Призраки белых ночей

Существует мнение, что неповторимый историко-культурный ландшафт Петербурга сформировался в многоликости вселенской тайны бытия. Наверное, потому-то роскошные архитектурные полотна города на Неве, сотканные из призрачных линий и полутонов, по-особому сопряжены с метафизикой пространства.

Прозрачность и полутона – отличительный признак удивительного явления – петербургских белых ночей.

Городская аура превращает многие, казалось бы, привычные предметы и явления в уникальные.

Даже белые ночи – в общем-то простое природное явление, связанное с географической широтой, – приобретают в городе на Неве особый метафизический смысл.

В разное время года город воспринимается по-разному.

Но особенно неповторим Санкт-Петербург летом, в белые ночи. Когда в городе не включают фонари и непривычно просторны коридоры проспектов и ладони площадей.

Белые ночи, этот краешек полярного дня, наблюдаются не только в Петербурге, но именно здесь они стали одним из символов города. Специалисты называют время белых ночей гражданскими сумерками.

Белые ночи – самый романтичный и таинственный период в Петербурге. В это время особенно торжественна гранитная одежда невских набережных. Благородным украшением каменного одеяния служат спуски к воде, охраняемые загадочными сфинксами, удивительными львами…

В облике Петербурга и днём присутствует некая изысканная декоративность, а в белую ночь она доходит до уровня высокой театральности.

Белые ночи Петербурга – это реальность и мираж. В своей туманной и сверкающей красоте город никогда не идентичен самому себе. Тени и свет сливаются и путаются, оставляя нетронутой душу Петербурга.

Днём мешает многолюдье, толпа спешит и несёт, не давая не только почувствовать, но и просто обратить внимание на знаки и значки, приметы и шорохи. Зато в тиши ночи, особенно белой, можно многое увидеть и услышать. Те же улицы и площади в пору белых ночей выглядят по-другому.

В белые ночи город на берегах Невы словно окутан жемчужно-серой дымкой.

Зыбкий сумрак белой ночи ненавязчиво уводит от сырого черновика жизни в мир иллюзорных желаний. В это время можно почувствовать, как из мозаики коротких зарисовок-впечатлений, штрихов-заметок складывается фантасмагорическая картина жизни – особой, петербургской жизни, когда исчезает грань между реальным и чудесным. Кажется, что многочисленные ангелы покидают свои привычные постаменты и парят над городом. А может быть, это всё вовсе и не кажется.

Весь город словно призрак. В едва заметном в середине ночи сумраке – нет, это не сумрак, а лишь вуаль на глазах – мерцают золочёные шпили и купола. Отражением в воде колеблются, уже за гранью бытия, архитектурные громады, изысканные формы которых потеряли свою очерченность и стройность.

И не зря именно в белые ночи чаще всего бродят по городу призраки.

Оживают и многочисленные духи, и поныне населяющие Северную столицу.

Ведь именно в белую ночь на улицах пустого Петербурга призрак императора Петра I встретил своего правнука, будущего императора Павла I.

Легенда гласит, что как-то вечером Павел в сопровождении князя Александра Куракина и двух слуг прогуливался по улицам уснувшего города.

Вдруг впереди показался незнакомец, завернутый в широкий плащ. Казалось, он поджидал Павла I и его спутников, а когда те приблизились, пошёл рядом. Призрак обогнал путников, как бы ведя их. На ходу незнакомец сказал Павлу: «…Прими мой совет: не привязывайся сердцем ни к чему земному, ты недолгий гость в этом мире, ты скоро покинешь его. Живи честно и справедливо, по совести; помни, что угрызения совести – самое страшное наказание для великих душ».

Затем незнакомец остановился на площади у Сената и сказал:

«Павел, прощай, ты снова увидишь меня здесь».

Прощаясь, он приподнял шляпу, и Павел с ужасом разглядел лицо Петра I.

Призрак исчез на том самом месте, где Екатерина II чуть позже установила памятник Петру I – Медный всадник.

И наверное, не случайно в белые ночи у Михайловского замка чаще всего можно встретить призрак самого Павла I.

Историческая справка

Никакое другое строение в городе не овеяно таким количеством мистических и мифических историй, как этот замок на берегах Фонтанки и Мойки. Михайловский (Инженерный) замок – романтическая цитадель «русского Гамлета» – императора Павла I Петровича.

Не желая жить в Зимнем дворце, любимой резиденции своей почившей матери Екатерины II, Павел распорядился построить новое здание на месте деревянного дворца Елизаветы I Петровны.

