Весь день я отдыхала, перечитывала любимые рассказы Клыка и переписывалась с ним же. У меня была куча вопросов, и многие из них мы обсудили: магию, мифологию, вдохновение и творческий затык, любимые фильмы, затронули музыку, литературу, искусство. Я писала, почему выбрала профессию художника и откуда черпаю вдохновение, о том, где побывала и какие места хочу посетить. Матвей ответил, что истории ему рассказывает сама жизнь. «Иногда, – добавил он, – они пишутся сами. Я просто открываю новую заметку в телефоне – и пальцы сами летают по буквам».
И пусть отвечал он охотно, подробно и без лишних пауз, меня не отпускало ощущение, что он не до конца откровенен со мной.
«Я тоже часто пишу в потоке, – поделилась я. – Но в основном приходится ловить момент, когда зверушка более-менее спокойно позирует. Это случается очень редко».
И добавила: «Я не отвлекаю тебя от работы?»
«Я уже собрал и отправил показания приборов, – пришёл ответ. – Минут десять свободных есть».
Он ещё немного рассказал о своей работе, а затем извинился, уточнив, что ему нужно связаться с диспетчерами и другими наблюдателями, и отключился. А я снова погрузилась в удивительный мир историй Серебряного клыка…
«Давным-давно в одном сказочном лесу жили зайцы. Добрые, весёлые и почти бесстрашные. Почти – потому что не боялись никого, кроме волков, а те и рады были пугать зайцев, особенно в полнолуние.
Но однажды всё изменилось.
Один из зайцев по имени Одуванчик праздновал День рождения. Отмечали, как правило, всей заячьей братией, засиделись допоздна и по норам расходились, когда в небе вовсю светила луна. Памятуя о свирепых волках, зайцы шли крадучись да оглядываясь. И вдруг они оказались свидетелями одной весьма странной картины. На поляне человеческие мальчишки-подростки превращались в клыкастых волков.
Испугавшись, зайцы стремглав бросились врассыпную. Но один из них, заяц по имени Тимоша, перегородил своим друзьям дорогу и сказал: «Чего вы боитесь, братья? Волки-то ненастоящие! Давайте проучим их раз и навсегда, чтоб им неповадно было пугать нас».
Зайцы послушались Тимошу и обратились к дриадам с просьбой помочь с костюмами и масками. Те выслушали зайцев и ответили согласием.
В следующее полнолуние зайцы устроили на той поляне засаду. Как только там появились оборотни, зайцы, издавая воинственный клич, усиленный добытыми в Бурной реке раковинами, выскочили из-за кустов. В неясном свете луны их костюмы были по-настоящему пугающими, а глаза горели зловещими красными огнями. Волки испугались странных существ и стремглав побежали прочь, даже забыв обернуться обратно.
С тех пор зайцы поняли одну простую истину: неважно, кем кажется твой враг, главное – уверенность в себе и чувство юмора. А мальчишки-оборотни больше никогда не осмеливались пугать зайцев, ведь теперь они знали: страх перед ними исчез навсегда».
Такая милая и добрая притча, хоть своим будущим детям рассказывай! А главное, она раскрывает Матвея совершенно с другой стороны. Кто бы мог подумать, что в нём скрывается столько мудрости, доброты и стремления к справедливости!..
На следующее утро большой компанией отправились в лес. Назар с нами пошёл. Мы ему всучили пару этюдников потяжелее, чтоб не расслаблялся. А ещё прихватили плед и большую корзину с едой – собирались провести на природе целый день. Шли два часа с небольшим, я точно не засекала, но натёртая нога не давала забыть о себе ни на миг, а Наташа объявила, что к тому времени, когда мы вышли на Круглую поляну, она уже превысила свою дневную норму шагов.
Утро на лесной полянке – это отдельный вид искусства. Тихое, спокойное, наполненное волшебством пробуждающейся природы. Солнце, едва показавшееся из-за гор, окрашивало контуры яркими оттенками розового и золотистого. Между деревьями ещё стелился туман. А воздух настолько свеж и чист, что кружилась голова. В траве тысячами маленьких бриллиантов блестела роса. Белки и ежи то и дело выглядывали из укрытий, желая насладиться ещё нежаркими солнечными лучами или найти себе пищу. На все лады пели птицы, приветствуя новый день.
Отсюда была видна пожарная вышка, и Назар не преминул во всеуслышание об этом сказать:
– Матвей наверняка наблюдает за нами в бинокль.
Девчонки радостно помахали ему, а я почувствовала, что покраснела. Подружки уже все уши прожужжали, мол, раз Матвей так хорошо разбирается в романтике и демографии, такого кавалера надо брать без раздумий. А Оля добавила, что в Берёзовской школе искусств давно ищут учителя рисования на полставки. Я отшутилась, но чем дальше, тем больше обо всём этом думала.
С момента нашего расставания прошло чуть больше суток, а меня уже ломало от тоски. Могла бы, превратилась бы в птицу и полетела к нему. Но увы. Оставалось только надеяться, что он тоже думает обо мне и скучает.
