Мужчина в безупречном костюме, сидевший за большим круглым столом в гостиной, достал из кармана сигару и специальные ножницы, отрезал конец, чиркнул дорогой зажигалкой, прикурил, взглянул на молодую симпатичную женщину в строгой деловой одежде, сидевшую рядом с ним.
– Кейла, будь любезна, свари нам еще по чашечке кофе, – сказал он.
– Стоит ли нагружать помощницу дополнительной работой, мистер Тернер? – спросил один из двух мужчин, также занимавших место за столом. – Ведь проще простого позвонить из номера в бар-ресторан, и вам принесут любой кофе.
– Э, нет, Гюнтер, – заявил сотрудник ЦРУ Кевин Тернер и улыбнулся. – Моя помощница делает кофе исключительно из зерен, которые я получаю из Эфиопии. Только там есть настоящая, превосходная арабика.
Гюнтер Биккель, старший офицер отдела специальных мероприятий Федеральной разведывательной службы ФРГ, пожал плечами и проговорил:
– Возможно, вы и правы, Кевин. Я не являюсь гурманом, мне все равно, откуда кофе, из Эфиопии, Индонезии или Бразилии. Лишь бы он был по вкусу. Впрочем, я не переношу и сигары. Нет, я ничего не имею против того, чтобы вы курили, просто высказываю свое мнение. – Он извлек из кармана пиджака пачку американских сигарет и попросил помощника, лейтенанта Вейсе: – Герман, будь любезен, открой балконную дверь! Иначе мы здесь задохнемся от дыма.
Лейтенант выполнил просьбу шефа.
Очаровательная помощница Тернера принесла поднос с чашками, от которых по всей комнате разнесся аромат превосходного кофе.
Все взяли по чашке, и Биккель спросил:
– Так я продолжу? Или после кофе?
Тернер снисходительно взглянул на него и разрешил:
– Продолжайте, Гюнтер.
Майор Биккель сделал глоток кофе, затянулся сигаретой, выпустил дым и проговорил:
– Реформисты в компартии Чехословакии начали процесс демократизации настолько незаметно, что и западные аналитики, и руководители стран социалистического лагеря, даже СССР, во многом неправильно истолковали характер развивающегося конфликта. Он имел серьезные последствия. Одно смещение первого секретаря Президиума ЦК КПЧ Антонина Новотного чего стоит. Согласитесь, майор Тернер, вы в ЦРУ тоже не ожидали, что партию возглавит Александр Дубчек. Разве не так?
– Без комментариев, – сказал сотрудник ЦРУ, поставил чашку на стол и прополоснул рот дымом крепкой кубинской сигары.
Биккель улыбнулся и проговорил:
– Понимаю. Вы в Лэнгли никогда не признаете своих ошибок.
– Напомню, Гюнтер, мы ведем разговор о ситуации в Чехословакии, а не делах в Центральном разведывательном управлении США.
– Да, конечно. Итак, первым секретарем в январе нынешнего года стал Дубчек, но Новотного не оставили в покое. В марте он вынужденно подал в отставку с поста Президента ЧССР. На его место по настоянию ЦК КПЧ был избран генерал Людвиг Свобода. Его биография вызывает особый интерес. Находясь в Советском Союзе во время войны, он добился от московских властей разрешения на формирование чехословацкой военной части. Сначала, в сорок втором году, это был батальон, затем бригада, а потом корпус, который воевал под его командованием. Между прочим, Герой Советского Союза, ЧССР и Народный Герой Югославии.
Тернер поморщился и осведомился:
– Майор, к чему такие подробности?
– Я исполняю приказ полковника Арнольда Баума. В нем указано на необходимость доведения до вас полной информации по обстановке в Чехословакии. Ведь вы сейчас, насколько мне известно, активно не работаете по этой стране.
Сотрудник ЦРУ наконец-то затушил сигару и сказал:
– Нам других дел хватает. Война во Вьетнаме приняла полномасштабный характер. Это не какая-то Чехословакия.
– Но вам поручено заняться именно ЧССР?
– Да, и я благодарю Бога за то, что не угодил в джунгли Вьетнама. Здесь все же Европа, цивилизация, но, повторяю, подробностями не следует увлекаться, достаточно общей обстановки и предложений БНД по решению чехословацкого вопроса.
Биккель улыбнулся и произнес:
– Я вас прекрасно понимаю, Кевин. Чертовски приятно находиться в Мюнхене, в сопровождении очаровательной помощницы. Но давайте вернемся к нашей теме. Падение Новотного – результат не только борьбы внутри чехословацкого руководства, но и экономический кризис шестьдесят второго – шестьдесят третьего годов. Кризис – это, конечно, плохо. Однако в нашем случае он имеет позитивные стороны.
– Какие именно?
