– Он зовет всех, – сказал Егри. – Тебя, твоих сыновей, твоих данников. Всех. Придете?
– Возможно, боярин. – Стемид изучающе разглядывал посла.
Они сидели в горнице, в которой Стемид принимал самых важных гостей. В слюдяное окно сочился скудный свет зимнего солнца. Жаровня на полу источала тепло. На столе – две искусно вырезанные чаши из рыбьей[3] кости с изображениями зверей. Сбитень в чашах парил травяным ароматом. Слабым, потому что остыл. Оба, князь белозерский и боярин киевский, забыли о нем за разговором.
– Да, возможно. – Князь поворошил угли в жаровне огрубевшими пальцами. Стряхнул пепел. – Зависит от доли, которую выделит нам Хельгу. И от того, кто еще пойдет.
– Твои сыновья уже сходили на ромеев однажды, – заметил Егри. – И сходили неплохо.
– Как сказать, – возразил Стемид. – Мой старший сын потерял корабль и едва не сгорел.
– Ну не сгорел же! – в свою очередь возразил Егри. – И вернулся удачно, не пешком с пустым кошелем.
– То была не его удача! – отрезал Стемид. – И не удача Хельгу. Мой названый сын Вартислав спас его!
– Вартислав… – мечтательно произнес Егри. – Я помню его вот таким… – Ладонь Егри повисла примерно в сажени от пола. – Знаешь… Это я дал ему прозвище. Все думают, что это был Харальд-конунг, потому что Дерзкий носит кольцо его матери, но это не так. Я слыхал, что ты принял его в род. Очень разумно. О его удаче много говорят в Киеве. Если он пойдет с тобой и твоими сыновьями, слава и добыча вам обеспечены.
– Он пойдет, – сказал Стемид.
Он знал, что Вартислав пойдет с Хельгу в любом случае. Но Егри знать об этом не обязательно. Пусть думает, что Вартислав – почтительный сын.
– Мой князь будет рад, – кивнул Егри. – Он любит твоего сына как собственного. Ничего не жалеет. Поселил на Горе, рядом с собой.
Стемид потянулся к чаше. Наклонясь, смочил усы в еле теплом сбитне, чтобы Егри не заметил его усмешки. Историю приобретения Вартиславом киевского подворья ему рассказал Рёрех, которому, в свою очередь, рассказал ее Машег. Олег в приобретении не поучаствовал никак. И это хорошо. Они с Хельгу, конечно, родичи, но не такие уж близкие. А Вартислав, он будто чудесный конь из сказов. Где ударит копытом, там золотые монеты зазвенят. Уже не только его отроки, но и Рёреховы в шелках ходят и бронях лучших, чем Стемидова гридь. Но это пока. Так что да, он, Стемид, в большой Олегов поход пойдет непременно. Но Егри знать об этом пока рано. Пусть постарается, поуговаривает…
– Когда? – спросил Сергей.
– Восемнадцать дней назад, – ответил Фудря.
Выглядел он виноватым. Ему погост доверили, а он не уберег.
– Почему сразу ко мне не послал?
– Думал, управлюсь. – Фудря глядел в пол. – Это ж лесовики…
– Лесовики тоже разные бывают, – сказал Сергей. – Не знал?
– Не знал.
Теперь бывший гридень выглядел совсем убитым.
И правильно.
Его ограбили. А заодно с ним и Сергея. Хорошо хоть разведка сработала и люди успели уйти. Налегке. Погост, острог и все, что было в нем, трофеями отошло к захватчикам.
– Не знал. Теперь знаешь.
Да, Фудря виноват. Надо было сразу же, как ультиматум предъявили, за помощью посылать. А там запереться за стенами и ждать подмоги. Нехорошо вышло. И острог потеряли, и дали основание врагу почувствовать себя сильным. Теперь будет сложнее.
– Что делать будем, княжич? – не выдержал Войст.
Фудря его родич и его ставленник. Тоже себя виноватым чувствует. И это правильно. Расслабились. Неуязвимыми себя возомнили. Варяги, блин. Один однорукий, боится, что слабым сочтут. Второй просто привык к тому, что белозерских все боятся.
Выходит, не все.
– Ты сказал им, что ты – мой человек?
Фудря замотал головой:
– Не подумал я. Не знал…
Конечно не подумал. Потому что он и не был человеком Сергея. Он был партнером. И партнером неплохим. Острог на собственные средства построил, людей набрал. С лета уже ему прибыль пошла. Войст у него товары брал по хорошим ценам, не как у сборщиков и добытчиков.
– Теперь знаешь, – повторил Сергей.
– Да.
– Послезавтра выходим.
– Острог наш отбивать? – оживился Войст.
– Да. Только не наш уже, а мой.
Подождал: не будет ли возражений? Возражений не было. Что с воза упало, то уже не твоя собственность.
