Глава 6. Гнездо кукушки

Стелла проснулась рано, вынырнув из сна, как пловец из тёмной глубины. Открыла глаза и долго не могла понять, где она находится. Покачивался гамак, в тишине поскрипывало дерево, тусклый свет из иллюминатора медленно наполнялся силой. Придя в себя, она выбралась из подвесной постели, оделась и отправилась на камбуз.

Там уже гремела посуда, что-то булькало, кипело, из-под крышки на большом казане вырывалась струя пара. А посреди всего этого многорукой тенью плясал старый Косса, дирижируя действом. Девушка замерла у двери, оробев. Татуировка на лице старика приводила её в ужас. Кок заметил её, хитро подмигнул и указал за столик в углу. Продолжая танцевать между кастрюлями, он мимоходом водрузил на стол перед девушкой кружку с чаем и тарелку бутербродов.

– Молодец, – кок улыбнулся щербатой улыбкой, – старпом должен просыпаться раньше всех.

– Вы раньше встали.

– Я не в счёт, у меня бессонница.

Чай оказался сладким, а бутерброды с сыром. Стелла завтракала и украдкой наблюдала, как Косса колдует с кухонной утварью. Татуировка на лице скрадывала морщины, становясь похожей на маску загадочного бога.

– Ну-ка, посмотри на меня, – неожиданно Косса оказался около девушки, и взяв за подбородок принялся осматривать её, – нет, так не годится, ты совсем растрёпанной выглядишь.

Стелла покраснела, вспомнив обрезанные вчера волосы.

– Сиди ровно.

В руках кока появились огромные ножницы.

– Не вертись.

Жуткий инструмент мелькнул перед лицом так близко, что можно было разглядеть пятнышки ржавчины на широких лезвиях.

Щёлк! Щёлк! Клацая, ножницы летали вокруг головы Стеллы, заставив ее замереть. Казалось, только дёрнись – и лишишься уха или носа.

– Ну, вот уже другое дело. Сейчас ещё чёлку…

Девушка зажмурилась, не в силах смотреть на металл перед глазами. Косса хлопнул её по плечу:

– Всё.

Стелла открыла глаза и взглядом стала искать, где можно увидеть своё отражение.

– Держи, – кок не дал и минутки, сунув ей в руки поднос, – отнесёшь капитану на мостик.

Ей стало не до испорченной причёски. Палуба чуть покачивалась под ногами. Медленно, делая маленькие шажочки, Стелла прошла через тёмный коридор, пересекла палубу, и поднялась по лестнице.

Капитан уже сидел в кресле перед штурвалом и листал толстый журнал. Бритая голова была обмотана платком и сверху накрыта треуголкой. Радостно крякнув, Войд с довольным видом принял из рук Стеллы поднос. Под салфеткой стояли кружка и тарелка с сыром. Зимородок, не глядя, отдал девушке журнал и сложенный вчетверо листок бумаги:

– У тебя почерк хороший? Впрочем, не важно. Перепиши в бортовой журнал, я там накарябал.

Стелла встала за маленькую конторку в углу и раскрыла журнал. Первые несколько страниц были заполнены кривым, совершенно неразборчивым почерком. Буквы, словно цирк уродцев, выплясывали на строчках, все разных размеров и каждая скособоченная на свой манер.

– Перепиши с листка на первую чистую страницу. Если будет непонятно, что написано, спрашивай.

Непонятно было всё. Таким почерком хорошо писать шпионские письма, скрывая от врагов страшные тайны. Но буква за буквой, слово за словом, Стелла разобрала первые строки. Дальше стало легче. Только один раз она подошла к Войду спросить про особо криво написанное предложение. Капитан наморщил лоб, почесал затылок, похмыкал, кривя губы:

– Не пиши. Я не помню, что там имел в виду. Давай считать, что это не важно.

Добросовестно переписав в корабельный журнал краткий отчёт о выходе в рейс, Стелла хотела отдать его капитану.

– Убери вон в тот шкафчик. Теперь это твоя обязанность – заполнять журнал. Терпеть этого не могу. Всё равно потом даже я не понимаю, что там написано.

– А что мне туда писать?

– Что хочешь. Всё равно мы не отчитываемся. Главное, даты заходов в порты, значимые происшествия и координаты, если встретили что-то интересное. Это может пригодиться нам самим. Остальное – по желанию, хоть собственный дневник веди. Ладно, давай начнём обучение, раз я обещал.

Войд вышел на палубу, не оглядываясь, идёт ли за ним Стелла. Подойдя к центральной мачте, резко обернулся так, что девушка чуть не налетела на него.

– Начнём с терминов. Хочешь быть среди корабелов своей – говори только их. Не знаешь правильного слова – лучше покажи рукой. А не то обидятся и будут считать сухопутной мышью.

Стелла кивнула и отступила на шаг.

– Поехали. Там нос, там корма. Упаси тебя небо, назвать корму задом или как-то ещё. Растерзают и съедят без соли. Нос и корма. Начнём с носа.

