3.

…а зеленый червь все ползет по кристаллу, нет этой дряни конца. «Красивые будут кляксы», – шепчет человек, направляя робот-истребитель в цель. Червь толстый, запросто может раздавить, поэтому – очень осторожно. Спуститься в лабиринт, отсечь кусок, швырнуть трепыхающуюся биомассу вон, в мертвый космический вакуум, и спасаться, либо нырнув в свободное ответвление, либо взмыв вверх – таков сюжет. Простой сюжет. Червя перерезаешь, а он тут же склеивается обратно. Поэтому – быстро, второй удар, и прочь его отсюда, этот смердящий кусок! Беспомощное тельце цветным пятном расползается в черном пространстве. И снова вниз, в тесноту загаженных коридоров. Полет, прыжок, удар, бегство, полет, прыжок, удар… Нет конца отвратительному существу. И вдруг оказывается, что конец близок – рассеченный на множество частей, червяк никак не может собраться в единое целое. Расправляться с отдельными беспорядочно снующими обрубками, попадающими в перекрестие прицела – ни с чем не сравнимое удовольствие…

Перекрестие прицела – это центр мироздания. Знак «Плюс». Потому что «Плюс» – значит возмездие. Именно этот святой знак, заставляющий врагов Галактики трепетать от страха, сверкает на экранированной оболочке. Корабль завис на стационарной орбите – над гигантским кристаллом, бывшим когда-то базой по переработке отходов, – а брошенный к поверхности робот-истребитель действует, мгновенно реагируя на срывающиеся с антенн команды. Влево, влево, вправо, вправо – «плюс». Маневрируя среди кусков гибнущей биомассы, робот-истребитель сражается. «Плюс», – еще раз «плюс», – еще раз…

Суетись, пакость, суетись. Тебе не повезло, место павших занял ОН – да-да, тот самый! – одержавший множество поразительных побед, возникающий неизвестно откуда и уходящий неизвестно куда. Трепещи. Узнали святой знак на обшивке, узнали безжалостную руку?.. «Один готов», – бормочет спящий воин, на миг приоткрывая глаза. Картинка уплывает, сопровождаемая веселенькой мелодией. Возникает новый лабиринт. Новая дрянь, ползающая по шару. Второй уровень!

Теперь червяк красного цвета – более быстрый и гораздо более отвратительный. Он злобно пищит и стремительно регенерирует, мало того, он умеет контратаковать. Разряд белой молнии, и робота не стало бы. Но – промах! Поэтому берегись, дрянь, попрощайся со своими преступными отцами. Влево, влево, вправо, вправо, и – «плюс», «плюс», «плюс». Кроваво-красные обрубки, агонизируя, растворяются в черном. Загнанный хищник раздает наугад электрические оплеухи – мимо, мимо, мимо. Жадная голодная ярость, по-хозяйски плескавшаяся в лабиринте, спадает, отступает в бессилье. Головная часть червя мечется в поисках спасения. Поздно! Наперерез врагу, через боковой ход – ударить и остановиться, обманывая чужую примитивную программу, – затем вверх, разворот, и… Конец. Два раза «плюс». Конец тебе, писклявая дура, загаженный мир очищен…

4.

…кулаки воина непроизвольно сжались и разжались.

– Страшновато ты спишь, – раздается голос. – Похоже, юноша, ты и во сне воюешь.

Старик все так же сидит напротив, разглядывая обмякшую фигурку гостя.

«Загаженный мир очищен…» Как бы не так! Свободный Охотник стряхивает оцепенение. Он потерял связь с реальностью всего лишь на несколько предательских мгновений, вот почему его собеседник не успел вежливо затемнить ячейку и удалиться.

– Ты прав, я только что спасал одну планетку, – отвечает гость. – Чуть раньше, правда, это же я делал не во сне.

– Какую планетку?

– Базу по аккумулированию и переработке продуктов метаболизма.

– Место, где из дерьма халву синтезируют, – усмехается хозяин. – Давно о таких объектах не слышал. Довоенный?

– Судя по кодо-импульсному гербу, который излучала поверхность кристалла, базой владел кто-то из Истинных. Я наткнулся на нее в районе средних цифр по Первой Косой Координате. Сам понимаешь, что стало с хозяевами.

– Да, эти районы кишат звероидами. Что тебя туда занесло?