26 февраля 1797 года произошла торжественная закладка первого камня в фундамент дворца.

С момента начала строительства петербуржцы XVIII века с удивлением и трепетом взирали на рождающегося монстра. Такого город ещё не видел. В плане замок представлял собой квадрат со скруглёнными углами, внутрь которого вписан центральный восьмиугольный парадный внутренний двор. У всех фасадов Михайловского замка было разное оформление.

Люди с любопытством ходили вокруг Михайловского замка, удивляясь странному эффекту, благодаря которому казалось, что замок постоянно меняется.

К тому же он был полностью окружен каналами и рвами, наполненными водой.

Вход во дворец осуществлялся через единственный мост, который с заходом солнца разводился. Необычен был и красновато-кирпичный цвет замка. О его происхождении ходила романтическая легенда. Будто бы однажды Анна Лопухина – любовница императора – появилась на балу в красных перчатках и обронила одну из них.

Несколько молодых людей кинулись поднимать перчатку, но расторопнее всех оказался император. Однако он не вернул перчатку хозяйке. Вывернув перчатку наизнанку, приказал архитектору Винченцо Бренна составить точно такой же колер для фасадов Михайловского. Это цвет порой определяют как нечто среднее между цветом кирпича и свежей лососины.

Изначально замок носил имя архангела Михаила, небесного покровителя Павла.

Вообще, история Михайловского замка, как, впрочем, и жизнь его владельца, насквозь пронизана тайнами и мистическими предзнаменованиями. Каждый более или менее значительный факт рассматривался современниками сквозь некую мистическую призму. Когда замок освятили, он был ещё не готов. Весь ноябрь, декабрь и январь следующего года пытались закончить внутреннее убранство и изгнать из помещений чудовищную сырость. Ни того ни другого не успели.

Нетерпеливый и категоричный в своем стремлении Павел вместе со своим многочисленным семейством 1 февраля 1801 года въехал в новую резиденцию. А в ночь с 11 на 12 марта он был убит заговорщиками.

Ещё во время строительства распространились слухи, что блаженная Ксения Петербургская предрекла императору столько лет жизни, сколько букв в надписи над главным фасадом Михайловского замка: «ДОМУ ТВОЕМУ ПОДОБАЕТЪ СВЯТЫНЯ ГОСПОДНЯ ВЪ ДОЛГОТУ ДНЕЙ».

Правда, есть и иная версия происхождения надписи. Не менее мистическая.

В январе 1798 года, когда императрица Мария Фёдоровна готовилась стать матерью десятого младенца, императору Павлу представлялась в Зимнем дворце депутация петербургских старообрядцев для выражения ему чувств признательности за оказываемое покровительство. Известно, что император Павел I разрешил принимать в церковное общение старообрядцев, желающих восстановления канонического единства. Императору преподнесли древнюю икону Михаила Архангела в драгоценной золотой кованой ризе.

Государь очень милостиво принял депутацию. Икона была поставлена в кабинете государя, и перед нею затеплена лампада.

В сумерки того же дня Павел I, войдя в свой кабинет, в глубокой задумчивости сел в кресло у стола и устремил взгляд на икону, поднесённую ему старообрядцами.

Тихий шорох отвлёк его внимание. Он оглянулся и увидел у дверей старика в монашеской рясе, с красивым, но изборождённым морщинами лицом, с длинной седой бородой, с кротким и приветливым взглядом.

Павел даже не поинтересовался, как незнакомец попал в его кабинет. А тот, словно желая ободрить императора, расстроенного из-за состояния беременной жены, сказал:

– Супруга твоя подарит тебе сына Михаила. Этим же именем святого архангела ты наречёшь дворец, который строишь на месте твоего рождения. Помни слова мои: «Дому твоему подобает святыня Господня в долготу дней».

И таинственный гость исчез за дверью. Так показалось государю.

28 января императрица разрешилась от бремени сыном, и, по желанию Павла I, ему дано было имя Михаил.

В то самое время, когда грохот пушек с бастионов Петропавловской крепости возвестил жителям столицы о приращении царской семьи, любимец государя граф Кутайсов доложил ему, что дежурный по внутреннему дворцовому караулу офицер желает сообщить государю по секрету нечто важное.

В первую минуту Павел встревожился. А затем приказал позвать офицера.

