– Нет, не нахожу, – честно ответила Света.

– Отчего так?

– Да глупость какая-то. Что с начала, что с конца. Если бы я имела к этому отношение, то уж поверьте, ни за что не делала бы паузу в два-три дня и наверняка заложила бы взрывчатку заранее. А сигнал подала на пейджер из Перми и тем более близко сюда не показалась.

– Да вы подготовленный диверсант, – обрадовался опер.

– У нас свободная страна.

– Кто вам сказал? Кто вас научил? Что это за капиталистические шаблоны? – завопил опер.

Светлана поняла, что перед ней сидит полный неудачник, может быть даже и оперативник, но скорее всего, канцелярский работник, даже не имеющий опыта ведения допроса. В одном только он был прав: сказанного вполне достаточно, чтобы упечь человека за решетку, так сказать, до выяснения обстоятельств, то есть очень надолго.

– Я хочу позвонить своему адвокату.

– Какому адвокату? – спросил опер.

– Моему. Я имею право на телефонный звонок.

– Да откуда вы набрались этой западной ереси! Может, вам еще и права зачитать? – взбесился опер.

– Неплохая идея. А пока вы будете читать, я поговорю со своим адвокатом.

На лице мужчины вновь проступили пятна, глаза налились кровью, и из-под усов донеслось мычание.

– А что вы нервничаете, что вас, собственно говоря, пугает? Я вам сделку предлагаю, руку помощи протягиваю, а вы мне рычите. Знаете, что главное в политике – компромисс, без компромисса это не политика, это противостояние.

Мужчина привстал из-за стола. Похожий на ящерицу, он обнажил редкие зубы и готов был броситься на Светлану, а может быть, и бросился бы, но железная дверь лязгнула и в комнату вошел интеллигентного вида молодой человек с папочкой под мышкой.

– Не помешал? – весело обратился он к оперу.

Человек за столом встал по стойке смирно.

– Никак нет, – отрапортовал он.

– А что у вас, собственно?

– Веду допрос гражданки Рубис.

– На предмет? – не понял вошедший.

– На предмет соучастия в теракте.

Брови вошедшего сомкнулись над переносицей, лицо его стало суровым и строгим.

– Кто вам разрешил? – сухо спросил интеллигент.

– Подполковник Давичев приказал, – ответил опер.

– Подполковник Давичев до сих пор подполковник потому, что отдает глупые приказания, а вы, Павел Иванович, до сих пор майор, потому что их выполняете.

– Но, товарищ полковник… – замялся опер.

– Отставить, – резко скомандовал интеллигент. – Вам должно быть стыдно.

Мужчина за столом развел руками.

– До чего вы тут договорились? Небось, запугали бедную девушку? – поинтересовался интеллигент.

– Ее запугаешь, – покосился опер на Светлану, – адвоката требует.

– Требует, значит необходимо предоставить.

– Но, я… – начал было опер.

– Отставить разговоры.

Интеллигент посмотрел на Светлану, и его брови сомкнулись над переносицей.

– Такая красивая девушка, а вы с протоколом. Пройдемте в мой кабинет, – сказал он, обращаясь к Светлане. – Вы оттуда позвоните своему адвокату, а когда он приедет, я задам вам один вопрос и отвезу, куда вы пожелаете.

– Спасибо, – ответила Светлана, – меня уже сегодня подвозили.

– Прошу вас быть великодушной, если кто-то из сотрудников допустил по отношению к вам грубость.

– Ваши извинения принимаются, – ответила Светлана.

Она поднялась из-за стола и подняла сумку. Светлана и интеллигентного вида мужчина вышли из камеры не обернувшись и направились к лестнице. Светлана попыталась представить, как оставшийся в камере опер будет смотреть на закрывающуюся дверь, потом в течение минуты блуждать по стенам бессмысленным взглядом, и что он сделает позже, но поймала себя на мысли, что не может этого представить. Она не могла вообразить, что опер порвет и съест папку с протоколом. Более того, в ее фантазиях он улыбался, хищно и самодовольно.

