Командир ополчения связался с Вахади и передал приказ выдвинуть гранатометчиков с помощниками и запасом выстрелов на рубеж пятьдесят-шестьдесят метров от основных позиций отряда. Выдвинуть скрытно. Расчетам занять боевые позиции. Задача – уничтожение бронетехники противника. Также Абидир сообщил Вахади о выдвижении БМП на стык позиций его отряда и подразделения Динбара с передачей тридцати бойцов резерва, которых необходимо рассредоточить равномерно по группам. Но этот вопрос согласовать с советником и в дальнейшем следовать его указаниям.

После Вахади Абидир связался с Бакри. Через пять минут две БМП-2 двинулись на северо-запад, проходя улицами, которые просматривались из села Камба.

Зарубина же вызвал Вахади:

– Майор?! Кахан!

– Да, Кахан.

– Ну, заварил ты кашу!

– Что ты, друг мой, я только поднес спичку к охапке хвороста. В котелок же даже не засыпал крупку. Что хотел, Кахан?

– Абидир сообщил о выходе двух БМП на стык позиций моего отряда и отряда Динбара и передал мне тридцать бойцов резерва. Он приказал согласовать с тобой, как распределить этих бойцов, и в дальнейшем подчиняться тебе.

– А насчет гранатометчиков он тебе ничего не говорил?

– Да, был приказ выдвинуть их вперед. Он выполняется. Сейчас на передовые позиции вышли уже два расчета, готовятся остальные.

– Рубеж новых огневых позиций определен?

– Да, и тебе это лучше меня известно. Ведь это твоя идея, не так ли?

– Так. Но дальше пятидесяти-шестидесяти метров гранатометчиков не удалять.

– Хорошо. Как будем согласовывать распределение резерва?

– Подойду, решим, готовь свои предложения.

– А ты что, останешься на фланге?

– Недолго. Посмотрю за действиями западного отряда Сомала Халафа.

– Ладно, я на КНП.

– До связи!

– Господин майор, техника боевиков вышла к месту оврагов, – окликнул Зарубина Мавлюд.

– Так, поглядим! – Майор прошел в западную ячейку, поднял бинокль.

Боевики прошли примерно полтора километра, развернувшись в линию, и встали у оврагов. Один танк выстрелил. Снаряд упал куда-то в частный сектор, откуда люди еще час назад были эвакуированы в центр. Спустя минуту выстрелил второй танк. Бронетранспортеры перестроились в колонну и пошли к участку дороги.

Зарубин следил за их перемещениями. Услышав гул дизелей, обернулся. Слева показались две БМП-2 – дали короткие очереди из автоматических пушек по бронетранспортерам и тут же отошли за крайний двухэтажный дом, откуда могли вести огонь по северной части долины и позициям отряда Шакира, будучи невидимыми боевиками первого основного отряда игиловцев. Заместитель Абидира сделал все четко и верно. Экипажи выполнили маневр как следует. Бойцов резерва майор не заметил.

Отстрелявшие бронетранспортеры встали у проезда по дороге между оврагами. Халаф, видимо, посчитал угрозу БМП-2 серьезной и приказал рассредоточиться за оврагом, практически вернувшись на прежние позиции. Оттуда БТР открыли шквальный огонь из крупнокалиберных пулеметов КПВТ по тому же частному сектору, срезая кусты, мелкие деревья, разбивая брошенные дома, так что образовали своеобразный щит для домов второй линии квартала Мутри.

Ополченцы также открыли ответный огонь. Выстрелил третий танк. Снаряд разорвался у позиций, и тут же начала подниматься дымовая завеса, но боевики вперед не двинулись. Все стало ясно.

– Ну вот, – опустил бинокль Зарубин, – напротив еще пространство между отрядами игиловцев, которые по-прежнему остаются пустыми. Яман! – повернулся он к командиру группы.

– Да, господин майор?

– Сюда еще пару бойцов, если есть свободный пулемет, то и его сюда. С этой позиции проще будет отсекать пехоту от техники.

– Понял. Но мне нужен приказ Вахади!

– Считай, ты его получил. Кахан Вахади, по распоряжению Абидира, подчинен мне.

– Слушаюсь, господин майор!

– И готовь группу к артподготовке. Скоро танки боевиков ударят по позициям. У тебя есть где укрыть бойцов?

– Конечно. Не первый день держим оборону.

– Хорошо. Я к Вахади на КНП.

– Возвращаемся? – спросил Бурак, подбирая поставленные к стене траншеи автоматы.

– Да! – ответил Зарубин.

– Идем, – кивнул Бурак и пошел вперед по извилистой траншее. Вышли к домам, прошли в один из них и спустились в подвал.

На КНП находились Вахади и молодой мужчина в камуфлированной российской форме без знаков различия.

– Это Сафар Умар, командир группы резерва, – представил мужчину командир отряда.

– Майор Зарубин, можно просто майор, – пожал ему руку советник. – Где сейчас твоя группа, Сафар?

– Во дворе этого дома.

– Ты подумал, как использовать группу резерва? – взглянул на Вахади Зарубин.

– Собираюсь рассредоточить ее по отделениям в свои группы.

