Сухая Самарка

С прошлых веков, город Куйбышев, ныне снова Самара, стоял в месте слияния Волги с её левым притоком, речкой Самарой. Чуть ниже длинной, узенькой стрелки, раскинулся остров Телячий, похожий на карте на внушительный окорок. В те времена, он был полтора километра на три.

На нём рос густой лиственный лес. Имелось с десяток озёр с такими названиями: Бычье, Коровье, Телячье, Большой рог, Малый рог, Голова пастуха и Штаны. Скорее всего, в прежние годы, там проводился выпас скота. В одном из тех водоёмов, крестьяне, наверное, стирали бельё.

С северо-запада обширного острова неспешно текла матушка Волга. С прочих сторон его ограждала протока, которую звали Сухая Самарка. Её ширина колебалась от ста метров на севере и на востоке, до трёхсот с лишним на юге.

В том месте, где протока слегка расширялась, располагался посёлок, носивший тоже название. С давних времён там селились те люди, что работали при пароходстве города Куйбышева.

Все жилые дома находились между улицей Флотской и Большой Караванной. Между ними пролегала дорога, что вела к городку Новокуйбышевск. На отрезке, идущем между домов, она величалась уже Белорусской. Пойди, разбери почему.

В посёлке имелось всё то, что было нужно для жизни обычных советских людей: ясли, детский сад, средняя школа, большой магазин, где торговали одеждой, продуктами и другими вещами. Вблизи размещалось: отделенье милиции, баня, дом быта, а так же столовая. Вечерами она превращалась в кафе.

Единственное, чего не хватало селенью, так это хорошего кинотеатра. Приходилось садиться в автобус или троллейбус и ехать в стоящую рядом Самару. К счастью людей до неё было не так далеко. Минут двадцать езды и ты оказался на площади Революции, возле старого памятника Владимиру Ленину.

Улица Флотская играла роль небольшого бульвара, которые в нашей стране тянуться вдоль побережья рек и морей. Она шла вдоль широкой протоки и упиралась в «сквер Речников». Машин в те времена ездило мало. Поэтому, там часто гуляли влюблённые парочки. Весьма романтично и недалеко от жилья.

До воды всего сотня метров, не более. На ней часто стояли суда самых разных размеров, пассажирские и грузовые. На фоне противоположного лесистого берега, они все смотрелись весьма живописно. Особенно в осенние месяцы, когда листва обретала оттенки зелёного, красного и жёлтого цвета.

В том месте, сильных волнений воды никогда не случалось. Поверхность протоки стояла совершенно спокойной. Сухая Самарка слегка выгибалась в сторону небольшого посёлка. Благодаря причуде природы, возникала иллюзия, что вы находились на берегу длинного и широкого озера. В это райское место и переехала Верочка.

В конце сентября, погода внезапно испортилась. Начались сильные ветры и очень холодные проливные дожди. Часто штормило. Директор порта не любил прогулки по Волге в осеннее, ненастное время. Его личную яхту законсервировали и поставили на прикол до весны.

Экипаж провели по штатному расписанию для зимнего времени. Капитан «омика», Борис Александрович перебрался в главное административное здание, где ему дали небольшой кабинет. Матроса с механиком отправили в мастерские, где проводился ремонт кораблей. Анна вернулась в столовую фирмы.

Встречаться Вадиму и Верочке стало вдруг негде. В качестве официальной невесты, она переехала к парню. Жил он на улице Флотской, дом девять, квартира двенадцать.

Там оказалась очень приличная «трёшка». Конечно, не «сталинка» и даже не «новая брежневка», но и не «хрущёвка», где обитал её первый муж. Кухня шесть метров, и три отдельные комнаты, двенадцать, четырнадцать и шестнадцать квадратов.

В самой большой располагалась гостиная. В самой маленькой, жила бабка Вадима и его не старая мама, женщина лет сорока с небольшим. Жениха и невесту устроили в помещении средних размеров. По сравнению с восьмиметровкой, где ютилась Верочка с Лёней, это были хоромы.

Там находился диван, который быстро раскладывался и превращался в лежанку, очень удобную для двух человек. Ещё там размещались цветной телевизор, музыкальный центр с большими колонками, трёхстворчатый шкаф, письменный стол, пара стульев и ещё оставалось полно свободного места. Могли даже плясать пять или шесть человек.

На стенах висели плакаты, модных в то время, иностранных команд. Верочка обожала ту музыку, что называли классической. К её сожалению, любимые группы Вадима все относились к «тяжелому» року: «Black Sabbath», «Metallica» и «Ацы-Дацы». То бишь, «AC/DC».

Только тогда, девушка всё поняла о пристрастиях дорогого избранника. В кубрике имелся кассетник и радио, но жених и невеста, ничего почему-то не слушали. Да у них, и не было времени, обсудить эту важную тему.

То Вадим на работе, то отмывался в жарко натопленной бане, то они, уже кувыркались на койке. А после бурного секса, не заходил разговор о культуре. Душа была занята чем-то другим. Её заполняла благодарность и нежность к любимому парню. Хотелось с ним говорить совсем о другом.

Отец у Вадима, погиб при страшном крушении теплохода «Александр Суворов». Это случилось возле Ульяновска 5 июня 1983-го года. Тогда ошибся молодой рулевой, стоящий ночью на вахте. По какой-то причине, он направил корабль не в главный пролёт большого моста через Волгу, а в соседний.

