Кудрявый десятиклассник Васёк больше других доставал Ладу, просто не давал проходу. Василий из хорошей, обеспеченной семьи, симпатичен и неглуп. Может, она и полюбила бы Васька, ведь любви уже хотелось, хотелось заглянуть в эту волшебную, взрослую страну, где происходят удивительные и стыдные вещи, но сердце с ней было категорически не согласно. Неплохой парень Васёк, но не герой её романа. Провожал, дарил цветы, как-то даже колечко на палец надеть пытался, золотое, с жемчужинкой. Прижал к стенке на школьном новогоднем вечере, шепнул в ухо: «Нравишься ты мне. Сильно…» Вырвалась, когда он руку ей на грудь положил и часто-часто задышал в ухо. Каков наглец! Кольцо Лада не взяла, и в школе Ваську обходила стороной, избегала, как могла…

Лёшка не такой, хотя она не раз видела дикое желание в его глазах, которое и страшило, и радовало. Когда-нибудь, может, совсем скоро случится у них то, о чём шёпотом, с многозначительными паузами рассказывала ей опытная Тоська. Раньше, позже, уже неважно, она выбрала Лёшку навсегда. Лада готова. И будет терпеливо ждать этой особенной ночи. С ним, своим любимым, своим избранником.

* * *

Суетной день подходил к концу. Сначала электричка, три долгих часа, которые девушка провела, уткнувшись в книгу Элизабет Гилберт. Молодые и дерзкие – ей нравились такие герои, как в этой истории, в которую затянуло с первых минут. Жаль, сама не такая. Захлопнула книгу, не успев дочитать, когда уже подъезжали к Ивановску. Лада повернулась к окну, с удовольствием глядя на знакомые, но не слишком впечатляющие картины пригорода; они сменили зелёную полоску леса, тянувшуюся вдоль железнодорожного полотна. А вот и вокзал, старинный, начала прошлого века, с островерхой башенкой, делавшей его похожим на маленький замок. Лада вытянула шею, высматривая на перроне Алексея. Обещал встретить, значит, встретит. Такие, как Лёша, всегда держат слово.

А вот и он! Увидела издали, его красная бейсболка сразу бросилась в глаза. И соломенные вихры торчат в разные стороны. Причёска не из модных, но ему нравится, значит, имеет право… Махнула рукой в окне, увидит ли?

Лёшка ворвался в вагон, невежливо расталкивая пассажиров, горящими глазами искал её поверх чужих голов. Увидев, засиял, рванулся вперёд и обнял, вобрал руками всю, без остатка. «Скучал», – шепнул ей в губы, поцеловал быстро. Схватив сумку, взял за руку, идём. На них уже сердились нетерпеливые, пробиравшиеся к выходу пассажиры, толкали в спины.

А потом… потом был замечательный вечер. Он катал Ладу по городу, ловко перестраиваясь среди потока машин, обгоняя тихоходов, и говорил, говорил. Рассказал, как успел поработать полтора месяца в бригаде грузчиков, как покупал машину, как выбрал эту белую Дэу за цвет и цену, неожиданно низкую. Ладе нравилось слушать его, иногда кивать и поддакивать, вскрикивать «осторожно», когда при крутом вираже, заложенным молодым водителем, их машина проскакивала в нескольких сантиметрах от встречного автомобиля. Наконец, договорившись о следующей встрече, Алексей отвёз свою усталую, переполненную впечатлениями долгого дня пассажирку в родное общежитие.

А здесь всё по-прежнему. Хотя нет, за конторкой новый вахтёр, усатый, хмурый и, наверное, строгий, сменивший старенькую тётю Валю. Лада взяла ключ, по знакомой лестнице с отполированными десятками рук перилами поднялась на третий этаж. Приехала ли Альбина? Нет, в комнате не валяются её футболки, тапки и полотенца там, где им совсем не место: соседка Лады по комнате – не самый большой на свете любитель порядка.

