– Так проверяйте до конца! Подходите! Хоть по одному, хоть все вместе, и я вас на прочность проверю! Может, всех не успею, но парочку точно на тот свет отправлю.

– Больной, что ли? – Никак не мог застегнуть ремень дрожащей рукой прыщавый.

Щербатый сплюнул на пол:

– Дурак, ты, Годин, хоть и умный! Пошли, ребята!

Все семеро, побросав окурки, быстро покинули туалет.

Алексей простоял еще несколько минут в одиночестве и диком напряжении. Рука, сжимавшая «стилет», побелела. Левой он вынул его из правой. Опустился на пол, откинувшись спиной и головой на стену. Подобрал рядом лежащий, еще дымящий «бычок», вставил в распухшие от ударов губы и глубоко затянулся.

Днем на работах ему, как и всем другим «духам», по-прежнему доставалось то подзатыльника, то пинка. Но били его теперь без особой жестокости, как бы «по обязанности». Главное же, что после еще нескольких почти бессонных ночей, когда ждал, что его все-таки снова вызовут в туалет, он наконец смог полноценно отсыпа́ть свои положенные по уставу «от отбоя до подъема» – за ним больше не приходили.

Годин тем не менее не расслаблялся. Любую работу старался делать на совесть, обмундирование держал в чистоте и порядке и ни на минуту не расставался со «стилетом». С «товарищами по армейскому счастью» больше проблему ночных вызовов не обсуждали. После «знакомства» каждый решил ее в одиночку и по-своему.

В работе, в теоретических занятиях и практических тренировках, в ожидании писем с «гражданки» пролетали день за днем, и как-то совсем неожиданно вышел очередной приказ министра обороны об увольнении в запас и новом призыве. «Дедушки» вообще забили на службу, на офицеров и солдат – стали «дембелями». Годин сотоварищи перешли в новую категорию, превратились в «слонов». Как и положено, бывших «духов» ритуально отбили табуретом по заднице:

– Ну, вот теперь вы – настоящие боевые «слоны»!

Когда он в очередной раз попал на работы в кузницу, прапорщик как бы мимоходом сказал:

– Положи на место то, что брал… Больше это тебе ни к чему!

Значит, он видел, как Алексей стащил «стилет», понимал, для чего. А в конце дня немногословный кузнец неожиданно разговорился:

– Слушай, Годин! Отслужишь, оставайся на сверхсрочную – вижу, у тебя настоящий интерес к металлу есть. Научу тебя с железом работать. Подготовлю себе замену…

Годину слова кузнеца были приятны, но он не знал, что ему ответить:

– Я подумаю.

– Подумай, сынок, подумай. Дело и интересное, и… – Похлопал себя по рабочим штанам, – и на карман всегда будешь иметь.

– Я подумаю…

Армейская жизнь Година налаживалась. После дежурств он научился никем не видимым досыпать в танке, в закутке ангара, а то и прямо над тетрадью во время политзанятий или над подшивкой газет в синем красном уголке:

«Вьетнамскими войсками свергнут кровавый режим Пол Пота в Камбодже…

В СССР стартовала Всесоюзная перепись населения…

Аятолла Хомейни вернулся после пятнадцатилетней зарубежной ссылки и провозгласил Иран исламским государством…

В пустыне Сахара выпал снег…

Осуществлен запуск космического корабля „Союз-33“, пилотируемого международным экипажем в составе летчика-космонавта СССР Н. Н. Рукавишникова и первого космонавта Болгарии Георги Иванова…

В Киеве открылся театр драмы и комедии…

Элтон Джон дал концерт в Ленинграде, став первой западной звездой рок-музыки, выступившей в СССР…

Фирма Sony представила Walkman…

В Никарагуа победила сандинистская революция. Покончено с многолетним правлением кровавого и коррумпированного режима „своего для США сукина сына“ Анастасио Сомосы…

В небе над Днепродзержинском (Украина) произошло столкновение двух пассажирских самолетов „Ту-134“. Погибло 173 человека, в том числе 17 футболистов узбекской команды „Пахтакор“…

Советские спортсмены Людмила Белоусова и Олег Протопопов запросили политического убежища в Швейцарии…

Иранская „революционная гвардия“ (студенты) захватывает американское посольство в Тегеране…

Вследствие ошибки американского компьютера, сообщившего о советском ядерном нападении, в США объявлена ядерная тревога. В течение десяти минут мир находился на краю ядерной войны…

Впервые осуществлено переливание искусственной крови человеку…

Pink Floyd выпустили двойной альбом The Wall…»

Отступал и голод. Родители высылали то «трешку», то «пятерку», которые теперь у него никто не отбирал, и можно было прикупить в «чипке» сгущенки, пряников, печенья или конфет. А еще появившиеся знакомые дежурные из солдатской столовой подбрасывали то хлеба с маслом, то пригоршню сахара-рафинада, а то и кусок колбасы. Годин жевал и с улыбкой вспоминал мудрые слова отца: «Главная заповедь солдата: держись подальше от начальства и поближе к кухне…»

Теперь голова Алексея могла полноценно работать, и он уже вполне осмысленно занимался боевой подготовкой. Садился на место механика-водителя и самостоятельно управлял танком. Натренировался вручную заряжать до восьми снарядов в минуту. В любой момент мог заменить командира экипажа. Постепенно становился одним из лучших наводчиков части.

