Все, изложенное в книге, является плодом авторского воображения.

Всякие совпадения случайны и непреднамеренны.

А. Тамоников

© Тамоников А., 2015

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015

Глава 1

Подержанная «Нива», надсадно рыча двигателем, продиралась по разбитой лесной дороге.

Водитель Виктор Коганов проворчал:

– Черт меня дернул послушать тебя, Жгут, и поехать тут. Ведь через деревню ночью спокойно прошли.

Молодой мужчина, сидящий на месте переднего пассажира, ответил:

– Не бухти. В деревне мы могли бы засветиться.

– Перед кем? – не унимался Коганов. – Это тебе что, город, где народ до утра блудит? В деревне сейчас хрен кого найдешь. Спят все. Да там и народу-то человек пятьдесят. В Шаткой коттеджи не строят, потому как место гнилое, болота вокруг, по весне и раннему лету от комарья и мошкары спасения нет. Проехали бы спокойно.

– Комарья и сейчас хватает, – заявил Сергей Самохин с заднего сиденья. – Достали, блин! Представляю, что нас ждет в охотничьем домике! И чего мы не взяли химию какую-нибудь против этих бекасов?

– Спирали лучше, – сказал Коганов. – Зеленые такие. Поджигаешь, и дым сразу разгоняет всю эту мерзость.

Борис Жгут взглянул на водителя и Сергея, потом проговорил:

– Все сказали, умники? Мы на хрена к охотничьему дому едем? Отдыхать? Рыбку ловить? Шашлычок жарить? Работать мы едем. Даже резину на «Ниву» поставили старую, чтобы потом мусора по следу не смогли вычислить ее. А вы, придурки, базарите о какой-то фигне.

– А почему придурки? Ты у нас умнее всех? Университет окончил?

– Я старший, и этим все сказано!

– Тогда не умничай, старший. Не глупее тебя будем.

– Ладно, проехали, – проговорил Жгут.

Ссориться с подельниками ему не хотелось. Особенно сейчас, ночью, в глухом месте, перед ответственной работой, за срыв которой Руслан спросит так, что мало не покажется.

Жгут прикурил сигарету, выставил локоть в открытое окно. Дни стояли жаркие, градусов под тридцать. Ночью прохладнее, но все равно душно. Немного напряжешься, и тут же проступит пот.

– Ты бы с сигаретой поаккуратней, – сказал Коганов. – Лес сухой, вспыхнет, оглянуться не успеешь. Горящий окурок не бросай.

Жгут скривился:

– Ты, Витя, в пожарники записался? На подработку? Бабок Руслана на жизнь не хватает?

– Смешно.

– Ну и смейся, а не учи отца детей делать.

– Тоже мне отец нашелся! И велико ли у тебя семейство, папаша?

– Борзеешь, Витя! Ну-ну. Гляди, как бы хуже себе не сделал.

– Да хорош тебе, в натуре, Жгут, мозги полоскать. Без тебя тошно. Я уже задолбался от комарья отбиваться. У вас их нет, что ли?

– А они знают, на кого лететь.

– И что ты хочешь этим сказать?

– То, что сказал.

Жгут уставился на дорогу, прыгающую в свете фар.

– Кажись, впереди яма.

– Где? – спросил Коганов.

И тут машину тряхнуло так, что пассажиры подпрыгнули до потолка.

– Где, твою мать? Спишь в оглоблях? – выругался Жгут. – Сказал же, яма!

– Не разглядел, – сконфуженно ответил Коганов. – Да что на этой тарахтелке увидишь? Не фары, а недоразумение. Ехали бы на «Тойоте»…

Жгут прервал Коганова:

– Закройся, Витя, и смотри за дорогой.

– Сколько еще тащиться? – спросил с заднего сиденья Самохин.

– Недолго, – ответил Жгут. – До мостика через реку. Там слева и должен быть охотничий дом.

– Быстрее бы. Жрать хочется, да и поспать не мешало бы.

«Ниву» тряхнуло еще раз.

– Да что ты, Витя, ни хрена не видишь?

– Вижу! Только где я тебе колдобины эти объеду?

– Погодь! Это чего там впереди блестит?

– Река. Мост справа. Но не хотел бы я заезжать на него, проще вброд.

– Нам дальше не надо. Где домик?

– Где и должен быть. Вон, слева темнеется.

– Ага! Значит, приехали. Так, Витя, давай к домику.

Через полминуты «Нива» встала у небольшой избушки с дощатой дверью. Ее окна были забиты деревянными щитами.

Троица вышла из машины и тут же попала под атаку комаров.

Жгут замахал руками и услышал:

– Что, Боря, не в кайф?

– А мне по фигу.

