Эпизод 14д. Завершение совещания у Громовержцева

Головин отрывает руки от головы и, как бы проснувшись, с удивлением оглядывает всех присутствующих.

Громовержцев (недовольно глядя на Головина). Что это с вами сегодня, Василий Васильевич? Перетрудились, надо полагать. (Обращаясь к Кранкензону.) Ты, что ли, доводишь своих сотрудников до такого состояния? Не бережешь, не бережешь кадры, Сигизмундович. Смотри, возьмется за тебя охрана труда. Ладно, время закругляться. Итак, все силы на подготовку и проведение эксперимента! Назовем его «Тонкая фаза». Ответственный, он же председатель приемной комиссии, Кранкензон! В комиссию входят все присутствующие, кроме меня, естественно. Да, кто у нас в комиссии будет от заказчика? Ладно, этот вопрос я уточню кое с кем. Все! Софья Павловна, готовьте приказ.

Не забудьте, вы тоже член комиссии. Как представитель партбюро. Федор Сигизмундович, ты задержись, остальные свободны. (Белкина и Головин выходят.) Слушай, что это с Головиным? Я что – то не припомню, чтоб у меня в Спецсне кто-то вот так спал на совещании. Прав был все же Охрименко: есть такая проблема, как сон на работе, есть!

Кранкензон. Такого за ним раньше не замечалось. Что-то тут не то. Будем разбираться.

Белкина (заглядывает в дверь). Тревожный зуммер в вашем отделе.

Кранкензон. Ничего страшного, идут проверки по тестам. Ну, я пошел, Иван Васильевич.

Громовержцев. Давай, потом доложишь, что там у тебя. Кстати и про Головина сообщишь. Беспокоит что-то он меня последнее время.

Кранкензон выходит.

Эпизод 16. Кранкензон в своей лаборатории

Видит включенную установку ПСС, вибрирующее ложе, мелькающие огни сигнальных ламп, легкий дым вокруг.

Кранкензон. Какой кошмар! Как она посмела? Ну, племянница, ну, общественница! А я, шляпа, оставил ей ключ, инструкцию! Нет, ну кто бы мог подумать? Минуту. Зачем? Зачем она это сделала? Ведь это риск, такой риск! Ну, о риске она могла и не знать. Так, сейчас разберемся. (Нажимает какую-то кнопку, и из щели в пульте выползает фото Головина.) Ах, вот оно что! Вот кто предмет ее воздыханий! Нет, ты воздыхай. Воздыхай, черт тебя побери! Но использовать научную аппаратуру! Это, знаете… Да ладно тебе, сам хорош… «Верочка… Верочка…» Проверим, осталось у них что в памяти? (Нажимает кнопки, из пульта выползает перфолента. Читает запись в ней.) Это уже хорошо, «память» она не включила, и они ничего о том, что здесь произошло, не знают. Степень воздействия на Василия? Ого, шестая!

Да, это круто. Теперь понятно, что там в кабинете с ним творилось. (Неожиданно из пульта стала без команды выползать еще одна перфолента.) Постой, постой, это что еще такое? Ну-ка, ну-ка… (Читает запись на перфоленте.) Что за чертовщина?! (Вытирает вспотевший лоб.) Какие еще два Головина? Фантомы?! Материализовались и находятся где-то здесь?! Что-то мне не по себе. Кошмар! Мне еще не хватало здесь каких-то Васиных фантомов! Да еще целых двух! Нет, нет, этого не может быть! Чушь! Этого не может быть никогда. Никогда и все тут! А может, прав был Василий: с машиной что-то нечисто? И его крутило весь день, и мне как-то не по себе. Оставить ее пока в покое, что ли? Если не поздно? А может, монстр уже проснулся? Все, хватит об этом! Рюмка хорошего коньяка сегодня вечером, и к черту химеры! А вот с ростом молодых кадров, простите, номер не прошел. Пусть растут и процветают лучше на общественном поприще. Так будет безопасней для всех! А тете объясним… нет, пожалуй, предложим самой кое-что в части роста! А ты (обращается к установке ПСС)… ой, простите, – вы. Простите, но вас нам придется перемонтировать!

