Безумно тяжёлый день подходил к концу. Стас, находясь в кабине робота в своей серой одежде, ужасно взмок, ему хотелось есть и пить. Целый день он вместе с другими детьми, сидя в кабине робота, бегал строем, преодолевал препятствия и учился стрелять из оружия.
Наконец прозвучал свист ящера, возвещающий о конце тренировки, и все направились в гараж, откуда утром выходили. Поставив роботов на место, дети вылезли из кабин и молча построились перед ними. Ящер, проходя вдоль строя детей, бил разрядом из жезла тех, кто замешкался или неровно поставил своего робота. Дети даже не вскрикивали от боли, только морщились и тёрли места, куда попадала молния.
Стас не понимал, что происходит, почему все ребята похожи на зомби. Вон Максим, вон Наташа. Он кивал им, махал, звал их тихонько, пока ящер находился в другом конце зала, но они как будто его не слышали и не замечали, только неподвижно стояли возле своих роботов, вытянув руки по швам, как солдаты в строю, и на их лицах, раньше живых, весёлых и улыбчивых, сейчас не отражалось никаких эмоций. И Стас почувствовал себя единственным нормальным ребёнком в этом странном месте.
По команде ящера все дети выстроились в колонну по два и отправились в столовую, где их покормили тем же, чем и утром. За ужином Стас опять почувствовал привкус касторки и вдруг вспомнил слова старенького седого весёлого доктора, который удивлялся тому, что на него не действуют обезболивающие препараты. «Так вот оно что! – вдруг догадался Стас. – Нас кормят каким-то наркотиком, поэтому все дети, как роботы, не думая, выполняют то, что им говорят. А на меня наркотик не действует, поэтому я всё понимаю и могу думать».
После столовой детей повели на осмотр к какому-то странному существу в белом балахоне, которого другие ящеры называли профессором Хрыком. Профессор посветил детям маленьким фонариком в глаза, постучал таким же маленьким молоточком по коленкам, что-то пробормотал, качая головой. Периодически он чесал свой живот лапой и хихикал. «Да-да, эти детёныши ещё нормальные, голт к необратимым процессам в их организме не привёл, поэтому ещё неделя в запасе на тренировки у тебя есть, Ролг», – услышал странную фразу профессора Стас, когда ящеры стали между собой что-то обсуждать.
Потом дети перешли в зал, где спали, и принялись раскладывать гамаки. Стас, раскладывая свой, вспоминал прожитый день. Как с утра их учили сначала бегать, управляя роботами, затем стрелять из небольших пушек, расположенных в правой руке робота, и усыпляющими пулями из левой руки. И всё это время из динамиков, находящихся в кабине, раздавался злобный хохот того самого ящера, который утром их будил и бил током. Ящер, отдавая им команды, постоянно приговаривал, что уже совсем скоро они покажут этим идиотам из Клебало.
Роботы бегали по специальному полю с препятствиями: холмами, ямами, макетами зданий и даже манекенами ящеров. Поле это было ограждено высоким забором с колючей проволокой поверху. В одном месте в заборе находились ворота, возле которых стояла будка ящеров-охранников, ходивших возле неё, лениво помахивая своими чёрными жезлами.
Неба Стас не увидел. Вместо него был какой-то купол, похожий на крышу зимнего теннисного корта, только очень высокий. Несколько раз, пока они пробегали по каким-то канавам, Стасу попадались на глаза небольшие люки, закрытые решётками, какие-то доски, брёвна.
Из этих тренировок Стас понял, что их готовят к тому, чтобы они, выйдя из-под этого купола и пройдя несколько часов, могли ворваться под купол к другим ящерам и там всех, кто окажет сопротивление, убить или усыпить. И тогда захваченный город окажется во власти ящера, который сейчас ими командует.
Пока они бегали, Стас внимательно изучал кабину изнутри. У себя дома он не видел подобных вещей. Кабина была полностью герметичной и оборудована подачей воздуха из специальных баллонов. Возле каждой руки мальчика находились джойстики, с помощью которых можно было управлять руками робота. Нажимая на кнопки джойстика, можно было стрелять из пушки, справа, чтобы убить, а из бластера, слева – чтобы усыпить.
