– Обожаю больницы, Димуля! – Спиритка с непостижимым нахальством подтянулась за поручни и уселась на постель, почти на ноги раненого. – Здесь всегда столько свежих мертвецов! Обязательно найдется чем поиграть. Хочешь, фокус покажу?

Она положила ладонь Никишину на грудь, и мужчина вдруг ощутил, что у него перехватило дыхание, лицо покрылось холодным потом, а судороги пробили конечности. Приборы сорвались на безумный тревожный писк, что-то часто-часто запыхтело.

Но девушка убрала ладонь – и звуки стали возвращаться к размеренному писку, а пострадавший смог наконец-то сделать глубокий вдох. И тут же ладонь опустилась обратно, сводя с ума медицинскую аппаратуру и выжимая из человека холодный пот.

– Кто… ты? – сдавленно простонал мужчина.

Девушка резко наклонилась, заглянула ему в глаза:

– А к кому вы сегодня пришли, кретин?! Вы что, не знали?!

Валентина выпрямилась, зябко поежилась, кивнула женщине:

– Спасибо, Анна Васильевна.

– Конечно, Валечка… – Врачиха отступила и скрылась прямо в стене.

Спиритка повернулась к больному, подмигнула ему и похлопала ладонью по щеке.

– Когда собираешься насиловать и грабить ведьму, Дима, нужно быть готовым к тому, что она обидится. Особенно если ведьма дружит с мертвецами.

– Ты?!. – выдохнул мужчина.

– Я-а-а… – передразнивая его, выдохнула девушка. – С самого-самого детства.

Она забросила руки за голову, откинулась назад, нимало не беспокоясь о том, что при этом чувствует раненый.

– Души мертвых я видела всегда, – поведала юная ведьма. – И они всегда мне подчинялись. Малым ребенком я очень пугалась странных дяденек и теть, приходящих невесть откуда, и гнала их. Они, естественно, подчинялись. Может, так бы все и обошлось, привыкли бы покойнички стороной меня обходить. Но когда умерла бабушка, то прогонять ее мне не захотелось. Так и повелось. Бабуля рядом была, заботилась, часто советы давала, как в неприятности не влипнуть, учила не хвастаться. Я заботилась о ней и многих других. Я ведь могу сотворить с мертвецом абсолютно все. Изменить его облик или развеять, словно дым, внушить любые чувства, или успокоить, могу принудить делать все, что пожелаю, или дать утешение некими подарками. Могу хоть цветок сотворить, хоть самолет. Не настоящий, понятно. Но зачем душе настоящий? Я могу сохранить душу в умирающем теле или вырвать ее из живого. Правда, лишить жизни здорового человека для меня практически невозможно. Слишком уж крепко душа за тушку держится. Но если тушку слегка покалечить, ослабить, травануть. Подстроить столкновение… То запросто!

Валентина повернулась на бок, облокотилась на локоть, уперев его мужчине в пах.

– Гладко получалось не всегда. Пару раз я вляпывалась, имела беседы со школьной директрисой и даже психиатром. И ты знаешь, мне настолько хотелось доказать им, что я не вру, что у меня это получилось! В итоге в дурку поехали они, беседуя с невидимыми существами, а меня даже пожалели. Ведь я чуть не оказалась жертвой душевно больных людей… – Ведьма тихо засмеялась. – Вот так, Дима, я поняла, что могу открывать людям глаза на мертвые души. Могу их показать, могу забрать такую способность, могу снова показать.

– Это ты послала бабку с ребенком мне под колеса! – Ненависть к виновнице аварии дала мужчине силы. Он приподнялся, вполне внятно заговорил: – Это были призраки!

– Тю! – хмыкнула Валентина. – Я что, должна раскаяться? Вы бандиты, мразь двуногая. Вы недостойны жизни. Вы пришли меня ограбить, и я вас наказала. И, кстати, Дима, смерть – это только начало. Твой приятель, например, сейчас тонет в пруду. Захлебывается, брыкается. Выжить не может, но и умереть, сам понимаешь, тоже. На два-три года ему этого хватит, а потом я еще чего-нибудь придумаю.

