Цепи и кольца

Эта странная фраза про «клеймо на роже» прозвучала в их брачную ночь, если ту ночь еще можно так назвать. Эрик тогда не очень хорошо понимал, что происходило – наверное, сказалась усталость после этого многочасового спектакля, в котором их обоих заставили принимать участие. Сейчас, когда Нора лежала на диване и листала толстенную книгу с репродукциями из Дрезденской галереи, он вновь испытывал непреодолимое желание спросить у нее, что она в действительности имела в виду. Если его мысли были верными, то она носила сразу два клейма. С одним он еще мог бы ей помочь, но что делать со вторым?

– Ты чувствуешь себя свободной? – бесцельно тыкая пальцем в дисплей смартфона и постаравшись придать голосу как можно больше беззаботности, спросил он.

Берт удивленно поднял голову и завертелся, глядя то на мать, то на отца. Он понимал, что сейчас разговор пойдет о непонятных и неприятных вещах. Как ему удавалось понимать это каждый раз, Эрик не знал, но факт оставался фактом – Берт всегда безошибочно определял момент и вел себя соответственно.

– Сейчас да, – не переставая шуршать листами, ответила она.

– Немного обидно осознавать, что тебе хорошо без меня, – продолжил он, пролистывая список контактов и не находя там ничего полезного.

– Быть свободным еще не значит быть счастливым, – философски ответила она.

Ее голос был спокойным, и он не мог понять, говорила ли она о себе или просто пыталась отделаться общими фразами.

– Ну а ты? – нетерпеливо спросил он, досадуя, что в доме нет телевизора, в который можно было бы временно уткнуться взглядом.

– Что я? – сдвинув брови, переспросила она.

– Ты счастлива?

– Сейчас да.

Что означало это «да» Эрик тоже понимал довольно слабо. Она могла подразумевать что угодно – именно этот текущий момент, когда они все вместе так мило сидели в гостиной и занимались своими глупостями, либо настоящий момент жизни, когда она была разведена и свободна.

– Прекрати говорить загадками.

– А ты не задавай неудобных вопросов.

– А если мне интересно?

Она поднялась и отложила раскрытую книгу.

– Сейчас, именно сейчас, – уточнила она. – Все идеально, как просто не бывает или бывает очень редко. А потом ты уедешь, и все разрушится.

– Так ты будешь скучать?

Нора обняла диванную подушку, словно желая защититься от этого наглого напора. На следующее утро Эрик должен был уехать, и поэтому тянуть больше не мог. Несколько дней в этом доме пролетели быстро, а он так и не успел ничего у нее спросить. Что-то подсказывало ему, что Нора и сама лопалась от вопросов, но также как и он, не смогла выгадать свободную минутку для разговора.

– Да, буду. Но ведь ты потом вернешься еще?

– Разумеется, я ведь всегда к тебе возвращаюсь. Вопрос в том, на какой срок.

– Когда закончится эта астронавтская эпопея, ты сможешь приехать на сколько захочешь. Если это и вправду последняя работа.

Он приподнялся и переложил локти на колени.

– Милая, ты же знаешь, как на меня могут подействовать такие слова.

– Знаю, – она медленно кивала, но ее взгляд оставался отстраненным. – Конечно, я знаю это.

Марк заставил их выбирать свадебную одежду, поскольку считал, что все должно выглядеть естественно и красиво. Он был слишком плохо знаком с Норой, а потому не мог принять решение за нее, тем более что, не будучи актрисой или моделью, она не могла притвориться, что ей нравится одежда, которую ей всучили без предварительного согласования. В один прекрасный день Эрик зашел к ней «в гости», и застал в гостиной Марка – он сидел на диване и листал один каталог из целой стопки такой же макулатуры, сложенной рядышком. Нора даже не предупредила его о том, что не одна, а потому поначалу Эрик даже опешил.

– Ты прошел сюда через задние ворота? – спросил он, остановившись в дверях и засунув руки в карманы. – Даже не предупредил, что придешь.

Марк даже не соизволил оторвать глаза от блестящих страниц.

– Я же не к тебе пришел, – логично и довольно холодно сказал он.

– Но ты пришел в мой дом, – возразил Эрик. – Это вообще-то невежливо.

– Когда тебя так волновала вежливость? – Марк, наконец, оторвался от разглядывания свадебных платьев. – Я забежал на пару минут, решил оставить ей тут кое-какую литературку. У вас двадцать седьмого свадьба, она должна хотя бы выбрать платье.

– Забежал и осел на диване.

Нора все это время стояла, не говоря ни слова и вообще не подавая признаков жизни.

