Дорогому мне, доброму, умному, потрясающе жизнестойкому коллективу ОАО «Минусинская геологоразведочная экспедиция» посвящается…

Иллюстратор М. Злобин

Иллюстратор Н. Уляшина

Дизайнер обложки Н. Дувакина

© Алексей Болотников, 2020

© М. Злобин, иллюстрации, 2020

© Н. Уляшина, иллюстрации, 2020

© Н. Дувакина, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-4474-2777-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Поэтическая складчатость

Париж

Ну, что, друг мой, свистишь,

Мешает жить Париж?

Из песни Ю. Кукина

 
Париж мешает миражом в пути,
А наяву увидеть не могу.
И мне в Париж визит не нанести,
Да и ему не вырваться в тайгу.
 
 
Мешают жить мне не огни реклам,
Не тёмные громады Нотр-Дам,
Не каблучки французских милых дам,
Спешащих вечно по своим делам.
 
 
Порывы ветра, барабан дождя,
Хандра и анекдоты про вождя,
И перспектива не успеть в любви —
Как говорят французы, се ля ви.
 
 
Мешает Дик, в углу своём зевнув,
Блеск молний, словно отблики ножа.
И даже ты, палатку запахнув,
Мешаешь мне смотреть на парижан.
 

Ночёвка

 
Голубые горы улюлюкают: ау!
Пересмешник эха гомонится в вышине.
Ночь, как будто нюхая, склоняется в траву.
Слушает ауканье и ложе стелет мне.
 
 
Ночь, как падь таёжная, отчаянно темна.
Утонула в саване туманная луна.
Как всегда во фляге не осталось ни хрена:
Ни вина на донышке, ни Алладина…
 
 
Ельники махровые и оленьи мхи.
Кто-то очарованный в сплетении ветвей
Дышит суеверием учёной чепухи,
Да косится чучелом – медведя чучелей!
 
 
Ох-хо-хо, таёжное житье-бытье мое!
Доживем ли до утра, друг мой костерок?
Повалюсь и я в траву слушать потаённое:
То ли гулкий говор гор, то ли звездный хор.
 

На озере

 
На Иткуле, на озере,
По утренней по рани
Свершают птицы огари
Обряды обтираний.
Отыгрывают влажные
Марьяжные балеты.
Кричат особы важные
Речёвки к перелету.
А сосны клонят головы
С укорами, с досадами,
Скрипят над полуголыми
Птицами-наядами.
Им, соснам, тоже хочется
Плескаться и жеманиться.
И не легко – час от часа —
Терпеть судьбу-избранницу,
Избравшую их соснами
Скрипучими, степенными,
Не знающими космоса,
Не знавшимися с пеною,
С водою малахитовой
И с гордой птицей огарем…
 
 
Нет ничего здесь хитрого…
А мы не так живём?
 

Пейзаж

 
На Тибеке, в акустике
Кузнецкого Алтая,
Кукушки, вскинув клювики,
Качаются, болтая.
 
 
Являются кукушками,
Года и дни считают.
Предгорьями, опушками
Живут, в тайгу летая.
 
 
А там косуля дикая
Косится из кустарника.
Пойдёт с горы, козликуя
Хвостом, словно фонариком.
 
 
Течёт водичка, булькая
По Бейке и по Тибеку.
Стоит Алтая гулкая
Тайга. Шумит. Аукает.
 

«Сибирский рай …»

 
Сибирский рай —
Таёжные хребты.
Бреду, слабея,
Утомлен тайгою.
Ау, тайга!..
Не понимаешь ты:
Я сбит с пути,
Плутаю я тобою.
 

Слово о золоте

Анатолию Емельянову

 
Я не друг поискового золота.
И не враг я его… Молотком
Это золото в крошку измолото,
Словно пшёнка с парным молоком.
 
 
Нашим братом – алхимиком – аурум
Заколдован от сглаза. С тех пор
И несём мы, геологи, ауру
Бородатых романтиков гор.
 