– Так чего же дергаешься?

– Кости разминаю.

– Хорош базарить! – приказал Жгут, решив показать, что он старший в этой компании. – Хватайте сумки и тащите в дом.

– Лучше в машине остаться. В хате комарье до утра живьем сожрет.

– А в салоне не сожрет?

– Продымить, окна закрыть, и ничего. Конечно, эта тварь пролезет, но не в таком количестве, как в доме.

– Может, там комаров вообще нет?

– Ага! Разбежались они.

– В дом, сказал! – повторил приказ Жгут.

Коганов выбрал ключ, открыл дверь, осветил помещение.

– В натуре, халупа, переночевать только.

Троица вошла в домик, состоящий из небольшого тамбура и одной комнаты. Вдоль стен стояли широкие лавки, посредине – стол, в углу – печь, сейчас совершенно не актуальная. Электричества не было, на гвозде висела керосиновая лампа.

– Да, – проговорил Жгут. – Точно не люксовый номер. Но комарья вроде меньше, чем на улице.

– Это пока они не почуяли нас, – ответил Коганов. – Дерьмовое начало, скажу вам, пацаны. Тут не только люкс отеля, но и комната в общаге рядом не стояла. И запах какой-то хреновый.

– Мышиный, – со знанием дела сказал Самохин. – Помню, в деревне у деда в старом амбаре такой же стоял. Кот в нем постоянно пасся, мышей оттуда таскал.

– Этого еще не хватало! – Коганов сморщился.

– Не бойся, не сожрут, – заявил Жгут. – Так, братва, сейчас хаваем и на боковую. До одиннадцати спим.

– Если получится, – проговорил Самохин.

– Получится. Ты керосинку попробуй зажечь.

– Думаешь, в ней остался керосин?

– Ты попробуй. Не получится, фонари используем.

– А чего не сразу фонари?

– Делай что сказано! И не зли меня, Серый, в морду дам!

– Если бы не двадцать штук, обещанных Русланом, хрен бы я поехал сюда.

– А куда бы ты, Сережа, делся?

Лампу зажечь не удалось. На стол поставили два фонаря. Самохин выложил из сумки три банки тушенки, нарезанный хлеб в пластиковом пакете, ложки и литровую бутылку минеральной воды.

– У меня и водочка припасена, – сказал он.

– Я тебе дам водочку! – повысил голос Жгут. – Никакого бухалова! Вечером выпьем, когда после дела в город вернемся. А кто тебе, Самоха, разрешил водку брать?

– Так этот пузырь давно в сумке лежит. Неприкосновенный запас.

– Засунь его подальше. – Он вытащил нож, вскрыл банки. – Хаваем! И аккуратно, чтобы никаких следов.

Коганов проворчал:

– Так они один черт останутся. Пыль на стол не вернешь.

– Вы пальцы не оставьте, остальное ерунда.

Троица перекусила быстро.

Пустые банки, ложки, бутылку и пакет Самохин убрал в мешок, потянулся и сказал:

– А, в натуре, пацаны, тут бекасов вроде как меньше.

– Спать ложимся. Я у окна.

Парни улеглись на лавки не раздеваясь. Они уснули, когда уже начало светать.

Первым встал Жгут и вышел на улицу. Сегодня было прохладней, чем вчера. Небо в рваных облаках серого оттенка, горизонт с юга затянут тучами.

Слабый ветерок морщинил гладь речушки. Хоть и невелика Шата, метров тридцать шириной, но глубока, с множеством омутов. Берега чистые, прибрежная полоса песчаная. Рыба здесь водится. Конечно, рассчитывать на леща килограмма в три не приходится, но крупного окуня, щучку, не говоря уже о плотве, поднять можно.

Рыбаки из города выезжали на Шату, правда, чаще останавливались ближе к Губинску. Дороги в области никудышные, как, впрочем, и везде, стоит уйти из Московской области. А между селами и деревнями они вообще остались такими же, какими были пару сотен лет назад. Не считая, понятно, трасс федерального значения. Те постоянно латаются, вбирают в себя весь бюджет дорожного фонда.

Жгут умылся холодной чистой речной водой, отдающей запахом торфа, прикурил сигарету. Как ни странно, комаров почти не было. Да и спать особо они не мешали. Вечером возьмут свое, но тогда ни его, ни подельников здесь уже не будет. Другим достанется.

Выкурив сигарету, Жгут вернулся в избушку, подал команду:

– Подъем, пехота!

Он служил в мотострелковом полку, был пулеметчиком. Один, наверное, из всей банды Руслана Таева.

Дружки неохотно поднялись.

– Сколько времени? – спросил Самохин.

– У тебя часов нет? – осведомился Жгут.