Достает из пульта ключ, выключает. Все лампы гаснут. Гасит в лаборатории свет, поворачивается и выходит. В этот момент позади на пульте вспыхивают цветные лампы, образуя лицо сатира с кривой усмешкой. По лаборатории как дуновение прошелестело: «Это мы еще посмотрим, кто кого перемонтирует».

Какое-то время в лаборатории тишина и темнота. Затем в углу возникает странный свет, и из пульта установки ПСС выходят две полупрозрачные фигуры. Это Первый и Второй фантомы Головина из Вериного сна.

Первый фантом. Ну что, допрыгался, любовничек? Или кто ты сейчас? Жених, муж? Что прикажешь теперь делать? Это тебе не сон или эфир какой, это – явь, материя – сфера для нас непригодная. Что делать будем?

Второй фантом. Ты у нас первый, ты и думай. А я теперь женат, мне о жене, о семье думать надо. Вот скорей бы во сне снова с ней встретиться. Теперь мы нацелуемся и все прочее – вволю! Там, ты понимаешь, я не мог, не имел права это делать! А как хотелось!

Первый фантом. Вот этого я больше всего там боялся! Нет, Второй, не такой ей нужен муж. А отпустить нас отсюда может теперь только он сам – Хозяин.

Пролетая сквозь стену, исчезают.

Эпизод 17. Через неделю. Громовержцев в своем кабинете

Громовержцев. Не оставляет меня эта мысль. А может, правы они? Может, зря заварил я эту кашу и оказался сам в ней, да еще в роли подопытного? Эх, стал забывать золотое правило: не высовываться без особой нужды! Ладно, дело сделано, теперь главное – все перепроверить самому и тщательным образом. Главное, за мной теперь сам Охрименко и все, что за ним стоит, а это сила. Так что вперед, «спящая гвардия»! Вперед-то вперед, а вот насколько надежна эта «сила»? Не сделает в случае чего стеклянные глаза, не скажет: «Знать не знаю и знать не хочу»? Что тогда? Второй выход, резервный! Вот что надо подготовить. И поскорей! (Раздается звук телефонного звонка. Снимает трубку.) Добрый вечер, Виктор Петрович! Да, да. Все практически готово. Через два дня приступаем. Все, как договорились, к Первому мая и завершим! Самочувствие? Нормальное. Как у космонавта перед запуском! Что? Приемная комиссия? Подобрана. Приказ издан. Все на месте. Что? Включить Свистуненко? Но приказ уже… Дополнить? Конечно, конечно, дополним, нет проблем! Благодарю, благодарю. Информация поступит сразу к вам. Всего доброго!

Эпизод 18. Охрименко в своем кабинете

После телефонного разговора с Громовержцевым рассуждает сам с собой.

Охрименко. Ну что ж, надеюсь, Иван Васильевич, в случае успеха ты не забудешь, ха-ха, кто у вас руководитель авторского коллектива. А если провал? Тогда прости, брат. Не обессудь, но я крайним не буду! (Откидывается на кресле, зевает.) Соснуть, что ли, часок? Пожалуй, отдохнуть не помешает. Постой, постой, у меня подарок тот лежит, как его, для принятия решений в тонкой фазе сна. Решений мне сейчас никаких не надо, а вот что там еще, посмотрим. Очень любопытно. (Достает из шкафа чемоданчик. Открывает его. Вынимает прибор, инструкцию. Читает.) Вот это, пожалуй, то, что надо. «Программируемый направленный сон». Разделы: «Производственный», «Семейно-бытовой», «Общественный»… нет, простите, сыт по горло. А вот это – «Приключенческо-исторический» – пожалуй, подойдет. (Вызывает звонком секретаря. Та заходит, стоит у дверей.) Клавдия Петровна, до полседьмого меня ни для кого нет. Ни для кого.

Секретарь. Ясно, Виктор Петрович.

Выходит. Охрименко продолжает читать инструкцию.

Охрименко. Исторический период. Примем: от первобытного до наших дней. Продолжительность сна – один час.

Набирает программу на пульте управления. Надевает на голову шлем. Ложится на диван. Через несколько минут засыпает и видит сон.

