– А если будет срочная потребность?

– Тогда я должен сопровождать тебя. Сегодня здоровье не подвело?

– На мгновенье голова будто свинцом налилась. Но отступило.

– Вот видишь! А коли приступ? Кто помог бы тебе?

Иван улыбнулся.

– Тебя доставили бы из Москвы.

– Не надо так больше делать, Иван Васильевич!

– Хорошо, не буду. Без тебя никуда.

– Тебе все шуточки, а я места себе не находил, узнав, что ты выехал из Москвы.

– Беспокоишься за меня?

– Странный вопрос, государь. Я за тебя готов жизнь положить!

– Не обижайся, Курт, скажи лучше, кто тебя нашим старинным словам научил?

– Федот Борзов постарался.

– Кстати, как он познает твою науку?

– Как песок воду знания в себя впитывает. Очень хороший лекарь будет, причем совсем скоро.

– А другие?

– Тоже весьма усердны в учебе. Русский народ очень любознательный и тянется к знаниям. Поэтому Россия и станет самой просвещенной державой в Европе. Я в этом не сомневаюсь.

– Если ей позволят стать просвещенной, – тихо проговорил Иван Васильевич.

– Мне бы осмотреть тебя надо.

– Прямо сейчас?

– Не обязательно. Как выберешь время, кликни.

– Добро. А лекарство ты сделал хорошее, молодец, Курт.

– Благодарю, государь. – Рингер, как и всегда, смутился от похвалы и покинул царские палаты.

Подготовка к взятию Полоцка включала в себя не только военные приготовления, но и наращивание дипломатических усилий. Российские послы блестяще выполнили сложное поручение царя.

Они смогли нормализовать отношения со шведами и датским королем, Фредериком II. Русским купцам выделялся торговый двор в датской столице. В результате воевать сразу с несколькими противниками в ближайшие годы предстояло не России, а королю Сигизмунду II Августу, вступившему в конфликт со Швецией.

Перемирие с Литвой заканчивалось весной 1562 года. Не дожидаясь этого срока, основная группировка русских войск во главе с Иваном Васильевичем вышла из Москвы 30 ноября. 4 декабря она прибыла в Можайск, откуда царь отдал последние распоряжения полкам, двигавшимся из разных городов.

Общий сбор войск был назначен на 5 января 1563 года в Великих Луках. Все они прибыли туда вовремя. Там завершилось формирование семи полков.

9 января началось движение к Полоцку. Войска пришли туда 30 января и встали лагерем невдалеке от города.

Государь с первыми воеводами и немногочисленной стражей сразу же отправился смотреть Полоцк. Под стенами он пробыл долго, постоянно делал пометки на чертеже. Защитники города увидели его и открыли по нему огонь из пищалей. Царь не тронулся с места, не обращал внимания на обстрел. Только стража окружила его, прикрывая собой от случайной пули.

Посмотрев на город, Иван Васильевич возвратился в лагерь, где собрал военный совет.

Царь был строг, сосредоточен.

– Воеводы, мы стоим у Полоцка, закрывающего дорогу на Вильно. Мной разработан план осады и взятия крепости. Приказываю передовому полку Глинского идти за Двину, на Виленскую дорогу. Полку правой руки Мстиславского также выдвинуться за Двину и встать вдоль дороги на Чесвятское, против острова и Кривцовской слободы. Ертаулу Телятевскому выйти в устье реки Полоты и встать на Двине против Лужных ворот. Большому полку закрепиться напротив острога или Великого посада. Завтра должны подойти сторожевой полк Щенятева, полк левой руки Турунтая-Пронского и наряд Репнина. Их места я укажу особо. У меня все. Кому что неясно, воеводы?

Князья промолчали.

Тогда Иван Грозный приказал:

– Исполнять!

Войска двинулись к Полоцку. Царь вывел свой полк к озеру, напротив восточной стороны города. Он велел играть в трубы, бить по набатам, ставить и укреплять лагерь.

Вечером Иван Васильевич решил пойти с охраной в Борисоглебский монастырь, где рассчитывал разместить ставку. По пути он чуть было не погиб. Противник открыл пушечный огонь по его отряду. Одно из ядер убило двух ратников стражи и лишь по счастливой случайности не задело царя.

