Быть суперкомпьютером – каково это?

Алком был уже в летах. Седовласый старик с бородкой и озорством в глазах. Он был именно таким, каким обычно представляют себе ученого с большим опытом. Но это озорство в глазах и неустанное желание к познаванию, делали его каким-то необычным.

Натом зашел в кабинет и поздоровался. Алком был чем-то занят, но все же ответил на приветствие и попросил подождать пару минут. Кабинет Алкома напоминал фантастический сериал. Огромное количество экранов и моделей нейро-костюмов. Похоже, все, что было создано, начиная с первых моделей, присутствовало здесь. Это были еще те модели, когда приходилось выпивать специальное вещество для увеличения степени согласованности между программой и головным мозгом. И новейшие разработки, которые еще не вошли в серийное производство. Внимание Натома привлекла модель, где кибер-костюм представлял собой что-то вроде желе, в которое ложился человек и подключался к программе. Натом подошел ближе, чтобы получше рассмотреть его. И в это время услышал голос профессора.

– Привет, Натом! Как ты? Вижу, что уже увлекся новой моделью кибер-костюма.

– Здравствуйте, профессор! Ну, да! Похоже, это что-то новое? Чем он потенциально отличается от прежних моделей?

– Операционная прослойка. Если раньше она целиком и полностью состояла из кремниевых транзисторов, то теперь это организованная живая субстанция. По сути, это организм, которым по своим свойствам наиболее близок к операционной программе компьютера.

– А в чем преимущества?

– Я думал, ты уже догадался. Когда мы подключаем человека к нейрокомпьютеру, он все еще считает себя собой. Тем собой, кем он был до подключения. Чтобы ослабить его прежние воспоминания, мы использовали Вспышку. Программу, которая понижала способность воспоминаний воздействовать на оператора программы. Теперь в ней нет необходимости. Рекреационная матрица позволяет, не понижая способностей оператора, управлять мыслями или воспоминаниями, входить в пространство программы и управлять им. После испытаний начнется серийное производство машин. А о Вспышке будут вспоминать, как сейчас вспоминают об инъекциях нейро-медиаторов, которые использовались в первых аппаратах.

– Да, уж! Как интересно! Я как раз пришел поговорить о Вспышке и о том, как лучше применять свои способности при погружении. А тут такое. А можно мне побыть в роли тестировщика нового аппарата?

– Да, конечно! После того, как я испытаю пилотный образец. А о чем именно ты хотел поговорить?

– Понимаете, когда я погружаюсь, я отмечаю, что события изменяются каждый раз при новом погружении. Так вот вопрос в том, влияю ли я на эти события? Или программа сама подбирает алгоритм, который больше всего подходит мне на данный момент?

Профессор хитро улыбнулся и, похлопав Натома по плечу, пригласил его пойти с ним поближе к аппарату.

– Смотри, когда ты погружаешься, то появляется нечто другое. Это уже не ты внутри программы. А программная интерпретация тебя. Вспышка была предназначена, чтобы максимально приблизить тебя к программе и убрать негативное влияние мысле-образов, которые слишком сконцентрированы. Но, как ты уже прочувствовал на своем опыте, это не всегда помогает. Наиболее сильные мысле-образы прорываются через коррекцию Вспышки и влияют на сознание. И тогда ты перестаешь быть полным создателем пространства. Чем более сильным является образ, тем сложней тебе взаимодействовать с программой. Бывали случаи, когда оператора полностью вырубало при подключении и нам приходилось принимать экстренные меры по возвращению. Но это уже в прошлом. Рекреационная матрица дает возможность полностью убрать воздействие лимбической системы на кору головного мозга. И оператор получает полное пространство и свободу действий. Теперь тебе не нужно будет проходить один и тот же эпизод из памяти много раз. Матрица выступит как живая прослойка между сознанием оператора и его эмоциями. И ты получишь способность моделировать реальности с чистого листа. Больше твое подсознание не будет тебе подсовывать ложные картинки и восприятия. Именно ты будешь хозяином своей реальности.