– Прекращай скулить, – потребовал Марк. – Если тебе так хочется остаться с ней наедине, сам разглядывай все эти тряпки. Хотя, насколько я тебя знаю, ты в них не очень разбираешься, да и она, как выяснилось, тоже.

– Знаешь, старик, если тебя так волнуют наши тряпочки, тогда пришли того, кто в этом деле действительно понимает. Я имею в виду, пришли того, кто зарабатывает на этом деньги.

Марк с треском захлопнул журнал.

– Хорошо. Договорюсь с Вимой, постараюсь прислать ее завтра.

С этими словами он оторвался от дивана и гордо проплыл мимо Эрика к выходу. Нора вышла, чтобы проводить незваного гостя, а Эрик остался дожидаться ее.

Когда она вернулась, он все еще стоял на том же месте.

– Что такого? – спросила она, сразу же переходя к сути волновавшего ее вопроса. – Я не собираюсь оправдываться перед тобой. Марк занес каталоги с одеждой, и пусть мне это тоже не очень нравится, но я понимаю, что без таких глупостей никак не обойтись.

Эрик покачал головой, дождался, когда она займет место на диване и лишь после этого прошел в комнату и уселся рядом с ней. Взял в руки верхний журнал, потом вспомнил, что именно этот экземпляр уже рассматривал Марк, отложил его в сторону и принялся за следующий. Модели в неестественных позах – с выгнутыми дугой спинами, оттянутыми назад плечами и до боли напряженными руками – демонстрировали белые свадебные платья. Те, что по идее должны олицетворять невинность невесты. Теперь эти одежды почему-то стали какими-то уж очень декольтированными, прозрачными и облегающими. Половину из них можно было бы выкрасить в другие цвета и загнать за обычные вечерние платья.

– Ты и не должна оправдываться, – уже понимая, насколько глупым было его поведение, вздохнул Эрик. – Ты никому ничего пока что не должна.

– И потом не буду должна. Я не стану тебя позорить или искать себе кого-то на стороне, и не буду следить за твоими связями. Обещаю стать самой беспроблемной и бесконфликтной женой, только не предъявляй мне требований.

– Требований? – Он задумался. – Да, да, я помню. Ты планируешь усесться дома и никуда не высовываться без лишней надобности. Да и вообще, если я и стану кого-то подозревать, так уж точно не Марка. Но почему-то мне все равно неприятно то, что я его тут увидел.

Нора закинула ногу на ногу, придавила верхнее колено своим локтем и поверх всего этого величия водрузила свой подбородок, уткнув его в ладонь.

– Ты зачем вообще пришел? – спросила она, прикрыв глаза и будто собираясь уснуть или погрузиться в глубины медитации.

– Я уже забыл.

Прозвучало это как ложь, но на самом деле он говорил правду.

– Кто такая Вима? – переключившись на другую линию, снова спросила она.

– Стилист. Она хорошая, с ней можно договориться. Не такая, чтоб нацепила что попало, а ты сиди и не дергайся. Ей можно сказать, что нравится, а что нет, и она постарается сработать так, чтобы тебе было удобно.

– Странное имя, – заметила Нора.

– Сокращенное от Херувима.

Она открыла глаза:

– Это псевдоним?

– Нет, это родители хиппи.

Это едкое замечание неожиданным образом растопило лед, и Нора засмеялась – открыто и весело. Было ясно, что он просто отшутился, но сейчас это не имело большого значения.

Вима понравилась Норе. Она пришла уже вечером – как позже пояснил Марк, им очень повезло, что она оказалась свободной. Ее высокий рост, светло-серые глаза и коротко остриженные русые волосы внушали доверие своей основательностью и почти царственным спокойствием. Нора уважительно глядела на нее снизу вверх и внимательно слушала все, что ей говорил профессионал. У Вимы был низкой голос и приятная речь. В общем, Норе в ней нравилось почти все, кроме самого имени.

Для того чтобы решить вопрос с нарядом для свадьбы потребовалось несколько вечеров. Иногда из-за чрезмерной занятости Вима приходила только поздно ночью, примерно в первом часу, и Нора ждала ее, лежа на диване и слушая музыку. В такие моменты ей казалось, что Вима – ее старая подруга, с которой можно было поговорить обо всем на свете, и ее визиты стоили вот такого ожидания.

– Ты не спишь? – в последний вечер Вима позвонила в одиннадцать двадцать, когда Нора только вышла из душа.

– Не сплю. Приедешь?

– А я думала, все хорошие девочки уже спят в такое время.

Вима была уверена в том, что Нора относится к этим самым хорошим девочкам, хотя сама Нора не вполне понимала, что это за категория людей.

– Нет, хорошие девочки в лице меня не ложатся спать сразу после душа. Да и никто, наверное, не ложится.