Патронов за целый день они израсходовали несколько сотен. Всё было очень удобно и практично. Ноги были зажаты специальным креплением, как в лыжных ботинках, и могли двигаться только вверх и вниз вместе с этим креплением. И когда двигаешь своей ногой, двигается нога и робота. Можно перебирать ногами, как будто идёшь, тогда робот шёл. Можно быстро перебирать ногами, тогда робот бежал. Можно было резко дёрнуть обеими ногами, и тогда робот подпрыгивал. В эти моменты за спиной робота загоралось пламя, и срабатывал реактивный ранец, и робот мог взлететь и оказаться на крыше трёхэтажного дома.
Стас работу ранца обнаружил, когда перепрыгивал совсем небольшую яму и случайно взлетел выше крыши стоящего рядом здания. Автоматика сработала самостоятельно: робот резко взлетел, а затем плавно опустился. От неожиданности у Стаса потемнело в глазах, в ушах застучали молоточки, сердце ухнуло и провалилось куда-то вниз, колени стали совсем мягкие, как вата, и, если бы он в этот момент не сидел, пристёгнутый к креслу в кабине, наверняка бы упал. Поэтому прыгать он больше не решился.
Перед лицом у Стаса выводилось табло, на котором высвечивались все параметры: сколько энергии осталось в батарее у робота, сколько патронов осталось в пушке справа и бластере слева, сколько воздуха в баллонах и на сколько прыжков хватит этого необычного ранца. Сбоку выводились показатели здоровья ребёнка: его температура, давление, пульс и разные другие, о которых Стас никогда даже не слышал.
Постепенно, в течение дня, Стас вспомнил всё, что с ним произошло до этого. Как он познакомился с астрономом Сергеем Викторовичем, как с Максимом и Наташей ночью пошли смотреть лунное затмение, как за ними погнался белый луч, как они убегали от него и как ящер бил его током, когда они оказались на корабле.
Стас читал, что человек может ненадолго потерять память, если, например, ударится, и догадался, что он потерял память из-за этого сумасшедшего ящера. Но к вечеру всё вспомнил, и его охватило негодование. Как же так? По какому праву этот злобный монстр захватил всех этих детей, привёз силой, не спрашивая разрешения или желания, на свою планету и теперь пичкает наркотиками, обучает убивать других ящеров, сидя в роботах, и готовит к захвату для него других городов?
От ярости и возмущения у Стаса потемнело в глазах. Он не хотел с этим мириться. Он не хотел, чтобы его друзей превращали в наркоманов. Стас видел у себя в городе совсем опустившихся людей, которые рылись в помойках и умирали в двадцать лет, подсев на какой-нибудь «лёгкий» наркотик, который им продавали обманом наркодилеры, и не хотел, чтобы Максим и Наташа стали такими же опустившимися жалкими существами. Он хотел сделать так, чтобы снова оказаться со своими друзьями дома, снова увидеть родителей, услышать ободряющий голос мамы и увидеть тёплый взгляд отца.
Но что же может сделать один ребёнок, находясь среди безумных злых ящеров на чужой планете? Он заперт в зале с детьми, которых напичкали наркотиками. Где взять корабль, на котором можно вернуться на Землю? И как сделать так, чтобы этот отвратительный ящер, да и любой другой, никогда не прилетел на его планету снова?
Вопросы, вопросы… Никаких ответов на них у Стаса пока не было. Но он слышал от мамы однажды историю о человеке, у которого была мечта. Этот человек шёл к этой мечте всю свою жизнь, даже когда его ранили на войне, он ослеп и почти не ходил. И благодаря своей целеустремлённости и силе воли этот солдат смог выздороветь и помог вылечиться всем своим друзьям, которые лежали с ним в палате. На него ополчились враги, перед которыми трепетали президенты стран, но он не сдавался и достиг своей цели. Поэтому Стас решил во что бы то ни стало спастись самому и спасти своих друзей и других детей и поскорее покинуть эту странную планету.