– Часы-то есть, только вот тряхнул я их во время драки на рынке. Теперь то ходят, то стоят.

– А на новые денег не хватает?

– Никак до магазина не доберусь.

– Ну, конечно, ты же такой занятой!

Самохин взглянул на старшего и проговорил:

– Слушай, Жгут, ты решил с утра мозги нам поканифолить? Не успокоишься никак?

– Ладно, – пошел на мировую Жгут. – Не заводись. – Он посмотрел на свои часы. – Двадцать минут двенадцатого.

– Неплохо кемарнули, – сказал Коганов, поднявшийся последним. – Не знаю, как другие, а я выспался.

– Теперь давайте на улицу. Десять минут на то, чтобы привести себя в порядок. Дальше поздний завтрак, он же ранний обед. После чего приступаем к работе.

Самохин и Коганов вышли из охотничьего домика. Они справили нужду, разделись и бросились в холодную воду реки, ныряли, брызгались. Но за десять минут управились.

После завтрака Жгут достал сотовый телефон. Связь отсутствовала, но это здесь, в домике. Если подняться по лестнице на крышу, то там мобила работает нормально. Проверено. Руслан специально посылал сюда парней, хотел узнать все о связи.

– Так! – проговорил Жгут. – Повторим план.

– А чего его повторять? – Самохин зевнул. – Все и так ясно. Приедет клиент, ты его встретишь, заведешь в избу. Я ему на шею удавку!.. Потом зачищаемся и сваливаем в город.

– Клиент непростой, Самоха. Он может оказать сопротивление.

– С удавкой на шее? Подергается минуты три и затихнет. Главное, натянуть тросик так, чтобы клиент не смог пальцы под него просунуть. Остальное ерунда. А я петельку брошу так, что он и понять ни хрена не успеет.

Жгут кивнул:

– Это ты умеешь. Ладно. А если клиент приезжает не один?

– Тогда валим всех из стволов. До деревни километров десять. Выстрелов там слышно не будет.

– Но стрелять надо в голову!

– Само собой.

– Лады, поговорю с Русланом, заодно проверю, как насчет связи на крыше. Потом начнем.

– Давай. Тебе лестницу подержать? – с усмешкой спросил Коганов.

Жгут взглянул на водителя.

– Ты лучше тачку приткни у реки, чтобы все натурально выглядело, да удочки выстави вместе с остальным рыбацким барахлом. Найди себе место в кустах, откуда сможешь видеть все пространство перед домом и стрелять из «макарова». А с лестницей я и без тебя управлюсь. – Жгут повернулся к Самохе: – Ты, Серый, приберись тут, протри тряпкой места, за которые могли хвататься.

– Может, и пол вымыть?

Жгут внимательно посмотрел на подельника.

– Надо будет, вымоешь и вычистишь зубной щеткой. Но пока этого не требуется.

Он прошел к задней части домика, где стояла лестница, поднялся до края шифера. Индикатор показал, что связь появилась.

Жгут набрал номер и после нескольких длинных гудков услышал:

– Да!..

– Мы готовы, Руслан!

– Осмотрелся?

– Да, нормальное место.

– Где притопить тачку, определился?

– С этим напряги. Возле дома не получится, да и вообще река не подойдет. Перетащим тачку по лесной дороге. Там болото, где-нибудь найдем место.

– Почему ночью не нашел?

– Издеваешься? Хорошо, что сами до избушки добрались. Тут не дорога, а недоразумение. Чего бы я в кромешной тьме отыскал?

– Хоп, Жгут! Тачка мусора не особо важна. Затопите – хорошо, нет – ну и черт с ней. Главное, дело сделать. Парней своих на случай действий по второму варианту проинструктировал?

– Конечно. Валить, стреляя в черепа.

– Все! К четырем часам вы должны быть на заводе. Вечером главная работа.

– Какая, сказать не хочешь?

– Скажу, когда сделаешь все как надо и вернешься. Понял?

– Да. Вопросов нет.

– Удачи. Парням можешь сказать, что бабло за клиента у меня в ящике лежит. Как приедете, получите.

– Это хорошо, Руслан. Только я не стал бы платить им до окончания всей работы.

– Позволь, Жгут, мне решать, что делать.

– Хоп! Ты шеф, тебе виднее.

– Вот именно. Как начнете отход, сообщи.

– Обязательно. Пока!

– Давай!

Жгут спустился по лестнице.

Коганов поставил «Ниву» у берега, разложил три удочки. Не успел он забросить третью, как снял с первой крупного окуня.

– Ого! – воскликнул Виктор. – Рыбка попалась!

– Ты лучше место себе найди.

Коганов вытащил плотву.

