Зато из донжона выскочил невысокий человек в сером легком костюме. Кажется, Михаэль его знал. На балу он исполнял обязанности распорядителя и лично объявлял начало рыцарского поединка, которого увидеть немцу так и не посчастливилось.

Мужчина сказал хозяину телеги несколько фраз, направляя того куда-то за донжон, видимо к запасному входу на кухню и подошел к журналисту.

– Мистер Майер, рады видеть вас! Почему не предупредили? Мы бы праздничный ужин приготовили, а теперь придется всё готовить впопыхах, так сказать, на скорую руку, – с некой толикой обиды, непроизвольно заламывал свои кисти рук мужчина. – Вы же останетесь на скромный ужин?

– Непременно, я надеюсь побыть здесь до завтра. – Майер настойчиво пытался вспомнить имя вежливого человека. – И ничего страшного. Я к вам работать приехал, а не праздновать. Да и повода нет. Или есть?

– К сожалению, нет, – загрустил распорядитель. – Сэр Генри всё так же не весел и чрезвычайно редко радует нас своим присутствием.

Как бы невежливо звучало, но Майер уже не мог терпеть, и, извиняясь, попросил стакан воды.

– Конечно, конечно! – Согласился собеседник. – Давайте, я провожу вас в ваши апартаменты. Там уже и кувшин с водой, и фрукты вас дожидаются. Сможете отдохнуть, переодеться. Ванну вам приготовить? Обедать будете? Хотя наши уже трапезничали, но, думаю, для вас обязательно найдем что-нибудь достойное.

«Да он издевается!» – возмутился немец, отчётливо представив, как долго придётся добираться по многочисленным коридорам каменной цитадели до вожделенной комнаты с обещанной влагой.

– Спасибо, не стоит. – Отказался Михаэль от ванны с обедом, вслед за распорядителем заходя в здание. – Я бы хотел переговорить с бароном, он не занят?

Проводник пожал плечами, затем решил уточнить.

– С самого утра, сэр Генри в подвалах и до сих пор не возвращался. Обычно он не разрешает себя беспокоить в такие моменты. Но я могу попробовать сообщить ему о вашем приезде. Думаете, стоит?

– Наверно, – слегка задумался гость. – Я приехал поработать, а без барона даже не знаю с чего начинать.

– Не волнуйтесь, барон ожидал вас и распорядился всячески вам содействовать. И уже давно. – Лёгкий укор невозможно было не заметить. – Потому как для вас выделена комната, разрешено посещать библиотеку, включая семейный отдел. Да и, думаю, к вечеру господин поднимется.

Майер не знал, в курсе ли разговорчивый распорядитель насчет брата барона и рисковать не стал. Хотя поинтересоваться самочувствием одержимого человека хотелось.

– Вот, прошу. – Мужчина распахнул дверь, пропуская гостя. – Будьте как дома, располагайтесь. Если что понадобиться – обращайтесь.

Как только закрылась дверь, Майер с жадность, как изголодавшийся зверь, припал губами к горлышку заприметившего кувшина, и залпом опустошил его до половины. И лишь потом рухнул спиной до божественности мягкую широкую кровать. Желания исполнились! Жизнь прекрасна!

* * *

Фамильная библиотека рода Гамфри поражала воображение. Огромнейший зал занимали массивные высокие до потолка стеллажи, полностью забитые книгами, фолиантами, рукописями, манускриптами и другими литературными творениями. Высокие шкафы с полками образовывали узкие и длинные коридоры. Отдельную комнату, лишь немногим меньше основного зала, занимали наиболее ценные экземпляры и личные хроники рода Гамфри. Именно туда сразу повёл гостя старый, с длинной седой бородой библиотекарь, мотивирую тем, что персональный указ барона представить все семейные документы незамедлительно.

– Для личного ознакомления! – воздел указательный палец к небу старик, без сомнения повторяя слова владельца замка. – И последующего использования в…

Библиотекарь запнулся, забыв мудрёное слово. Так и не вспомнив, он быстро сменил тему.