Отодвинув пыльную штору, Лада открыла окно. Свежий ветерок, словно дыханье тёплого августовского вечера, ворвался в комнату. Присела на подоконник, глядя на видневшийся вдали парк и речку, на берегу которой совсем недавно, в самое июньское пекло, она готовилась к экзаменам. Глаза закрывались. Девушка направилась к кровати, сдернула покрывало. Сейчас… Она полежит пять минут и потом вымоет полы, вытрясет накопившуюся за лето пыль. Всего пять минут…

Проснулась от стука в дверь. Разлепила глаза, не понимая, что к чему, пошла открывать.

– Ладуська! Здравствуй! – Аля, бросив сумку под ноги, бросилась ей на шею, рыжие кудри, гордость Альбины, взметнувшись тяжёлой волной, упали на плечи.

– Привет и тебе, буря и натиск! – ещё плохо соображая, Лада поцеловала её в щёку. – А сколько времени?

– Ещё нет двенадцати, а ты уже спишь? Лада, у меня така-ая новость, – тараторила подруга, втаскивая сумку в комнату. – Ты сейчас упадешь!

– Максим сделал тебе предложение?

– Да! – радостно выдохнула Альбина. – Но откуда ты всё знаешь?!

– А по какому ещё поводу могут так гореть твои глаза? – улыбнулась Лада.

– И не только глаза! Я вся – сплошное пламя!

– Поздравляю…

– Мы уже заявление подали, в октябре свадьба! Десятого, в субботу! Ты приглашена! – она говорила без остановки, выхватывая из сумки свои вещи и бросая их на кровать. Наконец ловким движеньем фокусника вытянула снизу бутылку сухого вина, объект её поисков, со стуком водрузила на стол. – Оп-ля! Неси чашки!

– Солнце моё, давай не сегодня?

– Ладно! А то не уснём, напившись, – засмеялась она. – А знаешь, как Макс предложение мне сделал?

Альбина продолжала свой рассказ, помогая себе энергичными жестами рук, а Ладе почему-то стало грустно. Втайне она тоже ждала этого от Алексея, ведь у него уже в весной заканчиваются занятия. Последний курс, диплом, а дальше? А дальше неизвестность. Укатит к себе, забудет…

– Лад, ты чего? – бросив взгляд на подругу, Альбина «считала» её настроение. – Вот увидишь, твой Лёшка быстро нас догонит. Никуда он от тебя не денется! Скорей реки повернут вспять, чем Алекс от тебя откажется!

– Давай спать…

Растревожила Алька душу, уснуть бы теперь… Или до самого утра она будет думать, когда, в какой особенный час, в каком особенном месте Лёша наконец-то спросит её: «Ты выйдешь за меня замуж?»

* * *

Этот час пришёлся на предновогодние дни, полные праздничной суеты и приятных хлопот, связанных с подготовкой к любимому празднику. Уже красовались на площадях новогодние ёлки, и вокруг них с заинтересованным видом ходили вместе с мамами закутанные малыши, разглядывая яркие игрушки. Уже были открыты ёлочные базары, где молодые парни бойко торговали главным атрибутом праздника, уже весело сверкали украшенные витрины магазинов и радовали глаз огни иллюминации на заснеженных улицах.

В тот день, в забитом под завязку кафе, где вовсю шло праздничное корпоративное мероприятие, они едва нашли столик у самого входа, ярко освещённого и шумного. Алексей хмурился, и Лада только потом поняла, почему. Он хотел другой обстановки для намеченного им важного события, более спокойной и приятной, стол у входной двери никак не вписывался в его планы. Подскочившего официанта в длиннополом фартуке Лёша сразу попросил принести шампанское, и уже тогда Лада подумала, что это неспроста.

Отослав шустрого официанта, Алексей сам решил открыть шампанское, но бутылка, словно сопротивляясь, не сразу покорилась его рукам. Волнуется! Лада деликатно отвела глаза, чтоб не смущать его взглядом, рассматривала елку, притулившуюся у самой стены; её неживые ветки были украшены синими и серебристыми шарами. Красиво и ничего лишнего. Наконец, любимый напиток и победителей, и бездельников, лучшее дополнение к любому торжеству, был разлит по высоким бокалам.

