Цитаты из книги «Космополит. Географические фантазии»

– Кто была женой Генриха Седьмого? – спрашивает экскурсантов викарий, показавшийся мне цитатой из английского детектива. Дождавшись унылого молчания, он сам ответил: – Елизавета Йоркская. Запомните, что в карточной колоде именно ее изображает дама червей.

Надо сказать, что и у нас, в Латвии, роза – как ромашка у русских: народный цветок. Без нее не обходится ни огород, ни частушка. Но английская роза – дело другое. Сгибаясь под тяжестью исторических ассоциаций, она украшает страну и старость. Розы, как мудрость, не растут у молодых – им нужна неразделенная любовь пенсионеров.

Мне хотелось быть англичанином, а не стать им.

у. Его ценили все, начиная с Муссолини и кончая Обамой, повесившим две картины в Белом доме. Живопись Моранди цитировали в своих фильмах Феллини и Антониони. О нем писали стихи и романы. Моранди было все равно.

Первая встреча оказалась прологом к знакомству с городом, который зовут «красным». «Настоящее образование, – прочел я граффити на стене старейшего в Европе университета, – можно получить только на баррикадах». Видимо, в память о них в Болонье есть Via Stalingrad, Piazza Lenin и Viale Gagarin. После войны мэрией заправляли коммунисты, которые, как бы необычно это ни звучало, оставили после себя добрую память и цементные новостройки «рвотного», по мнению эстетов, цвета. Но центр остался самим собой: версты крытых аркад, отделяющих стены от мостовой и превращающих улицы в коридоры. Идя по ним, никак не поймешь, внутри ты или снаружи. Источая коммунальное тепло и укрывая от дождя, Болонья с первого шага впускает в уютное нутро странника, позволяя ему почувствовать себя дома, особенно русским и на пьяцце Маджоре.

Чтобы быть счастливым, – писал состарившийся Казанова, – довольно хорошей библиотеки»

чужое жилье, как подробно демонстрировал Хичкок, – собрание бесспорных улик, и я не стеснялся оглядываться.

– А по-хорватски – кава, – добавил один писатель. – По-боснийски – кахва, – заметил другой. – По-македонски – кафе, – вставил третий. – По-черногорски – эспрессо, – заключил Горан Петрович.

– Знаете, – спросили тем же вечером писатели, – как по-нашему будет кофе? – Кофе? – рискнул я. – Кафа.

Поэтому путевое нужно читать не до, не во время, а после путешествия, чтобы убедиться в том, что оно состоялось. Чужие слова помогают кристаллизировать свои впечатления, сделав их опытом, меняющим состав души. Иначе лучше ездить на дачу.