В широком холле мужчина показал на кабину лифта:

– Здесь высокие потолки.

Через несколько минут он открыл дверь кабинета на шестом этаже и пригласил Светлану сесть.

– Вот телефон, звоните, – он подвинул красный аппарат с гербом СССР на номеронабирателе.

– Спасибо, – задумчиво ответила Светлана и набрала номер.

– Алло, Вячеслав Аркадьевич? – спросила Светлана, услышав голос на том конце провода.

– Да, это я, – ответил тихий голос доцента.

– Это Светлана Рубис.

– Рад слышать вас, Света. Как у вас дела?

– Я в Москве, но пока ничего не выяснила, – сказала Светлана.

– Надо набраться терпения.

– Я само терпение, Вячеслав Аркадьевич, спасибо.

– Какие у вас планы? – поинтересовался доцент.

– Пока никаких, я нахожусь в КГБ, или ФСБ, или как там это теперь называется.

Интеллигент, безразлично собиравший пылинки со своего пиджака, понимающе улыбнулся.

– Что вы там делаете?

– Меня привезли сюда и пытаются что-то выяснить, – сказала Светлана.

– А почему к вашей персоне такое пристальное внимание?

– Наверное, потому что я соврала, будто Рита – моя родственница.

– А зачем вы соврали? Впрочем, я, кажется, понял зачем, – ответил далекий голос.

– Вот видите, вы поняли, но у здешних работников возникли сомнения, и мне кажется, я знаю почему.

– Почему же? – не понял Ангелов.

– Потому что я еще соврала и про свой домашний адрес.

– А про адрес вы соврали из-за мужа?

– Да, я не хотела, что бы он знал, где я. Вячеслав Аркадьевич, скажите, что мне говорить в данной ситуации? Мне кажется, что мне никто не поверит, если я расскажу всю правду.

– Да, да, вы, наверное, правы, – согласился доцент.

– Так что же мне делать?

– Дайте подумать. Вот что, Света, вы сейчас откуда говорите?

– Из кабинета одного из работников, – Светлана оглядела кабинет и встретилась взглядом с интеллигентом.

– Дайте ему трубку.

– Вячеслав Аркадьевич, неужели вы думаете, это поможет? – не поверила Светлана.

– Не уверен, но попробовать стоит.

– Хорошо.

Светлана протянула трубку телефонного аппарата интеллигенту и сказала:

– Это вас.

– Меня? – удивился мужчина.

– Да.

Он сделал неопределенный жест и сказал в микрофон:

– Алло, да… Полковник Гришин… Да… Хорошо… Да… Нет… Хорошо… Да…

Полковник Гришин слушал, о чем рассказывал ему Вячеслав Аркадьевич, но Светлана не могла знать, что именно.

– Хорошо, – наконец сказал он, – спасибо за сотрудничество, Вячеслав Аркадьевич, – и спокойно положил трубку.

– Та-ак, – растянул интеллигент, – Вячеслав Аркадьевич посвятил меня в некоторые особенности вашего характера, но, как я полагаю, он не адвокат.

– Нет, конечно, – сказала Светлана. – А вы разве не поняли?

– Но вы же собирались звонить адвокату? – поинтересовался Гришин.

– Вячеслав Аркадьевич – мой психиатр. А личного адвоката у меня нет.

– Вот как, однако личный психиатр имеется?

Светлане показалось, что и этот представитель героической профессии не блещет умом и сообразительностью и принимает ее за полную дуру.

«Ну и ладно», – подумала Светлана, а вслух сказала:

– Вы хотели мне задать пару вопросов?

– Да, но мне кажется, ответы на них я уже получил, – признался Гришин.

– Так я могу быть свободна? – осторожно обрадовалась Светлана.

– Как ветер, только расскажите, пожалуйста, о ваших планах на ближайшее время. Я это к тому, если вы захотите быть в курсе.

– У меня нет никаких планов. Я, очевидно, поеду домой, – сказала Света.

– Я смогу узнать ваш домашний адрес?

– Конечно, – Светлана неохотно вытащила из грудного кармана паспорт и протянула мужчине.

