Глава четвёртая

Осознание факта было неоднозначным. Но осознание не мешало факту иметь место быть. Похоже, открывалась новая глава моей жизни. И, увы – заключительная. Оставалось лишь верить: настолько долгая, чтобы Хозяин извёлся в ожидании.

Было, о чём задуматься. Перемены намечались во всём: в режиме дня, в modus vivendi, в modus operandi, в мыслях и взглядах на жизнь. Ничего удивительного: такие возможности! Я всегда их желал – но теперь немножко страшился. Страшился последствий: уж, больно нестандартными были некоторые мои желания!

Имелся и ещё один момент: за всё надо платить. И по высшей мере. Отсюда – вопрос: стоит ли, в таком случае, размениваться на «раздачу хлебов и рыбин»? (Были у меня и такие мысли. «Общечеловеческие». Когда-то. Не дай, Бо… словом, вдруг и их Хозяин обратил в желания?)

Ну, уж, нет: «моё – это моё!», как сказал один средневековый товарищ. Понимаю, что совсем не похожу на Робин Гуда, но открою небольшой секрет: в робин гуды я и не лезу! Не стоит жертвовать своей душой для того, чтобы облагодетельствовать неблагодарное человечество. Наверняка отыщется тот, кто попрекнёт тебя твоим же даром: люди, известное дело – сволочи. Кому-то не достанется горбушки, кому-то – горбуши, а крайним будет, как всегда, дурак-донатор! «Entschuldigen Sie, bitte, но никаких bitte!

В процессе раздумий мой взгляд случайно упал за окно. Прямо на группу «товарищей господ» из городского начальства. Чиновничий «пейзаж» зачем-то оживляли пожарные. Словом, классика. На тему «демократического реализма»: «не стая воронов слетелась!» Как всегда, оправдано было лишь присутствие начальников: их мёдом не корми – дай продемонстрировать «единение с народом». Перед телекамерами. Вот и сейчас «ставленники-избранники», старательно пряча отсутствие мыслей – в том числе, и друг от друга – изображали это самое «единение».

Последними, как водится, явились те, кому положено являться первыми. Нет, речь – не о чертях: о спасателях. Компанию им составляли буровики и геодезисты. Зачем-то. Опередившим их чинам представился лишний повод «порадеть за народ». Перед камерами. По получению обязательных, но совсем не обязательных «указивок», служивые приступили к замерам и взятию проб. Судя по их выразительным рожам, им стало ясно, что дело – тёмно.

Первозданный целик с изначальной плотностью и структурой, совершенно не потревоженной устроителями «нулевого цикла», не давал оснований для другого вывода. Это лишало возможности использовать «домашние заготовки». В качестве версий. А о том, чтобы приступить к подвигу, и речи быть не могло. Место было совершенно необорудованным для героических дел: ни пожара, ни наводнения.

Несостоявшиеся спасители сразу поняли, что им надо делать.

А именно то, что делать им здесь было решительно нечего. В отличие от начальников, им полагалось работать, а не надувать щёки. Они и с замерами особенно не напрягались: как-то поняли, что «не замеряется». И, получив на дорогу «добрых напутствий», вскоре отбыли на менее значимые места происшествия, куда чиновничья нога обычно не ступает. По причине доверия к специалистам своего дела.

В отличие от спасателей, я знал глубину залегания «вещдоков». Точнее, я знал – от Хозяина – что не было ни глубины, ни залегания: дома вместе с «содержимым» и «приложением» прошли мантию и пополнили собой массу ядра. По причине температурного режима последней – вряд ли надолго. Только не надо обзывать меня мизантропом! Мизантроп ненавидит всех, а я – некоторых… не люблю. Даже не так: я люблю некоторых. Людей. Собаку свою, например. Потому, что чем больше я узнаю людей, тем больше мне нравятся животные… Кажется, забыл поставить кавычки… Но плагиат – вполне уместен: по существу.

А за «мизантропа» можно даже… нет, не схлопотать по шее: вступиться! Да-да: вступиться! Ведь что такое «мизантроп»? Это – просто философский взгляд на жизнь. Своеобразный, неординарный, экстравагантный – но всего лишь взгляд на жизнь. Или же все должны изображать из себя праздничный плакат? Так это, насколько я знаю, сценарий для райских поселенцев. Там, под руководством строгих «дирижёров», «везунчики» и будут сутки напролёт отрабатывать свой «счастливый билет»: не одним же серафимам надрываться?!