– Ясно. Я сейчас заеду, предупреди своего ревнивого мужа.

Ходить к Эрику в дом Нора еще не привыкла, и ей тем более была неприятна перспектива заявиться к нему поздней ночью. Поэтому она попробовала отвертеться:

– Его, наверное, нет дома.

– Как интересно, – ясно давая понять, что ничего занимательного в этом не находит, медленно произнесла Вима. – Но ты все равно сходи к нему. В прошлый раз он немного нагрелся от моего присутствия, и я полагаю, причина не в том, что я действую на него возбуждающе.

– А я-то надеялась, – в тон ей ответила Нора.

Эрик не имел ничего против визитов Вимы, и поэтому, когда Нора постучалась в парадную дверь дома, он ждал чего угодно, только не предупреждения. И вообще, чего он мог ожидать? Кто знает…

Когда она встала на пороге и выложила ему все, что имела сказать, он даже отшатнулся.

– Ты издеваешься? – обиделся он. – Да пусть приходит, когда хочет.

– Она решила, что ты ей не рад.

Нора вовсе не оправдывалась, хотя было похоже именно на это.

– Мало ли кому я рад. Это же для нашей свадьбы.

Звучало это так, словно он действительно ждал этого дня и дорожил каждой возможностью вспомнить о приближающемся событии.

– Ну, хорошо. Тогда я пойду.

Она уже спускалась по ступенькам к дорожке, когда он окликнул ее:

– И еще, Нора… я знаю, у тебя странный вкус, поэтому прошу – предупреди заранее, если соберешься надеть что-то из восьмидесятых, хорошо?

– Ну что ты, разве Вима позволит мне? – не оглядываясь, парировала она.

Вима долго смеялась, когда Нора, отвечая на ее любопытные вопросы, рассказала о том, как все прошло. Они сидели на полу в ее крохотной спальне, а вокруг них веерами лежали выдранные из журналов страницы с подходящими предметами одежды и аксессуарами.

– Белое платье гораздо лучше брючного костюма, но если ты сама так хочешь…

– Да, мне не хочется устраивать маскарад.

– Уверена? Эрик вряд ли обрадуется.

– Ему все равно, во что я наряжусь.

– Да уж, судя по тем фоткам из кафе. Еще осенью, помнишь?

Они говорили так, словно знали друг друга уже очень давно – очевидно этот профессиональный дар Вима развивала годами активной работы с разными людьми.

– Ты видела те фотографии? – удивилась Нора.

– Пришлось погуглить, – непринужденно призналась Вима. – Когда мне сказали, с кем я буду иметь дело, я сразу же вбила твое имя в поисковик. И знаешь, что он мне выдал?

Нора постаралась сохранить невозмутимое выражение лица, хотя вся кровь мигом отлила от щек, и сердце пропустило несколько ударов.

– Что? – Поскольку Вима ждала, когда она подбодрит ее вопросом, Нора не заставила долго ждать. Ей самой не хотелось тянуть со всеми этими разговорами о гуглениях в глобальном хранилище информации.

– Ничего, – Вима звонко причмокнула губами. – Ни-че-го. Ты невидимка. Никаких страниц в социальных сетях, никаких статей в газетах, ничего конкретного. А между тем Марк утверждал, что ты работаешь в интернете.

– Я не пользуюсь там своим настоящим именем. Только в системе банковских расчетов и платежей, там, где уже нельзя иначе, как с реальными данными. Предпочитаю, чтобы никто ничего обо мне не знал.

– Скоро все всё узнают, а если ты не откроешь правду сама, то они придумают, и это будет даже хуже. Решать тебе, но я бы на твоем месте немного подсуетилась. Завела бы страничку в Фейсбуке или хотя бы оформила страницу в Википедии. А то из всех сколько-то годных ссылок открылись только эти фотки с вашего утреннего кофепития. Кстати, достаточно электрические снимочки. Вы так близко сидите, да ты еще в его шмотье. Хорошие такие фотки, с нормальной химической реакцией.

– А что было из негодных ссылок? – не дожидаясь, пока ее смелость пойдет на спад, спросила Нора.

– Так ерунда. Твои тезки, и не более. Какие-то школьницы, фоткающие самих себя на вебку в эротических оттенках. Тошнотворное зрелище.

– Представляю, – вяло протянула Нора, а затем повторила: – Представляю.

Поскольку Вима обещала Марку сделать все в лучшем виде, он никак не ожидал, что Нора выйдет к машине в белом брючном костюме. Потом он думал, что Эрику было вообще наплевать, в чем отправится к алтарю его будущая жена. Или его просто все устраивало.