Только сейчас стал замечать, что танк – это очень неудобная для человека конструкция. Со всех сторон приборы, механизмы, все время бьешься обо что-то. Зимой в танке холодно, летом – жарко. Назад лучше не оборачиваться – за спиной располагается боекомплект. Как представишь, что будет с тобой, если хоть один из этих снарядов взорвется…

Все в бронированной машине напоминало о том, что «танк рассчитан на сорок минут боя». Если будет война, то жить членам экипажа на поле брани положено лишь эти самые сорок минут. Зачем тебе комфорт, удобства? Как-нибудь стерпишь. Сорок-то минут.

Еще во время тренировок, дневных и ночных стрельб на полигоне Алексей понял, как важно правильно готовить боевую машину к действию. После первых же выстрелов, которые были очень удачными – точно поразили мишень, у него в глазах вдруг все помутилось, к горлу подошла синяя тошнота. «От радости что ли такое со мной?» – подумал и уже чуть не потерял сознание, когда услышал голос командира экипажа: «Открыть люки!»

Остановились, провентилировали танк, с ужасом глядя на зеленые физиономии друг друга. Оказалось, что чуть не угорели всем экипажем: не проверили нагнетатель, который создает избыточное давление внутри башни, и отработанные пороховые газы после выстрела вылетели не в ствол, а в боевое отделение. Вовремя сообразил командир экипажа, а то могли бы уже никогда не прийти в себя.

А на следующий день Годин познакомился с «джином». Во время стрельбы из пушки в башню через плохо почищенный клин-затвор прорвались вообще не выгоревшие пороховые газы: раскаленная, как в газовой горелке, струя. Отклонись Алексей чуть в сторону – и голова превратилась бы в головешку. Как же они чистили потом этот клин-затвор весом под семьдесят килограммов! Его сначала еще и снять надо было, вытащить из башни. Чуть не размозжили кисть механику-водителю, когда клин-затвор начал соскальзывать на край люка. Тот чудом успел выдернуть руку из-под поехавшей не в ту сторону железяки.

В конце учебных стрельб впопыхах загнали в ствол лишний снаряд, а команды «Огонь!» не последовало. Что делать? По инструкции пушка разряжается исключительно выстрелом. Но тогда пришлось бы отчитываться за этот лишний, потраченный неизвестно на что снаряд. Командир экипажа приговорил:

– Делать нечего: будем выковыривать его обратно с помощью деревянной прокладки и шомпола.

Это было непросто и жутковато. На полигоне им показывали выгоревший изнутри танк. Оплавившийся металл. От человека остается кучка пепла. Если, конечно, ударной волной не разнесет по окрестностям вместе с металлическим фаршем. И хоронить будет нечего…

То один, то другой сослуживец бросал в сердцах:

– Танк – это гроб на гусеницах!

Но все в минуты отдыха с удовольствием пели неизвестно кем сочиненную песню:

«На поле танки грохотали,
Солдаты шли в последний бой,
А молодого командира
Несли с пробитой головой.
По танку вдарила болванка,
Прощай, родимый экипаж,
Четыре трупа возле танка
Дополнят утренний пейзаж…»

Под печальные жесткие военные песни сразу вспоминались мама, отец, сестренка и, конечно, такая мягкая на ощупь Катя. Вот и очередное ее письмо: ждет, расписывает, какой будет свадьба, где и как ее проведут. И такие особенные слова: первая брачная ночь…

Родители стали больше писать о здоровье, о каких-то недомоганиях, снадобьях. Лиля, наоборот, кажется все бодрее с каждым днем, у нее взамен старых появляются новые увлечения. Она забросила карандаши и фломастеры, пошла в музыкальную школу: «Учу играть по нотам во поле березонька стояла, а битлс как на твоем магнитофоне никто здесь не учит…»

Еще родители напоминали, что после армии можно восстановиться в педагогическом институте. Но Годин на это только вздыхал. Он все еще не знал, что делать, куда податься после службы. Отсрочка, которую сам себе устроил, сбежав из дома, рано или поздно закончится…

«Позвонила Миле – должны вместе поехать в дом отдыха.

…

Поехали с папой в дом отдыха. На большой черной машине. С ужасом обнаружила, что потеряла пальчик-талисман, который подарила сестра. Поиски безрезультатны.

Вспомнила историю с Андреем. Он также ехал из дома отдыха, но автостопом. Шофер грузовика спросил его, почему не поехал автобусом. Ответил: „Опоздал на поезд“. Когда доехали, то шофер спросил:

– Ты в каком классе учишься?

– В девятом.

– Что у тебя по географии?

– Пятерка!

– Ну, тогда должен знать, что здесь нет железной дороги…

Папа читает газету. Говорит, что Рейган – первый умный президент в США. Надуваю щеки из-за зодиакальной гордости – Рейган тоже Водолей.

Заселились в дом отдыха ЦК – мама не приехала. Погода – неповторимая, небо – бирюза, снег… Жду Милу у чайной и встречаю Георгия. Он живет еще с одним парнем на отдельной даче. Жалуется, что холодно – что-то там перегорело из-за мороза.

Идем с Милой и папой на подъемник. Кататься на лыжах не будем, но интересно посмотреть хоть и с небольшой, но высоты на все…