Он быстро переписал данные прописки себе на перекидной календарь.

– Что же, не смею больше вас задерживать.

Когда Светлана поднялась по эскалатору и вышла к вокзалу, уже стемнело. Она побродила между касс, вышла на перрон, вернулась в зал ожидания и плюхнулась на кресло. Голова у нее шла кругом, ноги гудели, голод, еще пару часов томивший ее, превратился в тошноту. Ей стало холодно, и она поежилась.

– Холодно, дочка? – спросила пожилая женщина.

– Ничего, – лениво ответила Светлана, – устала.

Женщина, одетая как дачница, в походные брюки и ветровку, придерживала одной рукой сумку на колесиках.

– Жаль, – сказала она, – а я думала, ты мне поможешь в метро спуститься.

– Я бы с удовольствием, но мне еще надо гостиницу искать, – лениво сказала Светлана.

– А что же так? Иль тебя никто не встретил?

– Не встретил, – согласилась Светлана.

– Так в гостинице, чай, дорого?

– Не знаю, я никогда не жила в гостинице. Наверное, рублей двести.

– За месяц?

– За сутки, – удивилась человеческой наивности Светлана.

– А, ба! Так сколько же это будет в месяц?

– Шесть тысяч, – сосчитала Светлана.

– Да у тебя есть ли такие деньжищи?

– Не собираюсь же я жить здесь целый месяц.

Женщина покачала головой, причитая:

– У меня пенсия четыреста рублей, а тут шесть тыщ только за один месяц. Слышь, дочка, а ты поживи у меня. У меня, правда, не хоромы, но комната отдельная имеется.

«А почему нет?» – подумала Светлана.

– Я с тебя, дочка, возьму по-божески, мне их тыщ не надобно…

Она не успела договорить, Светлана подхватила сумку на колесах и пошла к выходу.

– Как вас зовут? – спросила она.

– Маргарита Павловна, – ответила женщина, вприпрыжку догонявшая свою поклажу.

– А меня – Света, – сказала девушка и про себя добавила: Света.ру.

Глава 3

Солнечные зайчики плясали по стенам. Светлана лежала на кровати в углу большой комнаты, выдержанной в стиле шестидесятых. Складки правильной прямоугольной формы говорили о том, что постель давно не застилали новыми простынями, и они долго дожидались девушку из Перми в старомодном комоде. Было уже около десяти, но Светлана не спешила вставать, она наслаждалась покоем и отдыхом, лениво разглядывая вырезанные из журналов и висевшие на стенах фотографии «Битлз» и «Роллинг Стоунз». Одна фотография понравилась ей больше других, она не знала почему, ведь на ней был запечатлен длинноволосый высокий парень с жилистыми руками и прыщавым лицом. Он держал в руке открытую бутылку пива и дымящуюся сигарету, на другую руку, протянутую вперед, садился белый голубь со смазанным пятном крыльев. Такая банальная композиция, а тем более парень, были не в ее вкусе, и Светлана лежа рассуждала, что же притягательного она нашла теперь.

Так и не найдя ответа, Светлана потянулась, соскочила босиком на прохладный пол и пошла бродить по квартире. Маргарита Павловна уже уехала на дачу, где, по всей вероятности, заканчивала дачный сезон. Разбудив свою квартирантку, с дотошностью, свойственной пожилым людям, она рассказала, как надо запирать дверь, где и что лежит.

Не забыв сказать, когда она вернется, хозяйка хлопнула дверью и оставила Светлане свое не слишком роскошное хозяйство.

Хозяйство состояло из двух комнат сталинской планировки, ванной и кухни. Комнаты были заурядны и вполне подходили своей хозяйке. Кухню также можно было назвать средней, а вот в ванной одну стену занимало большое зеркало. Светлана даже испугалась, увидев себя в полный рост. В белой футболке, на время заменившей ночную рубашку, она долго крутилась и разглядывала себя. Зрелище ее вполне удовлетворяло. Стройные ноги, пропорциональная фигура, приятное лицо – все было на месте, но через несколько минут ей стало казаться, что она выглядит как-то бледно, как школьница, которая вот-вот наденет форму, завяжет косички, подхватит портфель и побежит сдавать экзамены.

