Глава 2

– Терпи! – злобно рыкнул дед, когда я уже чуть было не сдался, – Ещё две минуты осталось. Не выдержишь, всё начнёшь заново!

Я мысленно взвыл, но сжал зубы и булки, и постарался крепче держать в своих трясущихся руках палки.

Если первые два занятия с дедом мало чем отличались от тренировок на муай тай, то сегодня дед решил включить в тренировку кое-что новенькое. Приволок откуда-то две деревянные чурки, и две палки, метра полтора в длину каждая, и примерно одинаковые по весу, заставил встать меня на эти чурки, взяв в каждую из рук палки, выставить их параллельно земле, и застыть в эдаком полуприседе, на полусогнутых ногах.

Поначалу я ничего сложного в этом не увидел. Подумаешь, постоять полчаса на одном месте, не опуская палок. Они были нетяжёлые, с килограмм, может, чуть больше, каждая, и первые минут пять я простоял вообще не напрягаясь. А вот дальше с каждой минутой стало становиться сложнее…

Руки начали уставать, и пришлось прикладывать усилия, чтобы палки не клонило вниз, ноги за дрожали, от чего меня стало слегка покачивать.

К окончанию этого получаса я держался на одних морально-волевых усилиях. Пот заливал лицо, в голове была какая-то сплошная каша и ни одной связной мысли. Всё тело била дрожь, а вены на руках от напряжения готовы были просто лопнуть.

Я уже вообще не соображал, что происходит, и зачем всё это делаю, и всё труднее становилось бороться с желанием плюнуть на всё, и улечься прямо тут, на траву, и просто смотреть в вечернее небо, позабыв обо всём.

– Время! – откуда-то издалека донёсся до меня голос деда. Я попытался разжать руки, чтобы отпустить палки, но их как будто заклинило, и я прямо с ними обессиленно рухнул вниз, на траву, каким-то чудом избежав столкновения лица с землёй.

– Да, это тебе не на перекладине твоей висеть, – донёсся до меня сквозь туман в голове голос дела, – Тут настоящая выносливость нужна, а с нею у тебя беда… Физически тело развито неплохо, тут надо отдать тебе должное. Только благодаря этому ты и продержался. Но с его закалкой всё плохо. Ничего, будем развивать.

– Да зачем всё это? – чуть-чуть придя в себя, прохрипел я, – Это же явно подготовка для мечников! А мне это для чего?

– Для мечника? Не-е-т… Для воина! – рыкнул дед, – Это очень хорошее упражнение, которое закаляет не только тело, но и дух! Только вот так, тренируясь на самом пределе, можно выйти за пределы возможного! Проработать каждую мышцу своего тела.

– Ты так говоришь, как будто в самураи меня готовишь, – простонал я, и кое как сел, – Я понимаю, зачем это тебе надо. Ты свою жизнь с этим делом связал. Это в буквальном смысле этого слова, твой хлеб. Но зачем это надо мне, я понять не могу. Я не собираюсь связывать свою жизнь с боевыми искусствами, а просто постоять за себя в драке я уже и сейчас могу. К тому же, я занимаюсь муай тай, ты же меня учишь бу дзюцу. Разве эти боевые искусства совместимы? Не получится ли так, что, изучая бу дзюцу, я наврежу своим навыкам в муай тай?

– Так. Раз у тебя появились силы на вопросы, значит, ты уже отдохнул. Вставай в стойку, и отрабатывай удары кулаком по воздуху. Я же пока постараюсь ответить на твои вопросы, – скомандовал дед, и я кое как встал, и стал избивать воздух.

