По прибытии, сразу осмотрелись на местности, и убедился в том, что с боевой машиной и экипажем – всё в порядке. Танк оказался тщательно замаскирован, а пути его выдвижения из леса – предварительно намечены. Недалеко имелась порядком заросшая просека, которая выводила нас к дороге, идущей на Смоленск. Последние данные партизанской разведки говорили о том, что немцы собираются перебрасывать своё танковое подразделение именно по ней. Переговорил отдельно с экипажем и обрисовал им текущий план действий. Парни уже прониклись моментом и нисколько не сомневались в необходимости их участия в предстоящей операции. Танкисты горели желанием – «задать фрицам хорошую трёпку». Дед Василь остался на месте – для охраны моего «Запорожца».

Выдвинулись оперативно, под проблески разгорающегося рассвета. Добраться до места предполагаемой засады и наметить план действий на местности удалось уже примерно через полтора часа. Шоссейная дорога имела здесь высокую насыпь, окруженную придорожными канавами. Если танковая колонна втянется на этот участок, то деваться им отсюда будет просто некуда. А дальше, по классике – жжём первую и последнюю машину и начинаем методичный расстрел остальных. В теории – всё верно. Как будет на практике?

Из истории Великой Отечественной войны многие, наверняка, помнят подвиг экипажа танка старшего лейтенанта Колобанова, который на своем единственном КВ-1 смог разгромить колонну немецких танков численностью в 22 машины. В течении всего получаса… Нисколько не хочу умалить умения и храбрость наших героев – танкистов, однако, отмечу, что в том бою нашей машине противостояли двадцать лёгких танков Pz.Kpfw.35 (t) чешского производства и лишь два средних Т – IV. Отсюда и результат – тяжёлый советский танк, с пушкой калибра 76,2 мм – «наголову» превосходил по вооружению и бронированию большинство немецких «панцирей».

В нашем случае ситуация казалась похожей, но отличалась в деталях: нам предстояло столкнуться в бою с полноценной танковой ротой, имеющей в своём составе различные типы боевых машин. По штату в ней находится 5 лёгких и 14 средних танков, плюс различные машины разведки и технического обеспечения. Многое, в данной ситуации, будет зависеть от умелых действий нашего экипажа и конечно удачи. Ведь, даже если случайно собьют гусеницу, то наш танк останется без движения и станет постоянной мишенью. А при таком раскладе – не спасёт никакая броня…

Т-72 замаскировали на опушке леса, находящейся примерно в полукилометре от данного участка дороги. Свои первые выстрелы танкисты должны произвести из укрытия, а уже потом начинать менять позицию. Партизаны рассредоточились по периметру засады. Их задачей являлось уничтожение пехоты противника, если такая появится, конечно. Сам я расположился примерно в сотне метров от танка, вместе с боевым охранением из двух бойцов. Те косились на мои джинсы, но помалкивали, поскольку приказ их командира являлся однозначным – обеспечить охрану сотруднику НКВД, прибывшему вчера со специальным заданием. Периодически прикладываюсь к биноклю. Вокруг неторопливо растекается ожидание и сгущается напряжение.

Колонна немцев появилась только через час. Они начали втягиваться на прямой участок дороги из-за поворота. Впереди два мотоцикла с колясками, за ними – Т-I (лёгкий танк, вооруженный двумя пулемётами), следом – десяток Т-III (основное оружие которых состоит из 37 мм. или 50 мм. пушек), а дальше – четыре Т-IV, три из которых вооружены длинными пушками, калибра 75 мм. и ещё один – такой же, но с коротким стволом. «Окурок» – вспомнил я презрительное прозвище этой машины. В арьегарде движутся ещё одна «единичка» и три Т-II (лёгкий танк, с вооружением состоящим из пулемёта и 20 мм. пушки), а сразу за ними – полугусеничный бронетранспортёр (известный под названием «Ганомаг»), а также грузовик с полевой кухней на прицепе.

Первый выстрел Т-72 вышел с небольшим недолётом, но энергия взрыва снаряда калибра 125 мм. перевернула идущую в авангарде «единичку» в положение – башней в землю. Следом – взорвался идущий сзади неё Т-III. Затем наши танкисты сразу перенесли огонь в хвост колонны. «Ганомаг» замирает, окутываясь клубами дыма. Партизаны, тем временем, разбираются с мотоциклистами и грузовиком с помощью стрелкового оружия.