Светлана быстро оделась, звякнула дверными замками и побежала вниз по ступенькам. Она вышла со двора, как можно старательнее запоминая дорогу. Незнакомый город, незнакомые дома, незнакомые улицы, незнакомые люди. Светлана остановила идущего навстречу ей мужчину и спросила, где находится ближайшая парикмахерская. Пройдя полквартала, она спустилась в подвальчик с соответствующей вывеской, где прошла в дамский зал и заняла свободное кресло.

– Стричься будем? – осведомилась неизвестного цвета молодая особа.

– Стричься и краситься.

– В какой цвет?

– В белый.

Разноцветная особа критично осмотрела Светлану.

– Хозяин – барин, – сказала она.

Через час из подвальчика на улицы Москвы поднялась яркая блондинка с хорошо положенным на лицо макияжем и уверенно пошла вдоль витрин, не оборачиваясь и делая вид, что не замечает косых взглядов мужчин.

Она села за столик небольшого летнего кафе и заказала себе круассан, кофе, зажигалку и пачку сигарет.

Светлана пила кофе и понимала, что еще никогда в жизни не ощущала такого аромата от этого напитка. Она прокручивала в голове события прошедших дней: ее переписку с Ритой, ее бегство от мужа, приезд в Москву. Мысли текли ровно и деловито, время от времени пугаясь простоты и предсказуемости мира. Светлана допила свой кофе и закурила первую в своей жизни сигарету.

* * *

– «Комсомолка», «Независимая газета», «Известия», «Конституция России», «Закон о милиции», «Введение в WWW», «Мировая паутина», – записывала в новенькую карточку пожилая женщина, похожая на черепаху.

– Спасибо, – сказала Светлана, укладывая в стопку подшивки.

Она прошла по просторному помещению библиотеки и, несмотря на то, что в читальном зале было достаточно свободных мест, заняла крайний стол в самом конце. Шурша большими разворотами и разглядывая статьи с жирными черными заголовками, Светлана иногда бегло пролистывала материал, иногда надолго углублялась в чтение. Когда она отложила в сторону строевой Устав, лицо ее приобрело брезгливое выражение.

– Так, значит?

Она перешла к изданиям, посвященным интернет, делая выписки в блокнот широким размашистым почерком. В конце концов Светлана аккуратно вырвала несколько страниц из книги, не смотря по сторонам сложила их вчетверо и убрала в блокнот. Оставив кипу газет и книг на столе, девушка вышла из библиотеки и спустилась в метро. Сделав две пересадки, она вышла на ВВЦ, бывшей ВДНХ. Легкий ветерок трепал свежеокрашенные волосы. Светлана дважды спросила дорогу, вошла в корпус, где проходила выставка-ярмарка новых компьютерных технологий. Она побродила между разноцветными павильонами с эмблемами Microsoft и Apple и подошла к скучающему молодому человеку с эмблемой «1С» на лацкане пиджака.

– Что вас интересует? – не веря своему счастью улыбнулся парень.

– Вы, – ответила Светлана, глядя ему прямо в лицо.

– Я? – еще шире расплылся юноша.

– Да, вы. А разве вы не экспонат?

– Я? Нет. Это… Как это? Это выставка воще-то, компьютерная, – запнулся молодой человек.

– Да я уже вижу, что здесь кроме вас ничего интересного нет, – кокетливо сказала Светлана.

– А я-то вас чем заинтересовал?

– Давайте лучше познакомимся, меня зовут Света, а вас?

– Меня… Меня – Олег.

– Да? – без притворства удивилась Светлана. – Не везет мне на Олегов, – и, сделав неопределенный жест пальцем, она повернулась к парню спиной.

– Э, извините, Света, я, как это… Вообще-то меня хотели Колей назвать!

Светлана чуть не прыснула от смеха, поворачиваясь.

– Вот как? И кто этому помешал?

– Я не знаю, наверное, дед, – сказал юноша.