– Ты, Войст, с нами не пойдешь. Только ты, Фудря. Сдюжишь? Мы быстро пойдем. По-нурмански.
– Сдюжу.
А куда ты денешься, голубчик.
– Сегодня-завтра отдыхай, – разрешил Сергей. – Из своих людей подбери кто потолковее и пошустрее. Тоже пойдут. Но без спешки. Что сказать хочешь?
– О тех лесовиках, – пробормотал Фудря. – Их много, и они опасны. Луки хорошие. Даже бронь у иных. Мои видели.
Да уж. Жалкое зрелище: здоровенный матерый варяг, бывший гридень, пусть и однорукий, виноватится.
– Тех, кто видел, – ко мне. Поговорю с ними сам. – И, решив подбодрить: – Не кручинься, Фудря. Не оставлю тебя. Ты теперь мой, а мои головы не роняют ни на грудь, ни наземь. И спуску никому не дают. Вернем острог, будешь и дальше там властвовать.
«Но уже над моим острогом», – добавил он мысленно.
А лесовиков, в бронях или без, он проучит. Заодно свеженабранный молодняк обкатает по живым целям. Стрелка́ми лесовики всегда были отменными. Но не дальнобойщиками. На зверушках пушных кольчуг нет, и берут их шагов с сорока-пятидесяти. Так что, если у этих и впрямь хорошие луки, будет интересно. И познавательно. Потому что не уважать противника – это существенный минус, а дружина Сергея после многочисленных побед изрядно обнахалилась.
Отчасти это касалось и самого Сергея. Забыл, что сам только что сказал: лесовики бывают разные.
Шли на лыжах, по-волчьи. Это значит – молодые пробивают дорогу по сугробам, а матерые – в арьергарде. Если проблемы – старшие подтянутся, а так пусть отрочи трудятся. Тем более день хороший: солнышко, морозец приемлемый, ветра, считай, нет. В такую погоду можно и по лесу пройтись. Заодно и скрытный подход обеспечить, а если по зимнику через замерзшее озеро, то какая скрытность?
Для пробного рейда Сергей отобрал полторы сотни бойцов. Еще три десятка остались при обозе. Нагрузились рейдовые прилично: одних только стрел по сотне на человека. А это пять кило вместе с упаковкой. Но шли бодро и к полудню добрались до места.
Острог торчал черным зубом над расчерченным следами замерзшим озером. Посад перед ним выглядел нежилым. Дымов нет, дворы завалены снегом. Расчищена только дорога к воротам. У ворот – одинокие сани, запряженные лошадкой. Над самим острогом дым поднимается, следовательно, защитники внутри есть. Жаль.
– Со стороны леса не взять, – сказал Дёрруд. – Снег глубокий. Подойти подойдем, на лыжах, но лестницы не подвести. А без лестниц никак: стены обледенели, отсюда вижу.
– Со стороны озера еще сложнее, – возразил Сергей. – Берег высокий, камни. Небось их тоже водой облили. Ноги переломать – запросто.
– Значит, ворота, – сделал вывод Грейп. – Вырубим таран, сарай для него. На сарай шкуры нужны. Я лосиные следы видел.
– Сначала надо узнать, кто и что внутри, – резонно заметил ромей Лука. – И я даже знаю, кто нам скажет.
Сергей тоже знал. Сани, стоявшие у ворот, обзавелись возницей и неторопливо покатили вниз, на лед.
– На озере перехватывать нельзя, – сказал Фудря, озабоченно глядя на острог. – Увидят – задумаются.
– Можем по берегу лесом пройти и перехватить, – предложил Нарви.
– Ни к чему, – уронил Дёрруд, даже не глянув на советчиков. – Пусть задумываются.
Вся командная верхушка, кроме Убийцы и Машега, дружно сосредоточила взгляды на Сергее.
Дёрруд уже все решил, а хузарина такие мелочи, как взятие острога площадью чуть больше княжеской конюшни, вообще не интересовали.
– Действуй, – кивнул Дёрруду Сергей.
Тот в свою очередь кивнул Грейпу, Грейп подозвал Лодура и отдал команду.
Через пару минут три молодых бойца съехали с крутого берега и заскользили по озеру на перехват саней.
Со стен острога их заметили, позже разглядели шлемы на головах и щиты на спинах, сообразили, что к чему, и предупреждающе завопили.
Звук по открытому пространству разносится неплохо, так что человек на санях предупреждение услышал. И поторопил лошадку. Ненадолго. Когда он оглянулся еще раз, то увидел, что преследователи встали на след саней и постепенно настигают. Возница испугался. И поступил неправильно: соскочил с саней и припустил к берегу. Надо полагать, решил, что охота идет на сани.
Догнали его быстро. Допрос занял еще меньше времени. Но его хватило, чтобы из крепости выбежал отряд человек в десять и поспешил на помощь. В хорошем таком темпе поспешил. Сразу видно: умели бойцы на лыжах гонять.