– Развяжи меня, проклятая тварь! – дернул руками мужчина.

– А то что? – вскинула брови Валентина. Неожиданно с силой ткнула локтем больного в пах и сказала: – Я дам тебе шанс, урод. Шанс избавиться от страданий. Твой булькающий друг сказал, что ты среди дебилов за старшего, а он просто выполнял команды. Так вот, Дима… Я хочу знать, кто вас на меня навел? Тогда твои грехи я повешу на стукачка.

– Пошла ты в задницу, тварь! – скрипнул зубами мужчина. – Простым трахом ты теперь не отделаешься…

– Ответ неверный, мальчик, – безмятежно зевнула спиритка, приподняла руку, и аппаратура взвыла от ужаса, запищала, запыхтела, затрещала, отчаянно пытаясь противостоять воле ведьмы. Но схватка оказалась неравной, и призрак больного отделился от бьющегося в судорогах тела, сполз на пол, распластался между колесами медицинской койки. Девушка спрыгнула ногами ему на живот: – Разве я не предупреждала тебя, идиот, что все задохлики зависят в своей судьбе от моей доброй воли? Ползи за мной…

Валентина направилась к двери. Посторонилась, пропуская реаниматологов, вышла в коридор, пересекла его быстрым шагом, свернула в пустующую сестринскую.

– Продолжим, – повела она пальцами, и мужчина выпрямился. – Ты хотел рассказать, кто вас на меня навел?

– Пошла в задницу, блядюга долбаная!

– Правда? – вскинула брови девушка, и призрака охватило яркое, жаркое пламя.

Дмитрий завыл, забился от боли, попытался метаться, но не смог, удерживаемый волей спиритки. Пара минут, и огонь пропал, а мужчина рухнул на колени, тяжело дыша. Не по необходимости, а скорее из оставшейся при жизни привычке. Посмотрел на ладони, ощупал лицо пальцами.

– Удивляешься, что нет ожогов? – пожала плечами Валентина. – Могу устроить…

И кожа призрака тут же пошла пузырями.

– Не-е-ет! – испуганно воскликнул Дмитрий.

Ожоги сразу исчезли.

– Да, мне тоже противно смотреть на всякое уродство, – согласилась девушка. – Призраков предпочитаю видеть чистенькими. Так вот, урод, объясняю еще раз. У тебя остался только один выбор: ад или рабство. Либо ты замаливаешь свой грех преданным старательным служением, либо проводишь вечность в муках. Ответишь сразу или дать тебе пару недель погореть в размышлениях?

– Это приказ Самуила, – выдохнул мужчина. – Смотрящим на городе он сидит. Я просто бригадир.

– Молодец, Дима, правильный выбор, – похвалила его девушка. – Как мне этого Самуила найти?

– Тебя к нему не пустят. У него охрана круче, чем у губернатора. Дом весь под сигнализацией, выезжает на трех машинах, гуляет с пятью телохранителями.

– Обращаясь ко мне, нужно говорить «госпожа», – наставительно сообщила Валентина. – Понятно?

– Да… госпожа, – смирился со своим положением мужчина.

– В дом я, понятно, не полезу, – задумчиво решила ведьма. – Однако ваш смотрящий наверняка бывает в каких-то заведениях. Музеях, ресторанах, театрах… Ступай к нему и узнай о его ближайших планах. Потом расскажешь.

– Меня к нему даже близко не подпустят! Он смотрящий на городе, а я простой бригадир…

– Ты призрак, идиот, кто тебя остановит? – презрительно фыркнула Валентина. – Ступай к Самуилу, торчи рядом и слушай. Когда узнаешь что-нибудь полезное, сообщи.

– Как? – развел руками мужчина.

– Как, госпожа! – гневно прищурилась девушка, и Дмитрия на миг охватило пламя.

– Да, госпожа-а-а-а! – болезненно закричал призрак.

– Тебе достаточно про меня вспомнить, и я услышу, – сообщила ему ведьма. – Или призову, или так выслушаю. Не справишься – накажу. Будешь стараться – получишь награду. Награждать я тоже умею. Беседой с друзьями или родственниками, гулянием среди смертных на праздниках, пусть и бесплотным, зато видимым; отдыхом в чудесных местах. Некоторые просят покоя. Даровать покой я тоже могу. Но его нужно заслужить. Ты все понял, раб?