– А ты, сынок, правда, будешь биографию семейства Гамфри сочинять? – слегка шепелявя, спросил он.

– Именно так, – подтвердил журналист, беря с полки приглянувшуюся книгу.

– Ну, тогда я тебе смогу помочь! – воодушевленно изрек местный хранитель литературы, отбирая книгу у посетителя. – Эту тебе еще рано изучать. Нужно начинать с во-он той…

Обойдя, немца, библиотекарь отошел к дальнему, чересчур запыленному углу и взял там большую, тяжелую книгу в мягком кожаном переплёте.

– Вот с неё начинай!

Получив из рук библиотекаря книжный том, немец его чуть не выронил, таким тяжёлым оказался. А старик-то нёс с показной лёгкостью. Не иначе как бахвалился перед молодым.

– Да, если чего не понятно, то ты спрашивай. Не стесняйся. Подскажу, объясню. Может и расскажу что-нибудь стоящее, если вспомню. Я ведь вот этими самыми руками, малых Генри укачивал, да брата его Патрика, будь он неладен!

Махнув рукой, старик пошаркал в главный зал, но слегка удивленный журналист не стерпел и спросил:

– А почему так не лестно о Патрике отзываетесь?

Библиотекарь понял, что сболтнул лишнего.

– Вы уж меня, старого, простите, молодой человек. Не думаю, что говорю. Только прошу, барону не передавайте.

– Накажет? – недоумевающе поинтересовался немец.

– Да нет. – Отмахнулся старый человек. – Кто меня накажет? Как?.. Я уже своё отжил. – Печаль в голосе послышалась столь отчётливо, что стало понятно: немощной старости он совсем не рад. – А господин наш, сэр Гамфри, добрейший и справедливейший человек. Не будет он меня наказывать за глупые старческие слова.

– Тогда почему?

– Что именно? – не понял библиотекарь.

– Почему не передавать барону? И чем вас обидел его брат?

Старик задумчиво почесал бороду, затем поправил на стеллаже коричневую книгу, слегка выдвинутую из ряда её подруг.

– А зачем его огорчать? Барон нас приютил, кормит-поит. Место, где прилечь выделил. Ещё и денег платит за не пыльную работу.

Про не пыльную Михаэль явно желал поспорить, почесав нос, и стараясь ненароком не чихнуть. Её-то, пыли, как раз в библиотеке имелось предостаточно. Однако благоразумно не стал перебивать разоткровенничавшегося дедушку.

– …Потому огорчать своего благодетеля не хорошо. Не красиво. Он и так в последнее время осунулся весь, постарел. Огонь в глазах потух, понимаешь?!

Журналист поспешно кивнул.

– А всё из-за Патрика! Бросил семейное гнездо. Бросил старшего брата. Захватил побольше денег и уехал к девахе недостойной!

Старик сжал морщинистые пальцы в кулаки. Ошарашенный горячей речью Михаэль, понимая, что старик правду о Патрике не знает, только и смог спросить:

– Почему недостойная?

– А разве хорошая, прилежная девушка позволит одному брату от другого скрываться? Вот, то-то и оно!

Ближайшие два часа журналист добросовестно изучал предложенную книгу, оказавшуюся к тому же написанной от руки, что сильно усложняло чтение. Подчерк неизвестного автора порой становился не разборчивым, а некоторые буквы или слова вообще стёрлись от старости. Работа продвигалась медленно, но всё-таки продвигалась. Михаэль особо интересующие его детали подробно переписывал в тетрадь, дабы в будущем всё объединить в своей рукописи.

Не добравшись и до половины фамильного фолианта, Майер решил сделать перерыв и заняться личными поисками. Для этого он вышел в общий зал и стал осматривать стеллажи. Для начала он искал книги с информацией о бесах и одержимыми ими людьми и животными. Таких обнаружилось не так уж много. Набрав небольшую стопку книг, он уселся за свободный столик и принялся читать. Но ничего конкретного, важного и запоминающегося не отыскал, лишь малополезные и не всегда понятные, отрывки:

«Бес – зловредный дух. Один из видов низших прислужников дьявола. Иногда их называют чертями. Однако, некоторые достопочтимые мужи в своё время доказывали, что чёрт и бес не одно и тоже. Как, например ёж и дикобраз»

«Одержимость. Беснование – это состояние человека, в которого вселился бес. В медицине вселением беса считалась и смертельное инфекционное заболевание «бешенство».