 
Достается же нам это золото…
Жарким потом залито лицо.
Терпким солодом, будто бы молотом,
Убивает мужчин и юнцов.
 
 
Это золото, золото, золото…
Мне в раю ни к чему. А в аду
Никаким сокрушительным молохом
Не изгладишь улыбку мою!
 

Песня

 
Во Стране Дураков коронации,
Поиск ведьм и народных вражин:
Не последние лиха для нации,
Но не это печалит нам жизнь.
 
 
Ходят слухи, легенды и говоры,
Что в стране каждый – жулик и вор.
Ранят души пиастры и доллары,
Но у нас не о том разговор.
 
 
Нам надежность бы слева, а справа бы
Избавленье от шельм и дельцов.
Было б братство порукой, да дева бы
Обращала, смущаясь, лицо.
 
 
Нам бы искренность солнышка божьего,
Нам бы ветреность – не за шкалой…
И да будет, как прежде, положено
Чай от друга принять пиалой.
 

К палатке

…Он стал генеральным конструктором

и – появилась палатка.

В. Ковалев

 
Палаточка моя, двуместная облатка,
Облапила меня и моего собрата,
Приземиста, стоишь и ведь дрожишь немного,
А мы внутри, то бишь за пазухой у бога.
 
 
Ведём по пустякам с собратом спор научный.
Прости нас за стакан, не стилевой – насущный.
Да и в статьях иных мы так здесь органичны,
Будто наши дни тобою ограничены.
 
 
Прости нас, извини, палаточка-двуместка.
Нет нашей в том вины, что не дошли до места.
Уместны мы в ночи, и ты здесь так уместна,
Как сигаретный дым, связующий нас с лесом.
 

«Меню традиционное…»

 
Меню традиционное:
Галеты и тушенка…
Куренье рационное.
И путь – незавершёнка.
 

Экспромт

 
Чай с сюитой пополам
И – по-флотски – рис…
– Ванька, ты не мсье Иван,
А Авантюрист.
Что ты варишь по утрам?
Это можно есть?
…Верю-верю, но харчо
Не-воз-мож-ное!
 

Ода

Ю. Михалёву

 
Ну что, Михалыч, посидим?
Ты главный кормчий наш…
Потом канаву зададим,
Соорудим шалаш.
 
 
Построим баню, стадион.
И выпишем балет.
Ну а потом… Потом о том
Взгрустнём на склоне лет.
 
 
На склоне горного хребта
Горит рябины куст.
Скажи, а правда, красота
Тоску наводит, грусть?
 
 
…Грустит сохатый, уперев
В зенит свои рога.
 

 
И старой грустью старых дев
Грустит трава в лугах.
 
 
Ах, эта девственная грусть
Нетронутой тайги!..
Она томительна, как груз
От радуги-дуги.
 
 
А помнишь древний внешний вид
За городом Миасс?
Нелепой формы батолит.
Гранит, иль диабаз?..
 
 
Урал, могутным пояском
Перехвативший ширь,
А за Уралом – на восток —
Сибирь, Сибирь, Сибирь…
 
 
В Сибири тоже хорошо.
И рыба есть, и зверь.
Ты сколько пехом-то прошел
Тайги, лесостепей?
 
 
А сколько тонн ты перенёс
В потёртом рюкзаке?..
Сибирь чудесна! А мороз…
Мороз и в Африке…
 
 
А ты, Михалыч, поседел,
Как мраморный утёс.
Среди твоих насущных дел
Был мрамор. Был всерьёз.
 
 
Ещё был рыхлый фосфорит
И жёлтый тот металл…
Но что об этом говорить,
Ты ведь дела не сдал.
 
 
Ещё по хребтику идём,
Чепыжники кляня.
Внизу нас кухня ждёт. И дом.
А главное – родня.
 
