Сделав глубокий вдох, мужчина развёл дуги капкана в стороны до плотного металлического щелчка. Освобождённая лапка свалилась на листву, как отсохшая ветка. «Ладно, может, ещё попадётся, плутовка. Пусть ещё денёк-другой тут постоит. Зря только издохла, – продолжал размышлять охотник. – Шкура пропадёт почём зря. Хотя… Вдруг недалеко ушла». Его взгляд упал на собаку. Та с любопытством глядела на лапку. Мужчина взял сухую палку и осторожно отодвинул лапу от капкана, а затем подтолкнул прямо под нос псу:

– Шед, след! Ищи!

Собака поводила над ней носом, замерла в стойке и посмотрела куда-то в сторону подъёма. Затем пёс вопрошающе поглядел на хозяина.

– Веди! Только рядом!

Шед дёрнулся было вперёд, но охотник сразу же сердито вскрикнул:

– Куда? Рядом, сказал! Пошли.

Он встал и решительно зашагал вслед за собакой, которая с лёгкостью преодолевала крутой подъём. Через десяток шагов дыхание мужчины снова сбилось.

– Всё, сейчас заберём лисицу и двинем восвояси. Скоро стемнеет, – объяснил он собаке, которая не обращала на него внимания. Шед был поглощён удерживанием невидимой нити запаха, который вёл её к раненому зверю.

Преодолев подъём, они вдруг вышли на небольшое плато, подобно растянутому лестничному пролёту в просторном подъезде. Почти прямо перед ними торчал во все стороны пока ещё зеленеющий куст дикой бузины. Шед тихо гавкнул два раза, глядя то на хозяина, то на кустарник.

– Нашёл? Молодец, Шед!

Отодвинув листву, охотник увидел своего пса, сидящего рядом с завалившимся набок телом крупной лисы, слегка свёрнутым в полукруг. Передняя левая лапа отсутствовала. Глаза были зажмурены, а пасть застыла в оскале.

– Вот она, моя красавица!

Охотник протиснулся сквозь раскидистые упругие ветки и присел рядом с телом на корточки, шмыгая носом. Он поводил рукой по густому меху, и по его лицу растеклась довольная улыбка. В глазах блестел восторг со смесью первобытного удовлетворения.

– Ах, а какой хвост?! Ты посмотри только, Шеди. – Он осторожно стиснул в кулаке пушистый хвост. – Тебя-то и не хватало, теперь будет из чего доделать жене жилет.

За спиной у мужчины хрустнула ветка. Он вскочил на ноги и круто обернулся, резко вскидывая винтовку заученным и точным движением. Никого. Только ветки бузины, за которыми почти ничего не было видно. Мужчина выглянул из-за зелёной изгороди и оглядел горный склон. Вокруг никого не было. Однако звук он слышал отчётливо. Тогда охотник вернулся к добыче, бросил на своего пса укоризненный взгляд и сказал:

– Ну ты, старина, даёшь. Ветки хрустят, а ты сидишь и ухом не ведёшь.

Собака сидела рядом с мёртвой лисой и отрешённо глядела куда-то сквозь бузину. Казалось, что пёс задремал с открытыми глазами.

– Шед, ку-ку! – Мужчина преклонился на колено и поводил рукой перед его мордой. Тот не никак не отреагировал, продолжая таращиться в никуда.

– Ладно, чёрт с тобой. – Охотник отвернулся от собаки и снова уселся на корточки рядом с лисой, вытащив нож из кармана куртки. Рука едва заметно дрожала от нетерпения и удовольствия. – Сейчас-сейчас… Заберу лису, а потом отвешу тебе такой пендель…

Едва он прикоснулся к телу лисы, как что-то бросилось на него с громким шелестом листвы и хрустом веток.

 
                                         ***
 

Солнце беззвучно шипело, погружаясь в холодную солёную пену на горизонте, и облака, проходящие аккурат над ним, прекрасно дополняли картину, притворяясь кучерявым паром. Но это всё не было видно водителю по обратную сторону красно-жёлтых пиков, укрощающему дикие повороты горной дороги, которая упрямо стремилась в подъём. Автомобиль уверенно входил в виражи на высокой скорости, проходя по самым крайним траекториям. Бодрящая электронная музыка и ограничение в семьдесят километров в час подстёгивали зайти в очередной поворот на всё большей скорости, невзирая на уже сгустившиеся сумерки. Дорога со всеми её козырями была хорошо известна водителю, и он был готов поспорить на что угодно, что смог бы проехать ночью без фар в тусклом свете луны.