Лодур с остальными ждать противника не стал. Прикончили возницу и по широкой дуге рванули к месту дислокации основного отряда.
Преследователи сошли с зимника и побежали наперерез. Удачно получилось. Набор источников информации с доставкой.
– Грейп, доставь мне парочку «языков», – сказал Сергей. – А лучше три. Дёрруд, выдвигаемся к воротам. Быстро. Может, успеем.
Не успели. Захватившие острог быстренько затворили ворота. И заняли позиции на стенах. Побежавшие спасать возницу разделились: кто-то кинулся к острогу, кто-то к лесу, а часть решила гордо принять бой и умереть не запыхавшись. Грейп взял живьем троих, тех, кто активнее сопротивлялся. Еще двое угодили в объятья основного отряда. Остальных догнали стрелы. Логично. Пусть новость о том, что к острогу подошли прежние хозяева, до времени останется тайной для инициаторов захвата. Раз из острога не вышло многочисленное войско, значит, внутри только гарнизон.
Через полчаса картина прояснилась. Острог и верно прибрали к рукам лесовики. Три кирьяльских племени, объединившихся под общим управлением военного вождя. Численность противника – примерно две сотни бойцов с упором на дистанционные атаки. По словам опрошенных, на этой земле им не было равных.
– Теперь есть, – порадовал допрашиваемых Траин.
И привел неопровержимое доказательство: будь иначе, то это его пятки подвергались бы температурной обработке, а не наоборот.
Убедил.
В настоящий момент в остроге два десятка этих самых великих бойцов и примерно столько же обслуживающего персонала. В том числе пленных работников Фудри Однорукого. Получается, во время вылазки лесовики потеряли треть гарнизона.
Сергей узнал что хотел. Можно выдвигаться и требовать сдачи.
– Идите прочь! Это наша земля!
Лесовик на забороле выглядел серьезно. Для лесовика. По крайней мере, шлем у него был. И у двоих других – тоже.
– Глупости говорите! – крикнул Наслав, ведший переговоры. – Здесь Вартислав, княжич белозерский! Это его острог! И он очень рассердился, когда перед ним затворили ворота! Хотите жить – сдавайтесь! Тогда вас не убьют!
Весьма разумное предложение. Строй дружинников в полутора сотнях шагов от крепости выглядел внушительно. А это ведь еще не все, а только потенциальные штурмовики.
Защитники не вняли.
– Прочь! – рявкнул кирьял.
Один из лучников подкрепил его слова. Стрела воткнулась в снег. И не перед Наславом, а перед строем.
Не соврал источник информации. Неплохие у них стрелки. Для лесовиков.
– Машег, убери стрелка! – попросил Сергей.
– Только его? – уточнил хузарин.
– Всех. Не стесняйся.
Машег скинул белую меховую рукавицу, отсигналил круговым движением подопечным: разбор целей от центра. Затем откинул крышку колчана. Вощеный наконечник стрелы тускло блеснул на солнце.
Залп.
Голова переговорщика дернулась, и он исчез с заборола. Вместе с соседями-лучниками. Вместе с десятком соплеменников, глядевших на варягов с высоты стен.
– Ver! – рявкнул Дёрруд.
– Thik!.. – рыкнул строй, приходя в движение.
Их не обстреливали. Стены опустели. Когда строй, собравшись черепахой, подошел к воротам, никто не сбросил сверху каменюку, не плеснул кипятком…
Пару раз хлопнули тетивы, напоминая новым обитателям острога: не высовывайтесь.
Взлетели вверх топорики. Повисли вдоль стен привязанные к рукоятям веревки. Шустро полезли наверх самые ловкие и грозные: Дёрруд, Грейп, Хрейн Полукровка, Нарви, Ярпи, Наслав…
Никто не встретил их наверху, попытавшись приласкать, пока руки заняты. Воины перемахнули через заостренные колья, и спустя несколько минут створки ворот разошлись и в острог вступили прежние хозяева.
Вскоре стала понятна и причина отсутствия сопротивления. Уцелевшие кирьялы смылись. Бросили недобитых соплеменников, спрыгнули в сугробы с другой стороны крепостицы и дали деру.
– Не подумал, – повинился Дёрруд.
Сергей тоже такой возможности не учел. Но теперь это не так важно. Острог взят, и даже лучше, если противника предупредят. Чем скорее этот вождь лесовиков явится возвращать утраченное, тем лучше.
И вождь пришел. Серьезный мужчина в серьезном обвесе: кольчуге до колен, шлеме с тыльником и бармицей, с мечом на дорогом поясе. Неплохо для лесовика.
И свита у героя оказалась внушительная. Облачение попроще, но тоже недурное. Получше, чем у чуди, которую периодически «воспитывали» белозерские. Численность совпадала: сотни две.
О проекте
О подписке
Другие проекты