– Я не ожидал, что эти чернокожие парни такие агрессивные. Мне тогда показалось, что Юра убил того сомалийца до смерти, – упрятав взгляд куда-то в палубу, забубнил стармех. – Сейчас бы я вел себя по-другому.

– Там что-то произошло? – спросил Пашка.

– Они убивают друг друга. Запросто, – даже передернул плечами Баас. – Если такое творится у них между собой, то за наши жизни никто не даст и гульдена.

– Что с капитаном?

– Да нет, с ним как раз порядок. Поселился в какую-то каюту. В овнеровскую или лоцманскую. Сейчас, поди, душ принимает.

Пашка усмехнулся:

– Ну, недолго ему с водой нежиться осталось. Встанет аварийник – вода закончится, – он снова посерьезнел. – Удалось рассмотреть окрестности: где мы стоим, пути отхода в море, близость населенного пункта, другие корабли поблизости?

Дед задумался на миг и тряхнул головой.

– Когда я смотрел в окно рубки, на контейнерах разыгралась поножовщина. Кровь, отрубленные головы. Так что я ничего, вроде бы и не увидел.

– Жаль, – Пашка досадливо цыкнул ртом. – Нас ведь тоже при подходе погнали с рубки, чтоб не могли оценить судоходную обстановку. Ладно, в следующий раз на переговорах, пожалуйста, посмотри внимательно вокруг.

– У тебя есть какой-то план действий? – округлил глаза стармех. – Это же против ISPS!

– Да не переживай так! Никакого плана нет. Пока, – Пашка поднялся на ноги, собираясь уходить. – Просто должны же мы знать максимум из того, что мы должны знать!

– Постой, – Бааса словно бы озарило. – По нашей корме огромная скала. Точно. Открытого моря не видать. По носу слева камень и справа камень. Мы привязаны к каким-то плавающим бочкам. Чуть подальше у самого берега стоит судно, – он даже зажмурился. Но сразу перед глазами с готовностью вылезли мертвые негры. Однако все же что-то другое тоже успело промелькнуть. – Это яхта. Большая океанская яхта, на каких снимают фильмы и отдыхают богатые парни. Ее тоже пасут автоматчики.

Он замолчал и только развел руками. Исчерпался.

– Ого, – улыбнулся старпом. – Это уже кое-что. Спасибо. В следующий раз постарайся рассмотреть новые детали.

Баас довольный, как получивший похвалу ребенок, стал озираться по сторонам: еще кто заметил, какой он молодец?

Пашка, вернувшись к своему гнезду, призадумался. Сидеть здесь, сложа руки, конечно, можно. Рано или поздно все разрешится само собой. Но, боже мой, как же это скучно! Идеальный вариант – расспросить все у капитана. Но тот, старая сволочь, заподозрит неладное, покушение на устои кодекса мореплавания и так далее и тому подобное. В итоге сдаст неграм из добрых побуждений. А потом, когда те проведут экзекуцию, останется со своей чистой совестью. От таких помощи ждать не стоит.

Рассчитывать можно только на себя, еще на старпома и на бывшего морского пехотинца Пашку. Они не подведут никогда. Триедин в одном лице. Впрочем, Юра тоже решительный дядя. С ним вполне реально разработать стратегию, да и в действии подвести не должен. Вот урчел бы привлечь! Но они, как и большинство азиатов, склонны к стукачеству. Хотя на самом деле честные и отважные парни. Такие будут биться без страха и упрека. Только стимул бы для них какой-нибудь найти!

Незаметно для себя Пашка заснул, причем даже сладко. Такое уже не случалось давно. Сейчас, видимо, сказалось принятие, наконец, решения. Он проспал, не слыша стонов кадета и далеких воплей не до конца еще убитой сигнализации.

Посреди ночи пришли за дедом. Почему-то именно в это время случился очередной сеанс связи. Это его слегка озадачило: сколько он ни вглядывался в темноту за окном, не видно было вообще ничего. Электричество, похоже, здесь было явно не в почете.

Капитан был бодр и даже радостен. Скорее всего, настроение у него поднялось из-за своего привилегированного положения, даже в условиях плена. Он воодушевленно щебетал по телефону с Хартвельдом, еще каким-то человеком, представителями страховщика и неведомым грузополучателем. Главарь, не допускающий ни у кого ни одного слова, помимо английского, тоже не пытался сэкономить на телефонных счетах. Говорил он уже жестче и не стеснялся на угрозы.

Бааса к телефону не позвали, и он понял, что больше его для участия в диалогах привлекать не будут: вполне достаточно активно борющегося за освобождение судна капитана Номенсена.

