обеспечение мехкорпусов личным составом, боевой и вспомогательной техникой. Это в первую очередь потребовало увеличения заявки промышленности на новые танки. Так, уже в феврале 1941 г. предполагалось отпустить в войска за год 1200 танков КВ^[16]. План 1941 г. на танки Т-34 поначалу оставался неизменным, 2500 машин. Вскоре он был увеличен до 2800 машин^[17]. Это сразу привело к ухудшению общей ситуации с обеспечением бронетехники запчастями. Так, в записке заместителя начальника бронетанкового управления Красной Армии военинженера 1-го ранга Алымова, датированной февралем 1941 г., указывалось: «Кировский завод договорных обязательств по сдаче запчастей и агрегатов танка КВ не выполняет, т. к. все его внимание направлено на выполнение плана только по танкам». За наращивание производства танков приходилось платить ухудшением ситуации с запчастями, в том числе к танкам старых типов. Изготовление запчастей для старых танков Т-28 было вообще снято с производства Кировского завода. Алымов в вышеуказанной записке указывал, что «завод № 183 не удовлетворяет потребности АБТ войск по запчастям и агрегатам БТ по принимаемому договору в 1941 году как по сумме, так и по номенклатуре».

Кроме того, переформирование бригад непосредственной поддержки пехоты в самостоятельные механизированные соединения требовало большого количества автотранспорта. Формирование 25 танковых бригад на Т-26 по планам осени 1940 г. требовало 275 легковых автомашин, 1500 грузовых автомашин и 2375 специальных автомашин^[18]. То есть всего на новые формирования нужно было 4150 автомашин. Один механизированный корпус – это 1360 автомашин в танковой, 1587 в моторизованной дивизии, а всего 5161 автомобиль. То есть 20 механизированных мехкорпусов требовали 103 тысячи автомобилей. Реализация этой программы не только тяжким грузом ложилась на промышленность, но и растягивалась на неопределенно долгий срок.

Организационные мероприятия весны 1941 г. разделили механизированные соединения Красной Армии на две неравных части. Первую составляли относительно хорошо укомплектованные соединения 1940 г., вторую – формирования весны 1941 г. Бригады непосредственной поддержки пехоты становились танковыми дивизиями. Так, в Западном особом военном округе на базе 29-й танковой бригады Т-26 в южном военном городке на окраине Бреста весной 1941 г. формировалась 30-я танковая дивизия. Рядом, в Пружанах, 32-я танковая бригада Т-26 переформировывалась в 22-ю танковую дивизию. Вместе с 205-й моторизованной дивизией они образовали 14-й механизированный корпус. Он был ярким представителем мехкорпусов новой волны формирования.

В апреле и в начале мая 1941 г. в ГАБТУ из округов был направлен ряд докладов о состоянии сформированных и формируемых механизированных соединений. Командир 14-го мехкорпуса генерал-майор С. И. Оборин характеризовал состояние вверенного ему соединения следующим образом:

«Ввиду низкой укомплектованности, как то:

а) тяжелыми и средними танками – 0 %;

б) вспомогательными машинами – 20–40 %;

в) начсоставом – 30 %;

г) младшим начсоставом – 30 %;

д) рядовым составом – 73 %.

Войсковое соединение 8535 [14-й мехкорпус] в боевом отношении не готово»^[19].

Именно 14-й механизированный корпус оказался на пути 2-й танковой группы Г. Гудериана в первые дни Великой Отечественной. Корпус генерал-майора С. И. Оборина был разгромлен, а сам генерал был арестован 8 июля 1941 г., осужден и расстрелян 16 октября того же года. Такую судьбу, конечно, нельзя назвать типичной для командира мехкорпуса 1941 г. Однако боеспособность формирований весны 1941 г. находилась на достаточно низком уровне. Созвучное мнению Оборина суждение высказал в докладе в ГАБТУ командир 17-го механизированного корпуса Герой Советского Союза генерал-майор М. П. Петров: «Ввиду отсутствия материальной части машин и вооружения, низкой укомплектованности командно-начальствующего состава, неподготовленности рядового состава – части дивизий еще не сколочены и не боеспособны»^[20].

В Киевском особом военном округе была сделана попытка опереться в формировании новых мехкорпусов на уже существовавшие с 1940 г. соединения. Вновь формируемые мехкорпуса получали по одной танковой дивизии, уже существовавшей по состоянию на весну 1941 г. Так вновь формируемый 15-й мехкорпус получил 10-ю танковую дивизию из сформированного в 1940 г. 4-го мехкорпуса. Соответственно две другие дивизии, 37-я танковая и 212-я моторизованная, для него формировались заново. Для 4-го мехкорпуса заново формировалась 32-я танковая дивизия. Разумеется, не на все новые корпуса хватало уже созданных дивизий. Даже в КОВО существовали соединения, формируемые фактически с нуля.

В докладе в ГАБТУ в мае 1941 г. командир 15-го механизированного корпуса характеризовал состояние вверенного ему соединения следующим образом:

«На 1 мая с/г имеет боевую готовность лишь 10 тд и то не полную. Дивизия имеет полностью танки КВ, но не имеет к ним снарядов. Танки Т-34 только начинают поступать»^[21].

К началу войны 10-я танковая дивизия успела получить только 37 танков Т-34. Боеготовность формируемых с весны 1941 г. частей и соединений оценивалась в докладе в ГАБТУ без обиняков:

«Управление корпуса, корпусные части, 37 ТД и 212 МСД на 1-е мая небоеспособны»^[22].

Тем не менее 15-й мехкорпус был включен в план прикрытия КОВО. Его предполагалось использовать в качестве фронтового резерва. В какой-то мере это объяснялось надеждой на получение автотранспорта по мобилизации из народного хозяйства. Как вскоре показала практика, эти надежды не оправдались. Если бы весной 1941 г. опасность близкой войны была бы осознана, то вряд ли был бы дан старт программе реорганизации танковых войск Красной Армии в 29 (30) мехкорпусов.