Положа руку на сердце: ну, какой я мизантроп? Человек я – тонкий, деликатный, ранимый. А душа у меня – как цветок… который всякая сволочь норовит затоптать сапогами! А я ведь прошу одного: «ребята, давайте жить… порознь!» Я вас не трогаю, вы – меня! Нет: всё время пытаются «охватить» и «вовлечь»! Всё время пытаются навязать своё общество! А я не хочу быть членом общества!

Конечно, я согласен с Марксом: невозможно жить в обществе и быть свободным от него. Согласен. Полной свободы от общества, о которой мечтал ещё Антисфен, быть не может «по определению». Так я не максималист: дайте хотя бы частичную! Не дают… О какой уж, тут, любви может идти речь? И какой человек, если только он человек порядочный, сможет после этого «крика души» обозвать меня «мизантропом»?!..

Но пока я реабилитировал себя философически, на стройке тоже были заняты делом: искали… «козлов отпущения». А для чего ещё у нас создаются комиссии? Искали их недолго: по причине отсутствия. Потому, что для обнаружения требовалась хотя бы половинка кирпича, в которой, по сценарию, должны были иметься производственные дефекты и нарушение технологии. Но не было и половинки! Ничего не было!

А вот траурный митинг был. На месте гиб… исчезновения объекта. В отсутствие «козлов» всё списали на стихию. Это она, как всегда, некстати «показала свой норов» и «вырвала из наших рядов»… Здесь ораторы, все, без исключения, запинались. И в самом деле: их ряды были тесны, как никогда. И с каждым днём «теснели» всё больше. Это – к вопросу об «оптимизации управленческих структур и административного аппарата».

Был ещё один деликатный момент: в списке выбывших значились одни только «гости нашего города». Незваные «гости». Нелегальные. Да и списка, как такового, не было: помянули лишь тех, кого вспомнили. «Трудовой коллектив», как оказалось, менялся каждый месяц: так дешевле. Для застройщика: эти дяди и тёти считать умеют.

И, потом, кругом только и слышно: нелегальная миграция, нелегальная миграция! Прямо, корень всех бед: тут тебе и рост преступности, и пьянство, и наркомания, и проблема трудоустройства «коренных», и нарушение трудового законодательства! Впору было задаться вопросом: может, не траурные мероприятия надо проводить, а торжественные? По поводу частичного решения проблемы? И я бы даже сказал больше: по поводу обнаружения способа её решения? А?

Вероятно, эти мысли в той или иной степени посещали головы всех ораторов. Свидетельством тому было полное отсутствие минора на их откормленных рожах. «Но, сколько чего-нибудь в одном месте убавится, столько же того же прибавится в другом». Это – по части минора в мозгах претендентов на вчера ещё элитную площадку. Кончились претенденты. Нет: только как претенденты – не подумайте, «чего»! Поэтому её – площадку, то есть – «за ненадобностью» вернули кружку юных картингистов. Вот уж, кто порадовался «разгулу стихии»!

Даже «богобоязненные» старушки после многолетних «посиделок» на паперти дружно заключили: «Есть, всё-таки, Бог!» Не знаю, правда, как Господь воспринял отнесение этих дел на свой счёт – но немедленных санкций в отношении бабулек не последовало. Может, решил отложить «на потом»? А, может – и мне это как-нибудь зачтётся? В части положительного сальдо?

«Миль пардон, Хозяин: вырвалось! Помимо желания! Ради Бо… Тьфу ты… не подумайте только, что я «работаю на два фронта».

Вскоре в городе таким же странным образом исчезли ещё несколько незавершённых строительством «объектов элитной недвижимости» на элитных же участках в самом центре. Некогда – по недогляду или благодушию чиновников – они «исполняли обязанности» детских площадок, палисадов и даже мест под контейнеры с мусором: возмутительная расточительность! Как и в первом случае, причину исчезновения удалось определить быстро: «неизвестный фантом природы».

И ещё – по поводу «объектов элитной недвижимости». Тех самых, что ещё не были охвачены работой. Моей работой. «Вразумлённые» странной избирательностью «неизвестного фантома», все «богатенькие нашего города» стали в «пожарном порядке» сворачивать активность – и не только в центре. Причина такой невероятной «порядочности» была проста: все они получили право на застройку, ну, очень «законным образом».

