Глава 5

Проснулся с первыми лучами солнца. Обычно я сова и лежебока, но сейчас, едва открыв глаза, понял, что чувствую себя полностью отдохнувшим и полным сил. И ни намека на похмелье! Если тут каждое утро буду так легко просыпаться, то вполне могу решить, что этот виртуальный мир нравится мне даже больше мира реального.

Потянулся на лежанке, которая, как оказывается, мне была коротковата. Хорошо-то как! За окном птички поют, солнышко встает. Идиллию портит только частый, какой-то надрывный кашель, доносящийся из-за стены.

Поднявшись на ноги, надел ботинки и спустился вниз, никого не встретив. Вышел на улицу, вспомнив, что видел сруб колодца во дворе дома старосты, туда и направился. Мои опасения, что колодец разрушен или завален камнями, не оправдались. Поднял полное ведро, точно такое же, как то, из какого мы пили сидр, жадно напился. Затем, раздевшись по пояс, окатил себя из него. Вытершись льняной рубахой, потом повесил ее на забор, а сам, голый по торсу, достал из ножен гладий и встал в стойку.

Начинать утро с зарядки, помню, что мне стоило выработать эту привычку. Больше года мучился, пока не приучил себя к этому. А так как хорошие привычки большая редкость, то поддерживать их надо несмотря ни на что, и провести утренние упражнения стоит даже в том случае, если ты находишься в виртуальности.

Начал с уже привычных «Четырех башен», провел двадцать повторов и переключился на более сложный комплекс «Пик севера». Это упражнение дают не ранее чем на четвертом году занятий, его сложность в том, что он подводит ученика к тому, что и атака может быть защитой. Каждое движение в нем является атакующим, при этом из-за движения ног и поворотов корпуса атакующий одновременно ставит и защиту. Для его выполнения необходимо такое понятие, как чувство меча, именно это ощущение я и пытался поймать, слиться со своим клинком. В реальности мне такое дается уже без каких-либо проблем, но еще ни в одной виртуальности, какое бы полное погружение она ни обещала, это чувство не пробуждалось. Не пробуждалось до сего раза. На двенадцатом повторе я ощутил то самое непередаваемое ощущение единения с оружием. Швейцарская школа короткого меча лишена украшательств, красивых позиций и прочих пускающих пыль в глаза зрителя красивых движений. Это просто голый функционал. Если ката восточных школ напоминают вальс, если французские комплексы похожи на полет шмеля, то швейцарские упражнения можно разве что сравнить с движениями робота. Ничего лишнего, ничего пустого, меч в каждый момент времени находится ровно там, где надо, эта школа – не искусство, а ремесло. В этом и есть ее главный недостаток, она ограниченна, ее разрабатывали, чтобы учить наемников, поэтому она не так популярна, ее адепт вряд ли когда-нибудь выиграет какие-нибудь соревнования. Ее преимущество в ином, в легкости обучения и понятных правилах. Если сравнивать грубо, то мастер французской школы или итальянской выиграет у мастера школы швейцарской. Это почти всегда верно, но касается только тех, кто достиг мастерства, а вот средний боец моего стиля, в основном, сильнее среднего бойца из тех, кто учится у тех же французов или итальянцев. Так как моя задача была не выигрывать соревнования, а зарабатывать деньги в виртуальности полного погружения, то я и выбрал в свое время эту непопулярное направление, и с тех пор ни разу об этом не пожалел. Потому как настоящих мастеров в играх мне встретилась всего пара, а вот средних бойцов было намного больше, и в поединках с ними швейцарская школа показала себя как нельзя лучше.

Завершив четвертый десяток повторов комплекса, остановился и после салюта отправил клинок в ножны.

– Это же где такому учат? – на деревянной чушке, вытянув вперед негнущуюся ногу, сидел Норон и внимательно смотрел на меня.

Так как я с утра, пока валялся в кровати минут пять, прочел свою легенду еще раз, то мой ответ был прост и непроверяем.

– Мой легион шесть лет провел на Восточном континенте, – пожал плечами, произнося это. – Возможно, там и научили. И доброго вам утра, отец.

– Ларса приготовила грибную подливу, – будто и не спрашивал ничего до этого, перевел тему разговора Гордей и закашлялся. – Кхе, кхе, кхе… Завтракать будешь или так в путь пойдешь дальше?

