Читать книгу «The бesт. Почти 100 страниц рифм» онлайн полностью📖 — Александра Палмера — MyBook.

Весна

 
Какая ранняя и теплая весна!
В лесах прогалины зазеленели,
С полей травы сожженной еле-еле
Сочится дым.
Под красною скалою журчит река
Неспешно,
От спячки зимней, пробудившись к вешней
Живой и в бликах суете.
В нарядной, тонкой, народившейся листве
Без умолку толчется беспорядок певчий;
Ковром зеленым скат к реке заволокло,
Ложбину мягкий сумрак обнимает,
К исходу дня не жарко, но тепло,
Бежит река, по ней последний луч блистает —
Все мерно, все покоено…
 
 
Какие странности на ум приходят в мае,
Такое каждый год заведено?
 

Случай в трамвае
(из детского цикла)

 
Сосиска ехала в трамвае.
В трамвае люди ей сказали,
ЧТО :
 
 
– Пассажиром для трамвая
Не может быть еда простая
– И не смотря на весь прогресс
Не станет им деликатес,
Икра ни красная…
– Ни черная!
– Не будет им форель озерная!
– Ни замороженные фрукты
– Ни свежие морепродукты
– Ни сладкий творог, ни зефир,
Ни мармелад, и ни кефир…
– А, Вы, сосиска, в кресло сели:
Какая наглость, как Вы смели!
– Нам не по нраву статус Ваш,
Пожалуйте скорей в багаж,
Вот, если б были в сумке, вот…
– Тогда совсем наоборот!
 
 
Сосиска молча удивилась,
Спокойно встала, поклонилась,
Каким-то чудом (ведь без ног!)
С достоинством нашла порог,
И тихим голосом сказала:
– Все вам мало.
Вот же люди,
Ведь кто-то, где-то из вас будет
На том же месте, что и я.
Мне жалко вас, мои друзья,
За вас – людей, мне так неловко…
 
 
И… вдруг сошла на остановке.
 

Сравнение

А.Л.


 
Вы не знали, а я знал
Вы не ведали, я ведал
Вы проспали, я не спал —
Я в пролёте, Вы с победой.
 
 
Вы не умны, я неглуп
Вы нечутки, я как нерв —
Мне от жизни только кнут,
Вы счастливы не в пример.
 
 
Вы безвольны, я скала
Вы беспутны, я педант —
Вы удачливы в делах,
Я – забытый богом франт.
 
 
Кто талант, а кто пустышка
Кто зануда, кто творец
Кто философ, кто умишком
Чужих мыслей мелкий чтец?
 
 
Я не вижу расстоянья,
Не пойму: с каких причин
Вы – природы достоянье,
Я – посредственности сын.
 

Стихотворение со скобками

 
Безвольный полураб утех
В плену друзей (или подруг?)
Люблю я винной чаши круг
И откровенный (женский?) смех.
 
 
Мои друзья немолодые
И девы юные пока
(Ах, не дразните старика)
Оставьте клятвы роковые!
 
 
Мне скучен праведник унылый,
Не знавший, как волнует кровь
(Сказали сами вы – любовь…)
К чему резон его постылый.
 
 
Того, кто нудным словопадом
Вам долбит душу исступленно
(Дослушайте его покорно…)
Вы б не хотели видеть рядом.
 
 
Признайтесь же, мои Наяды,
Венеры, Нимфы… (кто еще?)
Уж, верно, буду я прощен
Судом последним, справедливым
(Ведь были вы со мной счастливы)
 
 
Я вас любил, и вы любили…
Так не остынет этот жар,
Желанный молодости дар —
Вдруг мы еще не все прожили?…
(Здесь восклицанья завершу
И к чаше дружбы поспешу)
 

Зимний март

 
На снегу узорами
Тени пролегли,
Свет за косогором
Красит лес вдали
 
 
В голубую дымку
От берез с прожилками,
Снег волнами сизыми
С редкими тропинками.
 
 
Плавные лощины
За одной одна
Изогнули спины,
Воздух как сурьма.
 
 
Голых веток четкость —
Миг переплетенья
С небом ими соткан
В прятках света с тенью.
 

2007-й год

 
Диву даешься на наших людей:
Дали  им волю, а волен злодей.
Да и по правде, нельзя же сказать —
Как так свободу: давать – не давать?
Жили холопья, свободу им дали —
Все, что свободно, они своровали.
Старое с новым боярством случают,
Сами ругают и сами венчают.
 
