Весть о братоубийственной бойне под Саркелом накрыла Итиль, как гроза, через неделю. Но её не принёс гонец – она пришла сама, с медленным, глухим течением реки.
Итиль-Волга начала выбрасывать десятки, сотни тел, окованных одинаковыми доспехами. Тела всплывали на песчаных отмелях у стен столицы. Город, напряжённый до предела, застыл перед этим знамением в зловещем молчании.
Никто не осмеливался говорить о лежащем перед ними. Сам Каганат пожирал себя.
Айдар и Юсуф стояли на высоком утесе у южной стены, молча глядя на реку, покоящую в своих холодных водах молчаливых мертвецов.
– Они уничтожают друг друга, – наконец прорычал Юсуф, словно выплёвывая эти слова. – План эмира работает.
– Сидеть сложа руки – бесчестно. И глупо.– Это не план, – покачал головой Айдар, его голос звучал глухо, почти безжизненно. – Это трагедия. Я знаю многих из тех, кто сейчас там, в этих тёмных глубинах. Мы сражались с ними плечом к плечу. Теперь их тела пожирают раки. – Он медленно повернул голову к Юсуфу, в серых глазах застыла боль, почти физическая, та, что знают только воины.
На Городском совете, созванном по настоянию Айдара, эта новость взорвалась, как пламя, брошенное в сухую степь.
– Они истекают кровью! – гремел Батур, ударив кулаком по тяжёлому столу. – Хватит бояться! Должны ударить сейчас! Раздавить Бека и Булана! Собрать всех и уничтожить их разом!
– А кто поведёт твоих воинов, Батур? – саркастично спросил купец Шамуэль, стрелой впиваясь своим взглядом в полководца. – Те самые, что уже жалуются, что из карманов скоро вылетят последними монетами? Или твоих немытых ополченцев, которые меча-то с трудом держат?
Совет, вместо единства, утонул в яростных спорах. Голоса накладывались, обвинения сыпались как из рога изобилия, и каждый новый аргумент лишь усугублял напряжение в зале. Но Айдар одним голосом, фирменной холодной решимостью, прервал всех.
– Мы не будем нападать. – Его слова прорезали гам, настала тишина. – Мы совершим рейд.
Он развернул перед собой большую карту, движениями чёткими и уверенными, как раскроенный клинок.
– Нам известно, что в Саркеле, в Белой башне, Бек Завулон держит пленника. Но не простого. Это княжна Тулун, последняя из Ашин, кровного рода Волка. Она – его козырь.
– И что нам за дело до какой-то княжны? – раздражённо бросил Батур.
– Потому что она не козырь, – твёрдо ответил Айдар, его голос звенел, как сталь натянутого лука. – Она – знамя. Пока княжна в его руках, степняки боятся выступать против него. Но стоит освободить её… Стоит показать степям их законную правительницу… И все, кто выжидает, сотни родов, придут под наши знамёна. Мы не будем собирать армию по кусочкам. Армия сама к нам придёт.
Восторженный шёпот прокатился среди слушавших, но недоверие всё ещё держало многих. Айдар понял это, и его взгляд стал ледяным.
– Это будет рейд, – продолжал он, уверенно глядя на карту. – Прорваться через земли, кишащие вражеской стражей, проникнуть в Белую башню, выкрасть её и уйти живыми.
– Самоубийство, – с ужасом прошептал Ибрагим, старейшина семьи.
– Это наш шанс, – твёрдо сказал Айдар. – Кто со мной?
****
В Биляре, тем временем, эмир Алмуш, получив вести о бойне под Саркелом, отдал приказ. Он подозвал к себе Ишбугу, начальника своей гвардии.
– Собирай самый большой караван. Официально – продовольствие для Булана. На самом деле – оружие и золото для Айдара. Ты поведешь его сам. Доставить груз – важнее твоей жизни“, – сказал эмир.
Старый воин молча кивнул и вышел исполнять приказ.
На первый взгляд, это была благородная миссия: «гуманитарная помощь» армии генерала Булана – мирный жест в рамках хрупкого перемирия. Но под мирной маской скрывалось дерзкое, почти безумное предприятие.
Мешки с зерном лишь прикрывали то, что могло переломить ход войны. Под слоями пшеницы покоились новые арбалеты Джабира, лёгкие доспехи из Булгара, каленые стрелы с остриями разящей стали.
В двойных днищах нескольких телег золотом звенели мешочки, полные блеска, отнятого у городской знати по прямому приказу Алмуша. Это золото должно было стать кровью новой армии, способной сразить могучих врагов.
Задача Ишбуги была сложна и опасна. Во-первых, ему нужно было провести этот караван через земли, которые всё ещё бурлили отрядками разбойников и мародёров.
