Цитаты из книг автора «Александр Баттиани»

Более того, они исходили из идеи о том, что мы можем начать вести и понимать жизнь правильно только тогда, когда примем в расчет нашу смертность[21]. Ведь благодаря конечности жизненное время, данное нам, приобретает непосредственную положительную серьезность, значимость и требовательность, которые в ином случае нужно было бы привязывать к определенным условиям, а их для начала необходимо было бы определить.

Она дает нам понять: в нашем распоряжении нет вечности, поэтому невозможно постоянно откладывать дружбу с жизнью.

реальный факт самым радикальным образом ставит вопрос о равнодушии, лени и концентрации лишь на самом себе как центре бытия.

вместо того чтобы держаться за жизнь, в которой есть ценность и смысл, которая богата впечатлениями и подарками, и поэтому в ней гораздо больше того, что можно было бы испытать и разделить, по сравнению со временем, отведенным человеку?

«И это всё, что я оставлю после себя? Бесконечный поиск своего счастья, которое так и не наступило? Что после меня останется?»

человек начнет подозревать, что это не может быть всем, что ожидает от нас жизнь.

нередко это капризы и требования, которые властно контролируют жизнь отчаявшегося человека. Но на капризы нельзя положиться. Это призрачные и неблагодарные гости, иногда приятные, иногда нет, но в любом случае они не оставляют за собой ничего долговечного и ценного. Поэтому тот, кто строит свою жизнь из недостатка смысла, основываясь на идее, что дело исключительно в его довольстве, строит её на песке и делает себя зависимым от ощущений, которые в норме должны быть следствием того, что хорошо само по себе. Можно быть свободным от желаний, но нельзя быть счастливым без основания для этого.

Ведь тому, что мы потеряли, не может быть простой замены – наша природа не позволяет забывать так легко, голос нашего сердца не обмануть так быстро. Утерянная надежда не перестает быть надеждой, а упущенное добро остается необходимым (но все же упущенным) добром – не оно бросило нас в беде, а мы его. Может быть, нам не хватило доверия; а может быть, это был страх перед личной или совместной ответственностью либо «усилий» что-то привнести в мир или осуществить то, чего не было бы без нашего участия и чего по факту так и не случилось. Так или иначе, мы поставили на кон самую важную дружбу, которая только бывает, – нашу дружбу с миром.

Когда мы больше не видим, зачем мы нужны и где наше место, альтернативное содержание может заполнить пустоты в нашей жизни, но только временно, как и различные психотехники.

Вместо того, чтобы напрячь свои силы и дать ответ пустоте или хотя бы попытаться это сделать, человек жалуется, ждет помощи (например, ждет кажущегося спасительным диагноза, в котором будет сказано, что эта пустота не его проблема, а только выражение психического расстройства, нуждающегося в лечении) и таким образом все дальше удаляется от экзистенциального призыва, который предъявляет ему эта пустота.