– Нет, в натуре, клюет, как бешеная.

– Делай что сказано! – приказал Жгут. – У тебя будет время порыбачить.

Коганов вздохнул, с сожалением посмотрел на дергавшийся поплавок, ушел в кусты, но вскоре вернулся и вытащил-таки еще двух окуней.

Потом Виктор крикнул:

– Есть отличная позиция в двадцати метрах от дома.

– Хрен с тобой, лови рыбу.

Из дома появился Самохин с сумкой.

– Все нормально. Я прибрался, лавки и стол протер.

– Хорошо.

– Я пойду к Когану, тоже половлю?

– Вот не знал, что вы заядлые рыбаки.

– А чего не ловить, если клюет? Да и рыба будет как раз в тему, когда появится клиент. Ведь ты у нас, по легенде, рыбак. Вот и похвалишься уловом.

– Ствол проверил?

– Он у меня всегда готов. Была бы цель.

– Будет. – Жгут осмотрелся. – Так, вроде можно начинать.

– Опять на верхотуру полезешь?

– Хочешь, ты лезь.

– Нет, я к Когану. Как говорится, каждому свое.

– Удавка?..

– В кармане.

– Ладно, иди к этому рыбаку.

Жгут посмотрел на часы: 12.30.

Самое время.

Он прошел к лестнице, поднялся до крыши, угнездился, чтобы не свалиться, достал телефон, по памяти набрал номер, услышал длинные гудки, откашлялся…

Участковым по сельскому поселению Курино, в состав которого входило несколько деревень, в том числе Шаткая, был сержант Юрий Зайцев. Он сидел у себя в кабинете, расположенном в здании сельской администрации, и составлял протокол. Напротив него устроился на стуле мужичок лет пятидесяти с крупными фингалами под глазами.

– Значит, гражданин Бобрин, вчера в двадцать два часа вы вернулись домой от гражданина Копылова, с которым отмечали его день рождения, так?

– Так! Только раньше было. Как раз по телевизору «Время» закончилось.

– Хорошо, в двадцать один сорок.

– Где-то так.

– Вернувшись, вы потребовали у жены, чтобы она налила вам самогона, да?

– Нет, не самогона, а браги.

– Пусть будет брага. Супруга, Анна Викторовна, отказала, так?

Мужик, дыша вчерашним перегаром, нагнулся к участковому:

– Если бы отказала, Юрик, так и хрен бы с ней. Она оскорбила меня.

Участковый поправил галстук.

– Гражданин Бобрин, я вам не Юрик, а сержант Зайцев Юрий Алексеевич.

– Да брось ты. Я же тебя еще пацаном сопливым помню. Ты с дружками частенько в мой сад за яблоками лазил. Или не помнишь, как я однажды приложил тебя кнутом? Ты не успел через забор перемахнуть.

Сержант кашлянул.

– Федор Петрович, не надо вот так. Что было, то было. Сейчас я при исполнении. Будьте добры отвечать на мои вопросы.

Бобрин вздохнул:

– Верно люди говорят: хочешь узнать человека – дай ему власть.

– Повторяю вопрос. Анна Викторовна отказалась налить вам брагу, так?

– Так! При этом, гражданин начальник, она обозвала меня матерными словами, которые я тоже прошу внести в протокол.

– Как же я внесу мат в документ?

– А так! Ведь вы же должны описать все как было, вот и описывайте. Потому как матерные слова Анны оскорбили мое личное достоинство. Как мужчина, я этого стерпеть не мог, ну и вдарил супругу. Один раз. Больше ей и не требовалось. И учтите, гражданин начальник, я без оскорбительных ее слов протокол подписывать не буду.

Сержант пожал плечами.

– Я напишу, что ваша супруга оскорбила вас в нецензурной форме.

– Ладно, – согласился Бобрин. – Пусть будет так. Оскорбила, унизила, что вызвало ответную реакцию. Тем более я был пьян. Это смягчает мою вину. Не трогай пьяного мужика, и ничего тебе не будет, но нет, взяли моду бабы на мужей нападать. Раньше, дед говорил, чуть что – вожжами их, а нынче чуть задел, и уже мусора… пардон, полиция тут как тут.

Участковый выслушал тираду возмущенного Бобрина и продолжил:

– Итак, вы ударили жену. Данный факт признаете?

– Э-э, гражданин начальник, разве это ударил, раз с утра смогла сюда прийти да кляузу накатать?! Так, задел слегка, можно сказать. Был возмущен оскорблениями.

– Господи, и что за гадость вы вчера с Копыловым пили? Перегар жуткий, не продохнуть. – Сержант встал и открыл всю половину окна.

Форточки было мало.