Биккель с немецкой педантичностью и спокойствием ответил:
– Борьба внутри руководства партии и страны, кризис породили стремление общества к экономическим реформам, недовольство медленным процессом реабилитации репрессированных, открытое инакомыслие студентов. Они, как всегда и везде, являются основной протестной силой. Начались выступления интеллигенции за свободу слова и другие права личности. Побег в США генерала Яна Чейны породил много слухов о неудавшейся попытке военного переворота в пользу Новотного. Все это способствовало укреплению Дубчека. Тот воспользовался ситуацией и провел ряд мероприятий, выдвинул концепцию социализма с человеческим лицом, которая была внесена в апреле месяце в «Великую хартию вольностей» нового руководства, разрешил создание политических клубов, отменил цензуру, во внешней политике выступил за проведение более-менее независимого курса, в общем все равно соответствовавшего интересам Варшавского договора и политике СССР.
Тернер поднял палец и заявил:
– Вот! Это главное. Борьба, реформы, мероприятия. Однако в общем все по-прежнему. Тут и Варшавский договор, и зависимость от России.
– Я бы не был столь категоричен, мистер Тернер. Ситуация в январе-апреле шестьдесят восьмого года создала для Москвы проблемы.
– Каковы же они, по-вашему мнению?
– Все, что происходило, с точки зрения советского руководства, привело к опасной ситуации в одной из самых развитых стран Восточной Европы. Возникла вероятность выхода Чехословакии из Варшавского договора, а это подрыв всей системы коллективной безопасности. В памяти у всех еще свежи события в Венгрии, прошло-то всего двенадцать лет. Поэтому не удивительно, что у руководства ГДР, Польши, Болгарии, да и Венгрии проявилась враждебность к Дубчеку и его сторонникам. Мы уверены, что если бы события в ЧССР развивались по венгерскому сценарию пятьдесят шестого года, то Советский Союз и его сателлиты моментально отреагировали бы на это, применили бы военную силу. Такое развитие событий привело бы к тому, чего добиваемся мы. Имело бы место очередное кровавое подавление выступления народных масс. Тут надо учитывать особую позицию Румынии, Югославии, Албании. Нельзя исключать возобновления прежних волнений в Венгрии и Польше. В этом случае перед Москвой встала бы реальная перспектива распада Варшавского блока. А это стратегическое поражение. Но выступления в Чехословакии, к сожалению, носят мирный характер. При этом Дубчек не угрожает безопасности СССР и его союзников, не требует ревизии внешней политики в целом. Однако, по нашим данным, и это поведение руководства Чехословакии потенциально опасно и для Москвы, и для стран-участниц Варшавского договора. В Кремле пытаются определиться, решить, что же делать. Следует ли жестко подавить перемены, происходящие в ЧССР, или достаточно будет только как-то ограничить их? Какими методами действовать, политическими, экономическими или сразу военными? Политбюро ЦК КПСС негативно относится к событиям в Чехословакии, но действия Дубчека и мировой общественности не позволят ему принять окончательное решение. Некоторые члены советского руководства выступают за немедленное силовое решение, военное, другие считают его преждевременным, предлагают политическое давление. Брежнев общался с Дубчеком, с другими руководителями восточноевропейских стран. В марте состоялись многосторонние переговоры в Дрездене, в мае в Москве – двусторонние, уже только между Политбюро ЦК КПСС и Президиумом ЦК КПЧ. Если ситуация будет развиваться в таком же русле и далее, то вполне вероятно, что Москве при поддержке Берлина, Варшавы, Будапешта удастся снять проблему. Советскому Союзу есть чем давить на Чехословакию. Дубчек склонен к компромиссу, когда чувствует опасность. Это станет победой Москвы, чего мы допустить никак не можем.
– Что предлагает БНД? – спросил Тернер и добавил: – Если протестующее общество ведет себя мирно, не берет в руки оружие, сводит свои требования к незначительным уступкам, то раскачать его бывает довольно сложно.
Биккель вновь улыбнулся и заявил:
– Согласен, сложно, но вполне возможно. Особенно если в один прекрасный момент вдруг произойдет нечто такое, что взорвет толпу.
– У вас уже готово это самое нечто?
– Да.
– Вот с этого и надо было начинать, Гюнтер, а не читать мне лекцию по внутриполитической ситуации в Чехословакии, вероятных угрозах со стороны Москвы и Варшавского договора. Что у вас припасено?
– Об этом говорить рано. Следует немного подождать.
– Чего ждать, Гюнтер?
– Окончательного решения Москвы по чехословацкому вопросу.
– Это ваша немецкая педантичность и порядок во всем привели к тому, что Советы разгромили Третий рейх. Вы упустили победу, когда она была у вас в руках.