 
Ещё нам – поле перейти
И город заложить.
Дай бог не сбиться нам с пути
И жить, и жить, и жить…
 

* * *

Затянуло горизонт

Цветом питерским.

Фейерверки и озон —

От Юпитера.

Протекает по углам

Антитеррикон.

Дождь. Брезентовый вигвам.

Клонит в сон.

В Солонечной

А. Крестовникову

 
Осточертело от накала
Пустопорожней болтовни.
О, Саня Крестик, чёрт лукавый,
Возьми гитару и – шумни.
 
 
Открой же шлюзы от вокала
Иерихонския трубы!
Дрожи, сибирская Ла Скала, —
Театр сугробов и пурги!
 
 
Пурга… Как зверь она завоет…
Приятен рокот хрипотцы.
Пуржит мелодия гобоя.
По декам взвизгивают псы.
 

Ах, тайга
Песня

В. Адышеву

 
А тайга побуждает жить,
Если жить перестал,
Если в сердце ещё лежит
Впечатлений кристалл.
 
 
Погляди на себя в снегу:
Как гравюра груба…
Просуши над костром судьбу.
И судьба – как судьба.
 
 
Перехватит в пути тоска,
Опечалят дожди.
Воспарённый до кипятка
Чай в себе остуди.
 
 
Среди прочих таёжных нег
Не последнее средство – чай.
Если завтра пробросит снег —
Это не невзначай…
 
 
Это твой, это мой сюжет,
Это наша жизнь!
Впечатляйся же и уже
На вершине держись.
 

Дифирамб

 
Работяги мои дорогие,
Под летучим прозваньем «бичи»,
Вы не чтёте морали благие
И чефирные пьёте чаи.
Мастера БСЛ¹ и другие
Проходимцы, пропойцы, рвачи,
Разделили мои ностальгии —
Разделите мои калачи.
 
 
Вы на Запад идете, на запах
Потогонных и грубых работ.
В куражах, при ножах и при шляпах,
На условиях римских рабов.
 
 
Вы на Север идёте и с теми,
Кто своей не сносил головы,
Своих ног не сносил по колени,
А напитан уж ядом молвы.
 

 
Ветерки, горизонты земные,
Древний опыт сожженья мостов…
Бесконечно-беспечно-хмельные,
Вы идёте на Дальний Восток.
 
 
Кто вы? Что вы? Куда и откуда?
Презирая покой и уют,
Вожделеете разве что чудо:
«Закатиться б на призрачный Юг!»…
 
 
Работяги мои дорогие,
Неприкаянный, тёртый народ,
Робы рваные, души нагие…
Покурили? Ну что же, вперёд!..
 

Песня

Однокашнице

 
У тайги нет твоих примет.
Ах, тайга как тайга.
Край пропащий. А, впрочем, нет.
Мне тайга дорога.
 
 
Здесь кедровые пагоды,
Тополёвый пожар.
Здесь пунцовые ягоды
Твоих глаз – твоих чар.
 
 
Вороха твоих писем мне
Не прошли перевал.
Ты могла бы вполне… вполне…
Я ж тебя целовал.
 
 
Я тебя целовал во сне.
Извини, коли что…
Ах, Елена Шаракшанэ,
Ах, мой маленький той.
 

В тайге

П. Утяшеву

 
Чу! Плачет бурундук.
И полыхнёт зарница.
Не нервничай, мой друг,
Не надо изводиться.
 
 
Чреда дождей дана,
Чтоб мы являлись чище.
…Какие ордена?
Ну, что ты всё о пище!
 
 
Как бурундук кричит,
Глашатай непогоды,
О, как он нарочит!
Как лупит он акккорды!
 
 
Как вожделенна жизнь…
Взметнись, костер мой пылкий!
…Да к чёрту укоризн
Твоих, мой милый, шпильки…
 
 
В плену у лиственниц
Петляет речка Ипчуль.
Ну-ну, не падай ниц:
Нас ищут, ищут, ищут!