О значении города Булгар (Болгар) в системе золотоордынской торговли говорят не только надписи над местными погребениями лиц, прибывших в Булгар из разных стран Востока в XIV веке, но и громадное количество найденных в его развалинах монет из Индии и западных стран, китайских зеркал, керамики из Китая, Херсонеса и др. В большом количестве золотоордынские монеты были найдены не только в развалинах Булгара, но и в соседних с ним районах Поволжья. А.П. Смирнов насчитал 13 больших монетных кладов в ближайших к Булгарам районах, в некоторых случаях достигающих 15 тысяч монет.

К концу XIII века достигают расцвета и ряд булгарских городов на реке Каме. Наиболее известен из них город Джукетау (в переводе с татарского «Липовая гора»), расположенный на левом берегу Камы на западной окраине современного города Чистополя. В русских летописях XIII–XIV веков этот город известен как Жукотин, а на западноевропейских картах – как Sacetim.

Джукетау состоял из цитадели (замка) площадью 5,8 гектаров и неукрепленной части – Донауровского и Крутогорского селищ. В золотоордынское время площадь «западного посада» достигала 150 гектаров. Судя по раскопкам, Джукетау неоднократно горел в XIII–XIV веках.

Города Золотой Орды были в основном административно-торговыми центрами. В каждом из них функционировали и сотни различных ремесленных мастерских. Однако именно торговля способствовала процветанию приволжских городов.

Ханы Золотой Орды, как, впрочем, и другие монгольские ханы, поощряли торговлю и старались обезопасить водные и караванные пути. Так, итальянец Пеголотти утверждал: «Путь из Таны в Китай вполне безопасен и днем, и ночью; только если купец по дороге туда и обратно умрет, то все его имущество передают государю страны, в которой он умер, и будет взято его чиновниками… но если вместе с ним там окажется его брат или близкий друг, который скажет, что он брат умершего, то ему и будет отдано имущество умершего, и оно, таким образом, будет сохранено».

Новгородские купцы получали особые грамоты от золотоордынских ханов, позволявшие им свободно торговать по всей Орде.

С Волги товары шли или караванным путем в Китай и Среднюю Азию, или на запад – в Крым. Кроме того, в XIV–XV веках периодически использовался волок между Доном и Волгой («сухой путь» составлял около 60 км). Так, сохранились сведения о плавании генуэзского купца Лучиано Тариго (Luchino Tarigo), который в 1374 г. вышел на барке из Кафы (Феодосии), поднялся по Дону к Переволоке и там волоком перетащил барку на Валгу. Затем он спустился до Хаджи-Тархана (Астрахани). Тем же путем купцу удалось вернуться в Кафу.

Об интенсивности товарообмена между Венецией и татарским Крымом свидетельствуют данные о регулярных рейсах венецианских галей (крупных торговых судов) в порты Крыма и в устье Днепра и Дона. Число галей в XIV веке колебалось от двух до двадцати в год^[7].

К сожалению, наших историков и археологов практически не интересовали булгарские и золотоордынские торговые и военные суда, тысячи которых плавали по Волге, Каме и Каспийскому морю. Любопытно, что даже в целом интересной 350-страничной книге «Великий Волжский путь»^[8] нет ни слова о булгарских и золотоордынских судах.

До нас дошли лишь случайные упоминания о таких судах. Так, арабские писатели называли грузовые суда булгар, плававшие по Волге, просто «большими».

Исследователь вопроса о русских водных путях и судовом деле в допетровской России профессор Н.П. Загоскин, приведя этот летописный рассказ, делает на основании его вывод о «весьма видной роли», которая «выпала в судьбах русского водоходного дела на долю элемента булгарского и, вообще, восточно-мусульманского». «Восточная торговля, – пишет он, – оставила по себе в истории волжского судоходства следы и в некоторых названиях судов, из которых некоторые исчезли вслед за падением мусульманского господства на Волге, другие же пережили это падение, не только сохранившись на Волге, но сделавшись достоянием и других речных бассейнов… К первым принадлежат судовые названия: “пабусы”, “кербати”^[9], “мишаны” и “бафьты”, ко вторым – “каюки” и “кербати”»^[10]. (очевидно – кербасы).

О торговле русских купцов на Волге и Каспии мы можем судить лишь по обрывочным сведениям из русских и татарских документов. Так, известно, что в 1382 г. золотоордынский хан Тохтамыш, замышляя поход на Москву, приказал схватить на Средней Волге всех русских купцов, резонно полагая, что среди них есть и шпионы Дмитрия Донского.

Несколько слов стоит сказать об Астрахани (Хазтаракани). Точна дата основания города не известна.

Флорентинец Франческо Пеголотти в своей книге «Торговое дело» (до 1340 г.) пишет о «Джентоархани» как об одном из важнейших торговых пунктов на Нижней Волге, через которые проходил Великий караванный путь, соединявший торговлю Средиземноморья и Востока. Хаджи-Тархан наряду с Кафой, Судаком, Азаком (Таной) был одним из крупнейших эмпориев в левантийской заморской торговле. Город и некоторые другие нижневолжские и приазовские центры были поставщиками рыбы, особенно осетровых пород, составлявших важную статью в отправках константинопольских и итальянских купцов. В торговле с русскими княжествами большую часть составляла соль. Тесными были торговые связи улуса Джучи с Делийским султанатом: основной статьёй торговли с Индией являлись лошади.

Астрахань была транзитным центром не только купцов, но и пиратов. В 1374 г. через Астрахань проследовал генуэзец Лукино Тариго. Выйдя с соратниками на барке из Кафы, он доплыл до Таны (Азов), поднялся по Дону, в районе Переволоки каким-то способом перетащили барку на Волгу.