«Более опасным родственником бесов, считаются демоны. В некоторых документах встречаются упоминания, где дьявола называют демоном. Но это не совсем верно. Скорее всего, демоны занимают одно из высших должностей в иерархии ада, сопоставимых с ангелами, и архангелами в Небесном Царстве. Так же бытует мнение, что демоны встречаются как плохими, так и хорошими».

«Демоны, согласно учению христианской церкви – существа властные и корыстолюбивые. В их мире принято втаптывать в грязь низших и пресмыкаться перед более сильными. Возможно, что у них есть своя, ещё более конкретная и довольно чёткая иерархия»

«Экзорцизм – процедура изгнания бесов и других сверхъестественных существ из тела одержимого. Обычно проводится с помощью молитв и сложных обрядов определённой религии. Христиане считают, основываясь на Библии, что первым экзорцистом был Иисус Христос, который излечил одержимого, живущего в гробах. Христос произнес фразу, которая с греческого языка переводится так: "Выйди, дух нечистый, из сего человека". Вылетевшие из того бесы по повелению Иисуса вселились в стадо свиней и погибли в Тивериадском море. Христиане считают, что имея дар от Бога, апостолы, другие святые, а также обычные люди тоже могли изгонять нечисть из людей»

«Примечательными являются слова Евангелия: «Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит; тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И, придя, находит его незанятым, выметенным и убранным; тогда идёт и берёт с собою семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого» То есть, если «дом» не будет заселен Духом Святым через богомыслие и богообщение, его могут заселить другие духи»

Тут Михаэль остановился, шумно выдохнув. Если верить словам Кэрри, то выходит, что многие горожане потеряли Святого Духа в себе, отбросив заповеди, раз появилось множество бесов в округе.

– Но ведь, – тихо прошептал Майер, – одержимы не люди, а животные. Или пока всё только начинается, а бедный Патрик первая жертва? Да и многих ли людей я смотрел через монокль…

Продолжать чтение не хотелось. Вся это потусторонняя чушь, в которую бы раньше Майер ни за что не поверил, сейчас в огромном книжном зале из старых каменных стен и не менее старых книг, заставляла вздрагивать от любого звука. Волосы непроизвольно встали дыбом, а кожа покрылась мурашками. Слишком жутко было читать и главное представлять то, о чём обычно по жизни не задумываешься. Не замечаешь. Хотелось скорее встать и найти живого человека, чтобы поскорее услышать его голос, осознать, что ты не одинок. Хотя желание спрятаться, закрыться в уголке от всего на свете, так же посещало читателя. Но Михаэль, усилием воли, заставил себя продолжить собирать информацию по крупицам.

«Католическая церковь определяет экзорцизм как приказ, данный демону именем Бога, чтобы тот покинул место, вещь либо человека. Экзорцизмы относятся к сакраменталиям (общим формам благословения) и уделяются священником в определенных ситуациях и нуждах»

«В католицизме также существует два вида экзорцизма:

Великий (большой) или торжественный экзорцизм – имеет целью изгнание злого духа из одержимого и освобождение его от демонических влияний. Данный сакраменталий может уделяться только епископом или духовной особой, которой было дано епископом соответствующее разрешение. Обряд служится согласно ритуалу Римскому. К великим экзорцизмам относится также обычный экзорцизм, включенный в чин крещения, а также употребление воды, масел и соли, экзорцизированных любым священником.