Иван укрылся в ближайшей балке и передал в свой полк приказ подготовить пять полуторных пищалей да одну большую, с фланга выставить пушки Бартулова и ответить на стрельбу противника. Царь вызвал к себе стрелецкого голову Ивана Голохвастова. Он велел ему вывести людей к Двине, закопаться по берегу, насколько можно, и стрелять по посадам.

Ответный огонь русских нанес литовцам существенный ущерб. С наступлением темноты стрельба прекратилась. Полки, занявшие свои позиции, организовали разведку и охранение мест дислокации. Иван Васильевич вернулся в государев полк, где был поставлен его шатер.

Вечером государь при свечах еще раз тщательно изучал большой чертеж. Ему необходимо было определить направление главного удара по Полоцку. Он нашел решение. Наступление на город следовало вести по льду Западной Двины через Кривцов посад на Великий острог, не имевший стен со стороны реки.

В шатер вошел князь Владимир Андреевич Старицкий.

– Позволь, государь?

– Входи. Тебе разрешения не требуется.

– Все думы думаешь, Иван Васильевич?

– Войну без расчета не выиграть.

Князь Старицкий посмотрел на чертеж.

– Вижу, ты решил брать город от Двины?

– Да, самое удобное место.

– Удивительно!

Царь взглянул на двоюродного брата.

– Что тебе удивительно, Владимир?

– Сигизмунд понимал значение Полоцка, постоянно укреплял его, усиливал людьми, орудиями, но позволил оставить всю южную часть города без стены. Почему так, государь?

– Он никогда не воевал зимой. Летом путь к городу с юга прикрывает широкая река, которая остановит врага получше всякой стены. Хотя, конечно, здесь король допустил промашку. Ему бы обнести весь город, включая и Кривцов посад, стеной, да не деревянной, а каменной. Впрочем, и она не устояла бы против наших осадных орудий.

– Письмо о сдаче в Полоцк отправлять будешь?

– Не сразу, как разместимся. Но думаю, что воевода Довойна вот так сразу город не сдаст. Возможно, позже, когда поймет, что сопротивление бесполезно.

– Ты настолько уверен в успехе?

– Да, Владимир! Мы возьмем Полоцк.

– Тебе, конечно, видней.

– Ты здесь останешься или к себе пойдешь?

– Гонишь?

– Мне надо еще работать.

– К себе пойду.

– Ступай, да проверь заодно, как ратники несут караульную службу.

– Слушаюсь, государь!

К вечеру 31 января подошли сторожевой полк и артиллерийский наряд. Воеводы Щенятев, Турунтай-Пронский и Репнин явились в ставку царя.

Иван Васильевич тут же приказал сторожевому полку встать между ертаулом и большим полком, северо-западнее Верхнего замка, полку левой руки разместиться у Борисоглебского монастыря, выставить пушки для обстрела всего города. Все перемещения он велел закончить не позднее вечера 1 февраля.

Отпустив воевод прибывших полков, Иван Грозный вызвал к себе стрелецких начальников Василия Пивова и Ивана Мягкова.

Они явились тут же, так как их позиции находились рядом с государевым полком.

Иван указал им на чертеж.

– Вот Ивановский остров напротив стен Верхнего замка, Якиманского, Кривцова и Великого посадов. Вам следует переправить свои отряды по льду, закрепиться на этом острове и оттуда обстреливать посады.

Василий Пивов кивнул.

– Да, государь. Какова наша главная цель? На Якиманке народу почти не осталось, как и в Кривцовском посаде.

– Если там неприятеля не обнаружите, обстреливайте Великий посад. Завидев защитников на стенах замка, сбивайте их метким огнем. Понятно?

– Да, государь. Позволь идти?

– Ступайте да быстрее занимайте остров.

2 февраля царь объявил смотр всем войскам, окружавшим город-крепость Полоцк. Он сам объезжал полки, проверяя точность исполнения своих приказов. Армия рассредоточилась строго по плану царя, но уже третьего числа дислокацию полков пришлось менять. В этот день резко потеплело, и лед на Двине начал таять. Впрочем смена позиций была незначительной.