Во-вторых, он должен был прикинуться заурядным торговцем и по пути завербовать сотни степных воинов из нейтральных родов, купив их лояльность золотом.
В-третьих – важнейшая часть миссии – ему предстояло соединиться с отрядом Батура, передать тайный груз и превратить его повстанческую толпу в настоящую, дисциплинированную армию.
Гонка со временем полнилась смертельными рисками.
На границе булгарских земель их караван встретил небольшой наблюдательный отряд из войска генерала Булана. Эти «сопровождающие» выглядели доброжелательно, но Ишбуга прекрасно понимал, что каждая минута безупречной маскировки – это шаг по тонкому льду.
Ишбуга, улыбаясь, разговаривал с командиром отряда, угощал его крепким кумысом, рассказывал анекдоты о торговцах и воинах, смеша всю стражу.
Но под этими весёлыми рассказами его сердце колотилось, как барабан тревоги. Каждый взгляд, каждое слово могли стать роковой ошибкой.
Караван двигался, происходящее напоминало игру в кости с самой судьбой. Оружие для армии, что шла низвергнуть генералов, ехало под самым носом их солдат.
****
Весть о кровавой резне под Саркелом всколыхнула Великую Степь.
Лазутчик, побывавший в хазарских землях, низко склонился перед Курьей, предводителем печенегов. Хан слушал, едва заметно улыбаясь. Его рот растянулся в хищной, изломанной усмешке. Глаза хищника. Улыбка шакала.
– Их когти затупились в собственной крови. Их земли – беззащитны. Пора и нам отведать этого пирога.– Два старых тигра одновременно рвут друг другу глотки, – медленно проговорил Куря, поднимаясь с ковра на своих мощных ногах. Его слова больше походили на шипение змея, чем на речь человека.
По степи прокатился короткий, одобрительный гул. После пары доносчивых команд орда печенегов в десятки тысяч всадников начала дрожать, разнося напряжение, как звон натянутых стальных струн перед рывком.
Куря не собирался помогать никому из хазар. Его люди пойдут грабить, жечь, ломать. Но Куря был хитер, хитрее многих вождей его времени. Прямое нападение было опасным. Ему нужен был козырь.
– Мы не будем спешить, – тоном, обманчиво мягким, произнёс он своим вождям. – Прежде чем рвать их, мы сыграем в мою игру.
На следующий день Куря отправил своих лазутчиков и послов сразу ко всем трём силам хазарских земель.
Генералу Булану послы передали предложение союза против «незаконной мятежницы Тулун и её булгарских марионеток».
Для Бека Завулона предложение звучало иначе – союз против «отступника Булана».
А в Итиль к Айдару ушли послы с клятвами «вечной дружбы и поддержки» в борьбе за его «правое дело».
Послания были ловкой сетью лжи, растянутой поперёк Великой Степи.
Куря ждал. Он знал, что они схватятся за эти верёвки, как утопающие за тростинку. Он не собирался рвать эти верёвки сам. Степной шакал был патриархом торговли кровью, чужой и своей. Его орда, почувствовав запах битвы и богатства, ликовала. Танец шакалов начинался.
В Биляре, в гулкой тишине новой библиотеки, которую Джабир с одержимостью учёного обустраивал в уцелевшем каменном здании, шла своя, невидимая война. Война за знание.
Молодая Зейнаб, чьи глаза горели огнём ненасытного любопытства, стала верной тенью великого инженера. Дни и ночи напролёт она помогала ему разбирать и переводить десятки хазарских свитков, захваченных во время осады.
Большинство из них оказались скучными торговыми договорами и хозяйственными записями. Но однажды, разбирая ветхий, пахнущий пылью фолиант по фортификации, Зейнаб заметила странность.
На полях, рядом с чертежами могучих башен Саркела, чьей-то едва заметной рукой были нанесены крошечные значки, похожие на капли воды.
– Мастер Джабир, – почти шёпотом позвала она, боясь спугнуть находку. – Взгляните.
Джабир, оторвавшись от своих чертежей, тяжело склонился над свитком. Он долго, не моргая, рассматривал значки сквозь увеличительное стекло, а потом его взгляд потяжелел.
– Неси всё, – глухо приказал он. – ВСЁ, что касается строительства Саркела.
Они работали несколько часов, забыв о еде и времени. И они нашли. На разных свитках, в разных, казалось бы, не связанных местах, стояли те же самые значки. Поодиночке они были бессмысленны.
Но когда Джабир, повинуясь внезапному озарению, разложил свитки в хронологическом порядке их создания… значки сложились в единую, тонкую линию. В схему.
– Клянусь всеми науками! – выдохнул он, и его голос дрогнул от волнения. – Это же… это схема старого водовода! Подземного акведука! Ещё до того, как возвели основные стены! Он ведёт от реки… прямо под Белую башню!