Малые, простые или личные экзорцизмы в католичестве, в отличие от православия, не являются экзорцизмами в полном значении этого слова и не содержат формул великого экзорцизма, например непосредственных приказаний, отдаваемых злому духу. Малые экзорцизмы – это молитвы для личного использования всеми верующими, например в минуты искушений или мучений, вызываемых злым духом. Сюда относятся также молитвы об освобождении – особый род заступнических молитв, которые могут использоваться всеми священниками, а также в собраниях католиков под начальством священника или диакона. Этим молитвы тоже не являются полноценными экзорцизмами, хотя и имеют целью освобождение от демонических влияний (за исключением одержимости)»

«Перед исполнением экзорцизма католик должен обязательно причаститься, молитвы должны читаться с любовью и верой, как правило их чтение сопровождается освящением, но только неодушевленных предметов, помещений. Неверующим или новоначальным католикам прямо не рекомендуется чтение этих молитв. Обычно экзорцизм проводят священники высшего звания с сильным внутренним духом и святой верой»

«У пуритан Канон 72 Епископальной церкви формально запрещает ритуал экзорцизма, в англиканской церкви на проведение экзорцизма требуется получить особое разрешение, как правило, епископальное».

Закрыв последнюю книгу из набранной стопки, Михаэль почувствовал, как сильно устал. В голове образовалась полная каша, где закладка фундамента замка Гамфи перемешалась с изгнанием демонов. Кроме того, какое-то внутреннее напряжение не проходило, плечи озябли, и постоянно казалось, будто сейчас неизвестный монстр или бес выскочит из-под стола или что правдоподобнее, из-за шкафа и нападёт. В общем, жутко и неспокойно.

Вот тут-то, как гром среди ясного неба и раздался бодренький голос библиотекаря.

– О! Уже справился?! Быстро как! Не ожидал, если честно. Сейчас мало молодые люди читают. Вот раньше…

Что было раньше осталось неизвестным, потому как, еще при первых словах, Михаэль резко вздрогнул от испуга и попытался вскочить. Но зацепил стол, от чего тот с грохотом зашатался, скидывая книги на пол. Сам журналист, потеряв равновесие, и потешно размахивая руками, тоже рухнул оземь вслед за книжными фолиантами. Усевшись прямо на полу и растирая ушибленную руку, немец сморщился от боли. Но куда сильнее боли физической было обиднее наблюдать за библиотекарем. Старик, нисколько не смущаясь своего внезапного появления, от души хохотал во весь голос. Аж слёзы выступили у него на глазах, а борода болталась из стороны в сторону.

– Ты чего испугался, сынок? – между приступами хохота спросил он. – Чай не один же тут! А-ха-ха! Или приведений ожидал встретить?

И снова засмеялся, вытирая рукавом слезы с лица. Смех библиотекаря оказался настолько живым и заразительным, что Майер тоже улыбнулся, быстро забыв о боли и неуместной обиде.

– Да зачитался сильно, задумался. – Смущённо оправдался немец, поднимая с пола книги обратно на стол.

– Интересные издания выбрал. – Старик перехватил один том с пола, рассматривая.

– Просвещаюсь понемногу, – туманно ответил Майер. – Меня ещё исторические личности интересуют, не смог найти…

– Как так? – возмутился библиотекарь. – Пошли, посмотрим.

И первым двинулся между шкафами. Михаэль стал собирать книги в стопку, дабы вернуть их на положенные места, но оклик собеседника его остановил:

– Оставь! Я позже сам всё расставлю по местам. Не беспокойся.

И когда немец его догнал, спросил:

– Что конкретно интересует?

– Можно ли, зная лишь имя найти историческую личность?

– Легко!

Вышло не совсем так просто, как уверял опытный библиотекарь. Он лишь указал посетителю на огромный стеллаж, где по алфавиту размещались фолианты об исторических персонажах. Начиная от Адама с Евой, и заканчивая… До конца журналист не добрался, однако еще приблизительно полтора часа искал имена Ричард и Эдуард. Ему стало интересно, о ком именно поминала Кэрри. Если верить её словам, все три погибших ребёнка из сиротского дома, когда то давным-давно уже жили на земле. И если девочку Жанну, журналист сразу и сам опознал в образе Жанны д’Арк, то с другими не получилось. А проверить слова девочки-уникума хотелось, чтобы просто знать, говорит ли она правду, или нагло врёт.