– Начну с последнего твоего вопроса, – сложив руки за спиной, начал вещать дед, расхаживая передо мной туда-сюда, – Одновременное изучение двух боевых искусств никого вреда тебе не принесёт. Наоборот, это может быть полезно, так как каждое искусство развивает разные аспекты физической подготовки. Например, дзюдо развивает технику борьбы, а тхэквондо, как и твой муай тай – ударную технику ногами. Изучение бу дзюцу, как я уже говорил, закалит твоё тело, повысит выносливость, добавит мощи как ударам кулаком, так и ногой, так как это довольно комплексное боевое искусство. Между прочим, одно из старейших в нашей стране, и именно что искусство! Искусство, созданное для войны! Ты тут самураев упоминал? Действительно, когда они только появились, то начинали свой путь как раз с бу дзюцу. Ты спрашивал, зачем тебе это надо? Так ведь ты сам согласился на моё условие, помнишь? Тебе нужна была услуга с моей стороны, я озвучил тебе цену, и ты согласился с ней. Ты мог и отказаться, тебя никто не заставлял. Это было твоё решение, так что теперь не жалуйся. Радуйся тому, что это ненадолго. Я погощу у вас ещё недели две, не больше, и вернусь домой. В крайнем случае, дождусь окончания твоего турнира. Очень уж мне интересно посмотреть, на что способен мой внук. А там, глядишь, и свадьбу твоего отца застану. Хотя это и оказалось для меня полной неожиданностью, да и вряд ли они её так скоро сыграют… Ну, хоть на невесту гляну. Интересно, это её добровольный выбор, или твой отец украл её где-то?

– Ты сейчас шутишь, что ли? – рассмеялся да, а потом глянул на серьёзное лицо деда, и поперхнулся смехом, – Ведь шутишь, да?

– Кто знает? – пожал он плечами, – Когда речь идёт о твоём отце, я ничему не удивлюсь. Я помню, когда твоя мать, будучи беременна тобой, как-то пожаловалась на то, что ей стало тяжело заниматься домашним хозяйством, так он на полном серьёзе рассматривал вариант, чтобы выкрасть в командировке в одной из стран третьего мира девушку, и сделать её служанкой. Слава Ками, твоя мать вовремя узнала о его планах, сообщила мне, и успел отговорить его.

– Охренеть… – пробормотал я. Во папаша даёт…

– Так! Хватит молотить руками воздух. Сто отжиманий на кулаках! Приступай!

***

– А ты чего разлёгся? – сурово глянул на меня дед, выйдя из душа. Я, в ожидании, когда ванна освободится, без сил рухнул на диван в гостиной.

– Ужин кто будет разогревать за тебя? Иди грей этот свой плов, а потом уже отдыхать будешь.

– Я что-то так устал, что даже есть не хочу, – пробормотал я, даже не делая попытку встать. Погонял он меня прилично. Видать, отыгрывался за те дни, что мы пропустили.

– Но я-то хочу! – возмутился он, – Да и тебе надо обязательно поесть. Твой организм потратил много энергии на тренировке, надо её восполнить. К тому же, если ты будешь плохо есть, ты похудеешь, что перед турниром совсем нежелательно. Так что давай, хозяйничай иди!

– Ладно, – я чуть ли не со скрипом встал, и отправился на кухню, а моё место тут же занял дед, и щёлкнул пультом телевизора.

Я-то его не смотрю, и за всё время, что живу тут, даже не включал его ни разу, так как мне и компа хватало. Если мне что-то нужно было посмотреть, то смотрел на нём.

Дед же постоянно его вечерами смотрел, ну, по крайней мере, в те дни, которые дома проводил. Включал какие-нибудь новости, и комментировал их. Вот и сейчас мне из кухни было слышно, как ведущая рассказывала о том, что сегодня премьер-министр Японии, Сигэру Исиба впервые за семь лет высказался о том, что необходимо сделать всё для того, чтобы вернуть Южные Курилы, а именно, острова Итуруп, Кунашир, Шикотан и островную гряду Хабомаи в состав Японии, и провести до седьмого февраля, когда в Японии отмечается день Северных территорий, переговоры с Российской Федерации на предмет обсуждения возможности возврата Японии утерянных территорий.

Исиба назвал прискорбным тот факт, что Японии и России так и не удалось решить вопрос о статусе Южных Курил и заключить мирный договор. «Несмотря на сложную ситуацию в японо-российских отношениях, правительство продолжит свою политику, направленную на решение вопроса о принадлежности четырех северных островов и заключение мирного договора», – сказал японский премьер.