В ночь с 3-го на 4 февраля Иван Васильевич приказал воеводе Шереметеву-Меньшому закрепиться на Ивановском острове. Днем князь Василий Серебряный начал оборудовать позиции у Двины.

В это же время стрелецкий отряд Ивана Голохвастова поджег башню стены у острога над Двиною и прорвался в нее. Голохвастов запросил разрешения продолжать наступление и войти в Великий посад, но Иван Грозный, как и при осаде Казани, запретил это. Он приказал стрельцам не только не входить в город, но и оставить башню, отойти на прежние позиции, так как основное войско еще не было готово для общего штурма. Как только стрельцы отошли, по Полоцку ударили русские пушки. Это был первый масштабный обстрел крепости.

5 февраля Иван Грозный решил провести переговоры с осажденными. Он послал к воротам дворян Василия Розладина, Ивана Черемисинова и Михаила Бунина. Из Полоцка к ним вышли городничий шляхты Быстренский, писарь Лукаш Холобурда и Василий Трибун. Русские послы потребовали сдачи города на милость государя, пригрозив в противном случае полностью разгромить Полоцк.

Шляхтичи попросили время на то, чтобы комендант города воевода Довойна принял решение. Они сказали, что русский государь мог бы проявить милость и приказать прекратить артиллерийский обстрел, от которого гибнут горожане. На вопрос о том, сколько времени потребуется на раздумье воеводе Полоцка, шляхта ответила – неделя. На этом переговорщики разошлись.

Иван Черемисинов доложил царю о просьбе представителей Довойны.

Белый царь усмехнулся:

– Время затянуть желает воевода?.. Значит, ждет помощи. Откуда, нам пока неведомо, но мы не дадим Довойне играть с нами. До утра огонь по городу прекратить, завтра же выставить шляхте твердые условия. Они сдают крепость, либо мы громим ее. Все!

А наутро к стану русского войска вышли два литовца-перебежчика. Караул задержал их и доставил к царю.

– Кто вы? Откуда прибыли? – спросил Иван.

– Марк Иванов, Федька Сафонов. Бежали из войска гетмана Радзивилла, которое идет из Минска на помощь Полоцку.

– И большое войско ведет гетман? – поинтересовался Иван Васильевич.

– Тысяч пять да около двадцати пушек.

– С такими малыми силами Радзивилл рассчитывает помочь Довойне? Это же смешно.

– Он хочет отвлечь на себя часть твоих войск, не вступая в бой, – ответил Иванов.

– Но зачем ему это надо?

– Чтобы к Полоцку тайными тропами подошел Григорий Хоткевич с большим войском. Он ударит тебе в тыл со стороны Вильно.

– Вот оно что! Теперь понятно, почему воевода Полоцка затягивает время. А вы чего решили переметнуться к нам?

– Желаем служить русскому государю, – ответил Сафонов.

– Что ж, раз желаете, то служите.

Иван приказал отправить перебежчиков в сторожевой полк, после чего вызвал в ставку начальника ертаула Телятевского, Репнина, Ярославова и татарского служивого царевича Ибака. Он приказал Телятевскому выслать разведку в сторону Минска и Вильно, обнаружить отряды Радзивилла и Хоткевича, определить их численность и оценить вооружение. Большой полк должен был воспользоваться этими данными и уничтожить силы противника, подходящие к Полоцку.

Русские войска двинулись в сторону Минска и заметили отряд Радзивилла невдалеке от Полоцка. Великий гетман не принял боя и отступил.

Разведка, высланная на поиск отряда Хоткевича, донесла, что виленский воевода тоже предпочел ретироваться при появлении дружины князя Ярославова. Она не стала преследовать противника и вернулась к Полоцку.

Иван Грозный воспользовался затяжкой переговоров. По его приказу артиллеристы ночью установили орудия у самых стен города. Вечером 7 числа к Полоцку подошла тяжелая артиллерия, и русский царь потребовал безоговорочной капитуляции города.

Ответом на ультиматум стала стрельба со стен крепости. Переговоры были окончательно сорваны.

Утром 8 февраля тяжелая артиллерия начала методичный обстрел города. Орудия были установлены вплотную к стенам Великого острога. Ядра разламывали их, пробивали насквозь.