Натом стоял рядом как завороженный. Он еще не успел задать все свои вопросы. Но уже получил ответов больше, чем он ожидал.

– А куда же денутся все эти переживания из детства? Их что просто не станет?

– Не все так просто! Переживания никуда не денутся. Просто у тебя будет столько свободного внимания, что они перестанут тебе мешать.

Натому все еще было трудно поверить во все это. Новая оболочка, свобода выбора и много чего нужно было переосмыслить и понять заново.

– Профессор, а сколько вы уже погружений сделали?

– Я совершил 31 погружение в течении месяца. По одному за каждый день. И понял, что оболочка полностью работоспособна. Теперь, дело за малым. Мы проведем дополнительные испытания на группе добровольцев, и потом запустим в серийное производство.

– Вау! Я тоже хочу быть в группе добровольцев! Запишите и меня, пожалуйста!

– Хорошо, Натом! Я думаю, что через месяц, когда я закончу сам все испытания, мы сможем начать. Если тебе нужна какая-то помощь, ты всегда можешь ко мне обращаться.

Натом улыбнулся и сказал, что, конечно же, будет это делать. Какое-то неуловимое ощущение страха и потери появилось у него. Но, не придав этому значения, Натом распрощавшись с профессором, быстро засеменил к своему блоку в большом учебно-исследовательском центре программирования и нейрокибернетики. Много мыслей крутилось в его голове. Новая прослойка, больше нет необходимости ограничивать негативные переживания. Неужели, зря он столько работал, столько старался, чтобы, наконец, справится с теми моментами из детства. И у него почти что получилось. Папа уже совсем по-другому смотрел на него. Он смог его принять таким, какой он есть. Они стали друзьями. Неужели, все это было попусту? И он старался зря. Горечь разочарования сдавливала его горло. Он готов был заплакать и еле сдерживал слезы. Натом хотел только одного – поскорее прийти домой и лечь спать. Сон обычно помогал ему восстановиться и набраться сил. Натом зашел в комнату и, не включая свет, плюхнулся в кровать и заснул.

Сны наяву или как достичь просветления

Свет манил его. Яркие лучики играли и переливались всеми цветами радуги. Такие приятные, нежные – так и хочется нырнуть, и никогда не возвращаться. Пульсирующая вспышка и желание двигаться все дальше и дальше. Такое чувство как будто что-то невидимое и легкое окутывает тебя и влечет за собой в пучину неизведанного. Радость бытия настолько волшебна, что хочется погружаться, идти в глубь, и, наконец, постичь ее сполна. Никогда Натом не чувствовал такого. Это было настолько великолепно, что каждое движение превращалось в энергетический вихрь, который становился все сильнее и сильнее. И все естество требовало продолжения и желало проникнуть все глубже.

Натом увидел пульсирующую сферу. Она переливалась всеми цветами радуги и по форме напоминала женское лоно. Натом двинулся вперед и вошел в него. Водоворот закружил его, и мир снова изменился.

Натом стоял на пороге своего дома. Предчувствие чего-то неладного не давало ему возможности подняться по ступенькам и позвать родителей. Оцепенение и ужас не давали ему пошевелиться. Секунды шли так медленно, что казалось каждое мгновение длится целую вечность. Яркая вспышка, оглушительный врыв и пустота. Решение. Он должен был принять какое-то решение. Мир кружился вокруг него, как аттракцион в парке развлечений. Отец, мама – что-то произошло. И это что-то было настолько ошеломляющим, что Натом не мог понять, что же это все-таки было.

