Глава 2. Скорая помощь

Как бы Роману ни хотелось сразу же поехать в больницу вместе со Стефанией, но кто-то ответственный должен был остаться до конца работы кафе. Официантка Света на такую роль почти подходила, но стоило только Пластинину заговорить об этом, как девушка округлила глаза и обхватила плечи руками: закрыть заведение – дело не сложное, но остаться здесь одной из персонала, когда на дворе полночь, а посетители все больше и больше теряют человеческий облик… мало ли что.

– Ром, а вдруг опять такие же зайдут… ну как те три сегодня вечером, – заскулила она. – Ромочка, останься, пожалуйста, со мной!

Не столько из-за Светы, сколько чтобы не заставлять Стефанию нервничать еще и из-за кафе (если, конечно, волноваться еще больше было возможно для нее в такой ситуации), Роман остался до закрытия, но это были самые долгие полтора часа в… в этом году точно. Даже последние минуты на зоне тянулись не так мучительно. Он и сам удивился, отчего вдруг стал настолько эмпатичным, тем более к малознакомой девчонке. Может быть, за последние годы в нем скопилось столько нерастраченного сострадания, что оно сейчас прямо-таки выплескивалось на первого мало-мальски достойного человека? Странно все это, непривычно для него.

Роман налил себе уже вторые сто грамм водки, выпил, выключил везде свет, компьютеры, проверил окна и двери, вышел, наконец, на улицу и закурил в ожидании машины. Его смена закончилась.

Вскоре задрипанная иномарка такси остановилась напротив приемного покоя районной больницы: скромного двухэтажного здания, утопающего в листве деревьев и пугающей темноте августовской ночи, пришедшей на смену радостным и задорным белым ночам, таким любимым в этом регионе.

– Так-с, с вас… сейчас найду, сколько… – терзающе медленно соображал водитель.

Роман кинул купюры на торпеду и выскочил из машины, хлопнув дверью так, что чуть не открылась дверь соседняя.

Ворвавшись внутрь, он наткнулся на дремлющую за стойкой регистратуры медсестру пенсионного возраста. Она с трудом разлепила тяжелые веки и уставилась на него в ожидании разъяснений.

– Гамова Мария, семнадцать лет, – возраст он сказал наугад, – номер палаты какой?

– Родственник? – устало спросила женщина.

Роман задумался. Стефания уже здесь, она отметилась, как мать, скорее всего ее спросили и о других членах семьи… Значит если ответить, что он отец, может выйти неувязочка. Есть и другой способ.

– Капитан Пластинин, отдел по борьбе с наркотиками.

Медсестра слегка подтянулась и пошире раскрыла глаза.

– Так ведь милиция ж уже была…

– Полиция, гражданка, полиция. Но я из ФСБ.

– Ах, ну да… полиция, милиция, ФСБ… толку-то… ночь на дворе…

– Я из другого отдела. Говорите номер палаты и как пройти, мне некогда.

– Удостоверение извольте, пожалуйста…

Ксивы, конечно, не было. Но что такое бумажка для настоящего… хорошо, хорошо, бывшего ФСБшника? Бумажку можно потерять, ее можно отобрать, бумажки можно лишить. А вот перки – эти замечательные бонусные способности редко выпадающие людям. Обычно это связано со значимыми событиями жизни: пошел в школу, закончил школу, пошел в ВУЗ, закончил ВУЗ… и так далее. Даже за попадание на зону Роману достался перк, но о его свойствах он предпочитал не вспоминать лишний раз.

Не все бонусы были однозначно положительными, были и достаточно своеобразные… например, чересчур невезучие по жизни люди могли получить особенность, при которой досадные недоразумения и несчастья начинали случаться не только с ними, но заодно и со всеми вокруг. Может показаться – от этого мало пользы обладателю перка, но во-первых, становится не так обидно, что не везет только тебе – а это уже немало, а во-вторых, если приноровиться к таким событиям, можно научиться извлекать хорошие дивиденды. По сравнению с окружающими, у владельца огромное преимущество – он знает, что вот-вот может случиться какая-нибудь шляпа и готов к этому, а для остальных это будет настоящий снег на голову. Причем снег не чистый, белый, а желтый или коричневый.

При получении капитанских звездочек у Романа появилась полезная способность: с пятидесятипроцентной вероятностью ему верят на слово, когда дело касается связанных со званием утверждений. Корреляция опыта с харизмой и авторитетом. И хотя в органах он больше не служит – перк никуда не делся. Ведь мастерство, опыт, знания и умение понтануться – не пропьешь и даже не протопчешь в местах не столь отдаленных.

– Капитан Пластинин… сколько еще раз повторять?! – надавил Роман.

И тут на далеких планах, или в небесной канцелярии, или кто его знает где еще, завертелись божественные шестеренки, по написанным манными чернилами в воздухе формулам, вычисляющие вероятность наступления того или иного события. Пятидесятипроцентный шанс на успех от перка да помноженный на переменную благосклонного исхода из-за повышенной удачи минус коэффициент сопротивляемости медсестры, разросшийся до неприличия из-за лошадиной Выносливости женщины… Но не прошло и двух секунд, как Роман услышал:

– В реанимации она, второй этаж, направо по коридору, четвертая дверь. Бахилы обуйте.

Сдержанно выдохнув, Пластинин ринулся вперед, проигнорировав странную просьбу “обуваться” в полиэтиленовые кульки.

– … но вас туда не пустят, товарищ милиционер, – бросила ему вдогонку женщина. – Вам к доктору надо сперва.