Как результат, площадки вернулись их прежним хозяевам. Больше всего «великодушию» застройщиков радовались дети. Да и остальной народ, наконец, смог наглядно убедиться в том, что не все предприниматели – «сволочи, как один!» Оказывается, находится один, который не сволочь. А то и два! Те самые, кто добровольно, не требуя возврата давно потраченных взяток, содействовали восстановлению справедливости! Ура бизнесменам! Виват!

В итоге все оказались довольны. Даже несостоявшиеся застройщики, ибо они так же не состоялись и как покойники. Тут уж грех жаловаться. На короткое время в городе воцарилось «общественное согласие». Демократия победила «демократов».

Глава пятая

Чего больше всего хотят люди: лицемерие отдельных экземпляров – не в счёт? Думаю, что не ошибусь с ответом: денег. Точнее: больших денег. Я – не исключение: в стандартный набор моих грёз входили мысли и на эту тему. Мысли не о финансовом достатке, но о таких суммах, которые можно тратить, не оглядываясь на завтрашний – и даже послезавтрашний – день.

Конечно, не рублём единым жив человек. Согласен: и долларом – тоже. И евро. И фунтом. И швейцарским франком. И прочей конвертируемой валютой. И даже давно не существующим обеспечением: золотом и другими активами. Ибо деньги – это… Это – ДЕНЬГИ! (Все буквы – заглавные!)

Но для нас, эстетов и интеллектуалов, деньги выполняют не только функцию платёжного средства: они – один из фундаментов души. Одна из её опор. Именно благодаря этим маленьким кусочкам волшебной бумаги мы и имеем возможность удивлять мир своим эстетством и интеллектом.

Значит, надобно соответствовать. А какой же я эстет… со старым компьютером? Конечно, можно купить новый. Но ведь это – тысяча долларов! И не «дядиных», а своих?!

Да, как у эстета, у меня высокие духовные запросы. Правда, если Присыпкин у Маяковского мечтал о зеркальном шкафе, то я мечтал о ноутбуке. Ну, как мечтал: хотел приобрести – а тысячи долларов жалко. Мечта на уровне кошелька на дороге: открываешь – а там… Ну, а дальше всё будет хорошо.

Поскольку «кошелёк на дороге не попадался», а свой открыть я так и не решился, пришлось обратиться к мыслям. На тему спонсоров. Может, экспроприировать экспроприаторов? Восстановить справедливость «в натуральной форме»? Неэстетично: какие же мы после этого интеллигенты? «Взять» банк? Тоже, как-то… не очень. Я бы ещё согласился взять – но только «из». Из банка. Разумеется, на безвозмездной основе. Лучше всего – негласно. Но…

Стоп! И вот тут я остановил течение мыслей: выход был найден. Вместе со спонсором. Итак – только заимствование. Безвозмезное. У кого? Да у любого «богатенького» – у кого же ещё? Основание? Сколько угодно! Да, вот, хотя бы книга «Акулы капитализма» из романа «Золотой телёнок». Та самая, которую Остап Бендер презентовал Корейко. Даже не вся книга, а только одна строка в ней: «Все крупные современные состояния нажиты нечестным путём». Вопросы? Какие, ещё вопросы: экспроприируя экспроприатора, я частично восстанавливаю справедливость. Пусть только – в отношении самого себя.

Поскольку я – человек порядочный, непьющий и некрадущий, то универмаги и прочие бутики исключались полностью и сразу.

Следовательно, кроме как в пункт сосредоточения значительных денежных масс, мне и идти было некуда.

Почему так многословно и неконкретно: «Пункт сосредоточения…»? Не проще ли сказать: в банк? Согласен: проще. Только банк я оставлял «на сладкое». Туда надо идти, потренировавшись на объектах помельче. Например, на валютном «обменнике». А что тут такого: дело для меня – новое, неосвоенное. Поднабраться опыта не помешает.

Ровно в полдень я взглянул на часы: был ровно полдень.

– Пора… на работу.

