ому, что те выполняют у них роль солнечных батарей, а их привычка испражняться на лапы – охлаждение, регулировка температуры (у слонов таким охлаждающим устройством являются их замечательные уши, каждое из которых весит 80 килограммов и изящно махая которыми, как веером, они могут понизить температуру тела на четыре градуса); что крокодилы не видят снов – это показывают их электроэнцефалограммы; что папирус в Египте уже тысячелетие как не растёт; что перепады воды в африканском озере Ньяса объясняются тем, что время от времени огромные стада бегемотов залегают в воду южной части озера, и его уровень повышается на четыре метра, а когда бегемотам надоедает и они вылезают на сушу – падает до обычного. У крокодила в глотке – специальная шторка, и он может открывать свою грозную пасть и на глубине. Но и наш лось не отстал: при опускании морды в воду его ноздри смыкаются, поэтому он спокойно на мелководье питается донными водорослями. Зверьё внучка любила, регулярно смотрела по телевидению «В мире животных», а если показывали слонов – от экрана её было не оторвать, но когда я интересовался, сколько весят бивни или новорождённый слоненок или до какого возраста он сосёт мать – то, что я узнавал уже из первой страницы слоновьего раздела у Брэма, – она это даже отдалённо не представляла. «Про что же рассказывает твоя передача?» – «Показывают, как слоны обливают друг друга водичкой из хоботов». – «И всё?» – «Ну, как они идут по саванне, а слонятки бегают у них под брюхом». – «А тебе не хотелось бы узнать, какого веса бревно может поднять слон или сколько он живёт?» – «А зачем?» Её вполне устраивала сама цепь визуальных образов – без их содержательного наполнения.