– А я предлагаю держать группу как единое подразделение в тылу, ближайшем тылу, за второй линией домов. – Зарубин перевел взгляд на Умара. – Как вооружена группа?

– У меня три РПГ-7, с пятью выстрелами на каждый, три пулемета ПК, с двумя полными коробками и лентами по сто патронов, автоматы АКМ, две винтовки СВД, ручные гранаты, РГД и Ф-1, ну и, естественно, у младших командиров ПМ, у всех ножи.

– Без ножей, конечно, мы никуда, – улыбнулся майор.

– Это так, – вполне серьезно сказал Умар.

– Ну, что решим, Кахан? – обернулся Зарубин к Вахади.

– Я в твоем распоряжении, как скажешь, так и будет.

– Группу Умара в тыл и в подвалы. Связь с ней держать постоянно. Тебе, Сафар, быть в готовности немедленно вывести подразделение туда, куда будет нужно.

– Понял!

– Что у нас с гранатометчиками?

– На новых позициях, – ответил Вахади. – Судя по тому, что боевики их не обстреляли при перемещении, проход прошел скрытно.

– А бойцы группы?

– Как и было приказано, в подвалах, имеющих отдельные выходы вне зданий. Оставил только наблюдателя. В хорошем, крепком укрытии.

– Замечательно! – похвалил майор и взглянул на часы. 4.25. Танки игиловцев должны выйти на рубеж открытия огня.

Тут же прошел доклад одного из наблюдателей:

– Игиловцы вывели семь танков за позиции отряда, «Т-62» выстраиваются в линию.

– А «духи» пунктуальны.

– «Духи»?

– Так боевиков называют в Афгане.

– Действительно «духи», правильное определение.

– Ждем! Отсюда-то, если обрушится дом, запасной выход есть?

– И не один.

– Хорошо, Кахан.

Зарубин присел на табурет, достал сигареты, прикурил одну.

И тут вдали раздалось приглушенное уханье. Дом вздрогнул от первого взрыва, первого попадания танкового снаряда:

– Ну, вот и началось. Поддерживай связь с наблюдателем. Это важно.

– Да, майор.

Танковый обстрел продолжался десять минут. Из-за ограниченной видимости гарь и пыль создали приличную завесу, в результате были разбиты вторые этажи домов, где-то снаряды упали и ниже, но в живой силе и технике ополченцы потерь не понесли.

В 4.40 станция Вахади сработала сигналом вызова:

– Это наблюдатель, Али!

– Слушаю!

– Боевики пошли в атаку.

– Принял.

Командир первого отряда переключился на командиров групп:

– Внимание! Боевики начали наступление. Всем занять позиции обороны.

Держа станцию в руке, Вахади посмотрел на советника:

– Надо бы самим посмотреть, что происходит на подступах.

– Идем!

Зарубин и Вахади поднялись на чудом уцелевшую лоджию второго этажа и сквозь завесу увидели, как танки, за ними бронетранспортеры и пехота сближаются с северной частью поселка.

– Плотно идет пехота, – проговорил Зарубин. – Это хорошо. Так, Кахан, передай команду гранатометчикам – открыть огонь по технике при сближении с их позициями до двухсот метров, чтобы наверняка, экипажам БМП-2 после гранатометной атаки также выйти на позиции и огнем пушек и пулеметов отсечь пехоту. То же самое командирам групп. Яману передай приказ вести фланговый огонь из всех видов вооружения.

– Понял.

Вахади связался с командирами групп, передал приказ.

Начавшийся ветер согнал дым на запад. Вскоре наступавшая орда была уже хорошо видна. Один из танков произвел выстрел. Снаряд ударил в стену, метрах в тридцати от лоджии.

– Кажется, нас засекли, – крикнул Зарубин, – уходим на позиции!

Советник и командир отряда скатились вниз по лестнице, проскочили в траншеи группы, занимавшей оборону на центральном участке.

– Что с резервом? – спросил Вахади.

– Резервная группа пусть пока остается на месте.

– Но ее помощь нам не помешала бы.

– Мы обойдемся без резерва, если гранатометчики сделают свое дело, как надо. Лишь бы они не замандражировали.

– Что за слово ты произнес?

– Лишь бы, говорю, не занервничали.

– Они не занервничают. Я своих бойцов знаю.

– Хорошо, посмотрим, насколько ты знаешь своих бойцов.

Противник приближался. На башнях танков колыхались черные флаги ИГИЛ. Танки шли в линию, но все же оторвались от бронетранспортеров, которые сдерживались пехотой. Из блиндажа Зарубин смотрел на поле. Танки в пятистах метрах, БТР в шестистах, пехота рядом. Вскоре танки вышли на рубеж удаления от укрывшейся гранатометной группы на двести метров.

– Пора, – проговорил Вахади.

– Да, пора, – подтвердил Зарубин. – Но почему молчат РПГ?