«Обменник» я присмотрел заранее: несколько месяцев тому назад менял там крупную сумму денег. Крупную для меня: цифру называть не буду, а то ещё засмеют… некоторые. Так вот: «обменник» мне сразу понравился. Своей солидностью. Солидностью своих клиентов. Все основания для экспроприации были в наличии. И мысль об этом мелькнула у меня уже тогда. В виде готового решения.

Сейчас мне нужно было лишь освежить в памяти «детали интерьера»: расположение входных дверей, кабинок, окошек, сейфов, наличие и устройство служебного входа. Всё остальное: выход на объект, акт экспроприации и отход – обеспечивала нечистая сила. Согласно условиям договора. Джентльменского соглашения, если быть точным.

«Там!»

Какое, всё-таки, неудобство! Нет, чтобы – как у всех нормальных людей: пожелал – и вот он, предмет желания! Перед тобой! Увы, но грешить следовало только на себя: недоработал в своё время. Перестарался по части оригинальности. Желания исполнялись в точном соответствии «с буквой» и «духом». А чтобы «как у всех нормальных людей», то и желать надо было по-простому. Без «Там!» и прочего. Например: «Хочу сладких груш! Можно – с мёдом».

Но качество перемещения – отменное! Ничего не скажешь: и сам не заметил, как переместился. Только что аккуратно приклеивал слюной волоски к залысине – и вот уже стою в коридоре «для служебного пользования». Дверь служебного входа – за спиной. Дверь в одну из кабинок – прямо перед носом. Значит, сейф – правее. Носа.

А вот – ещё одно неудобство. Хозяин оказывает содействие только в доставке тела, но не в уточнении координат объекта. То есть, «попадание в кол», как говорят ракетчики, вовсе не гарантировано. Очень неудобно. Но опять же: всё – по закону. По договору, то есть. Ведь в пожеланиях о координатах ничего не говорилось: я мечтал только о беспрепятственном «выходе на объект». Мечтал? Получите!

Но что-то же я должен бы сделать сам? Своими руками? Точнее – глазами? Ещё точнее – мозгами? Вот и сделал – а дальше всё пошло, как по маслу. Точнее: как в масло, поскольку рука моя вошла в стену, как нож – в масло. В растительное. Но точно не в масло: не чувствовалось сопротивления. Вообще. Нулевая потеря тепла. Как в сверхтекучей среде – мечте всех физиков и энергетиков.

Порадовал и момент выноса. Как будто я не через стену его совершил, а взял деньги «с парадного крыльца».

«Кюпюры!»

В руках у меня лежали пачки долларов. Стандартного наполнения. По десять тысяч – в каждой. Но радовался я недолго: вдруг стало стыдно. Ужасно стыдно. И не за бесцельно прожитые годы, а за одну лишь минуту. За неверие в собственные силы. За мелкотравчатость. За то, что я размениваюсь на пустяки и, вместо того, чтобы грабануть… тьфу, ты, что я говорю: обслужить банк, залез… зашёл… ну, был занесён в ничтожный «обменник»! Стыд-то, какой! Это я-то, эстет и интеллектуал: нет, чтобы сразу взять миллионы – так позарился на какие-то гроши, недостойные масштабного человека!

С лицом, разъедаемым краской стыда, я немедленно восстановил «статус кво». И даже успел разобрать смену воплей за стеной: с горестных – на изумлённые. Результат моих манипуляций явно не остался незамеченным. Итог: ноль – в карманах, горький осадок – в душе, и ненужное «паблисити»!

«Там!»

Я вернулся домой: сегодня ни о какой работе не могло быть уже и речи. Мы, интеллигенты – настолько ранимая публика, что способны «жевать сопли» даже при полном их отсутствии. Следовало успокоиться, забыть и забыться. И я решил эту триединую задачу – при помощи всего лишь одного средства. Какого? Да коньяка – какого же ещё! Вечной «палочки-выручалочки» интеллигентного «че… ка». «Эликсира жизни», можно сказать.

«В банк! Только – в банк! И только – в государственный, иначе я себя уважать перестану… ну, или не начну…»

Это я думал уже на следующее утро: вечером мне действительно удалось забыться. Всего лишь за одну бутылку! Теперь же во мне воскресли лучшие качества индивидуума: наглость, нахрапистость, эгоизм в степени эгоцентризма, наплевательское отношение к трудностям и их носителям. С качествами воскрес и я. Вот таким можно идти на дело. Даже не так: таким ТОЛЬКО и можно идти на дело!