Вот и очередной поворот. Самый крутой из всех. 150 градусов направо, никаких ограждений на краю обочины слева, за которой молчаливо выжидал обрыв. Вдобавок ко всему это была самая высока точка подъёма. Знак «40». Авто пронеслось мимо него на скорости сто километров в час, и, войдя в управляемый занос, он начал заворачивать направо под пронзительный свист резины и гулкий рык двигателя.

Пока автомобиль боком плыл по асфальтовой дуге, плавно огибая горный выступ на обочине, на дорогу начали сыпаться мелкие камни. Водитель кинул взгляд вверх – вниз катился человек, а вслед за ним кувырком летели рюкзак и длинное ружьё. Он тщетно пытался ухватиться за растущие вразнобой кустарники, но они лишь выскальзывали из его перепачканных ладоней. Едва мужчина распластался по прохладному асфальту, он приподнялся на локтях и испуганно посмотрел куда-то наверх. Казалось, приближающаяся к нему машина значила для него меньше, чем то, что происходило сверху. Он был перепуган. Мужчина вскочил на ноги и кинулся бежать.

Всё произошедшее не заняло больше пары секунд – среднестатистическое время срабатывания реакции водителя. Послышался громкий металлический лязг – колёса повернулись в сторону заноса до упора. Двигатель завыл ещё громче, выжимая из резины ещё больше свиста и густого едкого дыма. Машина круто развернулась, а её скорость стала падать, но задний бампер успел передать человеку мощный кинетический заряд под громкий хруст. Протащившись ещё несколько метров, авто застыло в расплывающемся белом облаке от сожжённых шин.

 
                                         ***
 

На дне долины стояли затопленные ночью, словно немые рыбы, дома. От некоторых струился тёплый электрический свет. На огороженном металлопрофильным забором дворе вокруг одного из таких домов в мангале догорали дрова, оставляя лишь раскрасневшиеся угли с седыми прожилками. Рядом с мангалом стояли мужчина и женщина. Они заворожённо смотрели на горячие кроваво-красные пятна сквозь подрагивающий воздух. Время от времени они отпивали каждый из своего стакана пузырящийся чёрный напиток, сладко отдающий ароматом дубовых бочек. Последние сверчки приятно допевали свою серенаду.

– Слышала, сегодня опять стреляли? – спросил мужчина.

– Когда?

– Час назад где-то. Как раз на закате.

– Не-а. Я в доме была же. Наверное, далеко это было. А вы завтра идёте на охоту, кстати? – спросила женщина и слегка поёжилась.

Мужчина приобнял её и с улыбкой ответил:

– Если сегодня не упьёмся, то да.

– А я думала, вы будете как герои фильма твоего любимого.

– Ага, и с медведем домой вернёмся.

– Главное, чтобы не с доярками, – она пустила в него строгий взгляд, отчего мужчина довольно улыбнулся.

Они постояли немного в тишине, греясь от убегающего в звёздное небо жара. Единственные звуки, которые раздавались сквозь тишину, были сверчок и едва слышимые дуновения ветра, прилетевшего со стороны медленно остывающего Чёрного моря.

– Надеюсь, Костя привезёт разрешения, – нарушила она лесную тишину.

– Надеюсь, что он вообще доедет сегодня… Конечно, привезёт, там обо всём заранее договорились с кем надо. Он что, зря в суде работает, что ли, в конец концов.

– Вань, да позвони ему ещё раз.

– Я звонил много раз, – раздражённо ответил мужчина.

В этот момент раздался тонкий звон колокольчика.

– О, эсэмэс…

Он достал телефон из кармана и взглянул на экран:

«Абонент Костян доступен в сети».

– Сеть просто замечательно работает. Такое ощущение, что когда отсюда уезжают все отдыхающие, то половину вышек со связью отключают.

– Ага, специально тебе назло, – улыбнулась она.

Ваня слегка наклонился к ней и негромко спросил:

– Ань… Может быть, уже начнём жарить?

– Ты про мясо или?.. – она соблазнительно глядела ему в ответ.

Их мягкий смех тихо разлетелся по тёмным окрестностям, отражаясь от пустых тёмных домов.

– Ну, так я пойду за кастрюлей схожу или… – улыбаясь, ответил Ваня.

Не успел он договорить, как сквозь тишину послышался шум двигателя. Звук быстро приближался, а через несколько мгновений уже послышался шум приминающегося гравия.

– Ладно, мясо никуда не денется. Пожарим в следующий раз, – усмехнулся Ваня.