– Конечно, так Россия сразу же их и вернёт после разговора-то. Идиоты! Давно пора нам забыть уже про них. Если не можешь забрать своё силой, то уж лучше молчать, а не унижаться! – проворчал дед, – Мы под давлением американцев отказались от собственной армии, а теперь вдруг что-то требуем у страны, которой мы проиграли в войне, у которой армия по численности входит в первую пятёрку в мире, и обладает ядерным оружием. Давно пора уже забыть про эти острова, и наладить нормальные отношения с соседом, так нет, всё американцев слушаемся. Тьфу, – сплюнул он, выключил телевизор, и пришёл ко мне на кухню.

– Так ты считаешь, что нам просто нужно уже забыть про эти острова? – осторожно спросил я, накладывая ему плов. Осторожно потому, что хрен его знает, как он на самом деле относится к этой теме. Японцы очень патриотичны, и тема с этими островами была для них довольно болезненной.

– У меня позиция простая. Не можешь забрать своё силой, значит, это уже не твоё, – буркнул он, обильно поливая плов соевым соусом. А я ведь говорил ему, что плов так не едят, но он меня не послушался.

– А чего вдруг они сейчас-то вспомнили про эти острова? Семь лет молчали, и вдруг опомнились.

– Так ведь день северных территорий седьмого февраля будет. Ты же знаешь, что это за праздник? – сурово глянул он на меня.

– Эм, что-то не припоминаю… – пришлось сознаться мне в своём невежестве.

– Это праздник в честь заключения Симодского трактата о торговле и границах, подписанного Японией и Российской империей. В его рамках Японии переходили острова Итуруп, Кунашир, Шикотан и группа островов Хабомаи, а остальные острова Курильской гряды признавались российскими владениями, – укоризненно глянул он на меня, – Отмечается с седьмого февраля 1981 года.

– Всё равно не понимаю, – пожал я плечами, – Он ежегодный, почему же именно в этом году речь об этом зашла?

– Да потому, что Симодский трактат был подписан в 1885 году, а значит, в следующем, 2025-ом, году будет ровно сто семьдесят лет с его подписания. Вот, видимо, и хотят под эту круглую дату попытаться чего-то добиться, вот только нихрена у них не выйдет. Воздух посотрясают, и на этом всё закончится. У нас многие граждане до сих пор мечтают о возвращении островов, вот политики и пиарятся на этой теме. Все считают, что СССР забрал их незаконно, а о том, что мы выступали во второй мировой войне на стороне Германии, предпочитают даже не вспоминать. Как и о том, что США сбросили на нас ядерные бомбы. Мы же теперь, вроде как, лучшие друзья с ними! Как же мы можем такое им припоминать? Тьфу, противно, – и он ожесточённо заработал палочками, подхватывая ими рис и мясо.

Дальше я эту тему развивать не стал. Да и к чему? Позиция деда по этому вопросу ясна, а больше мне и не надо ничего. Главное, что я ещё чуть лучше узнал своего деда, и пока мне всё нравилось в нём. На первый взгляд, он мог показаться весьма недалёким, грубоватым человеком, вот только всё это было ширмой, за которой скрывался весьма живой ум.

Там, в прошлом мире, мои дедушки и бабушки умерли, когда я ещё совсем маленький был, и я их практически не помнил, так что я был рад, что внезапно обрёл ещё одного дедушку.

Тут в дверь позвонили, я озадаченно переглянулся с дедом, как как не ждал никого, тем более, в такое позднее время, но всё же пошёл открывать. Интересно, кого там к нам принесло?

***

– Оставь, пожалуйста, в покое мою маму! – выпалила обнаружившаяся за дверью дочка соседки срывающимся голосом, аж зажмурившись от страха, – Она из-за тебя теперь совсем мало спит! Хватит уже её пугать! По-пожалуйста… – жалобно закончила она.

– Пойдём, на улице поговорим, – предложил я, опасливо оглянувшись. Не хватало ещё, чтобы дед узнал о моих проказах. Сильно сомневаюсь, что он их одобрит. С его представлениями о чести, он, скорее, всыпет мне по первое число. Я, конечно, буду сопротивляться, вот только наши силы несопоставимы. Я уже успел заценить на наших тренировках, насколько он силён. Против него я буду всё равно что цыплёнок против бульдога.