– Да, госпожа.

– Тогда отправляйся!

Оставшись одна, Валентина прищурилась, прислушалась. Потом выскочила из сестринской, метнулась к лестнице, стремительно поднялась на два этажа, замерла возле одной из палат. И буквально через минуту глубоко вдохнула, с наслаждением принимая в себя щекочущее и прохладное, нежное, как бокал шампанского, чувство. И почти сразу через стену вышла сморщенная, совершенно ветхая старуха.

– Все хорошо, бабуля, – сказала ей спиритка. – Больше ничего не будет болеть, ничего не будет тревожить, никакие лекарства больше не нужны. Наслаждайся безмятежностью. Можешь отправляться домой. Послушать, что родичи на поминках о тебе расскажут. Чаще всего это бывает чертовски познавательно.

– Можно? – не поверила покойница.

– Можно, – кивнула девушка.

Отпустив старуху, она сошла на этаж ниже. Встала в коридоре, опустив голову. Вскоре к ней пришел еще один ожидаемый блаженный, щекочущий импульс. А вслед за ним появилась совершенно лысая девочка лет пяти в белой больничной пижаме.

– Вот ты и вылечилась, – сказала ей Валя, и от этих слов на голове девочки появились густые кудряшки, пижама превратилась в платье, на ногах возникли сандалии. – Хочешь посмотреть на себя в зеркало?

Искать зеркало она не стала – просто создала на стене напротив.

– Как здорово! – захлопала в ладоши малышка. – Вот мама обрадуется!

– Конечно, обрадуется, – согласилась ведьма. – Она там, беги к ней…

Впереди возникла освещенная солнцем яркая цветочная поляна с порхающими бабочками, огромными подсолнухами, кустиками земляники. Девочка радостно кинулась туда… Ведьма хлопнула в ладони – и поляна исчезла вместе со счастливым ребенком.

Валентина ненавидела, когда умирают дети. Ненавидела врачей, неспособных их вылечить, ненавидела весь мир, построенный по таким законам, ненавидела себя за то, что не могла устоять против соблазна испытать наркотический кайф от импульса, даруемого ей каждой смертью. Она приходила, приходила сюда раз за разом, когда предчувствовала новую кончину. Потом развеивала детскую душу – отчего бесилась еще сильнее.

Но не развеивать было нельзя. Маленькие призраки слишком любили ласковых ненаглядных мамочек – а те своих мертвых детей не замечали, и все посмертное существование малышей превращалось для бедняжек в безумную невыносимую пытку…

Вот и теперь… Умом девушка понимала, что поступила правильно. Но чувствами… Чувствами ей хотелось кого-нибудь убить. Больше всего – саму себя.

– Ты опять здесь? – остановилась перед Валей медсестра. – Как ты сюда каждый раз пробираешься, ненормальная?

– Черт, мне нужно выпить, – ответила спиритка. – Все, успокойся, ухожу. Сегодня у вас никто больше не умрет.

– Проклятая ведьма, – сплюнула ей в спину медсестра и три раза быстро перекрестилась.

* * *

В клубе «Карамболь» Валентину знали достаточно хорошо. И потому бармен, едва посетительница присела за стойку, без вопросов налил в высокий стопарик водки, на треть разбавил тархуном, кинул кубик льда и поставил на стойку.

– Опять тяжелый день?

– Считай, один к трем, – ответила девушка.

– Бывает… – Бармен достал второй стакан, и к тому моменту, когда гостья осушила первую стопку, перед ней уже стояла вторая порция, а молодой человек разводил третий «коктейль».

В столь раннее время заведение еще пустовало, и потому к единственной даме почти сразу подсел худощавый паренек не особо броской наружности. Джинсы-свитер, острый нос, короткие волосы и тоскливый взгляд. Студент студентом.

– Странно видеть столь очаровательную девушку в одиночестве, – пространно начал он. – Не позволите составить компанию?