Войд бегом отправился в указанном направлении так, что девушка с трудом за ним поспевала.

– Видишь маленькую мачту на носу? Это бушприт. Потом расскажу, зачем он нужен. Надстройка на носу – полубак. Там каюты экипажа, камбуз и гальюн.

Капитан делал короткие остановки, показывал на деталь корабля пальцем, называл и бежал дальше.

– Первая мачта – фок, вторая – грот, третья – бизань. Палуба между фоком и гротом – шкафут. Между гротом и бизанью – шканцы. Запоминаешь?

Остановившись, Войд задумчиво прошёл по шканцам, словно вспоминая что-то.

– Это особое место. Тут зачитывают приказы, награждают отличившихся и наказывают виновных. Считается, что за совершённое на шканцах нарушение следует наказывать вдвойне.

Зимородок довольно улыбнулся.

– Но это на военных и кораблях торговых компаний. А мы не будем чтить дурацкую традицию. Едем дальше. Надстройка на корме, сразу за бизань-мачтой – ют. Там капитанская каюта, кают-компания и крюйт-камера.

Наткнувшись на непонимающий взгляд Войд пояснил:

– Крюйт-камера – это оружейная на военном корабле. Нам, надеюсь, не пригодится. Так, сверху на юте – ходовая рубка, он же ходовой мостик, он же капитанский мостик. А сейчас сделаем паузу. Всё, что услышала – записать, что не запомнила – спросить ещё раз. Можешь в своей каюте. Записи покажешь. Бегом!

Ничего не оставалось делать, как вернуться к себе и за столиком под иллюминатором вспоминать, рисовать в тетрадке кораблик и подписывать его части. Стелла справилась быстро и, уже выходя из каюты, увидела своё отражение в маленьком зеркальце на двери. Она уже успела забыть об утренней стрижке, учинённой коком. Оказалось, что справился он очень даже неплохо, несмотря на ужасные ножницы. Девушка поправила ставшие непривычно короткими волосы – очень симпатично получилось, ей даже нравилось. Вот если бы ещё похудеть… Она вздохнула и побежала обратно к капитану.

– Молодец, быстро, – Войд нашёлся на капитанском мостике, – пойдём, покажу кое-что.

Они вышли из рубки, и капитан отвёл её на нос.

– Смотри, – Войд рукой указал вперёд.

Солнце уже поднялось высоко, и корабль скользил над пронзительно-белыми облаками. Вокруг, насколько хватало взгляда, сияли пушистые перистые замки. А впереди, синими исполинами из пуховой перины, поднимались верхушки гор.

– Вон там, между Иглем и Маатром, лежит Тёплый перевал. Им не очень часто пользуются, мелковато для кораблей. Но нам он подходит – срежем хороший крюк.

Стелла присмотрелась. Между двух вершин узкой лентой ползли облака. Даже отсюда было видно, как среди белых локонов мелькают тёмные острые скалы и корявые узкие тени.

– Поэтому ты будешь нашими глазами. Идём.

Они сошли с полубака. Над головой хлопали паруса и тоненько пищали корабельные крысы, бегающие по такелажу. Около грот-мачты нашёлся маленький незаметный люк. Открывался он хитрым рычагом, спрятанным под крышкой. Войд с натугой дёрнул рукоятку, и крышка уползла в бок. Стелла с интересом заглянула в открывшийся провал: узкий тёмный туннель, со скобами на стенке, вёл вертикально вниз. А вместо дна в квадратном окне мелькали несущиеся под кораблем облака. Там, из корпуса корабля, вертикально вниз торчала короткая мачта, с огороженной площадкой на конце.

– Готова? Спускайся.

– Я? Туда?

– Вот, держи, это карабин, зацепишь за кольцо. А это ремень – вот так крепится. Не бойся, не вывалишься.

– Нет! Ни за что, не полезу туда.

Войд строго посмотрел на Стеллу и поджал губы:

– Полезешь. Ты – старпом, а значит тебе сидеть в кукушкином гнезде. Давай быстрее, мы скоро дойдём до перевала.

– Нет, я не полезу, нет, прошу, не надо…

Зимородок резко шагнул к девушке, оказавшись к ней вплотную и, наклонившись, зашептал на ухо:

– Прекрати истерику, дура. Или ты мой старпом, или я высажу тебя в ближайшем порту. Если старпом – перестань позориться перед командой. Всё, собралась и спустилась в гнездо. Никто оттуда ещё не выпадал.

Руки Войда обняли Стеллу. Ей захотелось возмутиться, сказать, что она не собирается обниматься, особенно с ним… Но он только защёлкнул карабины на страховочных ремнях за спиной и отступил.

– Вниз!

Девушка взглянула в провал ещё раз, зажмурилась и, нащупав ногой скобу, стала спускаться в страшную дыру.

– В самом низу будет кольцо, справа от тебя, – Войд присел на корточки и стал давать советы торчащей из палубы голове, – зацепишь карабин. Затем по нижнему грот-шприту спустишься в гнездо. Там есть переговорная труба. О всех препятствиях докладываешь на мостик. Поняла?