Стальные конструкции в этом проходе размещались значительно ниже, чем нужно для прохождения четырехпалубного круизного судна. Все надстройки, что находились на самом вверху, срезало, словно ножом. Погибло 176-ть и покалечилось очень много людей.

Отношения Верочки с новыми родственниками наладились удивительно быстро. Они не могли нахвалиться на такую сноху. Во-первых, очень красивая, стройная, ладная. Во-вторых, с лёгким, добрым, весёлым характером. В-третьих, она отлично готовила и хорошо убиралась в квартире.

Антонина Олеговна – мамочка парня, относилась к невестке так хорошо, словно та приходилась ей родною кровиночкой. Бабуля Вадима, Пелагия Захаровна, видела в ней любимую внучку. Старушка души в ней просто не чаяла.

Верочка им отвечала той же монетой. Она звала младшую женщину мамой, а старшую бабушкой. Столь тёплые отношения с предками мужа нужно ещё поискать.

Посёлок Сухая Самарка был совсем небольшим. Он выглядел наподобие крупной деревни, только казался намного компактней. Большею частью, там обитали те люди, что трудились в порту и на разных судах.

Почти все они знали друг друга и постоянно здоровались при встрече на улице. Часто ходили в гости к соседям и к друзьям по работе. Все праздники отмечали большими компаниями, с шумными плясками и громкими песнями возле подъездов.

Мама Вадима рассказывала, что они переехали на Сухую Самарку лет двадцать назад. Народные нравы тогда были очень простыми, а обстановка вокруг на удивление тихая. Все ощущали себя настолько уверенно, что вели себя так, словно бы жили на маленьком хуторе.

Если стояла жара, то они поздно вечером, выносили матрацы во двор, клали их на траву и совершенно спокойно спали всю ночь. Никаких неприятностей никогда не случалось. Если, что-то и было между соседями, то проходило всё тихо и по согласию обеих сторон. Никто никому никогда не мешал.

До восемнадцати лет, Верочка мирно жила в приморском городе Мурманске. Она видела там моряков, что часто плавали в дальние страны. То были мужественные, очень сильные люди. Имелось в них что-то такое, что тотчас замечали все остальные. Скорее всего, выражение глаз и суровых обветренных лиц.

Речники оказались немного другими. Они выглядели значительно мягче, добрей и приветливей. Однако взаимовыручкой и дисциплиной Бог наградил их полною мерой.

Почти каждый день, Верочка ездила в город, чтобы опять поискать для себя рабочее место. В конце октября, девушка встретила на улице Саню, двоюродного брата супруга, с которым она развелась почти год назад.

Саня ей рассказал, что у Лёни, один за другим, умерли дедушка с бабушкой. Сводного брата Степана убили в каких-то бандитских разборках. Его мамочка, Марина Васильевна, вдруг захотела, переехать поближе к «старому» центру.

Она отыскала какую-то странную фирму. Эта шарага обещала построить девятиэтажную свечку на улице Революционной, у пересеченья с проспектом космонавта Гагарина. Женщина тотчас продала старую «трёшку» у «Современника» и купила квартиру, что была лишь в проекте.

Через год, неожиданно выяснилось, что застройщик собрал огромные деньги с десятков людей и слинял за границу. Сейчас Лёня и Марина Васильевна снимали тесные комнаты в разных местах, и оба вошли в «ассоциацию облапошенных дольщиков». Власти обещали помочь с полученьем жилплощади, но когда это будет, никому неизвестно.

С тех пор, прошло уже более четверти века. К сожалению обманутых граждан, это сложное дело так и не сдвинулось с мёртвого места. В Самаре и на сегодняшний день, полно точно таких несчастных людей.

Кроме печальных известей, Верочка много чего узнала от Сани. Как оказалось, Лёня давно бросил музыку и значительно больше занялся восточными духовными практиками. В том числе и тантрическими. Однако, он пока не достиг просветления и не умеет питаться чистою праной.

Поэтому, теперь он трудился в сфере сетевого маркетинга. Распространял какой-то аналог «виагры», предназначенный только для женщин. Зарабатывал не так чтобы много, но на жизнь и аренду маленькой комнаты всё же, хватало.

При переходе на штатное расписание зимнего времени, жених и невеста уже не могли, бесплатно питаться на личной яхте директора порта. Теперь, они покупали продукты, как прочие граждане.

Выяснилось, что зарплата у парня совсем небольшая. Его мама трудилась уборщицей в администрации порта, бабуле платили смехотворную пенсию от «родного правительства». Денег еле хватало на содержание трёх человек. А тут появился четвёртый едок. Бюджет всей семьи затрещал и начал рваться по швам.

Как ни старалась упорная девушка, но найти в «старом центре» инженерную должность, она не смогла. Ей предложили устроиться на какой-то завод Безымянки, но ездить пришлось бы туда, по два часа в каждую сторону.

Если в шесть выйти из дома, то вернуться получиться, только после семи часов вечера. И так каждый день, по пять раз в неделю. Без учёта «переработки и чёрных суббот». Для такого труда нужно иметь стальное здоровье и нервы. Но даже их, можно легко подорвать.

Она стала искать в тех городках, что находились южнее речки Самары. Верочка объехала Кряж, 113-й, 116-й километр Куйбышевской железной дороги и ещё Новокуйбышевск. Ей предложили лишь место, составителя смет для строительства мелких объектов.

Выбирать, было не из чего. Девушка тотчас согласилась. Хорошо, что до этой конторы, путь занимал всего двадцать минут на троллейбусе. Правда, ей приходилось делать одну пересадку на той остановке, что называлась «Хлебозавод».