Цитаты из книги «Сёгуны Токугава. Династия в лицах»

Главным рычагом новой политики стало повсеместное создание профессиональных гильдий ( и составляла важную статью дохода.

Авторы официальной хроники описали несколько эпизодов, когда кто-то из новичков-адъютантов ошибался и ставил блюдо не на ту сторону обеденного столика или подавал его с открытой крышкой, в то время как по правилам она должна быть закрыта или наоборот. Старший адъютант в таких случаях падал ниц перед сёгуном и просил прощения за промах подчинённого, но бывали случаи, когда Иэхару жестом подзывал к себе провинившегося и спокойно показывал ему, как и что нужно делать

Её основоположником считается монах буддийской школы Сингон по имени Кэйтю (1640–1701), доказывавший, что японцы в первую очередь должны знать и изучать собственные литературные памятники, такие как , а не китайские трактаты. После его смерти работу в этом направлении продолжил Када Адзумамаро (1669–1736), у которого учился Камо Мабути (1697–1769). На работах Кэйтё и Камо вырос один из крупнейших учёных отечественной научной школы Мотоори Норинага (1730–1801). Примерно в одно с ним время изучением японской литературной классики занимался менее известный путешественник, фармацевт и филолог Сугаэ Масуми (1754–1829).

При Иэсигэ появились первые ростки новой идеологии, противостоявшей доминировавшему конфуцианству. Одним из первых её адептов стал городской врач по профессии и философ по складу ума Андо Сёэки (1703–1762). Критикуя конфуцианское учение, он утверждал, что все люди от рождения равны и не должны делиться на группы по богатству и происхождению. Главным занятием человека он считал работу на земле и выступал за создание однородного крестьянского общества, отстаивал идею предоставления женщинам равных прав с мужчинами и т. д. В начале XX века учение Андо Сёэки с элементами анархического социализма было взято на вооружение участниками демократического движения, требовавшими социальных преобразований.

В соответствии с принципом «чем ниже статус, тем строже спрос»

Помимо мышечных спазмов он страдал уремией и не мог долго обходиться без туалета. Позднее, уже в ранге сёгуна, ему приходилось часто выезжать в городскую семейную усыпальницу Токугава, расположенную в храме Канъэй. Пять километров Иэсигэ несли в паланкине, это занимало около полутора часов. С учётом особенности девятого сёгуна на этом маршруте было выстроено двадцать три туалета. Знавшие об этом жители Эдо за глаза называли Иэсигэ «писающим сёгуном» ( ).

Морковь была известна в Японии с VIII века и считалась особенным продуктом, поэтому выращивать её можно было только с разрешения властей. При Ёсимунэ площадь морковных полей С болезнями в то время боролись подручными средствами, не столько излечивая, сколько облегчая состояние больного. В первом ряду болезней-убийц вместе с холерой, туберкулёзом и сифилисом стояла неопасная сегодня для жизни корь. Лечили её разными органическими смесями, а от кожных высыпаний избавлялись прикладыванием сушёного навоза (хакугюдо). Лечился им и восьмой сёгун. Согласно хронике императорского дома, во время эпидемии кори 1730 года Ёсимунэ отправил партию сушёного навоза заболевшему императору Накамикадо и его семидесятишестилетнему отцу. Выздоровев, монарх передал остатки лекарства главе аристократического дома Коноэ.

Однажды Ёсимунэ заметил в замке симпатичную девушку и через её распорядительницу сделал ей предложение стать его фавориткой. Служебный устав предусматривал право женщины отказаться, хотя на практике такого почти не бывало. Но Ёсимунэ такой отказ получил: девушка объяснила, что у неё есть жених и в ближайшее время она намерена уйти со службы и выйти замуж. Неожиданно для многих восьмой сёгун спокойно воспринял отказ и распорядился не лишать девушку положенного ей выходного пособия.

намерен выбрать себе новую наложницу, но он поступил по-другому – отпустил девушек по домам, сказав, что таким красавицам надо выходить замуж, рожать детей и жить полноценной жизнью, а не жертвовать собой ради службы (работавшие в замке женщины не имели права выходить замуж). Всем девушкам он выдал хорошее выходное пособие, облегчив тем самым поиск женихов.

В один из дней он попросил распорядительниц Большого внутреннего покоя составить список из пятидесяти самых красивых девушек и представить ему. Вся женская половина замка пришла в приятное волнение, полагая, что Ёсимунэ