А бой разгорается уже не на шутку! Выстрел! И один Т-IV – превращается в факел! Попадание в моторное отделение. Выстрел! И ещё у одного из них отрывает башню! Это сдетонировал боекомплект…

Выстрел! Ещё! Наш танк выбирается из засады и теперь активно маневрирует, ведя огонь прямо на ходу. Немцы пытаются развернуться и дать отпор. Тщетно. «Четверок» у них больше нет. Последний, «окурок», успевает сделать только один пристрелочный выстрел и немедленно замирает в жарком пламени разгорающегося на борту пожара. Дальше, вышло как в танковом биатлоне: Т-72, развернув башню на 90 градусов, двигается параллельно колонне немецких танков, расстреливает их словно мишени на полигоне. По его корпусу и башне, в то же время, приходится несколько попаданий от агонизирующего противника. Все они рикошетят, не причиняя нашему танку серьёзного вреда…

Когда все «трешки» были сожжены, Т-72 остановился и на нём сразу заработал зенитный пулемёт. Тяжелые бронебойно-зажигательные пули НСВТ «Утёс», калибра 12,7 мм. – рвали тонкую броню немецких «двоек» и поджигали их один за другим. Правильно парни! Не хрена, на такую мелочь, основной боекомплект тратить! Спастись попытался экипаж «единички», но этот недотанк смог только сползти с дороги в кювет, где и благополучно застрял – в придорожной канаве. Весь бой – продлился не более 15 минут…

Разгром оказался полным! Партизаны успели собрать трофеи и теперь, с упоением, жгли те немецкие танки, которые отказывались активно гореть, с помощью бутылок с зажигательной смесью. Пленных не обнаружилось совсем. В качестве трофеев нам досталось два мотоцикла, с колясками и пулемётами, слегка покоцанный грузовик и, застрявший в кювете Т-1. Экипажа в нем не оказалось. Его выдернули оттуда с помощью троса и нашего Т-72. Посмотрел поближе на это «чудо» немецкой конструкторской мысли. М-да… И не танк это вовсе, а танкетка, вооружённая лишь двумя пулемётами калибра 7,92 мм. Ничего! Сгодится партизанам, в их непростом деле…

Пообщался лично с нашими танкистами. Экипаж просто трясло от адреналина, но и восторг от учинённого ими разгрома – был не меньшим. Успокоил всех и поинтересовался убылью боекомплекта. Оказалось, что на весь бой танкисты потратили 18 снарядов: 10 бронебойных и 8 осколочно – фугасных. Уже к середине боя, командир танка понял, что поражающая сила 125 мм. бронебойных снарядов против тонкой брони немецких «троек» – просто излишняя, и отдал приказ – стрелять только фугасами. Получилось неплохо. И больше половины боекомплекта в наличии. Танк полностью исправен. Повреждения на нём – только незначительные. Всё братцы, «пошалили», теперь отходим на исходные позиции…

…

Местом временной стоянки всей техники определили поляну, на которой мой «Запорожец» впервые повстречался с Т-72. Танки и грузовик к партизанскому лагерю просто не пройдут, ввиду отсутствия туда дорог. В отряд отправили гонца на мотоцикле, от которого предварительно отцепили коляску. Дед Василь встретил нас бодро. Он доложил об исправности вверенной ему под охрану техники и живо интересовался подробностями прошедшего боя.

Примерно через час, от партизанской базы, прибыл Лагутин. Командир отряда слушал доклады партизан и мои пояснения, жал всем руки, и говорил о необходимости сообщить, о разгроме немецкой танковой колонны – на «большую землю». Действительно, данное событие вышло весьма неординарным. Партизаны, прежде, могли пустить под откос железнодорожный состав, устроить засаду на одиночные автомобили или мотоциклистов, но сил и средств, для борьбы с вражескими танками – у них просто не было. А главное – наше «мероприятие» обошлось без потерь. По результатам боя – у партизан имелся только один легкораненый.