В полдень 9 февраля из Полоцка был доставлен еще один перебежчик. Иван Васильевич тут же принял его.

– Ротмистр Горшевич! – представился тот.

– Ротмистр? – удивился царь. – Уж кого-кого, а воинского начальника в качестве перебежчика я видеть не думал. Что подтолкнуло тебя, ротмистр, на предательство?

Горшевич поднял голову.

– Если я кого и предал, то не свою честь. Мне стал известен иезуитский замысел воеводы Довойны.

– Что за замысел?

– Воевода принял решение сжечь Великий острог. Это гибель многих мирных жителей, потому что Верхний замок не сможет вместить всех. Люди окажутся обреченными на страшную смерть, в лучшем случае на пленение. Потому я и пришел к тебе, русский царь. Останови Довойну, не дай ему сжечь острог. А со мной делай, что пожелаешь. Я воевал против тебя, как уж мог. Побеждает сильнейший, таков закон войны.

В шатер вбежал Иван Бутурлин из ертаула.

– Государь, литвины подожгли острог. Пожар распространяется по всему посаду. Из города рвутся тысячи жителей.

Иван посмотрел на Горшевича.

– Поздно, ротмистр, ты пришел ко мне! – Царь отдал приказ: – Жителей выпускать беспрепятственно, государеву и большому полкам следом за отступающим неприятелем ворваться в замок. К полкам выслать подкрепление во главе с Хворостининым и Овчининым. Выполнять!

– Слушаюсь! – Бутурлин выскочил из шатра.

– Что будет со мной, русский царь? – спросил Горшевич. – Меня ждет плен или казнь?

– Ты откуда родом, ротмистр?

– Из Кракова, государь!

– Семья?

– Жена и дочь.

– Здесь?

– Нет. Жена как раз рожала, когда меня отправили в Полоцк. Потому они осталась в Польше.

– Так езжай к своей жене и дочери! Ты им нужен. Отправляйся, тебя пропустят чрез войска. Больше, ротмистр, не воюй против России. Это мой тебе совет. Свободен!

– Ты отпускаешь меня? – удивился Горшевич.

– А у тебя что, со слухом плохо?

– Благодарю тебя, великий царь!

– Свободен, ротмистр, не до тебя! Совет помни!

– Да, конечно. Благодарю! – Ротмистр вышел из шатра и смешался с толпой, бегущей из горящего города.

В ставку прибыл Дмитрий Иванович Хворостинин.

– Позволь войти, государь?

– Входи, докладывай, удалось ворваться в замок?

– Нет, государь. Мы оттеснили туда противника, но сами войти не смогли. Воевода Довойна, его люди, бояре и часть горожан заперты в замке.

– Что ж, оттуда им деваться некуда. А что местные жители? Как в остроге?

– Там сгорело не менее трех тысяч дворов, пожар продолжается. Думаю, он охватит весь город. Жители собрались у монастыря.

– И сколько их?

– Трудно сказать, с виду тысяч десять. В основном женщины, дети, мужиков мало. Да, чуть не забыл, здешние показали нам тайники в лесу около города с большим запасом продовольствия. Оно нам не помешают, хорошее подспорье.

– А что, по-твоему, будут есть сами местные жители? Женщины, дети? Ведь они могли и не показывать тайники, но сделали это. А мы, значит, заберем все в полки, где и так хватает запасов? Отдать людям, разделить всем поровну!

– Кто этим займется?

– Третий воевода.

– Понял, а что по замку? Каков приказ насчет него?

– Дмитрий Иванович, если литвины да поляки не одумаются и не пойдут на сдачу, то будем готовить приступ. Исполняй приказ!

– Слушаюсь! – Хворостинин покинул шатер.

В тот же вечер у царя собрались первые воеводы.

Он поглядел на чертеж, испещренный стрелками и линиями, и приказал:

– Завтра и послезавтра установить тяжелые пушки напротив замка и бить по нему без перерыва. Полки должны быть в готовности к приступу. Стрельцам постоянно подбираться к стенам и пытаться поджечь их. Открыть огонь раскаленными ядрами. Сколько таких пушек мы можем выставить вокруг замка? – спросил он начальника наряда князя Репнина.