– Джуда, югороссы – это не англичане и не французы, а самые настоящие джентльмены, чье слово тверже стали. Все, что они нам обещали, было выполнено в кратчайшие сроки. Фактически все, что мы сейчас имеем, получено с их помощью. Погоди немного, и генерал Форрест еще покажет тебе нашу новую армию Конфедерации, которую мы создаем с их помощью. Под руководством их инструкторов наши молодые джентльмены, изнуряя себя тренировками и маневрами, учатся воевать не числом, а умением. Если у них выйдет хотя бы половина от того, что они хотят, то каждый солдат новой армии Конфедерации будет строить трех или пяти солдат янки. И я, и другие участники переговоров с Югороссией убеждены в том, что она неукоснительно выполнит и другие пункты нашего соглашения. – Немного помолчав, я добавил: – Да и сам факт вашего присутствия здесь, друг мой – разве он не свидетельство в их пользу?

– Да, вы правы, мистер президент… – Джуда склонил голову в знак согласия. – Я просто восхищен тем уровнем организации дела, который был мне так продемонстрирован. Признаюсь, что у них есть чему поучиться, хотя бы в организации ведения дел.

При этих словах Джуды, мы с адмиралом Семмсом многозначительно переглянулись. Это Джуда еще не был в Константинополе, в бывшем султанском дворце Долмабахче. Вот где организация дела, которая, с точки зрения каждого взрослого джентльмена, поставлена югороссами на недосягаемую высоту, причем совсем не в ущерб самому делу.

Потом и Джуда, Рейган и Батлер углубились в чтение предоставленного им Соглашения. Ведь до сего момента только я, генерал Форрест и адмирал Семмс были досконально знакомы с этим документом.

Через десять минут внимательного чтения Джуда поднял голову.

– Господин президент, – промолвил он, – я, как патриот и как юрист, должен сказать, что я весьма благодарен и вам, и нашим югоросским друзьям за то, что этот договор был составлен и подписан. Тем не менее, мне неплохо бы кое-что обдумать, а также поговорить с секретарем Рейганом об исполнении некоторых пунктов этого договора. Нет, я не призываю ни к его изменению, ни тем более к его отмене. Просто мне хотелось бы понять, каким именно способом мы сможем продвигаться вперед при исполнении этого документа.

Да, Джуду не зря всегда называли «мозгами Конфедерации». И тогда я спросил, нет ли у кого-нибудь еще каких-либо возражений. Когда никто не отозвался, я поднялся из-за стола и обвел всех внимательным взглядом.

– В таком случае, – сказал я, – объявляю первое заседание правительства Конфедерации закрытым. О дате следующего заседания вы все будете оповещены дополнительно после того, как госсекретарь Бенджамин сообщит нам о своих соображениях относительно исполнения договора. Тогда мы сможем продолжить обсуждение. Все, все свободны. И да поможет нам всем Господь!

И все мы вышли из зала заседаний, не забыв перед этим поцеловать наш флаг с синим Андреевским крестом на усыпанном звездами красном фоне…

18 (6) ноября 1877 года. Гуантанамо

Правительство Конфедеративных Штатов Америки

Джефферсон Дэвис встал, выдержал паузу и торжественно произнес:

– Заседание правительства Конфедеративных Штатов Америки объявляю открытым!

Сказав это, президент Девис запел «Дикси». К нему присоединились все присутствующие: госсекретарь Бенджамин, секретарь финансов Рейган, военный секретарь Батлер, военно-морской секретарь Семмс и генерал Форрест в качестве гостя.

Когда все расселись по своим местам, Дэвис сказал:

– Ну что, Джуда, что ты теперь скажешь о нашем договоре с Югороссией?

Бенджамин встал, раскрыл бювар с бумагами и откашлялся.

