Книгу Етоева читал понемногу ежедневно - в режиме «коротких перебежек»: минут 15-20 в транспорте по дороге на работу, столько же – на обратном пути. «Книгоедство» идеально для этого подходит, так как по определению автора является романом-энциклопедией, а по сути - представляет собой забавный обзор мировой литературы, по форме являющийся сборником коротких заметок (каждая на 1-3 страницы) о жанрах, произведениях и их авторах. Заметки, расположенные в алфавитном порядке, не связаны друг с другом – на первый взгляд. Связывает же эти заметки-статьи нарушение автором обычных для энциклопедий правил нейтральности и непредвзятости статей. Непередаваемый авторский стиль и юмор присутствуют в любой статье – будь то заметка о Фете или о черном юморе, об Аполлинере или о «Мертвых душах» Гоголя, о «Змеиных цветах» Бальмонта или о Хемингуэе – везде явно присутствует личное, предвзятое отношение автора к предмету статьи. И сразу становится понятно, кем автор искренне восхищается, а над кем – иронизирует. Например, заметка про Р.Л. Стивенсона начинается со слов (первое предложение, кстати, является неотмеченной Етоевым цитатой из Честертона):
Однажды, когда будущий писатель был маленький, он нарисовал человечка и сказал матери: «Мама, я нарисовал человека. А душу его рисовать?» В этом весь взрослый Стивенсон – в том, что, нарисовав героя, он не может не нарисовать его душу.
А, например, заметка об известном авторе сборника рассказов о буднях советского уголовного розыска и шпионах состоит практически из пары типичных цитат из произведений Л. Шейнина и заканчивается так:
«этот высокий худой старик, изогнувшись, прыгнул к ребенку, и цепкие пальцы сомкнулись вокруг горла девочки, рухнувшей под тяжестью его тела. Потом он медленно поднялся и вытер руки, испачканные детской слюной».
На этой жестокой сцене обрываю затянувшуюся цитату. Урок бдительности закончен. Спасибо, товарищ Шейнин.
В конце книги - обширная статья «Пушкиноедение. Краткий очерк пушконовидения», детально обосновывающая как тезис А.Григорьева «Пушкин – наше всё», так и вынесенное в эпиграф к статье высказывание Ф.Раневской «Мы своей любовью даже ТАМ его достали».
Один модный современный писатель назвал поколение 80-х поколением Пе – то есть выбравшим для себя «Пепси».
По аналогии с этим определением поколение 90-х, включая нынешнее, смело можно назвать поколением Пи. Оно выбирает пиво.
Что же сказать о нас – о поколении 60-70-х? Что мы за поколение такое?
Я думал, думал и, наконец, придумал: мы – поколение Пу.
Мы выбрали для себя Пушкина.
Прочитав книгу, каждая страница которой насыщена аллюзиями, являющимися бонусом для любителей, можно узнать множество малоизвестных и даже неизвестных читателю фактов из истории мировой (но больше все-таки отечественной) литературы. Чтобы читатель мог самостоятельно оценить степень истинности этих фактов, Етоев в самом конце «Книгоедства» помещает
Короткое послесловие
Про Пушкина можно писать бесконечно долго, тратя время и свое, и читательское. Лучший способ остановить перо, это процитировать кого-нибудь из великих. После этого писать уже как-то боязно.
Итак – классика! Из поэмы уже упоминавшегося выше «другого великого сына России» Владимира Маяковского «Александр Сергеевич Пушкин»:
Пушкин и теперь живее всех живых -
Наша слава, сила и оружие
Теперь всё.
:)