Время уже подступило к полудню, и наши организмы требовали еды. Здесь очень пригодилась полевая кухня, которую мы сегодня захватили в качестве трофея у немцев. Обедали. Делились мнениями. Экипаж Т-72 был отмечен повышенным вниманием и заботой. Наши герои-танкисты кушали с большим аппетитом. Намечали дальнейшие планы…

Они поломались сами собой. Запыхавшийся Михась – принёс плохие вести. Парня оставили скрытно наблюдать за ближайшей дорогой и перемещениями оккупантов. И вот, 20 минут назад, по ней проследовали 4 грузовика, в сопровождении мотоциклистов. Тактические знаки на бортах машин сказали парню о многом. Это были каратели. Они двигались в направлении ближайшей деревни, которая являлась для Михася родной. Ничего хорошего подобный «визит» не сулил, и мы срочно стали разрабатывать план новой операции…

Решение пришло быстро. У нас имеется трофейный транспорт, форма оккупантов и даже танк. Изображаем немецкую колонну и пробуем перехватить карателей на марше. Экипаж танка выражал горячее желание участвовать. Сам Т-72 решили не задействовать. Слишком необычная и приметная это машина, да ещё и массой более 40 тонн. Однако наши танкисты должны справиться с управлением немецкой «единичкой». Младший сержант Малов занял место механика – водителя, а лейтенант Никитин – командира танка. Больше места там не нашлось, поскольку, его экипаж состоял всего из двух человек. Ефрейтор Будаев оставался у Т-72 – для присмотра и чистки вооружения. При этом Николай расстроился, но приказу подчинился.

Собирались быстро. Нарядили в трофейную форму четырёх мотоциклистов, а также водителя грузовика. Сам я занял место рядом, на пассажирском сидении. Офицерской формы для меня не нашлось, и мне достался немецкий китель с нашивками фельдфебеля. Ладно, сойдет! Каска на голову и МР-38 на грудь. Под тент грузовика, «под завязку», набиваются партизаны. Всё, поехали! Мотоциклы впереди, за ними Т-I и грузовик…

Мы не успели встретиться с карателями по дороге. Наше «рандеву» произошло уже непосредственно в деревне. На первый взгляд поселение будто вымерло и только в другом его конце слышались человеческие крики. Когда мы подъехали ближе, то картина сложилась такая: десяток людей в серой форме загоняли местных жителей в большой сарай. Делали они это – с помощью пинков и прикладов. Остальные каратели стояли возле входа большим полукругом, с безразличными лицами, держась за своё оружие. Намерения их были понятны однозначно: рядом стоят канистры с бензином, а в руках некоторых – имелись зажженные факелы…

Приезд «немецкого» подразделения каратели восприняли достаточно спокойно. Правда, некоторые из них подняли руки, в традиционном приветственном жесте. Знакомая форма, оружие, кресты на танке – всё это вводило их в заблуждение. Временно, конечно… Действовать необходимо было немедленно и решительно! Отдаю мысленные приказы – мотоциклистам разъехаться, а их пулемётчикам – взять карателей на прицел. Лейтенанту Никитину – приготовиться к беглой стрельбе. Пехоте – начинать аккуратно покидать грузовик и рассредоточиваться. После этого – бью заклинанием ступор в направлении основной массы карателей и выдаю приказ на открытие огня…

Трудно укрыться от массированного пулемётного огня, с расстояния в 20 метров, особенно, когда он ведётся с разных направлений. Почти сотня карателей была уничтожена в течение полутора минут. Кто-то из них пытался убежать, но здесь уже грамотно сработала наша пехота. Дула MG – 34 на танке и мотоциклах ещё продолжали дымиться от перегрева, а партизаны уже добивали тяжелораненых и тащили к месту основных событий нескольких пленных.