Нужный том Михаэль достал с одной из высоких полок, воспользовавшись для подъема специальной скамейкой. Пролистав несколько десятков страниц, он, наконец, отыскал подходящий отрезок текста.

«Кровные братья Ричард и Эдуард V, являлись сыновьями английского короля Эдуард IV. Их жизненный путь не был долог, в период с 1470 по 1483 года, к сожалению, они пали жертвами интриг и сплетен, которые, как известно лучшее оружие в делах власти. Их убил коварный Ричард Глостер, который, благодаря своей изворотливости, влиянию и политической силе смог объявить брак их отца незаконным, а это означало, что юный король Эдуард V и его младший брат, Ричард, не имели право на престол, так как они становятся незаконнорождёнными.

Больше принцев не видели, и 26 июня Ричард Глостер был провозглашен королем как Ричард III, а 6 июля короновался в Вестминстерском аббатстве. Согласно версии Томаса Мора, получившей впоследствии широкое признание, вскоре после воцарения Ричарда Глостера, Эдуард V и его брат Ричард были задушены в Тауэре»

Михаэль захлопнул книгу, усевшись на скамейку для ног. Прочитанный текст глубоко вонзился в сознание и больше читать он не захотел.

– Сколько зла и жестокости в человеке во все времена! – ужаснулся немец.

Как бы кровавые события прошлого не зацепили журналиста, но свои проблемы, из нынешнего времени интересовали намного больше. Получается, Кэрри говорила правду. Но значит ли это, что всем её словам можно верить? Душа истошно кричала, что нет. Нельзя верить малолетней шантажистке, которая покрывает злых духов, кормит их своей кровью и натравливает их, правильнее сказать, скармливает им детей! И с этим надо бороться!

Придя к такому серьёзному решению, пока непонятно как осуществимому, Майер вернул книгу на место, после чего отправился в малый зал, где продолжил изучать личные хроники Гамфри. Правда, добротно поработать ему не дали. Через полчаса к нему заглянул библиотекарь в сопровождении кучерявого мальчишки. Юный посыльный сообщил, что барон Генри Гамфи приглашает гостя на ужин через пятнадцать минут. После чего, исполнив поручение, мальчик удалился.

Поспешно собирая личные канцелярские принадлежности, журналист вспомнил о данном самому себе обещании.

– Уважаемый, – обратился он к библиотекарю. – У вас тут множество занимательных книг в личном распоряжении. А в городской библиотеке Бринстоуна чрезвычайно скудный ассортимент. Не могли бы вы подарить несколько экземпляров?

– Ни за что! – Твёрдо заявил старик, ещё не дослушав до конца.

– Но, почему? – искренне удивился парень, уверенный, что добродушный библиотекарь не откажет. – Книги должны принадлежать людям. Нести им информацию. Учить, просвещать. Заставлять думать.

Журналист знал, как нужно «давить» на любителя книг, однако и такой подход не помог.

– Я почти пятьдесят лет хранитель библиотеки Гамфри! Каждая книга, каждая газета присутствующая здесь, находится под моим контролем! Под моей защитой. Они, если хочешь знать, мои дети, будь то старый обшарпанный фолиант, или новенький том современного издательства. И ни разу книги не покидали стены данного зала навсегда, если не считать тех случаев, когда барон лично дарил тот или иной экземпляр.

– Но ведь, наверняка есть несколько совершенно одинаковых книг, копий. Может хотя бы их можно?..

– Нет! – категорически запротестовал старик. – Ни за что. А если барон захочет одну копию подарить, а второй туточки уже не будет? Это какой непоправимый урон будет нанесён библиотеке.

В общем, к несчастью, договориться с дотошным в своём деле библиотекарем не удалось. Михаэлю лишь осталось извиниться за навязчивость, пообещать, что обязательно еще зайдёт, дабы продолжить работу над биографией и быстрым шагом отправиться в свои апартаменты, чтобы оставить там тетради и письменные принадлежности, после чего пойти на ужин. И при всём при этом, самое главное, постараться не заблудиться.