Уже позже, когда его нашли сотрудники службы урегулирования, в 30 метрах от дома и совершенно не пострадавшим, Натом узнал, что же все-таки случилось. Это был энергетический всплеск нейронной сети. Такое случается время от времени. Когда оператор эмоционально вступает в резонанс с нейронной сетью, то происходит сильный выброс энергии, который может полностью разрушить оператора и пространство, прилегающее к нему. Собственно, для того, чтобы это предотвратить, и создавалась вспышка. Неужели, отец отключил ее? Натом просто не мог в это поверить. Зачем? Что он хотел достичь таким способом? Об этом Натом мог только догадываться. Следующие 10 лет он тщательно старался понять, что же произошло. Вспышка, отец, эмоции. Натом чувствовал, что это как-то связано с ним самим. И, поэтому, сразу после окончания школы поступил в университет кибернетики и моделирования реальности. Чтобы продолжить дело отца и разобраться, что же все-таки произошло. Ему всегда удавалось сохранить хладнокровие и не переступать черту, где эмоциональный всплеск мог бы погубить его самого. Лишь один раз он был близок к этому. Когда подключившись к нейрокомпьютеру смоделировал момент, когда ему было 5 лет. Мать неистово кричит на отца, обвиняя его в чем-то. И это чувство вины какой-то черной кляксой впивается в его тело и начинает разъедать его. И вот нет никакого тела. А только черная огромная клякса, заполнившая собой все пространство.

Натом проснулся. Но эта чернота еще долго одолевала его. Она пыталась его съесть, заставить остановиться. Но Натом уже не мог себе этого позволить. Нужно было идти до конца. Прорываться через пелену забвения и идти к свету. Зов, призвание – как это не назови, но это манило, рвало на части и заставляло двигаться все глубже внутрь своего ума. Каждое погружение теперь было как сеанс медитации. С той лишь разницей, что каждая зарвавшаяся эмоция, которая преодолевала Вспышку и проникала в его сознание, могла стоить ему жизни. А, самое главное, он никогда бы так и не узнал, что случилось с его отцом.

Бог является только раз в сутки

Утро не предвещало ничего хорошего. День, каких тысяча, похожий на все другие дни. Очередное погружение, которое, пожалуй, вообще никому было не нужным. Но все же, как быть? Модификация реальности настолько интересный процесс, что, втянувшись раз, уже не сможешь вынырнуть никогда. Ведь, что может быть интересней, создание новых миров или коррекция уже созданных. Невообразимый восторг охватывал Натома, когда он подключался к кибер-костюму. Это можно сравнить с восторгом младенца, который впервые видит лицо своей матери. Этот таинственный ритуал соединения с миром, где возможно все. Натом быстро одел свой костюм и запустил программу воссоединения. Мир превратился в яркую вспышку. Это сработала программа перехода. Пространство заполнилось белым светом. И Натом очутился совсем один. В этом мире, сотканном из огромного количества элементарных частиц, у Натома не было даже тела. Но он явственно чувствовал, что он существует. Это было чувством отделенности от мира. Как-будто частички пространства выделились и сконденсировались, образовав информационный сгусток. И этот сгусток зажил своей жизнью. Начали более явственно проступать восприятия. Линии, которые тянулись к пространству, сформировали контуры тела. Тело наливалось энергий и начинало светиться. Натом стал похож на мальчика среднего роста с русыми волосами и голубыми глазами. Формирование тела закончилось. Все вокруг продолжало переливаться и играть всеми цветами радуги. И вдруг мысле-образ начал явственно проявляться в сознании. Мама, которая держит на руках маленькое тельце и кормит его грудью. Ощущение сильной любви окутало Натома. Это было настолько приятно, что ему захотелось углубиться и прочувствовать это во всей полноте. Маленький комочек счастья, материнская любовь. Радость сочилась по всем его жилам. И Натом даже подметил, что аура его тела поменяла цвет и начала искриться ярким белым светом. Вместе с молоком матери он впитывал всю любовь мира, всю радость жизни. Наполняясь материнской любовью, Натом расширялся в пространстве. И теперь он уже занимал все воображаемое пространство и продолжал расширяться.