Эпизод 19а. Сон Охрименко. Дикари

Виктор Петрович сидит у себя за столом в кабинете и работает. Внезапно в приемной раздается сильный шум, грохот и крики. С треском распахивается дверь и… к его ужасу, в кабинет врывается ватага первобытных дикарей в шкурах и с дубинками. Самый громадный из них, по-видимому главный, показывает на Охрименко и что-то гортанно кричит. Ватага хватает Охрименко, вытаскивает его из-за стола и на поднятых руках выносит из кабинета.

В приемной толпа испуганных сотрудников. Они что-то кричат, но вмешаться не решаются. Клавдия Петровна истерически звонит по телефону: «Милиция! Милиция! Охрана! На помощь, помогите!! Дикари похищают! Какие дикари? Откуда? Откуда я знаю, откуда и какие? Да нет, не артисты, настоящие дикари! Кого похищают? Самого! Самого Охрименко! Что? За такие шутки я буду отвечать? Караул!» Падает в обморок.

Дикари с криками и визгом бегом спускаются с лестницы и несут Охрименко к выходу. В какой-то момент стоящий на одном из лестничных пролетов Маркизов бросает ему чемоданчик и кричит: «Лови! «Тонкая фаза»! Может пригодиться»! Он ловит чемоданчик.

Большая пещера дикарей. В центре костер. Около него собрались старейшины во главе с руководившим похищением вожаком. Среди них суетится дикарь, кого-то напоминающий Охрименко. Узнать его не может, но чувствует, что тот настроен к нему враждебно. В некотором отдалении стоят и наблюдают за происходящим остальные члены племени. Среди них Охрименко обращает внимание на красивую молодую дикарку. Чувствует, что он ей не безразличен.

Двое дикарей подводят Охрименко к центральной группе. Вождь племени показывает ему на расположенные на большом плоском камне фигурки. Жестами и возгласами пытается объяснить их значение. Охрименко понимает, что фигурки в центре – это племя, в котором он находится, а расположенные по периметру-это различные угрожающие племени опасности: воинственные соседи, хищные звери, топкие болота. Далее вождь объясняет, и Охрименко уже достаточно легко понимает, что его принимают за великого колдуна, который должен дать совет, что делать племени в этой непростой ситуации.

Ему объясняют, что, если он поможет племени, его ждут богатые подарки, почести и высокое положение. Если же нет, то… Вождь разводит руками и показывает на стоящего рядом с ним громадного детину с дубинкой. Его недоброжелатель при этом улыбается и радостно потирает руки. Охрименко догадывается, что он – конкурент, колдун этого племени. Все выжидательно смотрят на него.

Какое-то время он в растерянности, но видит, что красивая дикарка делает ему какие-то знаки. Она показывает на чемоданчик, который он держит в руках. вспоминает о его назначении. Садится на высокий камень, достает из чемоданчика и надевает на голову шлем. Включает ручной пульт и некоторое время сидит с закрытыми глазами, напряженно вслушиваясь, какое решение подскажет ему эта штука на голове.

Слышит шепот: «Быстрота и натиск». – «Что?» – переспрашивает он. И снова, уже зло и сердито: «Быстрота и натиск. Да поспеши, черт побери!» Ему становится все ясно.

Резко вскакивает с места. Быстро подходит к камню с фигурками. Энергично переставляет их, сбрасывая часть на пол. Жестами и возгласами объясняет, как обезопасить племя от угроз: главным образом – заманивая враждебное племя в болото и натравливая одних диких зверей на других.

Все приходят в восторг и радостными криками приветствуют Охрименко. Местный колдун пытается возражать, но его быстро куда-то уносят.

По команде вождя дикари приносят для Охрименко шкуры, какие-то яства и большой, как ему кажется, золотой слиток. Затем подводят к нему группу молодых женщин, в том числе приглянувшуюся ему дикарку. Понимает, что теперь все они принадлежат ему.

Вместе с ними и всеми подарками шествует в отведенное ему в пещере помещение. Видит, что оно все больше напоминает ему его прежнее жилье и кабинет. На дверях кабинета надпись: «Главколд. Охр». «Главный колдун Охрименко», – догадывается он. Ход событий ему все больше по душе.