– А почему ты решил, что я одна, студент? – облокотилась на локоть девушка. – Тебе об этом ректор на кафедре биологии рассказал?

– Вообще-то, я с геологического, – смутился паренек.

– Ну, хоть не медик, и то слава богу. – Валентина потянулась за третьим стопариком. – Но вот в компании я все равно не нуждаюсь.

– Я могу вас чем-нибудь угостить.

– Тебе не повезло, студент. – Девушка решила разом покончить с надеждами бедолаги. – Я не одна, я с другом.

– Но я видел, как вы… – попытался возразить паренек, но Валентина щелкнула пальцами и указала ему за спину:

– Вот он как раз подошел. Николай, мой сегодняшний спутник.

Студент обернулся и изумленно охнул:

– Колян?! А говорили, что ты умер!

– Ну что за день сегодня такой? – поморщилась ведьма. – Облом на обломе. Похоже, мне нужна четвертая…

– Так ты жив? – продолжал удивляться студент. – Но где, как? Почему тебя не видно? Почему Лизка ничего не знает?

– Валентина, мы с Геной на одном курсе два года учились, – молитвенно сложил руки на груди Николай. – Можно я с ним немного поговорю?

– Да болтайте, чего уж теперь, – отмахнулась девушка.

– Это что, твоя жена? – перешел на шепот студент. – Как же она тебя сурово… Даже беседа с другом только по разрешению. Живешь в ежовых рукавицах? Немудрено, что за покойника считают.

– Валентина мне не жена, просто очень симпатичная знакомая, – поспешил откреститься призрак. – Да и мертв я так… Всего чуть-чуть. – Он показал пальцами сантиметров пять. – Ты Лизе ничего не говори, хорошо? Не поверит. Она как раз успокаиваться начала.

– Так ты сам-то куда пропал, Колян?

– Учебу пришлось оставить, – развел руками тот. – Вот, кручусь помаленьку. Но за тебя рад. Аспирантура, считай, в кармане.

– Откуда ты знаешь?

– Слухами земля полнится…

Призрак и студент оживленно бубнили друг с другом, а ведьма не спеша, маленькими глоточками, поглощала четвертую стопку своего ужасного пойла. Водка, стремительно разнесенная газиками по телу, добралась до мозга, растеклась там, обосновалась, затапливая эмоции, и ведьму наконец-то отпустили и тревога, и муки совести, и ощущение бессилия.

Что поделать, в этой жизни постоянно кто-то умирает. Даже дети. Не она это придумала, не ей себя винить.

На взрослых и вовсе плевать. Почти всегда сами виноваты. Кто выпьет и таблетками закусит, кто с крыши прыгнет, кто решит разбоем подзаработать. Туда им и дорога.

Валя допила свой стопарик, перевела дух. Выть на луну ей больше не хотелось. Хотелось разговора, ласки, хотелось уткнуться носом в плечо, чтобы не протрезветь завтра в одиночестве. А то ведь с похмелья ко всему прочему еще и депрессия завсегда накатывает.

Девушка повернулась спиной к стойке, окинула взглядом зал – но тот все еще оставался пустым.

– Сегодня явно не мой день, – уже в который раз признала она. Подумала… и повернула голову: – Эй, студент! Уболтал, черт языкастый. Можешь заказать мне «мартини».

– Я? – отозвался парень.

– Ты, ты, – кивнула ведьма.

– Но как же Нико?.. – Гена обернулся к приятелю и замер, оборвав фразу на полуслове. Его однокурсник бесследно исчез.

– В другой раз договорите, – пообещала Валя.

– Но как… – Парень растерянно поводил руками.

– Ты меня клеил, чтобы о Коле потрепаться или с более конкретным интересом? – хмыкнула девушка.

– С-с… Более… – совсем растерявшись, признался Гена.

– Тогда мартини, – напомнила ведьма.

– Бокал мартини и стакан апельсинового сока, – согласно кивнул бармену парень.

– Ты чего, в ночном клубе соком отпиваешься? – развеселилась девушка. – На нормальное бухло храбрости не хватает?

– Мне завтра за руль, – нахмурился студент.