– Я направлялся на встречу с Ласковым. И вдруг поймал по Всеобщей сигнал-катастрофу. Случайность, конечно…

Свободный Охотник замолкает, вспоминая. Вспоминать нетрудно, поскольку этот последний подвиг случился совсем недавно. Торопясь к старому Депо, он вынужден был в одном из Фрагментов задержаться и даже выйти из Тоннеля в трехмерное пространство. Бой с безмозглыми червями не отнял много времени, однако горек был вкус этой победы! Кого там было спасать, зачем? Мертвый мир, мертвый пластиковый объект. Биокристаллические черви, запущенные туда ворами, убили людей давно – судя по их размерам, судя по лабиринтам, которые они прожрали в оболочке. Если, конечно, после атак звероидов на планете оставался хоть кто-нибудь живой… Жуткое порождение больного разума уничтожено. Бортовой робот-истребитель, сделав дело, чутко дремлет в пусковой камере. Но кому все это было нужно? Не системам же связи, с тупой заданностью передававшим в паутину Тоннелей вопль о помощи?

И все-таки странно, думает воин. Сигнал-катастрофа был обращен к нему – именно к нему! Безадресный зов так и начинался: «Неуловимый, хоть Ты услышь и отзовись, если Ты существуешь…» Конечно, приятно быть легендой. Но ради явной нелепицы аварийно прерывать Нить маршрута, покидать Метро, тратить бесценное время на никчемный бой – просто стыдно…

– Кстати, – продолжает Свободный Охотник, – я подозреваю, что личинки червей были подброшены бластомерами Повара Гноя, которого ты почему-то уважаешь. Нет секрета, кто первый вор в Галактике.

Хозяин сферобара укоризненно цокает языком, понимая эту реплику по своему:

– И все-таки зря ты отказываешься от помощи сильных людей.

Собеседники рассеянно смотрят в центр сферы. Туда, где молодые, светящиеся в темноте тела отражаются в зеркальных стеклах ячеек.

– Мне действительно нужна помощь, – откликается Свободный Охотник, – но совсем другого рода. Из-за этого я и навестил тебя.

– Я тебя слушаю.

– Перед смертью Ласковый передал мне кое-какой документ. Огромной важности документ.

– Политика? – кривится хозяин. – Ты же знаешь, я ненавижу политику. Я всего лишь торговец.

– До войны ты был известным на все Метро лингвистом. Я думаю, лучшим. Если не ошибаюсь, в свое время даже Большой Лоб тебя знал и уважал.

– Да, старый Лоб был великим ученым, в отличие от меня. Может, поэтому я жив, а он убит варварами…

Юный воин, заинтересовавшись, отвлекается от главного:

– Убит? Я слышал, Большой Лоб исчез, когда служба Координации была упразднена. Уничтожил все личные записи, поскольку наследников у него не осталось, а тексты научного характера подарил какой-то своей ассистентке из тогдашней Академии.

Владелец сферобара дребезжит смехом.

– Этой «ассистенткой», юноша, была моя старшая сестра. Моя одряхлевшая красавица… – Он прикрывает глаза, оживляя что-то давнее, сгинувшее в прошлом. – Могу еще пощекотать твое любопытство. Я собственными глазами видел запись последних мгновений жизни старого Лба и утверждаю, что Координатор не просто «исчез», а погиб. Каким образом подобная запись оказалась у моей сестры, я не знаю, но она свято хранила все, что было связано с этим человеком. Через нее, кстати, сопляк вроде меня и смог познакомиться со знаменитым чудаком, так что не стоит преувеличивать мои заслуги в области древнего языкознания.

– Тем не менее, ты первым изучил язык Голого Народа, – возражает юноша. – А теперь регулярно общаешься с контрабандистами на их же языке. Нужна твоя помощь, друг.

– В качестве переводчика? У тебя что, украли декодер?

– В качестве эксперта. Переданные шпионом материалы могут оказаться фальшивкой. Я, конечно, погонял их на своей бортовой системе, привязал документы к местности, сверил Нити маршрутов с моими картами. Вроде бы никаких неточностей… Должен признаться, что я вспомнил о тебе случайно, я ведь домой направлялся, хотел поскорее доставить информацию на базу.

– Логический и вероятностный анализ содержания делал?

– Внутренних противоречий тоже не выявлено.

– В чем моя задача?

– Чтобы ты внимательно прослушал речевые слои. Фальшь, если она есть, должна быть в чем-то неуловимом, в том, что декодеры не воспримут. Документ создан при участии большого числа звероидов. Могли ли они подобрать столько