По правде, мне тут делать было нечего, эта локация когда-то была «песочницей», но сейчас таковой не являлась, опыта мне тут заработать было негде, так что и правда надо было уходить. Но вот позавтракать – эта идея была неплохой!

– Если не обременю, то спасибо за приглашение, – коротко поклонившись, снял рубаху с забора, она уже как раз высохла, и я ее надел, не голым же по пояс за стол садиться.

– Ну пойдем тогда, – тяжело поднявшись, староста махнул рукой и поковылял к ступеням.

Завтракали мы на первом этаже, в уже знакомой мне большой комнате с камином. Только мебели там стало побольше ровно на один стол. Едва мы уселись на табуреты, как вошла закутанная с ног до головы в темную ткань женщина. Точнее, мне показалось, что она молодая женщина, так как двигалась она плавно, руки, расставляющие тарелки, не дрожали, но едва я увидел ее ладони, кожа на которых была иссохшая и вся в морщинах, как тут же обратил внимание и на иные детали. Эта была явно не молодая девушка, а скорее глубокая старуха лет за семьдесят, при этом просто сохранившая подвижность. Звали ее Ларса, молча накрыв нам на стол, она тут же удалилась, почти бесшумно скрывшись в дверном проеме.

За завтраком Гордей расспрашивал меня, куда собираюсь направляться, и намекал, что он был бы не против, если бы я остался в Озерной. Он, как ему казалось, очень издалека подводил меня к мысли, что стоит мне остаться, и через полгодика он передаст мне полномочия старосты. Но мне это было не интересно – быть старостой деревни из одного дома. Сделав вид, что не понимаю его намеков, рассуждал о том, что пойду на юг, там море и тепло.

Так как у меня не было с собой никаких вещей, то, позавтракав, я тепло поблагодарил этот дом и сказал, что мне пора. Мол, у вас, конечно, хорошо, но обременять вас не хочу, да и ждет меня дорога дальняя. Гордей вышел провожать меня на крыльцо один, обе бабки остались в доме.

– Да не оставят тебя светлые боги на твоей дороге, – едва Норон это произнес, как его вновь скрутил жестокий кашель.

– Отец, ты бы травки попил какие, с таким-то кашлем. – Мне даже пришлось подняться вновь на крыльцо и похлопать его по спине.

– Да вот, неделю назад хворь напала, ничего от нее не помогает, – покачал он головой. – Как барон с дружиной ушел, так и кашляю.

Неделю назад? Я думал, у него это старческий кашель, а это может быть банальная болезнь. А раз так, то у меня есть неплохой шанс получить экспу и заодно показать местному ВИ, что я забочусь о людях.

– Отец, у меня остался навык лечения, давай попробую тебя от кашля избавить, – тут же предложил ему.

– А ты что же, лекарем был при легионе? – Вот черт, ему вылечиться предлагают, а он вопросы задает!

– Нет, бойцом я был, бойцом, но на востоке столько разных болячек, что без навыка лечения долго не протянешь, – ответил я ему с усмешкой.

– Так это, денег-то у меня нет, – развел руками Гордей. – Отобрал все барон, так что мне за твое лечение и заплатить нечем будет.

– Отец, ты меня накормил, приютил, а я с тебя деньги за лечение брать? – сделал вид, что искренне возмущен. – Не по-человечески это. Дай добром на добро ответить…

– Ты извини, – тут же начал оправдываться староста.

В общем, что-то ему говоря, усадил его на крыльцо и, велев не шевелиться, произнес заклинание «Излечения легких болезней». Опять сдавило грудь, да так, что дышать не было возможности, но я вытерпел. Только вот после моего каста староста вновь закашлялся.

– Что, не получилось, служивый?

– Ты молчи и не мешай, – тут же заткнул я его. То, что лечение на сработало, к этому я был готов, как-никак, а в описании заклятия четко указана вероятность излечения.

На пятый раз виртуальные кубики легли как надо. Излечение сработало, и я увидел такую приятную для лица любого геймера надпись.

Вы получили 150 единиц опыта.

Вы получили уровень 2.

До следующего уровня 120 единиц опыта.

Вам доступно для распределения 1 очко характеристик.