– Мамочка, я дома, налей-ка мне голта! – выкрикнул Ролг, вернувшись домой после долгого дня тренировки детей.
Из кухни донеслись какие-то неразборчивые звуки. Ролг тихо подкрался и, подскочив к своей маме, стоявшей к нему спиной, хлопнул её своим чешуйчатым хвостом по задним лапам. От удара лапы у мамы подкосились, и она упала, гулко ударившись затылком об пол. Ролг радостно захохотал и направился к бутылке, наполненной тёмной маслянистой жидкостью. Сделав прямо из горлышка несколько больших глотков, он отрыгнул и пнул лапой зелёное тело мамы, которая всё ещё лежала на полу и никак не могла прийти в себя после удара.
– Вставай, старая клуша, пока я не сдал тебя на переработку. Нашим фермам как раз не хватает удобрений, а из тебя выйдет превосходное удобрение, и через несколько месяцев фермеры получат отличный урожай! – с недовольством проговорил Ролг, ещё несколько раз хлестнув хвостом старую рептилию.
Кряхтя и постанывая, мать с трудом стала подниматься. В её огромных зелёных глазах стояли слёзы. Она вспомнила, как когда-то давно, когда Ролг был маленьким любознательным ящером, они любили вместе проводить время на разных аттракционах. Ролг бегал по специальным детским лабиринтам и каждый раз радостно кричал маме после преодоления нового препятствия: «Мамочка, мамочка, смотри, как я могу!» И мама гордилась своим ловким и быстрым сыном. А когда они из магазина шли домой с пакетами продуктов, Ролг старался взять себе самый тяжёлый, не допуская, чтобы его мама перетрудилась. Не было вечера, чтобы Ролг не просил маму рассказать ему сказку. И мама сидела у его маленькой кроватки и придумывала ему сказки о героях и путешествиях к звёздам. О неразлучных друзьях и о победах добрых ящеров над злыми. Потом мама выключала светильник и подворачивала одеяло под лапы и хвост малыша, чтобы ему было тепло, потому что ночью у них дома бывало прохладно – температура могла опуститься до +25.
Всё изменилось, когда во время работы на ферме на маму обрушилась балка и перебила ей позвоночник. Медики хорошо сделали свою работу, но, к сожалению, боли у мамы не прекратились. С тех пор характер у неё стал тяжёлый, навсегда исчезли улыбка и смех. Остались лишь ворчание и вздохи. Медики разводили лапами и говорили, что все болезни от головы, а с головой традиционная медицина ничего сделать не может. Ролгу с мамой становилось всё сложнее и сложнее. И однажды, увидев рекламу чудо-лекарства, которое лечит все болезни головы, Ролг отвёл маму в эту больницу и оплатил её лечение.
Сначала он удивлялся, что территория больницы ограждена высоким забором, который охраняют вооружённые жезлами ящеры, а на окнах здания решётки. Но профессор, как-то странно улыбаясь и суетясь, объяснил, что забор для того, чтобы беспризорные ящеры не забредали на территорию частной лечебницы, а решётки – от воришек, которых подсылают конкуренты украсть рецепт чудо-зелья.
Хмурый здоровый ящер в белом халате взял маму под лапу и увёл в один из тёмных коридоров. Мама, пока её вели, обернулась и с грустью посмотрела на Ролга. Обстановка в больнице ей не понравилась. В коридорах не было ни одного пациента, только откуда-то сверху доносились крики и стук. Но профессор сказал, что это они отрабатывают новейшую методику лечения при помощи криков. А стук – от ремонта в одной из палат.
Спустя несколько месяцев, когда закончилась оплата за лечение, маму Ролга привезли домой, и он её не узнал. Отвозил он довольно молодую и живую самку, на которую заглядывались самцы-ящеры, а привезли старую, дряхлую развалину. Лапы у неё тряслись, из пасти медленно тянулась слюна, а глаза были совсем безжизненны.