– Я впервые вижу договор, в котором я не нашёл ни единого изъяна, – сказал он. – Более того, югороссы показали себя весьма щедрыми партнерами. И, насколько я могу судить, в настоящий момент они неукоснительно выполняют все взятые на себя обязательства. Эх, если бы французы и англичане, четырнадцать лет назад гарантировавшие нам такую помощь и поддержку, выполнили хоть четверть данных мне обещаний… Да какую четверть, хоть одно! Меня удивило то, что взамен югороссы просят так мало. Ведь тихоокеанские территории они вполне могли бы получить и сами, без всякого вмешательства со стороны Конфедерации – достаточно им было бы организовать блокаду основных портов САСШ, плюс обстрел Нью-Йорка, Бостона и Балтимора. Тогда Хейз приполз бы к ним на брюхе и согласился на все их условия. Но в договоре прописаны лишь те территории, которые уже в той или иной степени принадлежали им, либо, как в случае с Орегонской территорией, были дарованы русским императором Александром Первым своим подданным, но потом захвачены САСШ и Англией. Единственным исключением является побережье от Сан-Франциско до Монтерея, которое ранее было испанским, а потом мексиканским. Но и на него у русских никак не меньше прав, чем у САСШ, захвативших эти земли в результате войны с Мексикой. И я весьма благодарен нашим русским партнёрам за всё, что они делают для возрождения Конфедерации. Причём делают абсолютно бескорыстно. Но нужно задать себе такой вопрос: что будет после нашей победы? Ибо я верю, что победа будет за нами, и Юг будет свободным. Так вот: после победы нам придётся заново создавать экономику Юга. В первую очередь будет необходимо восстановить сельское хозяйство. И если крупный рогатый скот в Техасе или рыболовство на нашем побережье – это работа для белых жителей Конфедерации, то хлопок и табак мы привыкли производить на плантациях, которые приносили прибыль только тогда, когда на них трудились рабы. А рабство мы возвращать не собираемся.

– Джуда, – заметил секретарь финансов Рейган, – но ведь есть же система разделения продукции – когда негры работают на тех же плантациях, что и раньше, только за долю в урожае.

– Есть, – ответил Джуда, – но, судя по тому, что я читал в последние годы, была она в основном убыточна.

– Да, это так, – подтвердил генерал Батлер.

Бенджамин оглядел присутствующих и продолжил:

– Далее, джентльмены. После войны от нашей южной промышленности, и так не очень развитой, вообще остались лишь рожки да ножки. После того как Конфедерация капитулировала, янки, конечно, заново открыли некоторые наши заводы и фабрики. Но почти все они занимаются переработкой сырья, а готовый продукт потом вывозится на Север за бесценок, а потом мы получаем его же, но уже по более высокой цене.

– Увы, так и есть, – вздохнул Форрест.

– Теперь поговорим о торговле, – продолжил Бенджамин. – Вряд ли после освобождения нам удастся и далее торговать с Севером. С Мексикой же и другими странами Центральной и Южной Америки нам торговать будет практически нечем – поскольку им нужны промышленные изделия, которые мы не производим и не сможем им поставлять. Для торговли с Европой нам будет нужен современный флот. Наш торговый флот сильно устарел, а для строительства новых кораблей также понадобятся большие деньги.

– Да, – подтвердил адмирал Семмс, – сейчас почти вся торговля идёт через Бостон, Нью-Йорк и Филадельфию.

Бенджамин перевернул очередной листок в своем бюваре.