Стелла кивнула.

– Спускайся.

Голова исчезла. Войд подождал пару минут и заглянул в люк. Оттуда слышалось громкое сопение и ойканье.

– Ну что? Долго ещё?

Девушка перестала ойкать, затихла, зашуршала одеждой, и из дыры послышался жалобный голос:

– Я застряла….

– Небо без дна! Горе ты моё, ты первая, кто умудрился застрять в этом лазе. Выдохни, втяни живот и лезь дальше.

В провале снова послышалось шуршание, стук ног о деревянную стенку, охи и громкое дыхание.

– Не могу! Не получается! Я совсем застряла!

– Можешь! Пробуй. Хохма века – старпом застрял по пути в гнездо.

Из люка послышались всхлипы. Войд поднялся, отошёл пару шагов и тихо сказал:

– Галеот, твои проделки?

В скрипе корабля послышался смех. Узор на досках палубы пришёл в движение и сложился в широкую улыбку.

– Я понимаю, что это смешно. Но девочка мне нужна. Или ты хочешь обойтись без старпома?

Стелла изо всех сил пыталась выбраться из ловушки. Сквозь слёзы, текущие по щекам, начала проступать злость. На себя, на корабль, на капитана. На своё глупое желание быть старпомом. Сидела бы себе дома, пекла пирожные, вышла замуж…Стены вокруг неё внезапно раздвинулись и она, не успев схватиться руками за скобы, заскользила вниз.

Уже в самом низу она кулем повисла на руках. Чуть не теряя сознание от страха, Стелла нащупала ногами опору, обхватила руками круглую мачту и прижалась к ней.

– Эй!

Она подняла голову. Лицо Войда выражало сочувствие и обеспокоенность.

– Ещё шаг вниз и ты на месте. Давай, сделай это.

Стелла опустила правую ногу и вместо скобы обнаружила прочную площадку.

– Зацепи карабин.

Точно! Она одной рукой поймала трос около пояса и зацепила у себя над головой за толстое медное кольцо. Держась за скобы, опустилась обеими ногами на площадку. Сдерживаясь, чтобы не закричать, отпустила мачту и развернулась.

Деревянная платформа: шаг в длину и шаг в ширину. Ограда по пояс. За спиной – мачта, уходящая вверх. Над головой висит туша корабля. А вокруг – небо. Облака и ветер. Страшно и одновременно горло перехватывает от восторга.

– Ну как? Живая?

Сверху, надрывая горло, прокричал Войд. У Стеллы нашлись силы только задрать голову и кивнуть.

– Посмотри, позади тебя переговорная труба. И там есть на что присесть. Давай, приходи в себя. Через полчаса доберёмся до перевала.

Голова капитана исчезла, и девушка осталась одна. Нашла раскладной стульчик, присела и задохнулась от красоты. Страх ещё гулял вокруг, но скоро растворился в набегающем ветре. Запахнув плотнее куртку, Стелла сидела, смотрела вокруг и чувствовала себя самым счастливым человеком на свете. Казалось, она летит. Как птица. Сама по себе. Непередаваемое чувство полёта.

– Капитанский мостик – кукушкиному гнезду. Как самочувствие? – за спиной медным раструбом гаркнула труба.

– Всё хорошо, – сиплым голосом выдавила из себя Стелла.

– Приближаемся. Будь внимательна. О любом препятствии докладывай заранее.

Девушка пропустила слова мимо ушей и продолжала купаться в накатывающей эйфории. Смотрела, дышала и потеряла всякое чувство времени. Пока впереди не вынырнула из белого тумана корявая тень. Мёртвое дерево, раскинувшее засохшие ветки, как руки, словно пыталось поймать приближающийся корабль. Стелла дёрнулась, судорожно отыскала переговорную трубу.

– Мостик, тут дерево. Впереди, чуть слева.

Труба захрипела.

– Точнее. Представь, что перед тобой лежат часы. Двенадцать часов точно впереди. На какой цифре дерево?

– На одиннадцать.

– Хорошо.

Корабль качнулся. Чуть накренился и сменил курс. На девушку накатило ощущение полёта с новой силой.

– Скала на два часа…

– Препятствие на двенадцать часов…

Стелла летела, щурясь от ветра, изредка кричала в трубу и снова смотрела, не в силах оторвать взгляд от облаков. Позже, с трудом она вспоминала, что к ней спустилась белая крыса и бросила на колени пакет с яблоком, бутербродами и фляжкой горячего чая.

– Эй, старпом! Поднимайся.

Голос капитана вырвал её из прострации. С сожалением она поднялась по скобам через узкий лаз и выбралась на палубу.

– Молодец. Отлично прошли перевал. Иди поешь и спать. У тебя был трудный день.

На негнущихся ногах девушка добралась до камбуза. Под насмешливым взглядом кока поела. И ушла к себе, чтобы всю ночь смотреть сны о полёте и ветре, бьющем в лицо.