Но профессор Хрык, а это была его больница, уверил, что современная психомедицина ящеров сотворила чудо, и теперь у его мамы ничего не болит, и она ни на что не жалуется, а что так выглядит, то это такой период, и со временем всё пройдёт. Зато профессор научил маму варить голт.
И действительно, к вечеру мама приготовила маслянистый напиток, который и назывался голтом. Ролг из любопытства попробовал его и сразу осушил полбутылки. Через пару минут он почувствовал себя намного бодрее, чем был до этого, хотя целый день проработал у себя в офисе. Захотелось двигаться, бежать, что-то делать. И Ролг выбежал на улицу. Была уже ночь, и прохожие встречались редко. По дороге ему всё время попадались какие-то предметы, которые как будто специально расставили у него на пути. То фонарь, который он с большим удовольствием разбил своим мощным хвостом, то калитка в заборе, которую он выломал, потому что она была заперта.
Когда Ролгу всё же попадался прохожий, он радостно подбегал к нему и предлагал подраться, чтобы было нескучно. А когда тот отказывался, Ролг обзывал его трусом, недостойным называться ящером, и начинал избивать своими сильными лапами и хвостом. Остальные, видя происходящее, обходили его стороной.
Внезапно откуда-то появилась машина, из которой выскочили три сильных ящера в белых халатах, схватили Ролга, затолкали в машину и быстро уехали.
Очнулся Ролг утром, лёжа в какой-то странной кровати. Он хотел встать, но почувствовал, что его лапы и хвост привязаны к ножкам кровати. Он принялся кричать, чтобы его немедленно развязали и отпустили. На шум пришёл тот самый профессор Хрык, который только вчера привёз домой его маму, влил в пасть Ролга пару глотков голта и сказал, что у него нервный срыв на почве любви к маме, и он прописывает ему как своему пациенту постельный режим.
У Ролга всё поплыло перед глазами. Он закрыл их, но это не помогло. В голове как будто взрывались разноцветные шары. Ролгу показалось, что он стал совсем невесомым, как пушинка, и его несёт сквозняком через окно в сад, а оттуда дальше, и там, в вышине, он становится облаком.
Профессор периодически подходил к нему, брал его лапу и измерял пульс. Когда пульс стал биться слабее, Хрык тихим голосом заговорил. Он сказал Ролгу, что тот избран богами для того, чтобы захватить всю планету. Что голт надо давать каждому ящеру, чтобы они были послушными и не оказывали сопротивление. Что несогласных надо перерабатывать на удобрение для ферм. Ещё он говорил, что доверять Ролг не должен никому, кроме него, профессора Хрыка, и только он его настоящий друг, а все остальные или враги, или злые завистники. Или бездарные глупцы, которые не могут распознать настоящий талант. Профессор всё бормотал и бормотал, пока Ролг не отключился.
Наутро, когда Ролг пришёл в себя, он уже не был привязан. Во рту было сухо, как в пустыне летом, и ощущался какой-то гадкий привкус касторки, смешанной с машинным маслом. Всё тело ныло, голова раскалывалась, как будто по ней каждую секунду стучали молотком. Из всех мыслей в голове пульсировала только одна: жизнь – это боль. Я хочу умереть, но сначала мне надо убить всех остальных. Хотелось взять жезл и расстрелять всех, кто бы ни попался у него на пути. Но профессор, зайдя к нему в палату, сообщил, что лечение прошло успешно. Только для закрепления результата Ролгу надо ещё месяц принимать голт.
Через месяц Ролга было не узнать. Куда девался тот весёлый дружелюбный ящер. Его как будто подменили. Ролг стал злобным, подозрительным. Он никому не доверял и всё время рассказывал о том, что избран богами и должен завоевать всю планету. Друзья от него отдалились, в доме перестали бывать гости. Только постаревшая мама мрачной тенью передвигалась из комнаты в комнату.
Единственный, с кем Ролг общался часто, был профессор Хрык со своими грандиозными планами завоевания планеты.
Ящеры – достаточно мирные существа, поэтому профессор придумал роботов, которых оснастил оружием, способным убивать или усыплять, чтобы делать из ящеров рабов.
О проекте
О подписке
Другие проекты