Марина с Олей расстелили на полянке плед. Разложили этюдники. Назар, не желая мешать творческому процессу, улёгся в тени с телефоном в руках. Сеть здесь ловила с перебоями, но электронную книгу почитать-то можно! Я бы и сама почитала, но с утра уже проверила сайт – новых рассказов от Серебряного клыка не было. Зато пришёл ответ на мой комментарий: «Спасибо большое! Рад, что заглянула и в эту историю. Она не самая оптимистичная, поэтому рекомендую после неё прочитать «Как я стал оборотнем» или «Почему зайцы перестали волков бояться». P.S. И за награду отдельное спасибо!»
Теперь, когда он знает меня лично, отвечает более эмоционально, при этом не переходя ту черту, за которой заканчивается жизнь публичная и начинается приватная, и мне это нравится.
Я неторопливо смешивала краски и готовила холст к работе. Моё настроение адаптировалось к окружающей природе – стало таким же созерцательным, оптимистичным, немного ленивым и… влюблённым. Вспоминая тот вечер, когда мы с Матвеем познакомились, сидели за столом друг напротив друга и пытались играть командой и особенно когда целовались, тело будто утрачивало свой вес и объём, становилось невесомым и прозрачным и на невидимых крыльях устремлялось за облака. Душа пела, мир играл совершенно новыми красками, попутный ветер звенел и складывался в гармоничную мелодию…
Время шло, а волков всё не было. Поработав, девочки устроили перекус. Звали и меня, но есть не хотелось.
– Может, стоит отойти немного в глубь леса? – сказала Назару я. – Наверное, нас слишком много и волк опасается выходить на поляну.
– Всё может быть, – согласился парень.
И тут за деревьями мелькнула тёмная тень. Птицы затихли на пару секунд, а затем запели на полтона выше.
Спустя несколько минут тень мелькнула снова, уже чуть ближе. А я и краски уже подготовила – такого оттенка, какого нужно. И когда тень показалась в третий раз, превратившись в красавца-волка, довольно крупного для этих широт, я, затаив дыхание, принялась его срисовывать.
– А он на нас не набросится? – засомневалась Катя и на всякий случай села поближе к Назару. – Выглядит свирепо.
– Этот точно не набросится, – со знанием дела ответил тот.
– Откуда такая уверенность? – присоединилась к подруге и Наташа.
– Мы, местные, всем волкам учёт ведём, – объяснил Назар. – Этот смирный, отвечаю.
– Не бойтесь, девочки, – поддержала брата Оля. – Поверьте, волк опасается вас больше, чем вы его. Он сейчас нас изучает и решает, представляем ли мы для него опасность или нет. Просто посидите тихонько и дайте Ксюше закончить этюд.
Их голоса быстро сошли на нет – я с головой ушла в работу. Время словно остановилось, все звуки стихли. Волк смотрел на меня из гущи леса, я смотрела на него и между нами будто устанавливалась невидимая нерушимая связь. Возникло чувство, будто мы с ним старые друзья, хотя это, конечно, было не так. Я лишь периодически отвлекалась на холст. Рука сама штриховала, прорисовывала контуры, накладывала тени. И на нём, залитом разными оттенками зелёного, постепенно проступали очертания волчьей фигуры.
Постепенно добавлялись детали. Глаза загорелись ярким янтарём, отражая плывущее над горами солнце. Густая шерсть, переливающаяся серебром и пеплом, плавно заструилась вдоль тела, подчёркивая силу и грациозность животного. Кончик носа получился холодным и влажным, готовым уловить даже далёкий запах. Уши настороженно поднялись. Волк смотрел вперёд, прямо на зрителя, взглядом проникновенным и мудрым.
Не знаю, сколько времени прошло – то ли считанные минуты, то ли часы, но тогда, когда волк, гордо взмахнув хвостом, скрылся в чаще, этюд был почти готов. Оставалось лишь прорисовать тёмные ломаные ветви деревьев и добавить немного тумана, стелящегося у самой травы, создав атмосферу некой тайны и недосказанности.
– Боже мой, – протянула за спиной Катя, – Ксюша, ты превзошла саму себя. Девочки, идите сюда! Вы только посмотрите на это чудо!..
– Это не просто волк, – сказала Оля, внимательно глядя на холст, – а воплощение силы, мудрости и красоты дикой природы.
– Ни убавить, ни прибавить, – поддержала подруг Маринка.
Фраза: «Не преувеличивайте!» – застряла у меня в горле. Мне действительно нравилась моя работа. И впервые в жизни мне ничего не хотелось переделывать или добавлять.
Нагревшийся амулет снова дал о себе знать. Оказалось, пока я писала портрет волка, небо успело нахмуриться. Откуда ни возьмись налетел ветер, взлохматил волосы и чуть не повалил Катин этюдник.
– Эй! – возмутилась она, собирая краски. – За что?
О проекте
О подписке
Другие проекты