Привели всего четверых. Приказал поставить всех на колени и держать под прицелом. Скан: третья рота, 14 полицейского полка, выдвинулась сюда с заданием – по поиску и уничтожению партизан. Искать их они точно не собирались, поскольку, данное занятие являлось очень хлопотным и опасным. Поэтому, они и заглянули в ближайшую деревню, для проведения «воспитательной работы» с местным населением. Данные «мероприятия» быстро перешли в практическую плоскость. Обычный грабёж. А затем – жителей деревни решили заживо сжечь. Как ненужных свидетелей. Всего в количестве более 50 человек. Женщин, детей и стариков. А что? Нечего на них патроны переводить… Одного старика, который не мог самостоятельно ходить, «милосердные» каратели просто закололи штыком. Затем зверски изнасиловали молодую женщину…

Ярость начинала закипать во мне. Четверо упырей, в человеческом обличии, стояли передо мной на коленях и пытались что-то мычать от накрывшего их с головой страха. Присмотрелся снова: двое из западной Белоруссии, ещё один – латыш. Эти – являлись идейными борцами с советской властью, а четвёртый оказался русским. Обычный уголовник, решивший служить немцам не за страх, а за «хорошую добычу и пайку». И у всех четверых – руки были «по локоть» в крови. М-да, похоже, в это подразделение набирали самую разнообразную сволочь…

Из тягостных размышлений о способе казни, для подобных омерзительных существ, меня вывел стон уголовника, немедленно перешедший в хрип. Из груди у него торчал окровавленный кончик четырехгранного штыка, а позади него стоял Михась, вцепившийся обеими руками в винтовку Мосина. Штык проткнул мерзавца насквозь. Убитый карателями старик-инвалид, оказался его родным дедом… Остальных тварей упокоили очень быстро. Я распорядился повесить тело одного из них на ближайшем дереве, с табличкой на шее – «Смерть фашистам и предателям».

Теперь нам предстояло действовать очень оперативно. Местным жителям в деревне теперь оставаться точно нельзя. Оккупанты не простят им уничтожение целой роты карателей. Решено было использовать новый трофейный транспорт, в котором разместили всех спасённых жителей, с их нехитрым скарбом и даже домашней скотиной, которую удалось загрузить в отдельный грузовик. Так и поехали. Впереди и сзади – мотоциклы, сопровождающие Т-I и грузовики.

Через некоторое время совместного пути мы разделились. Машины с местным населением и домашними животными – нырнули на незаметный просёлок. Им необходимо добраться до нужной точки в лесу, а оттуда, покинув транспорт – двигаться в расположение партизанского отряда. Трофейные грузовики было решено отогнать ближе к шоссе и заминировать. Сюрприз будет оккупантам… Мы же в составе группы, состоящей из мотоцикла, легкого танка и машины с личным составом – двигались в направлении знакомой поляны.

Остаток дня прошёл спокойно. Партизаны организовали вокруг нашего временного лагеря дозоры и боевое охранение. Личный состав находился в приподнятом настроении, ибо, дел мы сегодня «наворотили» немало и затрофеились – тоже очень прилично. С наступлением темноты я сидел один, в салоне своего «Запорожца», откинув сиденье в полулежачее положение. Собирался ночевать здесь. Всё лучше, чем на земле в наспех построенном шалаше. Рядом, на переднем сидении, лежал МР-38. Кроме того, партизаны «подогнали» мне «Вальтер», снятый с одного из убитых танкистов. Отличный экземпляр, однако!

Мои раздумья были не так радостны, как настроения окружающих бойцов партизанского отряда. Я хорошо понимал, что немцы не простят нам ни разгрома танковой роты, ни уничтожения сотни карателей. Больше всего, сейчас, меня занимал вопрос о Т-72 и его экипаже. В настоящий момент мы находимся в глубоком тылу противника, и прорваться к своим, отсюда, – нет никакой возможности. Боекомплект нашего танка тоже конечен и надолго его не хватит. Боеприпасов к его пушке ещё не существует, даже трофейных. А если немцы навалятся большими силами, то Т-72 могут захватить в качестве трофея. Этого допускать никак нельзя. Ни в коем случае! И дело даже не в его конструкции. Скопировать его быстро – их промышленность просто не сможет. Но вот когда они поймут, что эта машина сделана в будущем, то сюда подключится «Аненербе», и тогда их специальные службы обнюхают эти места буквально по миллиметру, и возможно, смогут обнаружить что-то необычное связанное с порталами. А оно нам надо? Вопрос риторический, однако…

В случае подобного развития событий, решение мне представлялось только одно – уничтожить Т-72. Каким образом – это уже другой вопрос. А мне, вместе с экипажем танкистов, необходимо будет срочно покидать эти места. И заниматься поисками подходящего портала для перемещения из этого времени. Ведь вернуться домой – для меня просто необходимо…