– Но и вы, майор Тернер, сыграли в нашем поражении не самую последнюю роль. Я имею в виду США и Англию, – заметил Биккель. – Впрочем, русские вполне обошлись бы и без вас. Но что говорить о прошлом. Мы должны работать в настоящем с прицелом на будущее.
Тернер достал вторую сигару, отчего скривились не только немцы, но и помощница представителя ЦРУ.
Он заметил это, положил сигару на стол и произнес:
– И все же, Гюнтер, мы с Кейлой приехали сюда не за общими фразами. После нашей встречи я должен отправить отчет вышестоящему начальству. Что я внесу в этот документ? То, что и без вас известно руководству разведывательного управления? Так что выкладывайте это ваше нечто прямо сейчас. Иначе, боюсь, США просто не станут связываться с вами. А это значит, что не будет финансирования вашей деятельности. Возможно, БНД и сама справится с ситуацией, но вряд ли. Тем более находясь под контролем ведомства, которое мы с мисс Мур здесь представляем. Итак, я слушаю вас, майор Биккель.
Старший офицер БНД взглянул на помощника и распорядился:
– Герман, достань документы.
Лейтенант Вейсе поднял портфель, вытащил из него карту и какие-то пояснительные записки.
Тернер поморщился и спросил:
– Без этой бюрократии нельзя обойтись?
– Можно, – с улыбкой ответил Биккель. – Но с документами проще докладывать.
– Хорошо.
Майор Биккель начал повествование со времен войны. Он рассказал об оборонительных сооружениях, возведенных в Чехословакии, о том, что Красная армия долгое время не могла прорвать оборону на этих направлениях, пододвинул американцу несколько листов.
В общем, говорил он довольно долго, минут пятнадцать, и закончил речь такими словами:
– Вот суть нашего плана «Зигзаг», мистер Тернер. Требуется лишь дуновение ветра. Тогда из уголька вспыхнет пламя. Оно быстро перерастет в пожар, потушить который будет весьма проблематично. Вряд ли власти в СССР и других странах восточного блока решатся на повторение ситуации пятьдесят шестого года. В памяти народов Венгрии, Польши, ГДР еще свежи те кровавые деяния. Наша операция имеет все шансы реально подорвать единство Варшавского договора, посеять междоусобицу в восточноевропейских странах, вызвать серьезные противоречия между их руководством, в итоге придать событиям политический характер.
Тернер покачал головой и заявил:
– Времена меняются, а ваше стремление к массовому уничтожению людей остается прежним.
Биккель пожал плечами и сказал:
– Я просто согласен с тем, что цель оправдывает средства. Не следует забывать и о том, что русские сделали с Германией.
– При этом забыв, что сотворили европейцы во главе с гитлеровской Германией в Советском Союзе? – спросил Тернер.
Биккель холодно взглянул на американца и произнес:
– Пройдет немного времени, мистер Тернер, и США первыми начнут искажать историю. Ведь Вашингтону очень невыгодно то обстоятельство, что пальма первенства в победе сорок пятого года досталась СССР. Вам необходимо преуменьшить вклад Советского Союза, убедить Европу в решающей роли США и Вашингтона в разгроме фашистской Германии. Разве над этим не работают соответствующие службы в ЦРУ, вся проамериканская пресса, многочисленные радиостанции, вещающие и на Советский Союз, и на страны Варшавского договора?..
Тернер прервал немца:
– Достаточно, господин Биккель. Слишком много слов. Я не люблю этого. Да и моя помощница не успевает стенографировать наш разговор. Давайте перейдем к существу дела. Вы планируете масштабную террористическую атаку, желаете ценой многочисленных жертв взорвать общественность, особенно молодежь Чехословакии, и вывести ее с оружием в руках на улицы. Так было в Венгрии, и что из этого вышло? Советские войска подавили восстание. Прежнее руководство было арестовано, социалистический порядок восстановлен. Сейчас Венгрия весьма лояльна Москве. Вы хотите повторить то же самое в Чехословакии?
Биккель усмехнулся и выдал:
– А разве вы – я имею в виду Белый дом, конгресс, сенат, ЦРУ – в конце концов не желаете того же самого? Хочу напомнить вам, что Федеральная разведывательная служба Германии только формально является ведомством, независимым от влияния извне. На самом деле она, по сути дела, исполняет приказы Центрального разведывательного управления. Руководство БНД не может планировать серьезные международные операции без согласования с Лэнгли. Если в штаб-квартире БНД, расположенной в Пуллахе, принимается решение о подготовке операции «Зигзаг», то о ней прекрасно осведомлено руководство секретных служб США, прежде всего ЦРУ. Так что, мистер Тернер, цели у нас общие. Вот только поражение во Второй мировой войне поставило США гораздо выше Германии, превратило ее в сателлита Вашингтона.
Тернер хмыкнул и произнес:
О проекте
О подписке