Он отставил свой бокал на полочку, приваренную к мангалу, и пошёл к воротам. Едва он сделал пару шагов в темноту двора, как влажная прохлада укутала его в зябкое одеяло. Ваня передёрнул плечами и с неохотой направился через двор, чтобы встретить друга.

Ворота откатились с противным поскрипыванием, в очередной раз напомнив ему о данном им обещании Ане смазать их. За воротами простиралась прохладная темнота. Ваня всмотрелся в неё и глубоко вздохнул. В такие моменты ему становилось немного не по себе от мыслей, что пока ворота раскрыты нараспашку, кто-то может выскочить из темноты и набросится на него, застав врасплох. Но в этот раз долго ждать не пришлось – яркие лучи быстро приближались к нему. Ваня даже испугался, что его сейчас зацепит уголком бампера. Резко сбавив скорость перед въездом, большие жёлтые огни круто свернули во двор и обернулись знакомым белым «Пежо». Машина остановилась на призрачно-белом пятачке, подсвеченном настенным фонарём, и из неё выскочил водитель.

– Скорее закрывай! – встревоженно и торопливо бросил он.

Проникнувшись и не вдаваясь в подробности, Ваня быстро закатил ворота. Накинул замок. Подёргал несколько раз, убедившись, что он плотно схватился.

– Что такое? – серьёзно спросил Иван, повернувшись к Косте.

Тот выглядел совершенно рассеянно и вместе с тем испуганно. Брови слегка приподняты. Лицо казалось бледным. Он помолчал некоторое время и сбивчиво ответил:

– Я… не знаю, как объяснить… Но, чёрт возьми, ты был прав в том, что мне не следовало останавливаться.

– На тебя напал зверь? – испуганно спросил Ваня. – Ты не ранен?

– Что случилось? – раздался сначала голос Ани, а затем она сама вышла на свет рядом с Костей.

Тот нервно вздрогнул и отшатнулся в сторону. Из-за этого он споткнулся, но удержался на ногах.

– Ты чего? – встревоженно спросила Аня и, увидев лицо Кости, обеспокоенно воскликнула: – Что с тобой случилось?!

Костя недоверчиво посмотрел на друзей. В его взгляде явно читался испуг. Его светлые волосы были растрёпаны. На левой скуле ссадина. На лбу набухла крупная тёмно-красная шишка, вокруг которой расступилась разорванная кожа.

– Нет, – коротко ответил гость, – это был не зверь…

Тишину разорвал пронзительный вой. Казалось, что он исходил сразу отовсюду.

– Твою мать, – снова встрепенулся Костя. – Ненавижу, как они воют.

– Дело привычки, – пожал плечами Ваня. – Так что, чёрт побери, случилось? Говори уже!

Костя задумчиво пробежался взглядом по старенькой потрескавшейся плитке, которой был вымощен двор. Мысль мелькнула искоркой в его глазах, и, подняв голову, он спросил:

– Камера включена же?

– Да, как всегда. Ждёт…

– Пойдём тогда в дом! – бойко перебил Костя Ивана. – То, что сейчас запишется, – будет твоим первым бестселлером, – произнёс он дрожащим, но твёрдым голосом, и пошёл вглубь двора.

Ваня с Аней последовали за ним. Они переглянулись. Во взгляде обоих читалось нетерпение. Все трое миновали пустую и тёмную веранду, прошли через витражную дверь в дом и оказались на уютной кухне. На противоположном конце большой комнаты была гостиная, которую отделяла от кухни массивная, отделанная тёмно-коричневым буком лестница. Из гостиной доносилось бормотание телевизора. На кухне стоял большой круглый стол, приставленный к угловому дивану. На стене позади него под потолком висели три чучела голов кабана, оленя и медведя. Рядом было ещё одно свободное место, ожидающее нового трофея. Кухонный гарнитур был разделён на две части и располагался друг напротив друга вдоль стен. По левую сторону от входа на столешнице ближе к столу стояли аккуратно расставленные бутылки алкоголя. Аппетитные закуски, ожидающие в фарфоровых блюдах на белой скатерти, теперь казались всем неуместными.

На настенной полке гарнитура по правую сторону стояла видеокамера, нацеленная на стол. Крышка была снята. Проходя мимо неё, Костя клацнул кнопку «Rec», и на оттопыренном экранчике побежал отсчёт времени. Ваня сел на приставленное к столу стул-кресло спиной к выходу на веранду, Костя сел на краешек дивана, а Аня прошла мимо стола, направляясь в сторону гостиной.

– Принесу ватку с перекисью.