– Ну и, наконец, вопрос обустройства новых территорий. Для этого у нас банально нет средств. И, скорее всего, не будет. Портами в Южной Калифорнии мы воспользоваться не сможем – ведь туда от нас не идёт ни одной железной дороги, и в ближайшее время мы ее вряд ли построим. А путь по тропам весьма и весьма опасен, поскольку та местность просто кишит мексиканскими бандитами и воинственными индейскими племенами. Кроме того, не исключено, что и наш преступный мир потянется туда же. Ведь многие наши ветераны стали грабителями на Диком Западе, как, например, братья Фрэнк и Джесси Джеймс. Более того, весьма вероятно, что туда побегут и негры, когда узнают возможности безнаказанно заниматься грабежом и насилием. Ведь, с экономической точки зрения, им сейчас намного хуже, чем до начала Войны между Штатами. Плюс, именно они «отличились» во время Реконструкции, когда убийства и изнасилования белых были в порядке вещей, а в местном самоуправлении, да и в Конгрессе САСШ, сидели негры вперемешку с саквояжниками. В народе их ненавидят. Но они живут на Юге точно так же, как и белые, и их интересы должны хоть как-нибудь учитываться – или мы должны будем организовать их переселение в Африку. Но в этом случае нам нужно время, транспорт и деньги, чтобы выкупить земли и создать там для них поселения. Если же они останутся здесь, то наличие крупных малозаселённых территорий на Западе вполне может привести к массовой их миграции в те края и формированию там «чёрной республики» по образу и подобию Гаити, с последующей кровавой баней для белого населения и созданием очага напряжённости на западе нашей страны. Более того, и сами эти территории мы тоже потеряем. Но если даже туда не допустить негров, все равно там будет ад кромешный. Ведь теперешнее население этих территорий состоит из гремучей смеси янки, мексиканцев и индейских племен. Можно, конечно, от них избавиться с помощью оружия – но это будет ещё одна война, на которую у нас просто не хватит ни людей, ни денег, ни времени. А восставшая Южная Калифорния вдали от основной части нашей территории ничего нам хорошего не сулит. Тем более что Мексика может вспомнить старые обиды и попросту забрать эти земли обратно.

– Так что же вы предлагаете? – спросил озадаченный Джефферсон Дэвис.

– Наше спасение – помощь Югороссии, – ответил Джуда Бенджамин. – Если мы уступим им право на все земли к западу – например, от Рио-Гранде…

– Но тогда мы потеряем выход к Тихому Океану! – воскликнул Батлер.

– Да, но то, что мы отдаём, очень похоже на белого слона из известной легенды, – сказал Бенджамин. – А ещё я попросил бы у русских кое-что взамен. Ну, например, определённую сумму в качестве безвозмездной финансовой помощи, а также дешёвого кредита. А также портовые мощности и свободную портовую зону в одном из тихоокеанских портов – например, в Лос-Анджелесе. И железную дорогу от нашей территории до этого порта – скажем, от города Санта-Фе, с правом беспошлинной перевозки грузов. Почему-то мне кажется, что югороссы на это пойдут. Тогда у нас не будет огромных бесхозных территорий на западе. Не будет и проблемы с их умиротворением. Зато будет порт на Тихоокеанском побережье с железной дорогой в Конфедерацию. Плюс, смею надеяться, средства на восстановление Дикси.

Форрест улыбнулся и добавил:

– И когда эта дорога будет построена, русские обеспечат её безопасность, и мы сможем не только снабжать их американские владения нашей продукцией, но и торговать с Азией.

– Вот именно, – сказал Бенджамин. – Кроме того, именно с русскими мы сможем в кратчайшие сроки наладить торговлю. Мы уже сразу после обретения независимости будем готовы продавать им техасскую нефть, техасский же скот, аппалачский уголь, луизианскую рыбу, овощи и фрукты, а также табак и хлопок. Все это мы получим от наших белых фермеров. Для этого мы учредим фермерские банки с льготными условиями кредитования, а также профинансируем компании по закупке сельскохозяйственного инвентаря. Точно так же мы сможем закупать югоросские – а возможно, и немецкие – машины для нашей промышленности, а также строить новые корабли. Ведь Чарльстон, например, издревле славился своими верфями. Только во всём моем умопостроении есть одно слабое место…

– И какое же, Джуда? – спросил президент Дэвис.

– Мистер президент, – сказал Бенджамин, – вижу, что вы согласны, и я согласен. Осталось немного – уговорить югороссов. Поэтому я прошу от вас полномочий на переговоры с послом Югороссии подполковником Ильиным.

– Конечно, Джуда, – одобрительно кивнул президент Дэвис. – Но у нас ведь ещё не прошла официальная церемония вручения верительных грамот – она назначена только на следующее воскресенье.