Девушка нерешительно кивнула, я вышел на улицу, прикрыл дверь, и мы отошли к моей спортивной площадке.

– Так ты пришла за свою маму просить? Похвально. Но почему бы ей просто не извиниться за то, что она в полицию побежала жаловаться, вместо того, чтобы просто поговорить с нами? Всё же вполне можно было решить по-соседски, как тут обычно и делается, – с усмешкой глянул я на эту пичужку, которая отчаянно боялась меня, но в этот раз, убегать не собиралась, – Просто извиниться, вместо того, чтобы отправлять ко мне какого-то мужика разбираться.

– С мужчиной должен разговаривать мужчина. Он, как-никак, наш родственник, так что это нормально, что он решил заступиться за нас. Был бы жив папа, с тобой бы он разговаривал. Но папа давно уже умер, и кроме дяди нас некому больше защитить, – нахмурилась она, и неожиданно даже с каким-то вызовом глянула на меня, – И извиняться ей не за что! Вы шумели после двадцати двух ноль ноль! Она имела полное право вызвать полицию! А вы даже не извинились за своё поведение. Точнее, ты стал так извиняться, что этим только напугал её. Оставь, пожалуйста, её в покое! Не нужно нам больше твоих извинений. Предлагаю забыть об этом досадном инциденте, и не мешать больше друг другу жить.

– Ну, в принципе… – задумчиво протянул я, – Можно и забыть. На первый раз. Но в следующий раз, если вдруг решите вызвать полицию, попробуйте всё же для начала с нами поговорить.

Это малышка меня здорово удивила своим поступком, придя к тому, кого откровенно до ужаса боится, ради своей мамы. Такое достойно уважения. Я, конечно, ещё не в полной мере насладился своими утренними визитами, ну, да ничего. Найду потом себе какое-нибудь другое развлечение. В конце концов, не такой уж страшный проступок совершила её мама, да и с мужиком тем жирным я знатно повеселился.

– Так вы не нарушайте больше закон, и мы не будем никуда сообщать, – пожала она плечами, совсем осмелев, – К тому же, твой дед поёт просто невыносимо. У него же ни слуха, ни голоса нет! Это же пытка какая-то! Уши вянут! Его пение можно как оружие массового поражения использовать. Враги штабелями валиться будут.

– Ну-у, с этим сложно поспорить, – вынужденно признал я, – Вот только сделать я с этим ничего не могу, увы! Одна надежда, что пока, вроде, он пить больше не будет. Больше повода не намечается. А хотя нет… – вспомнил я о приезде отца с невестой, – Будет ещё один повод через два дня, но, я надеюсь, он сможет обойтись без пения в этот раз.

– Было бы неплохо, – кивнула она, как-то странно улыбнувшись, – А то в прошлый раз у меня было просто огромное желание, взять кухонный нож, и всадить ему в горло, чтобы он больше никогда петь не смог.

Произнеся столь странную фразу, она рассмеялась, показывая, что просто пошутила, но что-то меня в этом смехе настораживало. Слишком он был каким-то… истеричным, что ли? И предвкушающим… Почему-то мне вдруг подумалось, что, как ни странно, я ни разу не видел её в нашей школе, а ведь та была единственной в нашем районе. В какую-то другую ходит?

– Хочешь, завтра утром вместе в школу пойдём? – неожиданно для себя предложил я вдруг ей.

– Спасибо, но нет. Я не в твою школу хожу, – безмятежно отозвалась она, перестав смеяться.

– В какой-то другой район ездишь?

– Не, в нашем же. Просто чуть дальше твоей. Меня мама возит утром, а вечером нас автобус развозит. Ладно, пойду я, пока мама с работы не вернулась. Она не любит, когда я одна выхожу на улицу. Спасибо тебе, что ты согласился. Увидимся! – махнула она мне на прощание рукой, и быстро зашагала к своему дому.

Я же задумался. В нашем районе совершенно точно не было больше школ. Я вместе с отцом изучал информацию о школах, когда мы сюда переехали. Она соврала мне? Но зачем? Какой в этом смысл? А если не соврала, то что это за школа, о которой нет информации в интернете? Или я просто не там искал?