– А что же он не подумал о своих внуках?

– О каких внуках? – не понял Олег.

– О своих. Представьте себе, Олег, если у нас с вами будут дети. Я не хочу, чтобы у них было отчество Олегович или Олеговна. Это все равно, что Телеговна. Попробуйте произнесите Олеговна, медленно или по слогам.

– Да, действительно, – улыбнулся Олег. – А что же вас интересовало на выставке?

– Интернет, провайдеры – все, что имеет к этому отношение.

– Да? – оживился парень. – Провайдеры будут через неделю, сейчас здесь в основном софт. Но если вас так интересует интернет, я мог бы вам многое рассказать.

– Что же?

– Все, что вам хочется. У меня брат работает в интернет-кафе.

– Симпатичный?

Улыбка на лица Олега начала таять.

– Вообще-то он женат.

– Чаще всего это не имеет никакого значения, – сказала Светлана. – Впрочем, я же к тебе обратилась, так ведь?

– Так, – без энтузиазма сказал Олег.

– Ладно, Олежек, не дуйся на меня, давай лучше встретимся. Только учти, что я стерва.

– Внешне этого не видно.

– Внешность всегда обманчива. Так что, оставишь мне телефончик?

Олег быстро написал номер на обратной стороне визитки и протянул Светлане.

– А вы, Света, – с трудом выговаривал слова Олег, – сегодня вечером что делаете?

– Ничего, я свободна.

– Так давайте сегодня и встретимся.

– Почему нет? – спросила Светлана.

* * *

Вячеслав Аркадьевич Ангелов не считал себя деловым человеком, хотя отвечал всем требованиям, чтобы таковым считаться. Деловой, в его понятии, был человек, весь погруженный в дела, человек загнанный и несчастный. Человек настолько несчастный, что не может посвятить время семье и отдыху. Ангелов находил время и на то, и на другое. К своей же работе он никогда не слышал претензий, имел авторитет хорошего преподавателя, кроме всего прочего Ангелов умудрялся находить время на свое хобби, которое, в сущности, являлось продолжением профессии.

Впрочем, для своего хобби Ангелову не требовалось дополнительного времени, он просто смотрел на людей и пытался понять их поступки и мысли, а для этого достаточно было быть просто внимательным.

Поэтому, когда Ангелов заметил машину, остановившуюся в неположенном месте, он сразу же нарисовал психологический портрет нарушителя и предположил пару-тройку неотложных дел, приведших к этому.

Ангелов даже остановился, чтобы посмотреть на водителя, который, по его мнению, должен был выйти из машины.

Но из машины никто не вышел, и, записав себе штрафное очко, доцент продолжил свой путь в институт.

В этом не было ничего странного, с Вячеславом Аркадьевичем происходили такие события ежедневно, но вечером, проведя анализ дня, он, к своему удивлению, понял, что уже несколько лет не ошибался так часто. Очередной день принес в его черную записную книжку очередные штрафные баллы. Вечером Ангелов уже серьезно стал подумывать об отдыхе. Однако следующий рабочий день расставил все на свои места.

* * *

В уютном подвальчике, куда спустилась Светлана, царили полумрак и прохлада. Она замерзла и на вопрос бармена: «Что будем пить?» ответила:

– Что-нибудь покрепче.

– Виски? – осведомился он, размахивая блестящим термосом.

– Лучше – водки.

– Какой изволите?

– «Смирнов».

– Чего-нибудь закусить?

– Нет. Не нужно.

Бармен, одетый в черную футболку и с такого же цвета банданой на голове, очевидно, привык не спорить о вкусах. Он подвинул стеклянный конусообразный стаканчик на круглой салфетке к Светлане, после чего продолжил свой тренинг. Светлана двумя глотками осушила содержимое стаканчика, придвинула поближе черную пепельницу и щелкнула зажигалкой. Она пришла немного пораньше, до семи, чтобы понаблюдать за москвичами, но теперь понимала, что сделала это напрасно. Кроме группы молодых людей, таких же пьяных, как если бы они находились в Перми, и парочки в углу, наблюдать было нечего.