 
Кто заправляет – воры и воришки,
Все остальные – безмолвные фишки.
Их подтасуют, страну ставя в стойло,
Снова из ящика потчуя пойлом.
Тыча крестами, без счета, без меры,
К месту – не к месту, с верой – без веры…
Глупо, беспечно служа негодяям,
Сами ярмо на себя надеваем…
 
 
Скажете, пасквиль про свой же народ
В рифму состряпал злобный урод,
Ложь с раздраженьем слепил ради рифмы —
С лестницы вза́шей его, и без лифта.
Что же, брезгливым презреньем облейте,
Мудро смолчите, иль тихо посмейтесь.
Но оглянитесь, покуда есть время,
Или останетесь теми же с теми.
 

После грозы

 
Ясно, ясно в поле —
                Выбегай скорее,
Лужи успокоились,
               Дождик стал добрее,
Капает он чуть еще
               С крыши да с березы.
Просветлели тучи,
               Приумолкли грозы.
Воздух затопила
                Чистота и свежесть,
По полю по мокрому
                Побежать хотелось,
Запрокинуть голову —
                Душу в небо вперить,
В перистое облако —
                И опять поверить.
 

Первый снег

 
Темною водою,
     Первою метелью
В забытьи замерзшем
     Грезят сосны с елью.
 
 
На крутом откосе,
     Над рекой склонившись,
Провожают осень,
     Снегом понакрывшись.
 
 
Белым частоколом
     Над потоком черным
Ветер гонит хлопья,
     Топит их упорно.
 
 
Сыплет сверху, сыплет.
     Не уймёт печалью;
Осень ли, зима ли? —
     Побелели дали…
 

На лицо я молод…

 
На лицо я молод,
А душой я стар,
Пепла жизни холод
Погасил пожар.
 
 
А пожар и был-то
Невелик, несмел;
Многое забыто,
Много не успел.
 
 
Праздностью безвольной
До излета сил
Ровно и покойно
Пыл свой загасил.
 
 
Проживаю мирно
В суете простой,
Нравом не настырный,
Сердцем не страстной.
 
 
Выучил смиренье, не бросаю
                                     правил:
Не Всевышний – сам я
                                     так себя направил.
 

Стилизация №1
(Очи черные)

 
Волоокая, белозубая,
Крутобедрая, тяжкогрудая —
Ты свела с ума,
                болен я тобой,
Потерял навек я мужской покой.
 
 
Твой упругий стан,
Головы наклон —
Без вина я пьян,
Изменил мне сон…
Будь женою мне,
                 будь любовницей…
Сладким ядом мне не опомниться.
 
 
Не опомниться и не умереть —
Буду душу рвать,
                 по цыгански петь.
Сладким ядом мне жажду утоли,
В небеса с собой забери с земли…
 
 
А не сложится и растает дым,
Я вернусь с небес
                 с сердцем пожилым —
С сердцем пожилым да с кручиною,
С летних райских кущ в осень-зиму я.
 
 
Волоокая, белозубая,
Крутобедрая, тяжкогрудая —
Ты свела с ума,
                  болен я тобой,
Потерял я стыд, обронил покой.
 
 
Волоокая, белозубая,
Крутобедрая, тяжкогрудая
Твой упругий стан,
Головы наклон,
Кем я был, кем стал,
Страстью опален…
 
 
Что ж ты сделала, что задумала!…
Волоокая, белозубая…
 

2010—2012

Дачная колыбельная

Уже одиннадцать часов,

Закрыты двери на засов,

Пора в постель всем детям лечь,

А добрым гномам сон стеречь —

В головки детские задуть

Историй добрых длинный путь,

Где, как положено во сне

Нет однозначных «да» и «не».

Где нелогично, но умно,

Звено цепляя за звено,

Такой собой плетут сюжет,

Что утром спросишь: да иль нет?

И как такое может быть?…

Но миг – и сон уже забыт.

И ясный день, и беготня,

Мальчишек резвая возня,

И недовольство взрослых мам

За этот вечный шум и гам,

Непослушанья детский грех,

Порою слезы, чаще смех…

Но все имеет свой черед —

Как день прошел, так ночь придет.

Вновь закрывается засов,

И сон усталых сорванцов

В свои покои забирает,

А добрых гномов назначает

Быть часовыми до утра.

И продолжается игра…

Конец ознакомительного фрагмента.