Роман резко остановился.

– Доктор кто? – спросил он.

– Валерий Сергеевич, он на первом этаже, по коридору налево, потом еще налево и его дверь.

Роман мысленно сплюнул, развернулся на пятках и поспешил в другую сторону.

Конечно, в коридоре пахло лекарствами, линолеум был вытерт, а стены до уровня пояса исполосованы черными следами от подошв, но Пластинин ничего не замечал. За два десятка решительных шагов он добрался до кабинета – больница была совсем маленькая. Рванул дверь и только тогда задумался, что может быть его здесь никто и не ждет, но, увидев сгорбленную фигуру Стефании на стуле, немедля вошел.

Тесная комнатка, всего метров десять квадратных. Сидящий за столом Валерий Сергеевич – сухопарый мужчина с торчащими из-под ворота бирюзовой врачебной униформы седыми волосами – поднял на него взгляд:

– Вам кого?

– Я… по поводу Машки… Марии…

Стефания повернула к нему заплаканное лицо со следами потекшей туши и ничего не сказала.

– А вы ей кто? – врач переводил взгляд с него на женщину и обратно.

– Какая разница. Я помочь хочу.

– Че-е-ем? – мужчина удивлялся все сильнее.

– Скажем, есть у меня опыт в… в схожей ситуации?

– Вы врач? Или может быть наркоман? – доктор уже и не пытался скрыть появившуюся неприязнь к незваному гостю.

Терпение Романа тоже пошатнулось, он действительно пришел помочь, поддержать Стефанию, зачем этот мужик стал до него докапываться?

– ФСБшник я! Из отдела по борьбе с наркотиками, так понятнее? Капитан Пластинин.

Стефания резко подняла на него глаза – да, этого он ей не рассказывал. Когда устраивался на работу ограничился общими фразами, что служил в органах, да и в трудовой так записано.

– Нет, не понятнее, – на этот раз очевидно перк не дал нужного результата, и врач не поверил ему на слово, что он из органов. – Иваныч уже приходил… в смысле, майор Беляев.

– Это местные менты…

– А почему, позвольте полюбопытствовать, ФСБ вдруг заинтересовалось рядовым случаем передозировки?

– Пока я здесь как частное лицо…

– Ну вот я это частное лицо и прошу удалиться.

– Да что же ты за человек такой… – не сдержался Роман.

– Постойте… – принюхался Валерий Сергеевич. – Да от вас же алкоголем пахнет!

Пластинин смачно выругался про себя: собака этот мужик что ли, такое обоняние, или Восприятие в потолок прокачано?

– А чем от меня должно пахнуть? Шахматами?

– Пусть он останется, – вступилась Стефания, – Это Роман Павлович, он действительно из ФСБ… он… друг семьи.

Пластинин выдохнул: Стефания ему подыграла, значит оценила, что приехал.

– Ладно, – сдался доктор и поджал губы. – Специально для вас повторю: состояние девочки крайне тяжелое, она в коме. Даем антидот. У нее передозировка наркотиков.

– Каких? – спросил Роман и покосился на Стефанию: она смотрела куда-то вдаль, сквозь него, сквозь стену, сквозь здание, да и пожалуй сквозь весь этот мир.

– Это самое интересно, если можно так выразиться, – Валерий Сергеевич почесал щеку и уставился в монитор. – Активное вещество нам неизвестно, но что-то из фенологликозидов, – он всмотрелся в монитор и добавил, – но там целый коктейль, также есть следы гликоалкалоидов…

Классы действующих веществ были знакомы Роману, все-таки он немного поднаторел в фармакологии за время в банде и благодаря самообучению на зоне.

– И этого вам недостаточно, чтобы назначить лечение?

– Мы даем Наркан… антидот, так сказать, широкого спектра, посмотрим на реакцию. Конечно, было бы лучше знать, что именно приняла пациентка.

– Маша… – прошептала Стефания. – Ее зовут Маша.

– Дайте мне анализы, расшифровку, – потребовал Роман.

– Зачем? Ну что вы там хотите увидеть? Если вы можете отличить пирацетам от циннаризина – это не значит, что вы разберетесь в этом, – он ткнул пальцем в монитор.

– У вас врачебный халат и целая лаборатория умников, но разобраться сами так и не смогли, – наехал Пластинин. – От того, что я попробую – хуже не будет.

Валерий Сергеевич испытующе посмотрел на Романа, во взгляде неприязнь уже сменилась банальной усталостью. Тяжело вздохнув, сделал несколько щелчков мышкой и старый матричный принтер очнулся, заурчал, забурчал, закрякал и медленно высунул язык – распечатанный лист с расшифровкой результатов анализа Машиной крови.

Люди молчали, вслушиваясь в психоделическую песню техники прошлого века.

– Мамаша, вы бы шли спать, – наконец попросил врач, которому и самому не терпелось опустить голову на подушку вон на том обшарпанном диванчике, стоящем в углу кабинета. Сколько он на смене? Сутки? А может быть коллега-сменщик заболел, и он здесь уже почти сорок часов?

– Какое уж тут спать… – прошептала Стефания.

– Доктор прав, – нехотя признал Роман, – поедем домой, если Маша… – он осекся, – когда Маша очнется, вы должны быть в адеквате… ну то есть вам понадобятся силы…

Стефания посмотрела на него долгим взглядом, по-детски шмыгнула носом и поднялась со стула.

– Да, нужно Ластика выгулять, обычно это Маша делала…

Роман молча кивнул.