Офицер рассказал, что на посту с часовым случился некий казус. И пояснил, что солдат, вероятно, в припадке горячки доложил о каком-то бывшем ему видении. Мол, какой-то старец, в монашеской рясе, в самый момент разрешения от бремени её императорского величества, подойдя к часовому, попросил напомнить императору, что новорожденного следует назвать Михаилом, а строящийся замок – Михайловским.

К совершенному удивлению присутствующих, государь сказал, что всё помнит и всё уже исполнено.

На другой же день он потребовал к себе архитектора Венченцо Бренно и приказал сделать на главном фронтоне надпись. Он вручил зодчему лист бумаги, на котором рукой государя было начертано: «Дому твоему подобаетъ святыня Господня въ долготу дней».

Горожане вчитывались в чеканные буквы библейского изречения на замоке, снова и снова пересчитывали буквы на мраморной ленте. Выходило 47. Пророчество сбылось – ровно столько лет прожил император, убитый в ночь с 11 на 12 марта 1801 года в Михайловском замке.

А кое-кто вспоминал слова самого Павла I, который любил повторять, что умрёт на том же месте, где родился. Он родился в 1754 году во дворце Елизаветы Петровны, который стоял как раз на месте Михайловского замка.

Мистической атмосферой пронизан не только замок – символика мифологии ощутима и у памятника Петру I перед Михайловским замком.

Убийство императора в Михайловском замке, в котором после этого долго никто не хотел жить, породило массу жутковатых историй. Говорят, что бедный император так и не нашёл успокоения, поэтому-то и бродит по его длинным, запутанным коридорам. Некоторые считают, будто он до сих пор пытается найти заговорщиков, задушивших его, и рассчитаться с ними…

Но тень убитого императора Павла I можно не только встретить, но и услышать. Ведь призрак Павла наигрывает на флажолете. И якобы звуки мелодии этого старинного музыкального духового инструмента зачаровывают каждого, кому довелось услышать музицирование царственного привидения.

Михайловский дворец словно притягивает к себе мир зазеркалья. Существует поверье, что если белой ночью подойти к памятнику Петру I у Михайловского замка, то легко заметить, как ровно в три часа он начинает странным образом шевелиться.

Удивительный оптический эффект присущ не только Михайловскому замку и памятнику Петру, но и Смольному собору. Согласно наблюдениям петербуржцев, по мере приближения к собору кажется, что он постепенно «уходит» в землю.

Говорят, что в белые ночи многочисленные призраки, облюбовавшие музеи города, выходят наконец за пределы их стен.

На Дворцовой набережной у Зимнего дворца появляется призрак Николая I. Его узнают по прямой осанке, золотым эполетам и холодному, внушающему всем трепет взору…

Коридоры Русского музея, бывшего Михайловского дворца, покидает некая хрупкая дама в чёрном воздушном платье. Её лицо скрыто вуалью, и кто она, никому не известно. Со стороны может показаться, что она спешит на свидание.

На Благовещенском мосту жалуется на свою несчастную судьбу Шишига, или Шишиморка. В июньские ночи она порой встречается со своей подругой Кикиморой, которая обитает рядом с Домиком Петра I на Троицкой площади.

Подле Исаакиевского собора скитается призрак зодчего Монферрана. Ему было предсказано, что он умрет сразу, как достроит собор. На протяжении сорока лет, пока продолжалось строительство, тень гигантского Исаакия нависала над будущностью выдающегося зодчего. В Петербурге ядовито посмеивались: «Потому-то он так долго и строит, что знает предсказание». Собор, заложенный в 1818 году, торжественно освятили в 1858 году. На церемонию прибыла царская семья. И тут якобы Александр II сделал замечание Монферрану за «ношение усов», что в то время разрешалось только военным. Архитектор всерьез расстроился, почувствовал себя плохо и, не дожидаясь окончания праздничной церемонии, ушёл домой. Спустя месяц Монферран скончался.

Белая ночь усиливает и без того обостренное петербургское чувствование. Пустынные улицы, поражая строгостью и безупречностью архитектурных форм, заставляют по-новому ощутить себя. Каждая улица как книга, которую можно читать и перечитывать. Или как таинственный пергамент, скрывающий тайные формулы устройства мира.

В белую ночь преображаются многочисленные городские набережные, создавая какое-то особое пространство, благо рек и каналов хватает. На каждом мосту – свои фонари: чудные фонари, свет которых в июне не нужен. Названия мостов – Итальянский, Певческий, Синий, Поцелуев, Львиный – как будто вызывают к жизни призраков города, воспетого Пушкиным и Гоголем, города, который представляет собой в это время фантастическое видение.