Далее Тариго спустился через Астрахань до Каспия. На море он и его компаньоны занялись пиратством. Однако на обратном пути их самих ограбили, но некоторое количество драгоценностей Тариго всё же удалось привезти в Кафу. Подобные пиратские экспедиции предпринимались и венецианцами.

Примерно с 1380 г. в Астрахани начали чеканить свою собственную монету.

С князьями и духовными лицами дело намного проще. Так, в 1284 г. Ас-Тархан посетил митрополит Максим.

«Первым русским князем, посетившим город Ас-Тархан, был Глеб Василькович Ростовский (1238–1278 гг.), женившийся в 1257 г. на дочери великого даругачи Улуса Джучи Сартаке-оглан (1256 г.), Феодоре. Осенью 1257 г. в Ас-Тархане находились великий князь Владимирский Александр Ярославич Невский, князь Ярослав Ярославич Тверской, князь Андрей Ярославич Суздальский и князь Борис Василькович Ростовский.

<…>

Венецианские купцы и путешественники Николо Поло и Маффео Поло в 1261 г. посетили на реке Итиль торговый город Ас-Тархан. Николо Поло – отец венецианского купца Марко Поло (1254–1324 гг.) занимался торговлей ювелирными изделиями и пряностями.

Возвращаясь из длительного путешествия в восточные страны, Маффео Поло видел на Каспийском море генуэзцев, которые строили на южном побережье моря, то есть в Гиляне, галеры. В 1268 г. Николо Поло и Маффео Поло, на обратном пути домой в Венецию, вновь побывали в ещё более разросшемся городе Ас-Тархан на реке Итиль.

<…>

Великий князь Ярослав Ярославич Тверской был в Ас-Тархане в 1263 и 1272 гг. Великий князь Дмитрий Александрович Переяславский находился в Ас-Тархане в 1271 г. Великий князь Василий Ярославич Костромской жил в Ас-Тархане в 1273 и 1275 гг.

В 1277 г. русские князья – Борис Ростовский (1238–1277 гг.), Глеб Белозёрский (1251–1278 гг.), Феодор (Фёдор) Ярославский (1261–1299 гг.) и Андрей Городецкий, сын А.Я. Невского, брат великого Владимирского князя Дмитрия Переяславского, повели коалиционное русское войско в Орду, чтобы вместе с ханом Менгу-Тимуром идти на кавказских алан. Войны Золотой Орды с иранским улусом Хулагу продолжались. Русские князья завоевали Ясский город Дедяков (в Дагестане), сожгли его, “взяв знатную добычу, пленников, и этим подвигом заслужили благоволение хана, изъявившего им не только великою хвалою, но и богатыми дарами”»^[11].

В 1308 г. в Ас-Тархан приезжал митрополит Киевский и Всея Руси Пётр. Примерно тогда же Ас-Тархан посетили тверской епископ Андрей, ростовский епископ Симеон и др.

При хане Узбеке началась тотальная исламизация Золотой Орды, и Ас-Тархан в 1314 г. уже называют исламским именем Хаджи-Тархан.

«При великих владимирских князьях Дмитрии Михайловиче Тверском (1322–1326 гг.) и Александре Михайловиче Тверском (1326–1327 гг.) ведется активная торговля между Хаджи-Тарханом и Тверью. Оба великих князя дважды были в Хаджи-Тархане»^[12].

Великий князь владимирский и московский Симеон Иванович Гордый (1340–1353) четыре раза приезжал в Хаджи-Тархан.

Великий князь Константин Васильевич Суздальско-Нижегородский в 1353 г. приплыл в Хаджи-Тархан с большим караваном своих купцов.

Великий князь владимирский и московский Иван II Иванович Красный (1353–1359) побывал в Хаджи-Тархане дважды – в 1354 и 1357 гг.

В 1395 г. Астрахань была взята Тимуром. На город наложили огромную контрибуцию. Значительная часть жителей была выселена.

Увы, мы ничего не знаем о семьях русских, татарских и персидских купцов, поддерживавших трафик «Север – Юг».

Единственное исключение представляет тверской купец Афанасий Никитин. Обратим внимание, что хождения Никитин совершил с 1468 по 1475 г., что было куда более сложно, нежели путешествия купцов конца XIII – середины XIV века. В те временя и русские князья, и мелкие ханы на Волге боялись гнева Великого хана. Тогда купцы в подавляющем большинстве шли беспрепятственно по всей Волге и даже Каспию. С середины XIV века ситуация постепенно меняется в худшую сторону. И русские князья, и мелкие ханы периодически начали грабить купцов.

Поэтому в XV веке купцы любили присоединяться к посольским караванам. В 1465 г. в Москву прибыло посольство во главе с Хасан-Беком от ширваншаха Шемахи Баку Фарух Йассара.

На обратном пути к каравану Хасан-Бека в Нижнем Новгороде присоединились тверские купцы, в числе которых был и Афанасий Никитин.

Обратим внимание, до Астрахани корабли дошли без инцидентов. Местные власти их не трогали. На караван напали люди астраханского Касим-Султана.

В конце концов Афанасий Никитин с девятью товарищами добрался на судне Хасан-Бека до Дербента. Далее Афанасий, у которого, видимо, оставались припрятанные деньги, вернулся в Дербент, оттуда морем дошёл до Баку, крупнейшего города на Каспии. А из Баку Никитин отправился в Персию, в Мазендеран.

Первым большим персидским городом, в котором оказался Никитин, был Кашан. Позже он переехал в Йезд. В Персии Афанасий разбогател, правда, источники дохода не указал. Ну а далее он двинулся в Ормуз, а затем в Индию.