Солженицын. Прощание с мифом

Пожалуй самая вменяемая книга о Солженицыне из тех, что мне попадались.
Автор не сдувает с Александра Исаевича пылинки, но и не поливает необоснованно грязью. В отличие от хвалебных дифирамбов официальных биографий или нытья в духе Войновича о том, каким негодяем был Солженицын, Островский пытается понять мотивы, которые двигали объектом исследования на протяжении жизни и объективно оценить его вклад в областях литературы и политики.
Данная книга не беллетристика в стиле Радзинского сом слюнями и соплями, а в своем роде исследование. Автор (доктор исторических наук) ссылается на большое количество источников, на основании которых делает выводы. Портрет на основании выводов вырисовывается не слишком привлекательный.
Исследование не идеальное, но за отсутствием адекватной альтернативы...

Где-то я прочитала, что любовь к сплетням — эволюционный механизм, который помогает выживать в социуме. Интеллигентные люди™ не опускаются до желтой прессы и вечерних ток-шоу на Первом канале, но социальные инстинкты не перебьешь, поэтому мы очень любим почитывать жизнеописания великих людей (особенно если биографы вываливают побольше грязного белья). Последние лет 30 Солженицын был идеальным объектом для такого рода трудов: многогранная личность, странности биографии, неоднозначное литературное наследство.

«Прощание с мифом» - как раз такого рода жизнеописание. Прослеживая жизнь своего героя чуть ли не по дням, сличая свидетельские показания, ловя фигурантов на оговорках и нестыковках, многозначительно выделяя в цитатах «говорящие» фразы жирным курсивом и мимоходом пытаясь очернить второстепенных героев своего повествования, Островский — далеко не первый, впрочем — разоблачает совместный заговор КГБ, ЦРУ и масонов по развалу Советского Союза, в котором Солженицын, их совместный проект, этакий Крошка Цахес, играл не последнюю роль. Довольно много автор пишет и о собственных политических убеждениях. Имеет право? Безусловно. Можно ли рассматривать книгу как историческое или литературоведческое исследование? Не уверена — скорее, это памфлет, в котором по законам жанра можно пренебречь строгой логикой, но не жалеть эпитетов и сравнений. Забавно ли все это читать? Да, конечно. Но вообще-то, Лакшин кидался в Солженицына какашками более аргументировано, а Войнович — остроумно.

Текст производит неприятное впечатление. Автор вроде бы хочет выглядеть бесстрастным исследователем, но постоянно ищет повода, чтобы «докопаться» до героя. Не дает им покоя Исаевич, даже не своими взглядами, а своими поступками и славой – все же что-то человек смог. Даже в безнадежном положении. Без таких как АИС до сих пор бы ходили под ноябрьским снегом не демонстрации красными тряпками махать и славить «великий Октябрь» - некоторые и жалеют. В очернителях тоже нет недостатка. Здесь и зависть, и ненависть почти зоологические. В последнем случае достаточно упомянуть фамилии войновичей-белоцерковских, чтобы было совсем понятно, о чем речь.
Однако автор, прощающийся с «мифом» и раскрывающий «тайны России» (серия книги) все же не совсем плох. Это, разумеется, не апологетика в духе Д.Сараскиной, но и не чистый пасквиль. К некоторым вещам стоит прислушаться. Перед героем непреодолимые проблемы стояли почти изначально и обусловили его дальнейший путь – угодило зернышко меж двух жерновов.
К.Крылов в некрологе Солженицыну выдвинул идею, что АИС был не «клеткой», не фигурой, а игроком и играл почти на равных. Вряд ли – это абсурдно в силу невероятного неравенства сил. Как только Солженицын стал известен, его стали стараться использовать, и уклоняться от этого было все труднее. То, что диссидентуру использовали для разрушения СССР враждебные спецслужбы - это никакой не секрет. А просто банальность. Солженицын идет на обострение, переделывая «В круге первом» - советский дипломат выдает США военный секрет, а автор его оправдывает. Не о себе и он писал (хоть и не знал про атомную бомбу)?
Но проблема не только в том, что «ЦРУ против СССР» (название яковлевской агитки). Не только в том, что НТСцы лежали под разведками, что ИМКА-пресс спонсировали из специальных фондов, а секретари в Вермонте были кадровыми … Но играли не только американские, но и советские спецслужбы. Ряды несогласных и эмигрантов были пронизаны провокаторами и стукачами. «Реальный социализм» при всем отвращении к нему, свергли не снизу, а мешал он многим и в партии, и в конторе глубокого бурения. Ну, и получили – уж конечно не настоящую демократию с реальными реформами. А Солженицына и многих других использовали, и в открытую, и в втемную. Он боролся, не щадил ни себя, ни других, практически шел по трупам (глухие упоминания о повесившихся раскрытых хранителях «Архипелага» или выгнанного из парижского издательства Морозова). Жестокость в бою – необходимый элемент, в том числе, и к своим. Ну, и характер у Исаича был своеобразный.
Хотя и «пасли» его, плотно облепив, надо думать. На фига он, спрашивается, вымучивал этот четырехтомный нечитабельный «Март 17-го», а потом неадекватно упускал время, когда мог повлиять на события на Родине. Может быть. Постарел, ошибся, а может быть, и не дали.
Но сейчас, что уж говорить. Время Солженицына закончилось до того, как он физически умер. Получилось то, что получилось. А другие, после него – что же?..