Возвращаясь в румпельное отделение, он даже не мог придумать, чтобы такое сказать старпому. Тот, к удивлению, встретил его в дверях. Баас открыл, было, рот, но Пашка мимо него закричал ощерившемуся негру:

– Калинка! Понял, скотина? Калинка нам нужен! Скажи своему боссу: калинка!

Сомалиец довольно осклабился:

– Калинка!

Потом дернул вперед дулом автомата, изображая этим жестом отнюдь не радушие. Когда старпом отступил, он еще смачно провел ногтем большого пальца правой руки себе по шее и плотоядно облизнулся. Затем прогавкал несколько слов и захлопнул дверь. Что означала прощальная фраза – было неясно. Может быть, просто лай – не более.

Старпом в бешенстве обернулся к притихшим морякам.

– Ну, давай, кричать! Помогай мне. Живо! – сказал он жестко, и урки, как зачарованные, подошли к нему и повернулись к запертой двери.

– Калинка! – кричали они все вместе, и у Бааса звенело в ушах. Он понял, что произошло что-то страшное, и присоединился к хору известных почитателей караоке и поголовно обладающих отличным музыкальным слухом – филиппинцам. Второй механик, удивленно округлив глаза, тоже заревел:

– Калинка!

Его голос перекрыл все другие, и не услышать этот вопль было просто невозможно.

Капитан в лоцманской каюте, заслышав крики, поджал ноги и зажмурил глаза: теперь их всех убьют, зачем же они так себя ведут? Может быть, эти проклятые русские или украинцы напились и теперь буянят? Он еще больше испугался, когда услышал, как зашлепали босые ноги по трапам, и забряцало оружие по периллам и переборкам.

Распахнув дверь в румпельное, негры пальнули из автоматов поверх голов отступившего назад экипажа. Повисла тишина, только эхо выстрелов гуляло где-то в закоулках умирающего теплохода. Через несколько томительных минут вперед вышел главарь бандитов: он, не особо торопясь, спустился вниз самым последним.

– В чем дело?

– Калинка, – сказал Пашка. – Понял?

– Понял, – ответил тот. – Ничем помочь не могу. Здесь не санаторий, как вы убедились. Ваше дело. Еще раз будет крик – застрелю зачинщика.

– Но кадет…

– Его дело! – изменившись в лице, словно демон из фильма «Константин», закричал главарь, повернулся и ушел. За ним, гурьбой повалили бандиты. Последний, повернувшись чтобы закрыть дверь, снова жизнеутверждающе провел пальцем по горлу.

Вскоре заморгал и погас свет.

– Все. Электричество кончилось, – заметил Юра. – Кина не будет.

Кадет

Когда погас свет, кадет открыл глаза, но ничего не увидел.

– Мама, – прошептал он, облегченно вздохнул и умер.

6

Того, что их стало на одного человека меньше, поняли не сразу. Тьма в помещении, изолированном от любого источника освещенности извне, казалась особенно густой. Лишь только над сектором рулевой машины и у выходов слабо теплились лампочки по 12 вольт. Это работали аккумуляторные батареи. Никто никогда не проверял, как надолго может хватить этого аварийного питания.

С кадетом разговаривали, пытались подбодрить, не придавая значения тому, что он не отвечает. Если кто шевелился, то его тень тоже двигалась, охватывая почти все видимые участки румпельного отделения. Поэтому многим казалось, что и кадет меняет положение рук и ног.

Баас подошел почему-то к Юре и сказал:

– Все плохо.

– Паша, ходи сюда! Толмач речь держать будет.

После того, как дед подвел его в радикально-радушном приеме сомалийских вооруженных масс, Юра даже не обиделся. Вот только отношение к своему непосредственному начальнику стало каким-то настолько ироничным, что уже граничило с фамильярностью. Он это понимал, пытался контролировать себя, но, порой, нечаянно срывался.

– Боцман! Как там парень? – спросил Пашка через плечо, двигаясь к механикам.

– Заснул, вроде, – откликнулся босс.

– Ну и хорошо, пусть поспит, потом будем его учить, как надо жизнь любить, – старпом присел на гнездо второго механика. – Питер, что там у нас?

– Этот бандит сказал Хартвельду, что долго ждать они не намерены. Нас с капитаном угонят куда-то в пустыню, филиппинцев определят поблизости на работы, – ответил дед. – Если в ближайшее время не будет принято решение о выплате выкупа.

– Понятное дело. Решили применить угрозы, – закивал головой Юра. – Постой, постой – а с нами-то что? Если не в пустыню и не на работы, тогда что? Отпустят, что ли?

– Вас расстреляют, – потупив взор, сказал Баас. – Мне очень жаль.

– Вот интересные качели получаются: кого-то в пески на отдых, кого-то в рудники на каторгу. А нас, стало быть, как самых ненужных просто пристрелят. Чтобы под ногами не путались. Я категорически с этим не согласен.

Конец ознакомительного фрагмента.