Они ошеломлённо смотрели друг на друга, осознавая масштаб своего открытия. Они нашли тайный ход. Ахиллесову пяту самой неприступной цитадели Каганата.
– Мы должны немедленно сообщить эмиру! – воскликнула Зейнаб.
– Мы сообщим, дитя моё, – ответил Джабир, и в его глазах полыхал азарт первооткрывателя. – И, быть может, мы только что подарили Айдару ключ. Ключ от этой змеиной норы.
****
В захваченном Итиле наступил день большой дипломатии. Как и предсказывал Юсуф, весть о бойне под Саркелом заставила всех игроков шевелиться. Словно змеи, они выползли из своих нор, чтобы «прощупать» новую власть в столице. В один день к Айдару попросили аудиенции сразу три посла.
Юсуф, в роли главного советника, принял этот вызов на себя. Он разыграл сложную партию, встречаясь с каждым послом по отдельности, в разных залах дворца, не давая им даже мельком увидеть друг друга.
Первым был посол печенегов. Наглый, увешанный золотом воин, от которого пахло степным ветром и кровью. Он не говорил о союзе, он сразу назвал цену.
– Хан Куря – друг сильных, – пророкотал он, глядя на Юсуфа сверху вниз. – Он готов помочь вам сокрушить врагов. За скромную плату. Десять тысяч динаров золотом и право грабить земли Бека Завулона.
– Передай своему хану, – вежливо, но с ледяной твёрдостью в голосе ответил Юсуф, – что мы ценим его предложение. Но мы не торгуем кровью. О союзе мы поговорим, когда увидим его дела, а не его ценник.
Вторым был посол генерала Булана. Осторожный, умудрённый опытом старик с глазами, видевшими слишком много предательств.
– Мой повелитель желает мира, – начал он вкрадчиво. – Он сражается не за себя, а за порядок в Каганате. Он готов признать права законной наследницы, если она поможет ему сокрушить безумца Бека.
– Эмир Алмуш и вожди рода Волка готовы к диалогу, – так же мягко отвечал Юсуф. – Передайте генералу, что мы ждём от него первого шага. Пусть докажет свою преданность порядку, выдав нам главных сторонников Бека, что до сих пор прячутся в его лагере.
Третьим был посол от самого Бека Завулона. Его ввели в главный тронный зал, где его ждал не только Юсуф. По бокам от трона, во всём своём воинском великолепии, стояли Айдар и Батур.
Посол, верный пёс хана Карчиги, говорил с надменной спесью, даже не пытаясь скрыть презрение.
– Великий каган Бек Завулон, да будет благословенно имя его, приказывает вам, мятежники, сложить оружие, выдать самозванку и приползти к его ногам, моля о пощаде! Тех, кто подчинится, он, возможно…
Он не договорил. Айдар молча встал. Подошёл. Взял посла за шиворот и, как безродного щенка, вышвырнул из зала.
– ПЕРЕДАЙ СВОЕМУ ПСУ-ХОЗЯИНУ, – прорычал он ему вслед так, что задрожали факелы, – ЧТО ВОЛКИ НЕ РАЗГОВАРИВАЮТ С БЕШЕНЫМИ СОБАКАМИ. МЫ ПРИДЁМ ЗА НИМ. И ПРИНЕСЁМ ЕМУ НЕ ПОЩАДУ, А ПРАВОСУДИЕ.
Это был дерзкий, но идеально выверенный ход. Юсуф показал всем сторонам, что новая власть в Итиле готова говорить, но не будет прогибаться. Он выиграл ещё немного времени. И посеял ещё больше семян раздора в змеином гнезде врагов.
Маленький отряд из сотни лучших воинов – булгарских «призраков» и отчаянных бурчевичей Батура – летел по ночной степи, словно стая теней. Они шли на Саркел. Их миссия граничила с самоубийством.
На третью ночь они достигли крепости. Огромные белые стены, казалось, подпирали звёздное небо. Крепость спала, не подозревая, что смерть уже стоит у её порога.
Они ждали. И их ожидание было вознаграждено. На рассвете, когда небо только начало седеть, к ним прорвался одинокий всадник на загнанном, покрытом пеной коне.
Гонец от эмира Алмуша. Он привёз им бесценный дар от Джабира и Зейнаб – схему тайного водовода. – Предки с нами, брат, – прошептал Батур, глядя на карту и не веря своим глазам.
Под покровом следующей ночи, пока половина отряда устраивала шумную диверсию у главных ворот, отвлекая на себя стражу, Айдар, Батур, Ташбулат и ещё десять воинов нашли замаскированный камнями вход в акведук.
О проекте
О подписке
Другие проекты