– Слушай, а обязательно записывать? – спросил Ваня, оглянувшись на камеру.

– Да, – отрезал он.

Вернулась Аня, держа в руках упаковку ваты и чёрный пластиковый бутылёк перекиси водорода.

– Так, дай-ка взглянуть…

Пока Аня обрабатывала ссадины Кости, Ваня подошёл к бутылкам с алкоголем.

– Я так понял, до шашлыка дело уже сегодня не дойдёт… – буркнул он как бы сам себе под нос.

– Какой нахрен шашлык? Там такая хрень произошла только что, меня до сих пор трясёт!! – вскрикнул Костя.

– Воу, успокойся, Костян. Ты, кажется, был спокойнее, когда приехал.

– Не могу с собой ничего поделать! – дрожащим голосом ответил он.

– Может, уже расскажешь? – спросила Аня, отложив вату с перекисью.

С ран были убраны засохшие кровяные кусочки и мелкие частички грязи, обнажив алые ссадины. Перед Костей на стол приземлилась рюмка, наполненная до краёв. Он недоверчиво покосился на неё, а затем на друзей. Ваня держал такую же в руке. Аня жестом показала, что она пас.

– Давай, чтобы спокойнее всем было.

– Лучше не надо, наверное… – неуверенно начал Костя.

– Мы не собираемся бухать! Просто выпей уже рюмку, и пусть тебя немного поправит, чтобы ты не дёргался и не дрожал. А то уже весь твой мандраж и мне передаваться начинает, а я даже не знаю ещё ничего.

– Ладно.

Звякнуло стекло. Оба опрокинули рюмки и заели лежащими рядом на блюде солёными огурцами.

– Фу, что-то не лезет особо, – морщился Костя.

– Ничо, это как успокоительное пусть будет. Ну, так что там стряслось? Рассказывай.

Ваня сел обратно в кресло и откинулся на спинку, а Аня уселась на диванчик. Оба выжидающе смотрели на Костю. Тот сделал глубокий вдох и начал медленно и тихо говорить, прикрыв глаза:

– Предупреждаю, что то, что сейчас расскажу, – это лишь то, что я видел. Я не собираюсь утверждать ничего и призывать поверить мне. Как мы все тут знаем, мозг часто неправильно интерпретирует входящие в него данные, что может приводить к некорректным выводам… – проговорил Костя медленно.

– Костя! – не выдержала Аня. – У меня уже коленки начали дрожать от нетерпения!

– …Поэтому это просто пересказывание того, что я видел, – договорил мысль Костя всё таким же размеренным темпом и открыл глаза. – Так вот, когда мы с тобой поговорили, я был перед последним поворотом перевала. Как раз там, где связь не ловит никогда. Я проехал его и затормозил почти сразу после выхода из него на обочине. Я бы не дотерпел, но сейчас я понимаю, что лучше бы я приехал с мокрыми штанами… – Он сделал паузу и глубоко вздохнул. Его взгляд остановился на тарелке в центре стола, на которой была выложена мясная нарезка. Он скривил на мгновенье рот, будто бы о чём-то вспомнив, а затем так же спокойно продолжил: – Я остановился, поставил аварийку и вытащил ключи из зажигания. А, и взял с собой телефон. Ну, вы же знаете мою паранойю – я всегда всё беру с собой на всякий случай.

– Ага, я тоже, – кивнул Ваня.

По лицу Ани скользнула нервная улыбка.

– В общем, выхожу я наружу. Почти стемнело уже. Как раз наступило время суток, когда с каждой секундой замечаешь, что становится всё темнее и темнее. Обошёл тачку и стою делаю своё дело. И в этот момент до меня долетают странные звуки…

По спинам Вани и Ани пробежала лёгкая непроизвольная дрожь.

– …Ну, помимо тех, что издавал я сам… Ну, вы поняли, – слегка смутившись, добавил Костя. – Слышу я, в общем, крик человека. И он становится всё ближе и ближе. Отчаянный, жуткий. Полный страха и ужаса. А вместе с ним нарастает топот ног. Всё громче и громче. Меня сразу в пот бросило. Не знаю почему, но меня это безумно напугало. Я замер и поначалу не мог понять, откуда этот звук идёт, и через пару секунд только сообразил, что звук сверху шёл. По плато горы, которая была передо мной, кто-то бежал и орал. Тут с меня спал ступор и я стал сворачивать все свои дела, думал скорее свалить уже, но в этот момент раздался звук, будто бы кто-то дрифтит по серпантину. По его направлению я понял, что тачка ехала в мою сторону…

Костя замолчал на мгновение, подбирая слова.