– Лада! – Алекс кашлянул и поднял свой бокал, где пузырьки, словно живые, золотыми цепочками весело бежали вверх. – Предновогодние дни – лучшее время, чтоб сказать: с одной невероятной девушкой я хочу провести всю жизнь. Но не знаю, согласна ли она… – Он замолчал, словно забыл отрепетированную заранее речь. Впрочем, пауза не затянулась. – Смотри, что у меня есть. – Молодой человек протянул ей подарочную коробку, перевязанную лентой. – Это тебе! Открывай!

Едва Лада приоткрыла крышку, несколько ярких тропических бабочек, радуясь освобождению, вылетели оттуда. Одна из них, жёлто-лимонная красавица с роскошными крылышками, приземлилась ей на плечо.

– Лёш! – восхищённо выдохнула Лада. – Это просто… просто чудо какое-то!

Удивлённые неожиданным событием, громко захлопали в ладоши молодые люди за соседним столом. Один из парней, улыбаясь, потряс в воздухе направленным вверх большим пальцем.

– Понравилось? – Лёшка довольно щурился. – А бабочка на плече – к счастью. Точно-точно! Посмотри, все ли вылетели?

– Все, но… – Она подняла на него удивлённые и счастливые глаза, увидев кольцо, лежавшее в коробке, его сверкающий камушек притягивал и манил. – Это тоже мне? – спросила и смутилась – что за вопрос, глупей не придумаешь.

– Тебе… Лада, ты выйдешь за меня замуж?

Дождалась… Милый, какой он милый… И спросил ведь теми же словами, о которых она мечтала, словно подслушал или прочитал её мысли. Подняла на него глаза, наполненные счастьем. Алексей замер, ожидая ответа. Он, что, думает, что не соглашусь? Милый, милый дурачок…

Неужели счастье вот так просто пришло к ней? Нашло дорожку? Или его раздавали сегодня, это счастье? И ей досталось, случайно, незаслуженно, просто так? Как раз в этот момент зазвучала музыка, торжественная и громкая, саксофонист на маленькой сцене выводил красивую и чувственную мелодию, словно аккомпанировал им и этим важным, незабываемым минутам.

– Лада, что ты молчишь? – голос Алексея зазвенел от напряжения. – Ответь?

– Да! Конечно, да!

И мелодия взвилась вверх, грянула оглушительно, подтверждая её слова.

– Как я рад! – Алекс почти выкрикнул это, схватил её за руку и они, смеясь, как сумасшедшие, вклинились в толпу танцующих. Танцевали и целовались, и это было так здорово, что не передать никакими словами…

Он выпитого шампанского, от его поцелуев у Лады кружилась голова, но это была такая ерунда по сравнению с тем, что только что произошло. Сто лет пройдёт, но этот день, когда она стала невестой, Лада не забудет никогда.

Потом они собирали в коробку бабочек, которые никуда не улетели, а приземлились рядом, в самых неожиданных местах. «Жаль, – думала Лада, – что эти красивые мотыльки живут всего несколько дней. Но я стану кормить их сахарным сиропом и не дам погибнуть». Да, всеми силами она будет беречь этих хрупких созданий – маленьких свидетелей её большой радости, нежданно-негаданно случившейся в этот вечер.

* * *

На лекции по зарубежной литературе Лада, уж в который раз, рисовала фасон свадебного платья, доводя его до совершенства. Алька заглядывала через руку, пыталась советовать что-то громким шёпотом и каждый раз опускала голову, уловив строгий взгляд преподавателя. Сегодня им не до Мольера, не до этого блестящего французского комедиографа с его «Тартюфом» и «Мещанином во дворянстве». Зарубежной литературе придётся подождать.

– Переклинило тебя, что ли, на этом