И тут гранатометчики произвели первые выстрелы. Два из шести кумулятивных зарядов попали точно под стволы пушек. «Т-62» словно споткнулись, дернулись, затем прогремели взрывы, срывая башни, внутри рвался боекомплект. Пять танков по инерции прошли еще метров пятнадцать. Второй залп гранатометной группы выбил из строя еще два танка, один выстрел угодил в бронетранспортер. Огонь открыли БМП, выставленные на пространство перед домами. Из стрелкового оружия ударила вся группа. Три уцелевших танка дали по выстрелу и начали пятиться назад. Но они находились в зоне поражения РПГ-7, и командиры боевых машин не видели их позиций. Еще один залп, и взорвался средний танк, за ним левый и наконец факелом вспыхнул последний, седьмой. Свинцовый дождь, обрушившийся на пешие порядки, в считаные секунды выбил из строя больше половины боевиков. Бронетранспортеры замедлились, начали разворачиваться, паля крупнокалиберными пулеметами по домам, четвертый залп поджег три бронетранспортера, два оставшихся на максимальной скорости рванули с позиции отряда Шакира, с ужасом наблюдавшего за бойней у самых подступов к поселку. Такого не ожидал никто. Гранатометчики не стали стрелять в уходящие бронетранспортеры.

– Крепко мы им влепили, да, майор? – посмотрел на Зарубина Вахади.

– Нормально, – спокойно ответил тот, прикуривая сигарету. – Ты дай команду на отход гранатометчиков. Они отлично справились с задачей и сейчас отойдут без проблем, пока не очухаются «духи».

– О! Теперь они долго не очухаются.

Вахади передал приказ на отход гранатометной группы. Отряд прекратил огонь, но в этот момент танки игиловцев ударили с трех других направлений. Но, находясь на удалении, превышающем две тысячи метров, их снаряды рвались перед позициями ополченцев. И только на западном направлении они накрыли участок рассредоточения бойцов отряда Динбара.

Зарубин сам вызвал на связь командира третьего западного отряда:

– Вадиг! Майор!

– На связи!

– Что у тебя?

– Двое раненых, один убитый.

– Противник?

– Дав залп, танки и БТР начали отход. Сейчас огонь ведут только бронетранспортеры, и огонь сильный.

– Пусть тратят боеприпасы. Главное, укрой бойцов.

– Уже укрыл. Вот только трое не успели.

– Что поделать? Всего на войне не просчитаешь.

– С фланга мне доложили, как отряд Вахади сжег всю технику игиловцев и уничтожил банду Шакира.

– Ну, не всю технику, два бронетранспортера ушли, и не всю банду, а процентов семьдесят, но это очень хороший результат при том, что никто из бойцов Кахана не пострадал. Все, Вадиг, конец связи!

– Конец.

Тишина наступила неожиданно, как всегда. То все кругом гремело, взрывалось, рушилось, то вдруг тишина. Тишина, давящая на психику. Вернулись бойцы гранатометной группы. Вахади сам их встречал, обнял каждого. Майор же прошел к штабу. У входа стояли командир ополчения и заместитель. Подошли БМП, фыркнули дизелями и заняли свои места. Подтянулся и резервный взвод, так и не привлеченный к бою.

– Ты во всем оказался прав, – пожал Абидир руку российского майора.

– Кроме того, что заподозрил человека Бакри, – улыбнулся Зарубин.

– Ничего. И в этом ты прав. Нельзя полагаться на информацию одного агента.

– Ладно, все нормально. Интересно, что в дальнейшем предпримут игиловцы?

– Ну, атаковать более, думаю, не станут. Курмани шкуру спустит с Шакира за потерянную технику и людей.

– Если с самого Курмани не снимут шкуру.

– Его не тронут, он имеет связи в руководстве ИГИЛ.

– Значит, тогда оставшейся техникой и людьми Курмани будет держать осаду. А это для нас далеко не лучший вариант, сами мы не в силах пробить блокаду, а помощи ждать неоткуда.

– Если только от русских.

– Самолеты бить по населенным пунктам, где сосредоточены главные силы противника, не станут. Это очевидно.

– Этого и не требуется. Почему из Хмеймима не высылают транспортные самолеты с продовольствием?

– Я немедленно свяжусь с Хмеймимом. Там нашу обстановку знают, почему не вылетает помощь, спрошу. Но нас без продовольствия не оставят в любом случае. Возможно, еще из России не пришли борта с гуманитаркой.

– Нам нужны еще и боеприпасы, – быстро проговорил Бакри.

– Я это знаю. А вообще-то не дело постоянно высылать продовольствие, боеприпасы. Надо решать вопрос кардинально.

– Ты насчет блокады?

– Именно.

– Что ж, ты опять прав, но как решать этот вопрос? Правительственные войска далеко, и к нам они если прорвутся, то не скоро. Российские самолеты бомбить банду не могут. Сами мы не в состоянии прорвать оборону игиловцев.

– Ничего, в Хмеймиме что-нибудь придумают.

– Только на русских и надежда, – вздохнул Абидир.

И тут же по связи начал отдавать приказы командирам отрядов. Им следовало привести позиции, особенно западные и северные, в порядок, получить боекомплект, оказать помощь раненым, похоронить убитого, обеспечить возвращение в свои дома мирных жителей – женщин, стариков, детей, организовать несение караульной службы. В общем, подготовиться к длительной осаде.