– Одновременно с этим надо мной раздался ещё один звук. Очень жуткий, – продолжил он. – Я слышал, как что-то сверху хрустело без остановки и продвигалось вслед за кричащим человеком. Было похоже, что кто-то тяжело ступает по ковру из пересохшего хвороста. Страх был настолько сильным, что я забыл про дыхание. В общем, я бросился к машине, и в этот же момент крики прекратились. Через секунду я услышал, как та машина во что-то врезается и наступает тишина. То есть всё это сочетание звуков разом обрывается, и становится абсолютно тихо.

Костя замолчал и снова перевёл дыхание. Аня с Ваней сидели с приоткрытыми ртами и молча ждали, пока он продолжит.

– Я сразу понял, что тот, кто кричал, угодил под колёса машины, – продолжил негромко Костя. – А я так и стоял, взявшись за ручку двери, и думал: «Уехать или сходить помочь?» Воспитание говорило мне, что разумно было бы помочь, но рука мёртво вцепилась в ручку и не давала мне отойти от машины. Тогда я попытался прислушаться, но ничего не удавалось расслышать. Лишь поддувал ветер, и уже конкретно стемнело.

– Неужели ты пошёл туда?! – перебил Ваня.

– Ты что, Вань! Как можно взять и уехать? – возмущённо воскликнула Аня.

Костя с недоумением взглянул на обоих.

– Дайте договорить. Погодите, дальше самое интересное, – мрачно произнёс Костя. – Когда я обогнул немного скалу…

– Ты что, пошёл проверять без ружья? – с нетерпением снова перебил Ваня.

– Нет! То есть да. Какой от ружья толк, если нет патронов…

– Ты точно на охоту ехал? – съязвил Ваня.

– Слушай, забыл их по запаре. У тебя же тут всё равно их много. Короче, не об этом речь! Когда я обогнул скалу, то увидел, что посередине трассы стоит машина. Против света было трудно разглядеть подробности, но я увидел, что рядом с ней лежал человек, а над ним стоял мужик – разглядывал.

Аня тихо ойкнула, а Ваня выпучил глаза. Костя обвёл их взглядом и продолжил рассказывать:

– Я ещё когда на всё это посмотрел, то мне сразу что-то не по себе стало. А может, это было из-за того, что рядом лежало тело и не шевелилось. В общем, я ускорил шаг и на полпути к мужику спросил, нужна ли помощь, хотя сам про себя думал, что тупее вопроса задать сейчас нельзя было. Понятно и так было, что если человек лежит не шевелясь в огромной красной луже, то помощь вряд ли потребуется. Вот тогда тот тип повернулся и зыркнул на меня. Хоть и было плохо видно, но я разглядел его выражение лица. Вернее, его эмоцию. Так обычно смотрят те, кого застают на месте с поличным, и в их глазах лихорадочно проносится сотня мыслей о том, что им лучше сейчас сделать. Но он ответил мне необыкновенно спокойно, что он рад, что он оказался здесь не один и попросил, чтобы я подошёл и помог ему с первой помощью. Это звучало разумно, и я успокоился, хотя с каждым шагом я пытался сообразить, что именно здесь не так. Наконец, поравнявшись с ними, я слегка наклонился к телу, чтобы оценить тяжесть повреждений…

– Может, опустишь подробности? – сморщилась Аня.

– Там особо не было жести, кроме одной странной штуки.

– Какой? – спросил Ваня.

– На руке сбитого мужчины был защёлкнут капкан, а голова его была разбита и раз…

– Костя! – морщилась Аня.

– Ладно, прости, заговорился. Пока я разглядывал мужчину, мне в лоб вдруг прилетел удар!

– Что?! – Аня почти подскочила с дивана.

– …Повезло, что я успел дёрнуться, и удар пришёлся в лоб. Голова закружилась, и я потерял равновесие. Я грохнулся рядом с телом, и этот водила-ублюдок уселся на меня сверху, а его руки сомкнулись у меня на шее.

Костя обхватил свою шею и, не отпуская её, добавил:

– Я не успел даже набрать толком воздуха, поэтому в глазах стало быстро темнеть, а сил не хватало, чтобы хотя бы ослабить его хватку.

Он отогнул ворот рубашки. На свет выступили пугающие красные следы пальцев на шее. Аня отпрянула и взволнованно спросила:

– Как же тебе удалось с ним справиться?

– А никак!

– В смысле? – хором поинтересовались Ваня с Аней.