– Мистер президент, – покачал головой Бенджамин, – я, конечно, понимаю, что дипломатический протокол к тому обязывает, но этот вопрос нужно решить как можно скорее. У подполковника Ильина, насколько я знаю, есть возможность почти мгновенно связаться по беспроволочному телеграфу с Константинополем. Так что, я надеюсь, ответ мы получим не позднее завтрашнего утра – ведь в Константинополе время ровно на семь часов позже, чем здесь, в Гуантанамо.

Президент Дэвис подумал, задумчиво покрутил в руках карандаш, потом аккуратно положил его в стаканчик, стоящий на столе. Похоже, что он принял окончательное решение.

– Думаю, что ты, Джуда, прав, – сказал он. – Кто за то, чтобы принять это предложение и поручить государственному секретарю проработать этот вопрос с господином Ильиным, новым послом Югороссии при Конфедерации?

Все дружно подняли руки.

Президент Дэвис кивнул.

– Ну что ж, джентльмены, тогда давайте перейдём к другим пунктам повестки дня…

Полчаса спустя, там же

Подполковник Ильин, выслушав Бенджамина, задумался, а потом кивнул.

– Джуда, – сказал он, – мне кажется, то, что вы мне сейчас рассказали, разумно. Я немедленно свяжусь с моим правительством и дам вам знать. Единственный вопрос: на какую сумму вы рассчитываете?

Бенджамин ответил:

– САСШ получили Новую Мексику и Калифорнию за восемнадцать миллионов долларов. Конечно, с тех пор многое изменилось, да и мы отдаем всего лишь права на земли, нам еще де-факто не принадлежащие. Более того, это менее чем половина той территории, которую мы получили тогда от мексиканцев. Кроме того, мы и так перед вами в неоплатном долгу. И я бы вообще не стал бы просить у вас денег, если бы нам они не были так необходимы для восстановления Юга.

– Резонно. Тогда не могли бы более точно назвать сумму, которую вы хотели бы получить для этой цели?

– В идеале, около двадцати миллионов долларов – часть в кредит, товарами и деньгами, часть в качестве безвозмездной помощи. Конечно, не сразу, а частями. Например, по два миллиона долларов в год в течение десяти лет. Конечно, мы были бы вам очень благодарны, если бы вы выделили нам даже меньшую сумму…

– Ну что ж, – сказал, улыбнувшись, подполковник Ильин, – мне кажется, что эта сумма вполне разумная. Я сегодня же свяжусь с моим правительством и дам вам знать о его решении как можно быстрее.

19 (7) ноября 1877 года. Гуантанамо

Правительство Конфедеративных Штатов Америки, генерал Форрест, подполковник Ильин

– Господа, – сказал подполковник Ильин, достав из папки и положив на стол два листа бумаги, – мое правительство уполномочило меня принять все предложения госсекретаря мистера Бенджамина, включая и сумму запрошенной вами финансовой помощи. Вот проект дополнения к нашему соглашению.

Джефферсон Дэвис взял один из экземпляров соглашения, прочитал его, потом показал его Джуде Бенджамину, после чего подписал оба документа. То же самое сделал и Ильин.

После этого посол Югороссии посмотрел на Бенджамина и сказал:

– А теперь, господа, у меня есть для вас не очень приятная новость. По данным, полученным нашей разведкой, в Вашингтоне планируется путч, в ходе которого президент Хейз будет убит, и его заменит Вильям Вилер. Де-факто власть захватит группа заговорщиков-сенаторов, включая и известного вам господина Паттерсона. Убийцей объявят какого-нибудь южанина, и армия янки вернется в города Юга. Начнется новая Реконструкция. Что это означает, полагаю, вам объяснять не надо. Произойдет все это, по нашим сведениям, не раньше этого лета. Событиям будет предшествовать ультиматум, предъявленный Англии, с требованием передать САСШ английские владения к западу от города Йорк на озере Онтарио.

