Цитаты из книги «Ева-пенетратор, или Оживители и умертвители»

Они здесь были уместны, более того – необходимы и призваны.

Я был отрезан от них, как Гоголь, принявший святые дары, – от Хлестакова и Чичикова.

пропахшей то ли ладаном, то ли интимными притираниями.

А нашим творчеством даже не пахло, сколько ни принюхивайся.

Искусство ведь для того и существует, чтобы возбуждать в себе оживителя и вываливать на умертви-теля горы смеха и тонны негодования. Но возникал вопрос: а других существ наши картинки могут растормошить и встряхнуть? Это необходимо было выяснить.

Ну и вообще: если ты хочешь подрывать существующий строй, то нужно это делать, а не рисовать. Мы это и делали. Рисовать же стоит только то, что ведёт тебя к истокам рисования – к пещерам, в которых жили самые первые рисовальщики: палеолитические художники. А что они рисовали на своих скалах? Зверей, богов и дев с вульвами. А частенько и всё это разом: дево-зверо-богов. Рисунки у наших пращуров получались взаправду великолепные, ибо они рисовали оленей теми же руками, которыми на этих оленей охотились, а дев – теми же дланями, которыми тех дев ласкали, а богов – теми десницами и шуйцами, которыми богов приветствовали (это единодушие воображения и действия есть бесспорный залог гениальности). Рисовать ведь стоит лишь тогда, когда то, что ты рисуешь, освобождает тебя от каторги ума и кандалов сердца.

Мы в то время изображали голых девушек – нимф, нимфеток, нимфоманок, нимфо-амазонок, нимфо-страстотерпиц и нимфо-муз.

Одной живописи ему не хватало – нужен был ритуал.

«Я всего лишь душа, а душе быть положено нищей».

«И вот я подошёл к первой попавшейся женщине и сказал ей: „Ты та, которую я любил всю жизнь…“»