Ну вот! И добреньким себя показал, и в накладе не остался! Так, с распределением характеристик пока повременю, мне не к спеху.

– Ну вот, отец! Если я берусь что-то делать, то довожу дело до конца. Здоров ты теперь, кашель больше не будет тебя одолевать, – встав на пошатывающихся ногах, это лечение вымотало меня, как десятикилометровый забег, похлопал его по плечу.

Я ожидал благодарности или равнодушия или простого спасибо, но никак не того, что последовало далее. Как клещ, староста вцепился в меня обеими руками и, смотря глазами полными слез, произнес:

– Лекарь! Спаси мою внучку, плоха она совсем, спаси, век обязан буду. Одна она у меня, дочка в могиле давно, внучка одна осталась, да и та скоро отойдет в мир духов. Спаси ее, не дай моему роду прерваться, что угодно для тебя сделаю.

– Ты, это… – с трудом оторвав от себя его руки, сказал: – Ты забудь эти слова. Должен буду, век служить буду. Земляки мы аль нет? Смогу помочь – помогу, без всякой службы твоей. Время сейчас тяжелое, если люди друг другу помогать не будут, то все скоро зверями станем!

Ох, как тяжело мне дались эти слова. Отказываться от службы НПСа и возможных от нее выгод. Это уж точно было не в моих правилах. Кто знает, чего я лишаюсь, может, он клад какой знает или квест уникальный может дать, а может, просто помощником верным бы стал. Но помня слова брата, сказал то, что сказал. Местный ВИ должен увидеть меня с хорошей стороны.

Рассыпаясь в словах благодарности, Гордей потащил меня на второй этаж. Там было множество комнат, он довел меня до самой дальней от лестницы и, открыв дверь, пригласил меня зайти. В небольшом помещении, едва ли не меньше девяти квадратных метров, стояла кровать, на которой лежала, закутанная с ног до головы, бледная как сама смерть, маленькая девочка. Рядом с ней на табурете сидела скрюченная ведьма. Увидев меня, она опять так зыркула, что у меня душа в пятки ушла. Норон объяснил Микле, что я его вылечил и попробую теперь вылечить внучку его – Анари. Ведьма что-то зашипела, но все же послушала приказ старосты и вышла из комнаты, и я тут же вздохнул с облегчением.

Подойдя к кровати, осмотрел девочку. Ей было от силы лет одиннадцать, была она бледна как мел, но при этом горяча как пламень. Дышала она очень тяжело, хрипы и бульканье доносились из ее горла. Сама девочка была без сознания. Я не доктор, но даже на мой дилетантский взгляд, случай очень запущенный, как минимум двусторонняя пневмония или что-то похожее.

– Отец, что же вы так запустили-то здоровье внучкино? Лекаря нормального звать надо было раньше. – Кажется, я зря взялся ее осмотреть, мое заклятие имеет шанс вылечить такую болезнь как один к тысяче! Да я коньки раньше откину, чем она выздоровеет, с учетом того, как это лечение меня выматывает.

– Нет лекарей, Стефан. Наш, местный, так полгода назад убили его бесы. Травница лесная пропала давно, никто не знает куда. Соседние деревни порушены. Да и не думали мы, что так все сложится, думали, простуда, и молодость ее легко одолеет. А оно вона как сложилось. – На старосту было больно смотреть, так он корил себя. – Да и куда я со своей ногой пойду-то? Ближайший лекарь в городе только, а даже телеги и лошади нет.

– А Микла, она же явно знает толк в магии и в травах.

– Микла… – горестно вздохнув, произнес Норон. – Она по другой части, она лечить и жизнь восстанавливать не умеет, – крякнув с досады, он продолжил пояснение: – У нее другие таланты, совсем другие…

Кивнул ему, кажется, я понял, что он имеет в виду под другими талантами. Эта ведьма из тех, кто не дарит жизнь, а ее отнимает. Усевшись на табурет, положил руки на горячий лоб девочки и произнес заклинание излечения. Будь проклята эта необходимость быть добреньким, без этого ни за что не взялся бы за это обреченное на провал задание. Но если даже не попытаюсь, то боюсь ВИ сделает правильные выводы о том, какой я на самом деле, а этого бы не хотелось.