В зале воцарилось тишина. Первым заговорил Джуда Бенджамин:

– Понятно. Они убьют Хейза, когда необходимость в нем окончательно отпадет…

– Вот именно, – кивнул подполковник Ильин, – и это будет сделано не раньше, чем армия янки, выдвинутая к границам английских владений, освободится для переброски на юг.

Форрест задумался, потом сказал:

– Я вот о чем подумал. Необходимо обдумать вопрос об организации сопротивления на Юге. Мы не можем заранее открыть янки наши карты. Но мы вполне можем создать так называемые «охотничьи клубы». При этом мы еще можем опереться на наименее радикальные элементы Клана.

Президент Дэвис спросил:

– Это хорошо, но кто все это возглавит?

– Мистер президент, – ответил Форрест, – думаю, что мне все же придется отправиться на Корву, и там готовить к Ирландскому походу наш Добровольческий корпус – ведь именно он и будет ядром нашей регулярной армии. А генерал Бейзил Вилсон Дюк, который когда-то участвовал в знаменитом рейде Моргана – как мне кажется, идеальная кандидатура в качестве командующего нашим сопротивлением на Юге. Генерал Дюк недавно прибыл в Гуантанамо, так что сразу же после заседания правительства я переговорю с ним. Вопрос только в том, чем вооружать наших «охотников», поскольку выступать с охотничьими ружьями против регулярных армейских соединений – не совсем удачная мысль. Наши парни, конечно, не боятся умереть за родину, но нельзя же их подставлять под пули регулярных частей янки.

– Господа, – вступил в разговор подполковник Ильин, – если вы позволите, то я скажу пару слов по поводу вооружения планируемых вами партизанских отрядов.

– Мы всегда рады выслушать вас, – сказал президент Дэвис, – мнение боевого югоросского офицера весьма ценно для нас.

– Насколько мне известно, – продолжил Ильин, – в настоящий момент в связи с чрезвычайной слабостью своего патрона.44–40 Winchester многозарядная винтовка Winchester Model 1873 не считается боевым оружием на территории САСШ и разрешена к свободной продаже. В то же время эта винтовка способна обеспечить чрезвычайно высокий темп стрельбы, когда один стрелок может заменить трех-четырех вооруженных однозарядными ружьями. Должен вам сказать, что на данный момент совместными усилиями оружейных мастеров и ученых Югороссии и Российской империи разработан патрон повышенной мощности стандарта.45 Colt, начиненный новым русским бездымным порохом замедленного сгорания, изобретенным профессором Менделеевым и снаряженный сминаемой пустотелой полуоболочечной пулей оживальной формы. Генерал Форрест, именно винтовками «винчестер» под такой патрон будет вооружена большая часть бойцов вашего Добровольческого корпуса и корпуса Ирландских королевских стрелков. Дополнительным плюсом этого оружия можно считать то, что ваши люди, хоть и потеряв немного в убойной силе выстрела, смогут пользоваться трофейными боеприпасами от популярного у янки револьвера Кольт «Писмейкер». Пусть сторонники освобождения Юга приобретают винтовки «винчестера», а уж патронами мы их обеспечим.

Подполковник Ильин улыбнулся.

– Обещаю вам, джентльмены, что солдаты и офицеры янки будут поражаться пулями из «охотничьих» «винчестеров» ничуть не хуже, чем из армейских винтовок. Тем более что во время партизанских действий, в основном происходящих в населенных пунктах, дистанция, с которой ведется огонь, чрезвычайно мала, и «винчестеры» с их высоким темпом стрельбы окажутся даже более смертоносным оружием, чем армейские ружья янки.

– Мистер Ильин, а бездымный порох или пироксилин действительно мощнее черного пороха? – заинтересованно спросил генерал Форрест. – И подойдет ли он для ружейных патронов – ведь от него давно уже отказались, поскольку он при стрельбе сильно портит оружие. В чем же секрет вашего пороха?

Подполковник Ильин немного подумал, а потом ответил: